Утром к ним никто не попал, так как Тэхён предусмотрительно закрылся. Более-менее все раскачались к обеду. Тэхён с Джином и Джиханом готовили завтрак на всех, ввиду свежести и энергичности, обошедших стороной остальных. У Тэ настроение зашкаливало: хотелось если уж не петь, то танцевать под громкую весёлую музыку. Чонгук проснулся сам по будильнику — ни живым ни мёртвым выбираясь из постели. У него как раз не было настроения танцевать или петь. Жопа нещадно ныла, рожа опухла, подташнивало, в горле сушило — Тэхён, от души спасибо! Тэхён же снова сел рядом с ним на завтраке, накладывая в его тарелку вкусностей, пока тот заторможенно моргал, растирая лицо. Хосок вообще не открывал глаз — так и сидел за столом без движения. Минхо уже по привычке сидел с ним рядом и поддерживал.
Опять же, пришлось уехать раньше, сразу после завтрака, так как Чонгуку на работу. В машине он тоже спал, Тэхён не смел ему мешать. Переодевался так же на квартире Тэ — уже как у себя дома. Тэхён увёз его в ресторан, чмокнув на прощание. Сам поехал в универ. У него есть обязанности в студсовете даже на каникулах.
До самого вечера он прогонял диалог — думал, как Чонгуку преподнести всё наиболее мягко, чтобы сократить расстройства до минимума. Но Чонгук вернётся домой (к нему домой) только ночью, уставший и нервный — тут уж точно не до разговоров. Потому он отложил беседу на утро, когда оба будут в состоянии слышать и слушать. Факт того, что ещё пару часов они будут любящей парой, неимоверно радовал. Тэхён ведь не мог точно знать, как Чонгук отреагирует на его признание. Ему хочется верить, что нормально, хотя бы без психов. Но ни в чём не уверен… Насколько сильно боится рассказать, так же сильно боится его потерять. Но честность, доверие — это должно быть превыше всего.
Так Тэхён досидел до ночи, затем поехал за ним, в таком же полуживом состоянии доставляя в квартиру. Он отказался мыться и раздеваться, сразу упав на кровать. Тэхёну не западло его раздеть и укрыть. Даже сонный Чонгук приоткроет один глаз и поблагодарит, а потом тут же крепко заснёт. У них всё прекрасно, очень хорошо… Но как теперь уснуть Тэхёну? Возможно, завтра утром всё это в один момент — в мгновение — перегорит и оборвётся. Может быть, завтра утром они расстанутся… Может быть, Чонгук разозлится очень сильно… Собраться с силами и мыслями чрезвычайно тяжело. Он слишком много вложил в эти отношения, чтобы их потерять… Но совесть твердит сознаваться — и никак иначе.
Пора, батенька, пора!
Так и валялся до самого утра, прижимаясь к спящему со спины. Так глупо, будто в последний раз, и не наглядишься… Тэхён всерьёз обеспокоен их отношениями. Он никогда не был так уязвим и отчаян, как в этот момент. Чонгук ещё спит, и никакие печали его пока не тревожат. Но ему тоже придётся хлебнуть неприятность.
Тэхён часто ходил курить, так и не сомкнул глаз. Выглядел, мягко говоря, не очень. Выспавшись, Чонгук открыл глаза часов в девять, улыбнувшись, увидев его, лежащего рядом. От него сильно смердело табаком — это первое, что Чонгук ощутил. Потом присмотрелся к его внешнему виду, заломив брови.
— Ты не спал, что ли? — спросонья хриплым голосом. Тэ натянул уголки губ, запустив пальцы в его волосы. — Слишком много куришь. Завязывай.
А Чонгук слишком милый. Кончай. В смысле завязывай…
— Прости. Пошли в душ? — вот так просто. Там и перестанут вонять — оба.
— М-м… Только без секса. Я без сил.
— Конечно, — смиренно заверил, протянув ему руку. Как и обещал, ничего не было. Потёрли друг другу спину, по очереди умылись, побрились. Чонгук ушёл заправлять кофемашину. Всё так идеально… И этому придётся положить конец. Надо же создать проблему из ниоткуда!
Будто умирающий, Тэхён липнет к нему и за завтраком, всё обнимая, обвивая руки вокруг талии. На Чонгуковы вопросы не отвечает — думает и держит. И чувствует себя таким… таким беспомощным. Ну неужели Чонгук его не поймёт?! Ну неужели всё вот так кончится?.. Неужели нельзя как-то без этого? Нет, без этого нельзя.
Наверное, поведение Тэхёна и правда очень странное, потому что Чонгук не выдерживает, садя его перед собой. Он чувствует, что что-то не так, но не понимает, с чем это может быть связано, ведь всё было хорошо.
— Что случилось? Ты сам не свой.
Ага, точное примечание. Тэхён очень редко бывает в таком подавленном состоянии.
— Есть кое-что, что мне нужно тебе рассказать…
Вот с этого обычно начинается какой-то пиздец. Не дай бог!
