Буду рядом...

От автора: Хотел сделать POV Занзаса, но не сложилось – опытным путем выяснилось, что это вообще не мое, поэтому буду придерживаться уже привычного стиля Тт Глава писалась под девизом "Я тебя породил, но я тебя чё-то стесняюсь" Слово босса – закон. В случае с Занзасом – выполнение приказов еще и единственный способ выжить. Мало кто осмеливался перечить приемному сыну Девятого Вонголы, а те немногие, кто осмеливался находили свой последний приют в неглубокой яме под каким-нибудь деревом в обширном саду главной резиденции Вонголы. Мафия – это дорогой алкоголь и толстые кубинские сигары. Мафия – это опасные женщины в открытых платьях и не менее опасные мужчины в строгих костюмах. Занзас, будучи подростком, имел свои физиологические потребности. Сигарам так и не удалось прельстить будущего босса Варии – это поле битвы осталось за крепким виски. Женщины и мужчины… молодой брюнет с багровыми глазами трахал и тех и других с одинаковым удовольствием. Со временем молодой мужчина начал замечать, что крепкие, натренированные постоянными убийствами тела наемников нравятся ему гораздо больше, чем обманчиво хрупкие женские. В каком-то смысле ему повезло, что он стал боссом элитного отряда убийц – варийские офицеры представляют собой самый разнообразный выбор. От Леви – горы мышц, с зачаточным интеллектом, до Бельфегора – такого фальшиво хрупкого и изящного. Занзас методично поимел всех своих подчиненных, но и у него были свои предпочтения. Бельфегор и Скуало. Они непонятным образом очень дополняли друг друга. Занзас, конечно, занимался с ними сексом и по отдельности, но должного удовольствия получить так и не удалось. Приемный сын Титомео знал, что его мечник и сумасшедший принц… любят друг друга? Не-е-ет – скорее испытывают друг к другу особый интерес, несомненно извращенного характера. Любовь для таких как они, для тех, кто получает истинное удовольствие от своей кровавой работы, это… что-то из ряда вон выходящее. Тем более, что если Занзас узнает, что кто-то из его офицеров влюбился в другого – обоих ждет скорая расправа. Недаром они – элитные убийцы. Чувства при такой работе – недопустимая роскошь, а значит сопливым романтикам не место в их отряде. Громко хлопнула, автоматически защелкнувшись, дверь. Достаточно простая обстановка – одноместная аккуратно заправленная кровать, небольшая тумбочка рядом и, как будто специально для Занзаса, глубокое кресло, в которое он и сел. В руке сам собой материализовался стакан с виски. Скуало нерешительно застыл возле двери, глядя на босса, но, змеей обвившийся вокруг него Бельфегор, не раздумывая, потянул его вслед за собой к кровати. Принц, лишенный минимального стыда, уже стягивал с себя свитер, тогда как Супербия, не страдающий эксгибиционизмом, нервно поводил плечами под пристальным взглядом Занзаса. - Что ты мнешься, мусор? – вкрадчивый голос босса заставляет нервничать еще сильнее, хотя и происходит все это далеко не впервые – пора бы привыкнуть. Пакостный смех коронованного придурка радости тоже не добавляет: - Он стесняется, ши-ши-ши! - А ну оба заткнулись! – рявкнул мечник, начиная расстегивать штаны. И (о, ужас!) действительно почувствовал, что щеки покрывает румянец. Уголки губ Занзаса чуть приподнялись. «Сам напросился, поганец!» - мрачно подумал Скуало, бросив взгляд на уже полностью обнаженного подростка, беззастенчиво развалившегося на кровати. Глядя на худое тело со слегка выпирающими ребрами, мечник осознавал, что он – педофил, у которого встает на ребенка. Пусть и не менее опасного, чем он, но ребенка! С мыслью о том, что он – извращенец, Супербия смирился давно, но то, что он еще и педофил… напрягало. Впрочем, когда тонкие пальцы Бельфегора забрались к нему под рубашку, все мысли пропали. Так же перестал волновать горящий взгляд босса, пожирающий его… поясницу. Холодные пальцы мальчишки, медленно поглаживая, прошлись по напрягшимся мышцам спины. - Почему ты снял только штаны? – недовольный шепот в самое ухо и легкий укус. - А ты мне на что?! – возмутился мечник, обжигая горячим дыханием шею Урагана. Принц хмыкнул. - Ну да. Ну да. Как истинный семе, всегда в одежде. Особенно когда трахаешься… Скуало зарычал, но опомнился, когда услышал смех Занзаса. Это Леви радуется редким моментам, когда видит смеющегося босса, а вот мечник предпочел бы этого не слышать. - Чего тянешь, мусор? Или тебе показать, куда член