Наша маленькая тайна

Спустившись на кухню, Мин открыл холодильник, обнаружив там кучу продуктов, которые так и не тронул. Порассуждав над тем, что приготовить на ужин, Юнги решил остановиться на свинине. Стейки он уже готовил, поэтому в голову пришло запечённое мясо по-французски и жаренный картофель в качестве гарнира. Проделав бóльшую часть работы, Юн ставит свинину в духовку, выключив газ под сковородой с гарниром к мясу. Сев за стол, альфа начинает залипать в телефон в попытке убить время, ведь ждать ещё полчаса — минимум, а Пак за учёбой. Пролистывая ленту инстаграма, Мин слышит довольно странный томный выдох, доносящийся со второго этажа, что очень уж не похож на саундтрек к учёбе. Юнги решает отложить телефон и тихо, без шума, проверить, чем это занимается мальчик, издавая такие звуки. Тихо поднявшись за пару секунд, Юн замечает, что звук доносится из ванной, и подходит к двери. Хорошо, что Чимин неплотно закрывает дверь, оставляя щёлочку. Проще говоря, Чим справлялся с течкой собственноручно, во всех смыслах этого слова. Видимо, настолько ему хотелось, что даже шторку задвинуть забыл. Пак не считает мастурбацию чем-то плохим или неприличным, если вы об этом, нет, даже напротив. К тому же, учёные доказали, что это даже полезно. Но блять, когда по дому ходит твой истинный, и у тебя волей-не-волей всё-таки встаёт, а ещё тебе пятнадцать, и из опыта у тебя только минет за безопасность, как-то страшновато, поэтому наблюдаем сию картину. Бедный мальчик столько времени терпел, пока не доделает всю домашнюю, поэтому сейчас может позволить себе расслабиться, представляя старшего с прикрыми глазами, чуть ли не до крови прикусывая нижнюю и без того пухлую губу. Чёрт возьми, Мин сам кончил бы на месте от такого вида. По телу и не скажешь, что Паку пятнадцать. Теперь Юнги понимает, сколькими подработками "грузчиком" давался заработок денег мальчику. Чимину он мешать не стал и решил удовлетворить свои потребности сам в ванной на первом этаже. — — — — — Когда Юн довёл готовку до конца, а Чим якобы доделал уроки, просвежившись в душе, то встретились они на кухне. Пак, доделав свои дела, спускается, переодевшись, вниз, и теперь на нём красуются большеватые шорты и такая же большеватая майка, спёртые у старшего, — Я надеюсь, ты не против, если я у тебя их взял? — А если я против? — ухмыльнулся Мин, доставая из духовки мясо, — Тогда что? Разденешься прямо здесь? — Нет, конечно, извращенец! — возмутился Чимин, — Я же знаю, что ты не против. — Вообще-то, это была моя любимая баскетбольная форма когда-то, — Юнги принялся раскладывать блюда по тарелкам. — Ключевое слово — когда-то, — говорит Чим и садится напротив. — Просто забей на это, как с домашкой? — Юн ставит тарелки на стол и садится. — Была парочка затруднений, но твоя макулатура оказалась полезной. Я думал, ты на бум выбирал, — улыбнулся Пак и принялся за еду. — Я по этим книгам когда-то на хирурга учился, — усмехается альфа. — Серьёзно? Ты хирург? — Вообще, я — много кто, всё-таки я не просто так сидел две тысячи лет. — Ничего себе, а сейчас? — Сейчас я общаюсь с некоторыми старыми знакомыми, продолжаю развиваться, читаю труды современников, езжу, лекции провожу, скоро, кстати в вашу школу тоже загляну. — Ты шутишь?! — Нет, зачем? Вообще, в школы редко приглашают, ну ладно. — Да нее, ты шутишь, сто процентов развод, — недоверчиво смотрит мальчик. — Ну вот и проверим, — улыбнулся Юнги. — А что будет, если они узнают о том, что ты мой истинный? — Не знаю, мне как-то по барабану. — Блин.. Я почему-то не хочу, чтобы об этом знали в школе.. Хотя.. Вот все обзавидуются, когда узнают, что у меня уже есть истинный, а у них нет! — Ты прям как ребёнок, — улыбнулся Юн. — Не ребёнок я! А давай, знаешь, что? Пусть все думают, что мы встречаемся, но меток показывать не будем. — Как хочешь, мне без разницы, — старший доедает свою порцию, — Ты есть собираешься? — Я почти всё! —  Чим запихивает оставшееся в рот и с довольной моськой идёт ставить тарелки в раковину. Затем он возвращается за стол и замечает, что парень что-то жуёт, — А мнее? — Юн кивает на пиалу, наполненную жвачками. — Так много.. — мальчик берёт одну и жуёт, — Мм, у меня с клубникой и бананом! А у тебя? — Мята, — Мин спокойно сидит и наблюдает за младшим. — Ты чего так смотришь? — Пак засмущался. — Мне нельзя