— Что за тон? Не пугай меня, — скептически усмехнулся. Оба перешли на кровать, но Тэхён отошёл к окну, облокотившись о подоконник. — Эй, ты чего? Иди сюда. — Чонгук хлопает по одеялу, тепло улыбаясь. Тэхён знает, что при такой близости ничего не скажет, поэтому не подходит. Не улыбается. Не уводит взгляд.
— Обещай, что выслушаешь до конца, что бы я ни сказал.
— Тэ, ты реально меня пугаешь. Что случилось? — Улыбка постепенно сходит на нет. Видеть Тэхёна озадаченным и чем-то огорчённым очень странно…
— Обещаешь?
— Да, конечно! Что за вопросы? Говори нормально!
— Я хочу тебе рассказать, как мы познакомились…
— Так в Твиттере?.. У меня, кстати, тоже есть для тебя история… Мы, в общем, тогда пили и Хосо…
Точно. Если подумать, Чонгук тоже повёл себя некрасиво, поспорив на человека. И чтобы не просто там подружиться с ним, а трахнуть его. Это даже жестоко, если бы не…
—
Я знаю. Прости, что перебиваю. То, что я расскажу, тебе не понравится. И я заранее хочу извиниться за всё. Я не говорил тебе, что люблю, потому что по мне это и так видно… Но, чтобы ты знал: я тебя люблю, обожаю всё в тебе — это правда, ты сам видишь. И мне жаль, что всё началось некрасиво…
— Блять, что это прощальные речи? Я уже начинаю раздражаться! Просто скажи и всё! Я зверь, что ли?!
— Хорошо, я начну… — Набрав побольше воздуха, Тэхён посмотрел с замиранием. — …Вы пили с друзьями, Хосок предложил спор: трахнуть меня. Я знаю об этом. Хосок должен был тебе внушить, что увидел меня у стадиона, что я влюблённо на тебя смотрел, что, возможно, я твой фанат, —
это я заставил его такое сказать.
Тишина. Чонгук хмурит брови, медленно соображая. Пазл не сходится. Разве Хосок способен на предательство?.. Мало того — он был таким сводником…
— Зачем?..
— А вот теперь с начала. Как я познакомился с тобой… Это был конец февраля или начало марта, не помню точно. Мне написала одна знакомая… Заранее говорю: я с ней ни разу не спал… Она писала о тебе. — Чонгук уже вообще ничего не понимает, напрягая извилины. Такое чувство, что Тэхён покурил чего-то тяжёлого и теперь травит байки. Иначе что это за тревожный тон? — Так вот, она рассказала, что есть такой Чонгук — капитан по американскому футболу, и он плохой парень. Тогда я тебя не знал, чтобы сомневаться в её истории. Почему плохой? Она сказала, что её подруга якобы пострадала из-за тебя. То ли ты её бросил, то ли изменил… В общем, разбил ей сердце. Мол, ты ветреный парень, задурманил девчонке голову и бросил. А та, по её словам, резала вены из-за такого плохого тебя. Звучит бредово, да? — вдруг остановив рассказ, озвучил вопрос. Чонгук сейчас думал о том же. Что за хуйня из-под коня?..
— Если честно, я не в курсе, о ком речь. — И сам помрачнел. — Надо узнать, кто это, и если это правда… То я хотя бы извинюсь… Не знаю…
— И я не знал. Мне просто сказали, что ты кобель и плохо поступаешь с девушками. Конечно, это меня никак не касалось и не коснулось бы… Но она предложила мне, как бы это сказать — проучить тебя. Ну, или как-то отомстить. Неважно как — главное, насолить…
— Бля, Тэ… Только не говори… — Скривив лицо, Чонгук начал догадываться. Но он обещал дослушать до конца.
— Да, — подтвердил могильным тоном. — Тогда мне было скучно, и я подумал: почему бы и нет? Я же сделаю хорошее дело… Плохих парней надо наказывать… Я ничего ей не обещал, просто сказал, что подумаю. Сначала решил к тебе присмотреться, что ты вообще за фрукт. Прости, но тогда я не увидел ничего необычного: красивый парень, высокий, ещё и спортсмен, да и отличник — внушающий набор, чтобы стать сердцеедом. А мне именно так тебя представили. — Чонгук было хотел что-то сказать, но Тэхён не дал. — Подожди, не перебивай. Да, я занялся тобой от скуки. Это звучит отвратительно, но это правда. Поверь мне, я не имел какой-то конкретной цели, идея возникла внезапно. Вот как раз таки тогда я заметил твоего друга — Хосока…
Чонгук сидел с каменным лицом, теперь соображая намного быстрее и слушая очень внимательно. А у Тэхёна, который сначала мыкал, слова полились рекой. Обратной дороги уже нет, так уж лучше рассказать всё в подробностях.
— Опять же, повторюсь: я не имел конкретной цели. Внезапно придумал, что мне нужно, чтобы ты уже сразу воспринимал меня как потенциального партнёра — в сексуальном плане. Ранее я не играл в пидора, но решил, что так месть будет… справедливой? Существенной? Ну, или это хотя бы будет весело… Весело мне. Если бы мы просто познакомились в Твиттере и подружились — это было бы ещё скучнее. Ты и сам тогда мне правильно написал: у меня много друзей. Ещё один друг мне не был нужен…
Чонгук смотрит не моргая. Слова застревают, не усваиваясь. О чём он говорит? Какое веселье? Какая злая шутка… Месть за кого? За незнакомого человека? Из-за скуки… Чонгук же на него поспорил, считал, что он сам говнюк, но говнюк тут кое-кто другой. Не будем показывать пальцем.