совать надо? Капитан Варии презрительно фыркнул и собирался поведать боссу, куда и что он себе может запихнуть, но вместо этого сжал рукой член Бельфегора, слегка оцарапав нежную кожу. От подобных действий Принц совсем не по-королевски застонал и выгнулся, толкаясь в руку своему любовнику. Когда Скуало убрал руку, парень злобно прошипел какое-то ругательство, но тут же захлебнулся в новом стоне – головки члена коснулись обветренные, но удивительно нежные губы мечника. Тонкие руки судорожно сжали, сминая, покрывало. Долго мучить Бельфегора капитан не стал (хотя хотелось), и вобрал в рот колом стоящий член. Осторожно облизывая плоть мальчишки, недовольно поморщился – тяжело дышащий блондин вцепился ему в волосы. Мелькнула мысль о том, что он потом их черта с два расчешет, но тут же пропала – Бельфегор кончил прямо ему в рот. Частично проглотив, частично выплюнув солоноватую жидкость, мечник зло посмотрел на довольного Принца. - Ты, гребанный ублюдок! Мог бы предупредить! - Королевская сперма так же священна, как и кровь! Нечего ею раз… - Вот как? – нехорошо усмехнулся Супербия, облизывая губы. Целуя варийского гения резко и грубо, почувствовал, как тот под ним забился, пытаясь вывернуться – на губах и языке Скуало, несомненно, осталось семя Принца. Пробовать свою собственную сперму, несмотря на всю ее священность, Бельфегор не хотел. Не тут-то было! Громкий звон разлетевшегося стекла отвлек их внимание друг от друга. Занзас, расстегнув ширинку, водил по своему члену рукой. Виденная уже неоднократно плоть босса поражала своими размерами. Скуало замер, следя за Занзасом – тот, уставившись на них, самозабвенно дрочил. Для Бельфегора затуманенные похотью глаза босса были получше самого сильного экстази и он изящно прогнулся в спине, бедром задевая возбужденного мечника. - Чего замер, мусор? – подавив стон, выдохнул Занзас. Если бы не извивающийся под ним Бельфегор, который специально задевал возбужденную плоть, Супербия бы выругался, а так… Дух, соблазненный предательскими желаниями тела, покорился. Радовало то, что Принц, активно занимающийся сексом, в особой разработке не нуждался – Скуало привычным резким движением дернул парня за лодыжки, приподнимая, и, придерживая одной рукой его за ягодицы, второй ввел сразу три пальца. Тихие, шипящие маты очень скоро сменились стоном удовольствия – мечник знал все чувствительные точки парня. Занзас смотрел на то, как, на вид грубый, мечник плавно входит в белобрысого мальчишку под ним. Хрупкий подросток впивается в бледное плечо методично трахающего его мужчины, чтобы сдержать крик. Интересно, боли или удовольствия? Под мокрыми прядями, облепившими лицо Бельфегора ничего не видно. Ураган Варии улыбается, а значит, стонет, скорее всего, от удовольствия. Если он не мазохист – кто вообще знает о его пристрастиях?! Под тонкой алебастровой кожей мечника сокращаются мышцы. Это заводит. Боссу Варии нравится смотреть на Скуало – он очень красив. Особенно тогда, когда оставляет свои метки на коже юного гения. Особенно тогда, когда, не выдерживая нахлынувшего удовольствия, изливается в податливое тело Принца. Занзас чувствует, что только своей руки ему мало и он, встав с кресла, идет к опустошенным сильным оргазмом офицерам. Приподняв не сопротивляющегося капитана, брюнет практически насаживает его на себя, не обращая внимания на возмущенный мат. До конца. Горячо. Тесно. Это его офицер. Так и не сделав второго толчка, Занзас кончает – Скуало очень хорош. Сильный, собственнический поцелуй-укус, оставленный на шее – это та единственная нежность, которую они могут себе позволить. Хорошо бы еще оставить след на Бельфегоре, но в этом нет смысла - Принц принадлежит мечнику, а мечник принадлежит Занзасу. Все, что принадлежит Скуало, автоматически становится и достоянием брюнета. Неизвестно, сколько бы времени прошло, прежде чем они встали бы с узкой кровати, торопливо одеваясь, делая вид, что ничего не случилось, если бы не голос, раздавшийся из-за двери. - Э-э-эй, меня кто-нибудь слышит? Я тут уже полчаса стою… Бел-семпай, подайте, пожалуйста, признаки жизни… или они вас совсем затрахали? Последнюю фразу Фран, а это был он, произнес особенно громко с явным намерением, чтобы его услышали все, и это ему удалось – гулкое эхо разнесло последнее слово по пустому коридору резиденции Вонголы, но так и не заглушило еще более громкие ругательства Принца.