Mortal Kombat: the story of the wizard

На узкой каменной площадке между высокими пагодами храма застыли две фигуры. Юноша, в одеянии послушника монастыря, принявший стойку готовности к бою и напряженно наблюдающий за фигурой, стоявшей перед ним. Противник его был намного старше, крепкий и высокий, поза его казалась расслабленной, но черные и какие-то странно неподвижные глаза не отрывались от юного монаха. Воздух пах озоном, как перед грозой, напряжения общей картине добавляли низкие сизо-фиолетовые облака, затянувшие небосвод. Наконец, нервы у юноши не выдержали, и он, без всякой подготовки подпрыгнул с длинным круговым выпадом, ногой, нацеленной в голову высокого, но тут же за это поплатился — тот мгновенно заблокировал удар подставкой локтя, отчего монах, сбитый в полете, опустился на землю и застонал от боли в отбитой голени. Высокий сам перешел в атаку и без всяких финтов, просто и незатейливо ударил послушника наотмашь ладонью, когда тот, не успев уклониться, пропустил хлесткий удар, противник перехватил его руку в захват и резко дернул. В воздухе прозвучал отчетливый хруст, и юноша взвыл от нестерпимой боли. Следующим движением его жестко впечатали в камни площадки, и на спину монаха обрушилось каменное колено. Раздался душераздирающий хруст костей, который не смог заглушить даже отчаянный вопль избиваемого. Победитель, не убирая колена со спины поверженного, схватил его за волосы, задирая голову. — Лю! — прозвучал в воздухе отчаянный предсмертный крик. Молодой крепкий китаец с криком проснулся в своей постели, выброшенный в реальность жуткими и реалистичными сновидениями о его брате Чене, гибель которого ему пришлось увидеть в тяжёлых грезах сна ярко и отчетливо. В ушах звучал голос незнакомца, который, прежде чем свернуть Чену шею, посмотрел, казалось, прямо в глаза Лю: — Душа твоего брата — моя! Ты — следующий. Лю включил свет и потянулся за письмом, полученным сегодня от настоятеля монастыря. Того монастыря, который он когда-то оставил, уехав в США. Скупая, простая фраза: «Лю, твой брат мертв. Приезжай. Дедушка». Ночь была неспокойной не только для Лю Канга. В доме на Тисовой улице, потирая шрам, с криком проснулся Мальчик-Который-Выжил — Гарри Поттер. Ему только что снился сон, непохожий на все другие своей реалистичностью и яркостью. Он помотал головою, пытаясь удержать постепенно теряющее яркость видение, одновременно, шаря рукой, по поверхности прикроватной тумбочки, пытаясь отыскать очки. Его знаменитый шрам, благодаря которому каждый желающий мог узнать в худом подростке знаменитого в магическом мире героя, победившего темного мага Волдеморта, болел уже несколько дней, но сегодняшний сон, как почему-то ощущалось Гарри, не был связан с этим шрамом. Это было нечто другое. Гарри закрыл глаза, окунаясь в воспоминания. Он идет по каменному виадуку, ведущему к воротам Хогвартса в компании своих верных друзей: Рон и Гермиона шагают по бокам от Гарри и периодически одобрительно похлопывают его по плечу. Чуть впереди шагает профессор Снейп. В его походке сейчас нет привычной порывистой резкости, она усталая и неспешная. Почему-то во сне Гарри не ощущал к профессору ни привычной неприязни, ни привычного страха перед ним. Сейчас фигура преподавателя внушала лишь усталое спокойствие. Рядом шагают еще люди. Они незнакомы Гарри, он не видел их ни в жизни, ни в Хогвартсе — это две девушки и два парня, они старше его. Почему-то он, хотя и не может разглядеть лица, знает, что это тоже его друзья. Вспоминая видение, Гарри возвращался к тем, кто ожидал приближающуюся компанию в конце виадука. Профессор Дамблдор, неизменно спокойный, с улыбкой на лице смотрел на друзей, приветствуя их, и одобрительно кивая. А рядом с ним, тоже улыбаясь, стоял незнакомый Гарри мужчина, и его лицо он, в отличие от прочих персонажей видения, разглядел отчетливо. Белизной волос и синевой глаз незнакомец мог успешно бросить вызов профессору Дамблдору, и Гарри не готов был бы поставить на победителя. Фигура незнакомца при этом внушала Гарри почтение и уважение, и одновременно доверие, такое, как он испытывал ранее только к директору Хогвартса. Однако, по мере того, как Гарри приближался к воротам замка, он начал ощущать нарастающее беспокойство, перерастающее в давящий страх. Подросток отмечал, что это настроение стало передаваться и его спутникам — с их лиц стали пропадать улыбки, и они начали оглядываться по сторонам. И, похоже, нечто подобное стали ощущать и профессор Дамблдор с незнакомцем. В памяти Гарри сохранилась картина событий: все вокруг начало затягиваться сумерками, а сбоку донесся испуганный крик Гермионы. Проследив за ее указующим жестом, он увидел, как в небе над замком начала закручиваться темная фиолетово-лиловая воронка, из которой в землю и шпили замка начали бить развесистые сочные молнии, отовсюду слышался громкий гул, от которого заныли кости, тяжелый голос прогремел: — НА КОЛЕНИ. И от этого голоса действительно захотелось пасть ниц, склонив голову. Компания, в которой шел Гарри, едва успела остановиться, как огромный тысячелетний замок словно взорвался изнутри, разлетевшись крупными обломками. Он даже не успел заметить как Дамблдор с незнакомцем переместились к спутникам Гарри, когда на фоне разлетающихся обломков предстала смутно огромная фигура, выше самой высокой башни уже несуществующего замка, и на Мальчика-Который-Выжил взглянули горящие жутким тускло-багровым огнем глаза с лица, напоминающего рогатый череп. — ВЫ СКЛОНИТЕСЬ ПРЕДО МНОЮ. От повторно нахлынувшего желания преклонить колени перед этим кошмаром Гарри остановил только спокойный уверенный голос, принадлежавший, как он успел заметить, спутнику директора: — Я так не думаю. Гарри потряс головой, отгоняя навязчивый образ горящих глаз, и тот постепенно угасал, как стоп-сигналы удаляющегося в темноту автомобиля. Но он чувствовал, что этот сон чем-то важен, что это не просто игра воображения. Вот только что с ним делать? Написать Гермионе? Что именно она ответила бы ему? В ушах Гарри зазвучал ее настойчивый голос: — Ты должен обязательно рассказать об этом профессору Дамблдору! Возможно, этот сон связан с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Нет. Директору об этом сне рассказывать почему-то не хотелось. Да и не было в видении ничего, напоминающего Волдеморта или его слуг. Гарри присел на кровать и некоторое время размышлял, не написать ли об этом Сириусу и даже потянулся за пергаментом, но письмо не складывалось. «Сириус, я видел странный сон… Нет, это не связано с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Я не знаю, что он означает…» Гарри машинально пожевал кончик пера. Нет, у крестного и так хватает проблем. Пожалуй, пока он никому об этом не расскажет, и подождет, что будет дальше. Скоро наступит его день рождения, затем он переедет в Нору. Уизли обещали взять его на Чемпионат Мира по квиддичу. Пожалуй, все проблемы он будет решать позже, должен же он провести хотя бы часть лета, отдыхая как простой беззаботный подросток? Гарри отложил перо и снова лег в постель. Сны больше не беспокоили его, ни в эту ночь, ни до самого октября.