— Ты знаешь, я не святой… Я мог играть чувствами, я делал это, если хотел. Я говорю тебе без прикрас, пойми это, пожалуйста… — Говорить приходилось с холодным расчётом, чтобы объяснить верно. Жевать сопли того тошнее, лучше бить прямолинейностью. — Так вот, я увидел Хосока, а чтобы осуществить задуманное, нужен был, например… Спор на меня. Чтобы кто-то тебе донёс, что я в тебе заинтересован… Кто-то, как Хосок. Но просто так он не стал бы выполнять мою просьбу. Во-первых, он убеждал меня, что ты — супернатурал, что ты даже не посмотришь в мою сторону. Во-вторых, он мне не поверил, что ты мне правда нравишься. Мне пришлось
помочь ему…
Как звучит-то… Помочь. История, как Гудбой манипулирует людьми — из первых уст.
Чонгук сидит как пенёк с глазами (Дахё, прив!) и иногда мигает. Что происходит?
— …Я сказал ему, что в вашей компании есть скрытый гей, и, если он не выполнит мою просьбу — то есть не надоумит тебя со мной познакомиться — я его раскрою, того гея. Конечно, я бы не стал этого делать, я не порчу себе репутацию, но Хосок испугался. Он тогда не знал, кто в вашей компании гей. Но он же не дурак, он понял: если я не вру, значит он подставит друга, бедного гея. Считай, это шантаж с моей стороны. Но моя просьба невинна: всего лишь спор на меня же, якобы я — твой фанат. Ну ты же плохой парень: я ожидал, что тебе это станет интересно — этакое новенькое, с парнем, чтобы тоже трахнуть его и бросить. …А Хосока я убеждал, что ты мне правда нравишься — настолько, что я готов пойти на шантаж. А чтобы не так сильно его пугать и расстраивать, я познакомил его с одной милой девушкой — типа в благодарность, ну и в качестве извинений. Поэтому Хосок подобрел ко мне и поверил, что я такой ёбнутый на фоне симпатии к тебе. Играть ёбнутого у меня получается… Ты и сам знаешь… Так что не считай Хосока предателем. Он защищал одного друга, хотел защитить и тебя, но я не оставил ему выбора… И вот ты сделал первый шаг: подписался на меня. Но ты не то что не был во мне заинтересован — ты меня чурался. Дальше я всё сам. От тебя инициатива больше не требовалась. Главное, что ты не воспринимал меня как обычного парня. И меня это веселило.
— Хватит… — глухой резкий ответ — хлеще пощёчины. Но Тэхён не может остановиться, ведь это ещё не конец…
— Ты обещал слушать, Чонгук. Пожалуйста, терпи. …Как я связан с Чимином. Он тот самый гей, о котором я знал. В общих чертах: мы с парнями по приколу пошли в гей-клуб, ну а там твой друг. Как ты понял, а может, ещё не понял — с ним я тоже заключил
контракт. Я намекнул, что знаю его секрет, поэтому он рассказал мне, где ты работаешь, где живёшь, ну и ещё — где ты находишься в конкретный момент времени. Всё. Он тебе тоже не предатель… Он хранил свою тайну, на его месте я поступил бы так же… Ну и как в случае с Хосоком, чтобы облегчить парню участь, я свёл его с другом Минхо — Тэмином. Тоже в благодарность за его содействие в покорении тебя. Я только дал контакт Тэмина в Твиттере, сказал, как обратить на себя его внимание, и всё. Тэмин, как я знал — бисексуал и, по словам Минхо, был в активном поиске. Ну, видимо, они друг другу понравились… В их отношения я больше не вмешивался и твоих друзей не трогал. Так я к тебе подобрался… А мои парни изначально знали, зачем я к тебе лезу. Они никак не участвовали, только знали. К тебе они всегда относились хорошо, так что не ненавидь их…
Тэхён выгораживает всех, кроме себя… Это, конечно, не подвиг, ведь он в этой истории облажался больше всех, но всё же он подчёркивает свою вину, не преуменьшая её.
— Интересный рассказ, — бесстрастным голосом. Чонгук смотрел сквозь, лицо ничего не выражало. А Тэхён… Тэхёну поздно раскаиваться. Он уже наломал дров.
Теперь он не имеет ни рычагов давления, ни поводов для шантажа. Теперь он не имеет ничего.
— Чонгук, тогда я тебя не знал… Ты был представлен для меня уродом — это не оправдание, но всё же. Если бы мне не сказали, что ты козёл, я бы не полез. Просто так над тобой издеваться я бы не стал. Да, я тоже не молодец… Максимум, что бы я сделал — это пошутил над тобой. В принципе, я так и поступил: когда ты первый раз сел ко мне в машину, а я тебя поцеловал и… унизил. На этом я должен был тебя оставить. Я видел, что ты получил свою порцию унижения, и всё. Больше я ничего не хотел…
— О, смешная была шутка. И зачем продолжил? М-м… Так отмщение ещё продолжается?