смотреть? — Сейчас дырку во мне просверлишь взглядом своим. — Ты думал обо мне, пока делал домашку. — Н-нет.. С чебо бы вдруг? — Это было утверждение. Зачем ты думал обо мне? — Тебя это так сильно волнует? — Не то, чтобы очень.. — не успел старший договорить, как его прервали: — Ну вот и всё, оставь при себе эти глупые вопросы! — Почему сразу глупые? Я вообще-то не считаю, что дрочить — плохо. — Йаа! Замолчи! — щёки младшего приобрели оттенок помидора. — Мог бы меня позвать. — Заткнись! — кричит Чимин. — Тебя это смущает? — Да, меня это смущает, я не хочу об этом говорить! — Чим встал из-за стола и пошёл в сторону лестницы. — Далеко собрался? — Юнги уже стоял, облокачиваясь плечом о дверной косяк. — Тебе какая разница? — Пак поднимается по лестнице, игнорируя движения старшего. — Никакой, дальше дома всё равно не убежишь, — Юн повторял каждый шаг, совершаемый омегой, дыша в спину. Дальше Чимин шёл молча. Тоска какая-то накатила. Зайдя в спальню, он сел на подоконник и начал тупо пялиться в окно, думая. Мин же сел на кровать и просто начал наблюдать. "Почему он так ко мне относится? Я его совсем не знаю.. Почему он столько всего делает для меня? Он же мог бы просто раз в неделю приходить и сидеть болтать со мной во дворе.. Почему он такое сказал моему отцу? Он мог просто использовать меня, как Гук... Но он ни разу не притронулся ко мне против моей воли.. Как я хочу тебе верить, Мин Юнги.." — Так поверь, — спокойно произнёс старший. — Подслушивать нехорошо, — таким же спокойным тоном ответил младший. — Кто виноват, что ты так громко рассуждаешь? — Ты слышал всё? — Поверь мне, я прожил много. Я отношусь так к тебе не из-за надписи на запястье. Ты думаешь, я знаю тебя столько же, сколько и ты меня? Ты ошибаешься. Я знаю тебя с рождения. В буквальном смысле. Когда твоя мать была беременна, я работал в той больнице, в которую она ходила. Я сопровождал всю её беременность и роды. Отец твой изменился не после её смерти, а после твоего рождения. Он хотел, чтобы ты был альфой, вот в чём причина. Мать знала, что будет омега, но ему не говорила, потому что предвидела его реакцию, поэтому о твоей природе узнал он от меня, как от врача. Но он этого не помнит по ясным причинам. Она просила меня присматривать за тобой, чтобы ты рос здоровым, но я не мог каждую секунду оберегать тебя, иначе появились бы подозрения. Когда тебе исполнилось пять, твою мать убили, как ты знаешь, я очень сожалею, она была прекрасным человеком. После этого отец, грубо говоря, забил на твою жизнь и выполнял только юридические обязательства. — Из речки в шесть с половиной ты меня вытащил? — Да. — Скорую в тот день тоже ты вызвал.. Отец был пьян.. Зачем ты внушал мне всё это? Зачем?.. — слёзы катились ручьями по щекам Чимина. — Пойми, я не мог вот так раскрыть себя. Не надо плакать, ты ничего этим не изменишь. — Почему ты появился именно сейчас?.. — Твой отец зашёл слишком далеко. Он в тот раз хотел попасть в голову, тем самым убить тебя, благо двери у вас открыты и сбить его, слегка толкнув, было не проблемой. Больше терпеть я не стал. — Ты знал, что я — твой истинный? — Нет, я узнал об этом тогда же, когда и ты. Она хотела, чтобы ты узнал обо мне на своё совершеннолетие.. — Почему всё это происходит со мной?.. — слёзы всё текли по щекам мальчик. — Чимин, не плачь.. Твоя мама не хотела бы видеть тебя таким.. — Не смей больше говорить о ней! — чуть ли не вскрикнул Пак. — Чим, послушай.. — Мин хотел успокоить его, вытереть слёзы и обнять, потому что чертовски больно видеть его таким. С уст мальчика срывается душераздирающий крик, он падает на колени и плачет, шёпотом проговаривая, — Почему.. Почему так.. больно.. ПОЧЕМУ, — снова срывается на крик. Юнги садится рядом и хочет что-то сказать, как вдруг Чимин, лежащий на полу, свернувшись в клубок от боли, поднимает глаза, — Почему так больно?.. Ответь мне... Почему... — и пустой взгляд устремляется в никуда. — Чимин.. — Дай мне нож. — Нет. — Дай. Мне. Нож. — Чимин, нет. Я не допущу этого. — Убей меня, пожалуйста... Это слишком больно... Слишком.. — Ты не хочешь этого. — Да откуда тебе знать, что я хочу! Просто убей меня! Я многого прошу?! — Чимин, нет. — на лице Юнги будто нет эмоций, но никто не знает, что у него внутри. — ПРОСТО УБЕЙ! Юн не выдерживает и одним движением сворачивает младшему шею...