Сейчас не время

Лето 2019, Торонто POV Zhenya После летних шоу и туров Брайан, Трейси и весь тренерский штаб Toronto Cricket Club встретили нас радостно, заряжая новой энергией, силой и мотивацией. Некоторые ребята, включая Чжун Хвана, Джейсона и Габи уже накатывали новые программы, пока наши шоу еще продолжались в Японии. Необыкновенную энергию и силу чувствовала и я, поэтому сразу после моего приезда мы перешли к постановке программ. Мише, моему верному другу, я доверила поставить короткую программу, а Авербух поставит произвольную. Во всем этом процессе непосредственное участие принимал Брайан, именно с ним мы ставили новые цели на этот сезон, которых мне, как выяснилось позже, уже было не достичь. Начало июля, где я штурмовала все прыжки, включая исправленный лутц. Начало июля, в котором я чувствовала прилив сил. Но ни я, ни мой тренер тогда и подумать не могли, что сейчас мне помогает чисто исполнять четверные прыжки совсем другой гормон. Начало июля, который стал началом моей жизни вне фигурного катания. На одном из индивидуальный занятий с Брайаном, я почувствовала головокружение, которое заметно чувствовалось и по утрам. Мы, с моим канадским диетологом, пересматривали несколько раз мой рацион, ища причину сонливости, головокружения, тошноты именно в этом. Перед глазами стало резко мутнеть и Брайан, заметив мою слабость, подвел меня к бортику и начал хлопать по лицу. Я помню дорогу в медпункт, но не имею понятия, как оказалась в городской больнице. Открыв глаза, я лишь видела встревоженные взгляды моих тренеров, разговаривающих друг с другом. - Брайан? - мой голос прозвучал слабо, еле был слышен даже себе. Видимо, перетренировалась или переутомилась, не отдохнув толком после перелета. - Женя, дорогая, - нежным тоном Трейси присела ко мне и дотронулась до моей руки, - с тобой все в порядке, но есть вещь, о которой, вероятно ты не знаешь. - Я больна? Трейси, только честно, пожалуйста, - я чувствую, как слезы стали наворачиваться на глазах и закрываю глаза, медленно откидываюсь на мягкую подушку и пытаюсь глубоко вдохнуть побольше воздуха. Слышу как закрывается дверь, по всей вероятности Брайан вышел с палаты, оставив нас наедине. - Анализы показывают твою беременность, Женя, срок 4 недели, - произносит Трейси. Замираю. Я не могу дышать, не могу открыть глаза, посмотреть на тренера. Перед глазами всплывают картинки заключительного дня тура. Сплошные эмоции, всплеск адреналина в его номере. Я снова чувствую его прикосновения, поцелуи, ласковые слова и его родной запах. По телу пробегают мурашки. Я не смогла выронить ни слова. Спустя несколько дней мы собираемся в кабинете Брайана. Чтобы принять решение, но они пока не знают, что я его приняла в тот момент, когда узнала о своей беременности. - Женя, мы твои тренера и нам важно знать твое мнение. Мы согласимся и одобрим любое твое решение, но нам бы хотелось, чтобы ты обдумала всё несколько раз, чтобы не пожалеть .., - я перебиваю его, твердо и точно. - Я не пожалею, но мне жаль, что я подвожу вас. Но я действительно должна его сохранить. - Детка, ты не подводишь нас и мы рады за тебя. Ты скажешь нам, кто его отец? Как бы ни было, он имеет права знать, солнышко, - Трейси снова берет мою руку, передавая то тепло, что исходит из нее, а Брайан одобрительно кивает. - Я не могу сделать этого сейчас, он узнает, когда придет время. У меня есть лишь просьба, пожалуйста, пусть всё, что знаем лишь мы втроем не выйдет из этого кабинета. Я не хочу, чтобы ребята знали. Не потому что, мне стыдно, а потому что это их отвлечет, а впереди уже начало сезона. Я не буду разговаривать с прессой, я не хочу, чтобы жизнь моего ребенка была связан с нею, надеюсь, вы понимаете.. Да, мне было сложно собраться с мыслями. Но мне нужно привыкнуть к тому, что я больше не фигуристка и единственным испытанием, которому место в моей жизни - это её новая глава. - Рецидив травмы бедра, совместное решение - это то, что я озвучу для прессы. Ребята будут знать не больше, если захочешь кому-нибудь рассказать, Юзу или Джейсону, то сделаешь это сама, дорогая. Когда по-отечески Брайан упомянул его имя, я вздрогнула, но не подала виду. Нет, никто не должен знать, а особенно он. Я не могу лишить его цели, еще одного олимпийского золота, возможно той медали, к которому он стремиться всю свою жизнь. Попрощавшись с тренерами, я смотрю на время, которое показывает пять часов вечера. Спокойными и медленными шагами я иду ко льду, но не решаюсь зайти на арену. Вместо этого, мне приходится подняться на несколько этажей выше, чтобы пройти к высоко расположенным трибунам и остаться незамеченной ими. Я украдкой открываю двери и вижу ребят, самостоятельно занимавшихся на льду. Первым на глаза попадается Джейсон, который заходит на четверной прыжок, но падает с недокрутом. Мысленно благодарю Джейсона за всё, что он сделал для меня на протяжении больше года. Я проклинала себя за то, что оставляла его совсем одного без единой весточки, понимая, что после того, как мы открывались друг другу столько времени, он имеет права знать хотя бы причину моего ухода. Но я не могла. На другом конце катка вижу Чжун Хвана и Юзу. Второй, видимо объясняет корейцу о правильном заходе на аксель. Парень кивает ему в ответ, размахивая руками в попытке вставить что-то свое, на что японец вслушивается, а потом идеально приземляет четыре с половиной оборота. Я пытаюсь запомнить его всего - черты лица, мимику, телосложение. Спустя некоторое время я благодарю лед за то, что был неотъемлемой частью моей жизни, за то, что сделал меня сильнее, благодарю крикет семью, всех ребят и заостряю внимание на нем. Мое сердце начинает биться быстрее, я чувствую трепет в душе, но делаю глубокий вздох и покидаю трибуны, а затем и клуб.