Всё то, что Тэхён говорил в начале, — что любит и сожалеет — сейчас Чонгуком напрочь забыто. Он сосредоточил внимание на злости, горькой обиде… И его тоже можно понять — не каждый день узнаёшь, что любимый человек начинал с тобой общение по приколу. Из-за скуки. А ведь Чонгук так парился из-за этого спора; из-за несуществующих подкатов выстраивал бо́льшую броню, отказался от предложенных ништяков после выигрыша, потому что не такой он человек… А Тэхён такой. Пусть он, как сам сказал, не собирался его трахать и бросать, но лезть к чужому парню, который никоим образом тебя не касается — неблаговидность, эгоизм. Перечень Тэхёновых минусов теперь не исчисляем…
Чонгук сконцентрировался только на злости. Эмоций было слишком много, вот он и ухватился за самую яркую, которая подмяла всё остальное. И слышать он ничего не хочет. И слушает через раз. Задет.
— Не говори так… Всё, что было дальше — всё серьёзно. Все мои чувства к тебе настоящие! Мне казалось, ты видишь мою искренность?.. Я много раз доказал тебе, что люблю. Если бы это было не так, я бы не рассказал эту предысторию! Я осознаю, что сейчас ты можешь меня бросить. Но я больше не хочу ничего скрывать. Я сделал то, что сделал. Меня это не красит, но мне никак это не исправить…
— И когда у тебя всё стало
серьёзно? Мне просто интересно.
Просто интересно. Чонгук тоже бьёт речами. Ему сейчас больнее. Хотя с этим можно поспорить. Тэхён вот уже несколько недель жил с мучительными мыслями, как рассказать правду и не потерять его, и стоит ли эта правда их отношений? Но если любовь такая сильная, взаимная, разве ею можно пренебречь, обидевшись на обман? Обман, который никому не причинил большого зла.
Чонгук тоже начал с ним общение из жестоких побуждений. Пусть эти побуждения были делом Тэхёновых же рук. Но всё-таки.
— Тогда же в машине, когда я тебя поцеловал. Именно тогда ты мне очень понравился, и это тоже меня испугало… — Гук искорёженно усмехнулся. Возможно, он больше не верит… Нет, он просто не хочет слышать. Тэхён пытается защититься от этих ироничных хмыков. — Ну а что ты хотел? Чонгук, мы с тобой только переписывались. Я не влюбляюсь по переписке! Я не могу узнать по переписке, какой ты человек! А когда ты с нами играл по станциям, от тебя разило такой неприязнью ко всем нам! Ты сторонился меня, считая чокнутым геем — ты был нетолерантным гомофобом, и это тоже плохо. Ты ненавидел нас, потому что мы при деньгах — ты тоже судишь не знаючи. И да, тогда мне это было интересно, потому что обычно все хотят со мной общаться, а не наоборот. Поэтому я не жалею ни о споре, ни о том, что ты считал меня своим фанатом. Только поэтому ты избегал меня, а меня это цепляло. И зацепило настолько, что мы уже полтора месяца в отношениях. Потому что если бы не моя настойчивость, этих отношений бы не было — признай это.
— Ты просто смеялся надо мной… — Чонгук завис на одном, пропуская мимо ушей всё прочее. — Вы все. Вам просто было скучно…
Тэхёну тяжело сдерживаться. Тяжело говорить. Сейчас всё по-другому, ради него он готов на всё что угодно. Его первичные цели тоже вроде как были благими, не считая личного интереса разбавить скуку… Но с Чонгуком он не обращался плохо. Лишь единожды, в тот же раз в машине! И то — ему было не весело, а очень стыдно и неприятно смотреть, как сильно обиженный парень от него убегает… Хороший искренний парень. Тэхён чувствовал себя ужасно. Смотря ему в спину, он осознал, что не хочет всё так прекращать. Поэтому как можно скорее напролом извинялся. Анализ собственных чувств возник мгновенно. Просто в один момент в нём что-то щёлкнуло и всё: нужен он, именно он. Себе, неважно как.
— Когда ты пьяный сел ко мне в машину, ты мне очень понравился. Поверь, мне тоже было нелегко это принять, зная, что я заварил такую кашу… Тем более после того, как я тебя тогда обидел. И я как можно быстрее побежал к тебе извиняться. Да, я облажался! И ты вправе меня сейчас ненавидеть! Но если бы не этот обман, мы бы с тобой не познакомились! Вообще ничего бы не было. Я виноват… Но я ни о чём не жалею, слышишь? Даже если ты сейчас меня ударишь и пошлёшь… Если бы не та баба со своей местью, я бы никогда с тобой не познакомился…
Чонгук прикрывает лицо. Вся та любовь и вся нежность, которые переполняли его буквально пятнадцать минут назад, сменились ненавистью и неприязнью… К тому же человеку. Это помутнение рассудка. Не может быть такого, чтобы всё хорошее и тёплое мгновенно испарилось!
