Жизнь прекрасна

У водопада маячила старушка-мельница. Та самая? Вокруг сновали какие-то люди в странных одеждах. Они шумели, смеялись… И то и дело жали на пимпочки у непонятных коробочек. Коробочки производили на свет вспышки. — Ослепительно, не правда ли? — Ты… — сэр Гай решил, что сначала он проморгается, а потом уж двинет этому, с арфой. Помнёт крылья-то, пташечке! — Ты… какого?.. — А такого. — спокойно передразнил тип с арфой, поправляя струны. — Я твой ангел-хранитель. И покажу тебе, человек, каково это — Божий дар не ценить и приличных ангелов безработными делать. Не боись, мы тут с тобой — невидимки. Смотри! Сэр ещё раз моргнул. Вот другие люди оттесняют первых и корячат ещё какую-то вспыхивающую коробку, побольше. И другую, и ещё, и ещё… А вот и рыцарь, в его плаще, и… — Что они делают? — Интригует, да же? — ангел залез в сумочку одной из тех, с пимпочными коробками. Достал какую-то вонючую палочку, поджёг щелчком пальцев, втянул дым. Палочка завоняла сильнее. — Телесериал они снимают. Римейк. Ты — очень значимый персонаж. — Теле… что? Римэ… — Неважно. Главное, очень красиво и реалистично. Вечером покажу то, что уже отсняли, у меня на флешке есть, в монтажной по знакомству добыл. Пошли! Опять выплюнула вспышку коробочка с пимпочкой. Тягаемый за волчью шкуру, ослеплённый Гизборн подумал о том, что давно не завтракал, а его Крольчоночек сообразила бы чего-нибудь вкусного, если… да только его оговорили, протащили в волчьих шкурках и посадили.

***

У местных стражников был обед. Сэр Гай не знал наверняка, так, догадывался… А кто ж ещё эти, в форме, если не стражники? Жуют что-то, из дому принесённое, запивают чем-то непонятным… И у начальства их документов полон стол, а мимо, вон, руки белые заломивши, ведут очередного честного. А он о своих правах заявляет. Громко. — Ничего не изменилось, так, ангел? Ангел! — А? — тип в балахоне почти прикончил вонючую палочку и сидел на краешке стола у хорошенькой… стражницы, так и есть. Во дела, женщин берут в гарнизон! — А она, между прочим, отчёт писала. Любопытный! — ангел с явной неохотой перестал созерцать. Слез и встал прямо, пощипывая струны. — Ладно, смотри, господин начальник… В светлую, хоть и не очень проветриваемую комнату вошёл, нет, ворвался ещё один в форме. Синева материи, синева глаз… Сорванный диковинный шлем, а под ним — светлые волосы. Гай Гизборн просто стоял и смотрел на этого человека, который распространял ценные указания, не бросая слов на ветер, и жевал что-то прямо на бегу. И вот уже говорил что-то отрывистое и веское тому шустрому, который требовал какой-то звонок. — Нравится? — хихикнул ангел. Загасил остатки вонючей палочки в горшке с каким-то цветком. — Любуйся… Твоя кровь, сэр рыцарь, как-никак. Щас ещё покажу! Один из стражников вдавил пимпочку на почти привычной Гизборну коробочке.

***

Ноттингем. Да, они по-прежнему были в городе. Окраина? И хорошо… Незаконно разжившийся у случайного прохожего очередной вонючей палочкой ангел («И не надо так на меня смотреть, у всех свои недостатки!») кивнул в сторону чистенького, немного разлапистого дома в окружении кустов и трав. — Его жилище. Шефа полиции. А это — миссис шеф. На крыльцо вышла миловидная женщина с очередной коробкой. И в слишком коротком платье. До колена, вот разврат! А хороша… Она вела за руку маленького мальчика и что-то ему объясняла. — Тоже полицейским будет, когда подрастёт. — ангел задымил вонючей палочкой номер два. — И неплохим, кстати. А вот дочка… Из рычащего монстра, в брюхе которого преспокойно сидели-стояли дети, выпала девочка постарше. В мужской одежде! Монстр загрохотал вверх по улице. Рыцарь из чужого века даже не захотел вздрагивать. Девочка подскочила к женщине с мальчиком, стала оживлённо размахивать руками, показывая какую-то книгу. — Врачом будет. — ангел с наслаждением затянулся. Сэр приподнял брови. Слегка. — Женщина-врач? Не знахарка? — Обижаешь! Чтоб твои потомки — да обыкновенными… Лекарство от такой страшной болезни найдёт — закачаешься! — От чумы? Ангел выпустил изо рта кольцо вонючего дыма. — Можно и так сказать. От чумы… этого века. Ну, поехали к ужасам? Жена… как он сказал? Жена шефа полиции поставила своих детей рядом, у яблони. И нажала на пимпочку.