Тэхён именно этого боялся. Всё оказалось так, как он прогнозировал: Чонгук его возненавидел.
«Разлю» — как оно есть. И что бы он ни делал после, как сильно бы ни любил, как ни доказывал свою любовь и раскаяние, Чонгук будет цепляться за эту предысторию. Как будто ничего и не было…
— Ты мне неприятен.
Тэхён часто моргает, уводит взгляд. Складывает руки на груди, пытаясь не паниковать, но паника шлёт его в задницу. Она уже пришла, с чего бы ей уходить!
Но Тэхёну нужно ещё немного слов, тех недостаточно. Всего будет мало в данной ситуации.
— Я понимаю. Но я ещё не закончил. …Когда я предложил тебе передружбу, то уже знал, что мне нужно будет больше. Больше тебя — не как друга. На самом деле я просто начал с малого, потому что ты стыдился всего этого. Ты был не готов к большему. А мне это очень нравилось: когда ты был таким ёжиком со мной, и как ты реагировал на все мои слова, как сопротивлялся и сдавался… Только намного позже я узнал, какой ты хороший брат — когда вы с Дахё ругались. Ты чудесный парень. Но я это понял только узнав тебя, чёрт возьми! Я люблю тебя, мне нет смысла врать! Я всё время провожу с тобой, я свободен для тебя двадцать четыре на семь, я сам от себя в шоке, что так помешался! Конечно, я завирался, чтобы ты не узнал… Потому что я боялся тебя потерять…
— И что изменилось? Больше не боишься? — Суровый вид, острый язык. Не надо так… Чонгук не прочувствовал тираду. Хотя нет — прочувствовал. Но обманывает себя, чтобы не было больнее.
— Я же сказал: хочу, чтобы в компании всё было открыто и честно. И твои друзья перестали врать, и мои. И между нами больше не было недосказанности или недоверия, а с моей стороны — лжи. Лучше я сам тебе всё расскажу, чем ты узнаешь это от кого-то. Это было бы намного хуже, а по закону подлости ты бы всё равно узнал. Но я хочу, чтобы ты верил мне.
— Верить тебе? После всего сказанного? Верить? Ты шутишь?.. — Чонгук усмехается так по-злому, так больно, будто они никогда не были близки… Будто их утренние ласки уже ничего не стоят.
— Если ты меня бросишь, я не буду тебя донимать… Потому что в этом нет смысла. Да, это неприятно, и я поступил подло: как эгоистичный выродок, от скуки и всё такое!.. Но я не считаю, что недостоин твоего прощения… Я очень старался в этих отношениях. Хоть ты и не знал всей правды, но дал мне второй шанс. Я ухватился за него… Всё для тебя, Чонгук. Если ты меня бросишь… То… Да, это конец.
Я сделал всё, чтобы, услышав этот рассказ, ты меня не бросил…
— Всё для меня… Всё! Шантажировать моих друзей! Насмехаться надо мной! Всё для меня! Я так счастлив, ты не представляешь! — Чонгук сорвался на рык, выйдя из себя. Он всё ещё не умеет контролировать свои эмоции, потому что… рядом с Тэхёном он чувствует себя слабее. Слабее во всём. Поэтому он всегда сначала злится — это его защитный рефлекс.
— Это не предательство, не худшее зло, что я сделал. Я не считаю это непростительным обманом. Если бы я рассказал сразу, то в то время, когда у тебя ко мне была слабая симпатия, ты бы сразу меня послал, не дав второго шанса. Ты можешь не согласиться со мной, но я знал: расскажи я тебе всё сразу — между нами ничего бы не было… Ты бы ни за что мне не доверился. Ну что я мог сделать?! Я влюбился в тебя! Я хотел тебя! Но прошлое я не мог исправить! Что мне было делать?.. Пойми меня! — Тэхён на исходе своих сил. Аргументы заканчиваются. Но Чонгук не смягчается.
— Хорошо. — Вдруг такой ровный голос, дикое спокойствие, в то время как Тэхён рвёт и мечет. — Я понимаю твою мысль. Это не самая ужасная вещь, которую ты сделал. Но это мерзко. И ты так поступил не с кем-то, а со мной.
Тоже прав.
— Ты ведь тоже терпеть меня не мог. Я над тобой шутил, ты меня презирал: за статус, за предполагаемую ориентацию, за мою навязчивость… Ты тоже меня не знал. У нас было хреновое знакомство. Но я уже не могу это исправить. Я искренне прошу у тебя прощения за это. Не знаю… что ещё сказать? Скажи ты. Жалеешь, что познакомился со мной?
— Не собираюсь отвечать, — гордо, грубо. Чонгук не может погасить обиду… Всё это время он был дураком! Тэхён его не предавал, но по ощущениям — как предательство.
Тэхён истерично усмехнулся. Все его худшие прогнозы сбылись…
— Всё? Я дослушал до конца?
Тэ тоже не железный — у него есть границы, и он их достиг. Если Чонгуку больно,
потому что его обманули, то Тэхёну больно —
потому что он обманул. Палка о двух концах.
— В любом случае что бы ты ни решил, я надеюсь, ты скажешь мне это в глаза, а не молча пошлёшь… Если мы расстаёмся, скажи мне это в глаза. Я хочу, чтоб мы расстались по-человечески…
— Зачем молча? Я тебе в глаза скажу: пошёл к чёрту.
Тэхён как стоял, так и не шевельнулся — ни одним мускулом. Чонгук подорвался собирать вещи — те, которые он сюда успел привезти. Тэхён смотрел и не верил. Не осознавал… Чонгук даже не захотел понять… Злость, злость, злость — ничего кроме неё.
Чонгук так же задет и уязвим, и не в состоянии с этим справиться. Именно сейчас не в состоянии. Но время всё ставит на свои места. Даже мозги.
— И ещё, — дерзко бросил уходящий. — Эта твоя подработка с универа, мне она больше не нужна. Не знаю, кому ты там отчитываешься, но я больше не приду.
Не догадался… Тем лучше. Словесно уволился, но деньги ему всё равно придут. Вот этого Тэхён ему точно рассказывать не станет. Если скажет — Чонгук не примет подачки. Наверное, ещё и ударит его. Но за этот месяц он уже не заработает такой суммы. А ему эти деньги нужны.
Тэхён не может на это смотреть, внутри всё отмирает. Он забирает сигареты и выходит на балкон, где курил всё утро. Позади шум, шорох, шаги — всё то ужасное на «ш», что отнимает человека. Хлопок двери — на «х»… Даже не попрощался… На «п» — всего-то сказать «пока».
Вот дурак.
Дурак, который слишком сильно влюбился.
***
Чонгук сбежал, не зная куда податься. Мысли путались, голова раскалывалась — он как будто стал в форме шара и готов катиться колесом, не разбирая пути.
А именно шаром он себя и ощущал — таким вот круглым идиотом.
Он не понимал, что произошло. Тэхён горестно оправдывался, а он злобно отвечал… Почему? Как так? Зачем? И не осознавал, что только что оставил позади. Или кого оставил?
Ему никогда не приходилось влюбляться. Соответственно, расставаться тоже впервой. Как все и говорят — это просто ужасно… Как будто из тебя что-то вырвали! А обратно не отдали… Не достаёт чего-то очень важного. Например, любимого человека? Ага, именно его.
Опять к реке, на набережную, где тихо, зелёная трава и голубое небо над головой — где люди такие же круглые: своими круглыми ртами говорят и жуют, и живут своей жизнью, расплываясь на фоне. Здесь же этой головой можно хорошенько обо всём подумать. Ещё раз разложить всё по полочкам: кто есть кто, и, может, в этом круге не всё так плохо?
Хорошо… Вдох-выдох. Чонгук ещё может понять, что он ради смеха начал с ним общаться, но шантаж с его друзьями… Насколько это плохой поступок? Тэхён обманул его, но он прав — этого уже было не исправить. Они были незнакомы, поэтому даже если он собирался наказать плохого Чонгука — того, которого не знал, — этого Чонгука, который был его парнем, он бы ни за что не обидел. Да, Тэхён полез не в своё дело: так прямо и сказал — из-за скуки, пошутить. Он не подбирал красивых слов, не выгораживал себя удобным оправданием — здесь он тоже был честен, стоило хотя бы за это отдать ему должное. Ладно, друзья? Тэхён сказал, что они ни в чём не виноваты, что он один всё придумал и вынудил их плясать под свою дудку. Но ведь поступил не как скотина, а свёл их с парнем и девушкой. Вроде мелочь, но поднимает его репутацию с колен. А они ещё и оба начали встречаться! Получается, и в этом он не был последней мразью. А за тот случай в машине, когда он поцеловал его и обидел… Тэхён давно извинился. Он не унизил его прилюдно, не подставил. А потом только помогал, ну и совращал — тоже правда. Медленно к нему подбирался, влюблял в себя, влюблялся сам. Чимин и Хосок тем временем налаживали отношения.
Но никто не страдал. Ведь никто и не пострадал?
Чонгук ругался с Тэхёном и наиболее бурно мирился — и тоже был счастлив. У них всё было хорошо. Разве он использовал его? Тэхён первый подставился в сексе — делал это на протяжении месяца, терпеливо выжидая, когда Чонгук тоже созреет. Они были равны. Тэхён — заботлив. Всё правда: и свободен для него двадцать четыре на семь, и всё для него, и поможет со всем… И если бы не тот обман, они бы не познакомились. Это его ошибка, но именно она повлекла за собой зарождение их отношений…
Причина? Причина может быть некрасивой, и слышать её неприятно, но следствие куда дороже и важнее. У них настоящие чувства, и их уже никуда не затолкаешь. Так ведь и Чонгук не сомневается в искренности его чувств. Тогда что? Только обида?
Сейчас Чонгук остыл. В памяти всплывает Тэхёново испуганное и расстроенное лицо. Он остался в том месте, где у них было всё — и остался там один, виня себя, что не сберёг отношения. А ведь он всё утро ходил за ним по пятам с встревоженным видом, обнимал так, будто больше не предвидится. Чонгук всё это видел и понимает сейчас. Но в тот момент он так разозлился! Тэхён прав — он истеричка! Вроде выслушал, вроде понял, что не критично, но всё равно психанул и ушёл. Даже дверью хлопнул, истеричка!
И вот… Сидит у реки: слёзы не льёт, но непогоду накрапывает — ищет миллион оправданий любимому человеку, который и так достаточно оправдался и извинился. Тэхёна слишком сильно хочется простить, потому что Чонгук не может представить, как вот так с ним расстаться. Как от него отказаться, зная, что они оба друг друга любят?
Когда-то Тэхён сам сказал эту фразу: зачем расставаться, если нам хорошо друг с другом? И это правда: зачем?
Простить?..
А он сильно обижается? Чонгук вообще может на него обижаться?.. Тэхён всегда таким был: дразнящим, насмехающимся и настойчивым. Крайне настойчивым. Сейчас ничего не поменялось, за исключением одного «но»: он заплатил доверием за доверие. Чонгук ему верит, любит его, значит поймёт ошибку и простит.
И ещё вопрос: а действительно ли это ошибка?
Если бы они не познакомились, что было…
бы?..
***
День убит, а что убито — то мертво и воскрешению не подлежит. К тому же у него сегодня выходной, надо как-то себя отвлечь. Только сегодня позволить себе всё что угодно. Хуже уже не будет. А завтра ему искать новую подработку, бегать с пеной у рта по делам, опять мчаться, опять терять драгоценное время… Но
без него — это время теряет ценность.
Что делает Чонгук? Он вызванивает сестру (ого!). Больше никого не хочется видеть. Хочется быть ребёнком, у которого нет обязанностей и гейства за плечами…
Дахё на его расстроенный голос примчалась очень быстро. Брат ждал её у парка аттракционов. Это как? А вот так — чтобы кучу денег всадить в никуда и отпустить себя.
Сегодня ему можно всё.
Девчонка не понимает, что происходит — сама же талдычит Чонгуку о расточительстве и экономии. Её не радуют карусели, если не рад брат. Но Чонгук заставляет её пойти на колесо обозрения, чего они не делали лет десять (вообще-то, сто). А потом они идут на самые страшные аттракционы, получая дикий адреналин и плюс сто (вообще-то, тысячу) к настроению. Наорались, налетались — проголодались. Дахё всё ещё не понимает, почему выпала халява, но немного растряслась, отвлеклась. Чонгук выиграл в лотерею? Или сводит счёты с жизнью, чтобы не платить кредиты? Ха-ха… Вот и не смешно!
Чонгук ведёт её в «Мак», покупая им по большому бургеру, по большой картошке, по большой коле… Всё большое — как болт, который он положил на сегодняшний день. А завтра он подумает обо всём с новой стороны и решит, что дальше делать.
Но Дахё не может получать удовольствие, потому что видит, что что-то не так. Это беспокоит обоих. Если Чонгуку сегодня всё можно, то и рассказать про своего парня не страшно?
Близкие люди же должны понимать и принимать? Должны же?..
— Гу, ты меня пугаешь… — То же самое он говорил Тэхёну, а сам… — Просто скажи, что случилось?
…А сам облажался. Они так и не смогли нормально поговорить.
— Я в отношениях. — Вот так в лоб: ни здрасьте, ни до свидания, сбив с толку.
— А? — Естественно, Дахё не улавливает.
— Мама уже знает. Теперь и ты узнаешь. — Смотрит на неё так же отчаянно, с надеждой, как на него смотрел Тэхён, и говорит: — Я в отношениях с парнем.
У неё изо рта выпадает надкусанная картошка, всё вокруг них замирает — как в дораме «Человек со звезды», когда До Минджун останавливал время. Она выпучивает глаза: мозг выдаёт «error», из головного процессора валит дым. Её можно понять. Не каждый день ошарашивают таким откровением. И не кто-нибудь, а родной брат. Вот она и удивилась. Ладно, слабо сказано. Она охуела!
— Да… Серьёзно? То есть… Ну… В отношениях и в отношениях… — бессвязно замямлила, сбиваясь с мысли. Чонгуку показалось, что эта заминка — выражение презрения. Он всегда предполагает только самое худшее, и сам воспринимает всё остро.
— Не повод для гордости, но я такой. Ты должна знать…
Девчонка наконец берёт себя в руки, воинственно хлопнув по столешнице и конкретизируя свою позицию:
— Ты что, ты… ты подумал, я как-то по-другому стану к тебе относиться?! Это же ты! Мой самый крутой брат! Какая разница: парень или девушка? Это только твоё дело! — опять орёт так, чтобы на них все смотрели. Чонгук её не осекает, глупо улыбаясь. Сегодня им обоим можно всё. — Хоть с соседом Чхве! Да хочешь, я сама с девчонкой встречаться буду? Видишь меня? Меня все лесбиянкой называют! Да чтоб я хоть задумалась! Главное, чтобы ты был счастлив! И я буду счастлива! Понял?!
Достаточно доходчиво? Поняли все посетители «Мака». Даже покусанный бургер — и то понял. Дахё не скупилась на громкость. Супердевчонка.
— Хорошо… — истерично улыбаясь, ответил брат. Растерян. Дахё тоже немного поутихла.
— А… Можно узнать, как его зовут? Миленький?.. Когда-нибудь… ты нас познакомишь?
Ой, зря она так. Не подумав. А вы уже знакомы. Сюрпри-и-из!
— Ким Тэхён.
Просто пуля-прямолинейность, от которой сестру отшибает на стул. Глаза круглые, лицо вытянутое, рот разинутый.
Ким… кто?..
Кто там? Кто парень? Да ладно, без разницы с кем встречаться: с парнем или девушкой — главное, чтобы не с Ким Тэхёном. Шутка юмора…
— Вот те нате… — еле шевеля языком, переваривая информацию, — …хуй в томате.
Не смолчать. Эмоций море. (Море, море, край бездонный…)
Чонгук прыскает от смеха, отвлекаясь от напряжённой атмосферы. Шок мегеры того стоил, блин. Когда ж ещё так её удивить?
— То есть… Классно. Типа… Да… — опять набор слов.
— Супер, — поддакивает.
— И когда?..
— Полтора месяца.
— А-а-а… У вас типа… любовь? — Чонгук согласно передёргивает плечами. — О-о-о…
— Вот так.
— Здорово. — Так же неловко поддерживает, но всё же не сдерживается: — Но почему он?! — Чонгук снова смеётся.
Он — потому что никто другой его бы не добился…
— …Вообще, сегодня мы типа разошлись. — Очередной смешок от Чонгука, а Дахё оставляет глаза и челюсть на столе.
— Ебать… — Сестра очень точно выражает свои эмоции. Ебать так ебать. Ну серьёзно.
— Точно.
Девчонка вытягивает губы в печали, хватая брата за руку. Не время удивляться, нужно помочь как-то словом, утешить… Хоть что-нибудь! Дахё ведь тоже не «бум-бум», что делать в такой ситуации и чем посодействовать. Но её миссия: уничтожить хандру!
— А почему?.. Или это секрет?.. — Чонгук смотрит на неё простодушно и так жалко, будто из него выкачали все соки, и он пуст. Сравнение близко к правде.
— Да нет… Он меня кое в чём обманул. Ну, вот так.
Дахё не понимает: ей злиться на Тэхёна или сначала выяснить в чём обман? Чонгук вот тоже её обманывал, потому как боялся, что она в нём разочаруется. Но она же не обижается на него?.. А что такого сделал Тэхён, почему Чонгук устроил драму?
— В чём?
— Как мы познакомились. — Делиться своей гейской жизнью с сестрой, которая тебя ещё и младше — крайне некомфортно. В какой-то степени стыдно. Он опять чувствует себя слабым, скатившимся… Не идеалом, которым он для неё всегда был.
— Он сделал что-то ужасное?! — Сцепив зубы и сжав кулаки, насупилась. Если да — она за себя не отвечает. Сначала отмудохает Кихёна, потому что сам родился его братом, потом доберётся до старшего, ещё одного Альтернативно Одарённого. Всем конец!
— Ну… Вообще-то, нет. Я, наверное, понимаю его. Не знаю.
Конечно, понимает. Злость ушла, прибежали жалость и тонна оправданий. Ну облажался тогда, ну был гадом — почти сразу же исправился. И рассказал всё искренне, а мог вообще не баламутить воду. Скорее всего, Чонгук бы и не узнал. Но тут уже право выбора за Тэхёном: посвятить его в эту историю или нет. Он поступил верно, хотя это совсем непросто. Надо же принять свои ошибки — это тоже хороший поступок.
Дахё уже вообще ничего не понимает.
— Э… Тогда почему разошлись?
Чонгук поднимает на неё взгляд. Тоже без понятия.
— Я ушёл, но… Мы не разошлись? — Это он у неё спрашивает?! — То есть я не сказал, что мы расстаёмся. Но, наверное, перегнул палку.
Сестра складывает руки перед собой, с видом философа предаваясь думам. Брат делится с ней (с малявкой!) своими переживаниями, так что она должна выдавить из себя хоть какульку — какульку здравых рассуждений, если Гук не может.
— Так вернись?..
То есть — вернись? Чонгук к этому не готов. А как же не спать ночами, а как же драма, а как же обоим помучиться?
— Нет.
— А чё?
А ничё!
— Меня это задело.
(За дело… За дело… Ла-ла-ла…)
— Но ты его не собираешься бросать? — уточняет. Дахё молодец — спрашивает те вопросы, которые наталкивают брата на правильные выводы.
— Не хочу его бросать.
Если уж Дахё — баба, то даже в её логике всё элементарно: не обиделся — иди, обиделся — обижайся нормально.
— А чё ты тогда грустишь?
Что ни вопрос, то раздражает. А вот, блять, грустно ему — наебали его и друзья, и парень. Немножко грустно, немножко расстроен! Тэхёну полезно попереживать, пусть тоже немного погрустит.
— Да задело меня, говорю же! Вот думаю, что дальше делать.
Дахё мгновенно загорается идеей, пихнув картошку в рот. Эврика, блин. Сейчас всё уладим!
— Короче. — Наклоняясь ближе, она заговорщически щерится: —
А что, если…
