Моменты нашей вечности

      Около полутора часа проходит, когда Гук открывает глаза, потерев их кулачком, и задаёт самый простой вопрос: — Чимин... как долго я спал, не знаешь? — Больше часа, — Пак, который всё равно немного полежал с закрытыми глазами и всё-таки не спал, стал снова осматривать Чонгука, — как ты себя чувствуешь сейчас? Отошло немного? — Кажется да, отошло, — Чон кивает, обводя комнату взглядом, — более менее себя чувствую, но снилась мне, откровенно говоря, полная хрень. — Поделишься? — усмехнулся вампир, присаживаясь на кровати и рассматривая фигурку Чона и заглядывая в его ещё сонные глазки. — От фиолетовых ёжиков до летающих носков, — кажется парень не шутит, — до этого было хуже, конечно, но это полный бред. — Интересно, для чего это было сделано, — фыркнул в злой манере Чимин, вздрогнув от собственного раздражения. — Какого хрена он вообще сделал всё это… с тобой. — Мх, Чимин, давай пока закроем эту тему, ладно?.. — Чон расстёгивает рубашку, в которой так и спал, снимает её, усевшись на кровать, и трогает вокруг след от укола, — кажется, в вену не попал. — Думаю, у него не было нужды пытаться попасть тебе в вену. И если мы закрываем тему – мы закрываем её полностью, — Чимин, потянув парня на себя, провёл ладонью от изгиба шеи до его торса, коснувшись его двумя пальцами.       Гук выдыхает, наблюдая за движением рук старшего, а потом переводит взгляд на его лицо: — До спортзала немножко не дошло, хах. — У тебя прекрасное тело, — смеётся Чимин, буквально пялясь на бархатную кожу и кубики пресса, — его видел кто-нибудь до меня? — следует усмешка; вампир не особо ревнивый, просто интересно, сколько человек могли оценить фигуру этого Аполлона. — Только в спортзале, возможно, или в бассейне. Но не больше. Даже моя бывшая нет. До этого не дошло, — Чонгук кашлянул, замечая, как на него Чимин смотрит, — как-то так. — Как тебя так перекинуло? От девушки до парня-вампира? — ухмыльнувшись и обнажив клыки в тёплой и ласковой улыбке, Чимин бережно повёл пальчиками по телу младшего. — Не знаю, но я не жалею, — Гук жмурится от приятных прикосновений, ощущая, как по его спине мурашки бегут, — ты знаешь, что давно меня привлекаешь. Вообще мне кажется, что я начал с ней встречаться, чтобы мысли о тебе немного подавить, но не вышло. — Ты должен был дождаться меня, — хмурится наигранно вампир, переходя ладонью на спину спарня, которую он просто оглаживает, приближаясь к пояснице. — В любом случае, мы вместе теперь. — Я дождался, — Гук одну руку к Чимину тянет, за шею его обнимая и на себя немного потащив вампира, — не хмурься, хён, не хочешь, чтобы брови срослись? — Чон смеётся и нежно касается губ Пака своими, аккуратно сминая их и пальцами поглаживая шею парня.       Усмехнувшись в губы Чонгука, Чимин ответил на поцелуй младшего: его губки были такими сладкими, но иногда отдавали кровавым привкусом из-за прокушенной губы, что возбуждало и дурманило Пака. Аккуратно повалив возлюбленного на кровать, он продолжил скользить рукой по торсу Гука, целуя его обладателя всё глубже и чувственнее. — Хён, — Чонгук с усилием отрывается от его губ, руку в волосы старшего запускает, ероша их немного и перебирая мягкие прядки, — мне щекотно.       Такая фраза заставляет Чимина засмеяться вновь: — Прости, — шепчет вампир, покрывая щёки парня поцелуями, пока потихоньку спускается ниже к шее, которую ему так хочется пометить сейчас.       Дыхание человека становится учащённее, как и пульс в общем-то, когда сердце кровь начинает перегонять быстрее из-за того, что младший возбуждается тоже. Продолжая гладить Чимина по голове, Чонгук смотрит в потолок, стараясь перевести дух немного. Пак же, найдя руку Чона, надавливает двумя пальцами на запястье, чувствуя приятную пульсацию крови, а потом, переплетая пальцы, влажно целует и слегка кусает кожу на шее младшего.       Гук вздрагивает, когда нежной кожи касаются острые зубки, пусть и слабо, но тем не менее ощутимо. Такое он чувствует впервые. Приятное тепло разливается по телу, а после снова мурашки пробегают, отчего парень невольно дёргается, сжимая руку Чимина сильнее: — Это очень приятно, хён, знаешь?.. — Надеюсь, — шепнул Пак, оголив клыки полностью и надавив на нежную кожу сильнее, чем прежде. Он почувствовал, как соблазняющая венка пульсирует. Но слова охотника о том, что «он всего лишь вампир, который хочет запустить клыки в шею парня», заставляют помотать головой и часто задышать, слегка отстранившись. Но след он всё же оставит, поэтому припадает к шее вновь, засасывая кожу и ожидая появления метки. — Мх, Чими-ин... — чуть растягивая слова, Гук выгибает шею, на которой постепенно проявляется бордовое пятнышко, — поцелуй меня, — парень просит тихо, почти шёпотом, одну рукой проскальзывая под толстовку Пака, в которой тот ещё со вчерашнего вечера, и пробегая пальцами по телу вампира.       Поцелуями, что осыпали грудь и ключицы Чонгука, Чимин поднялся выше, сминая, наконец, губы парня. Выгнувшись от ладони на своём теле, вампир навис над телом Гука, проникая языком внутрь рта младшего. На это Чон отвечает, позволяя у себя во рту хозяйничать, одновременно рукой ведёт то вверх, то вниз по бледной коже Чимина, которую скрывает одежда: — Снимай, — отстранившись на пару секунд, Чонгук вновь целует своего хёна, надеясь, что тот понял, о чём он говорит, и что он вообще услышал его.       «Славный малый», — думает про себя Чимин и, пока оглаживает тело Чона, принимает вертикальное положение, сидя на его ногах. Прихватив край толстовки, он потянул её вверх, избавляя себя от одежды, кажется, со скоростью света и припадая ближе к чужому телу вновь. — Ты такой красивый… — восхищённо выдохнул Чонгук, улыбнувшись и водя руками по бокам Чимина, рассматривая его, — очень… — Чёрт, я так возбуждаюсь из-за тебя, — шепчет вампир и неосознанно начинает ёрзать на бёдрах Чонгука, выпуская из груди сдавленные вдохи. — Ты не представляешь, насколько красиво смотришься сейчас.       Чон жмурится, концентрируя внимание на своих ощущениях: сейчас внизу приятно тянет, руки "гуляют" по мягкому слегка тёплому телу, и дрожь пробегает по собственной спине, но она не несёт с собой ничего плохого: — Ты говорил, что за все сто двенадцать лет у тебя не было отношений, — произносит младший, чуть приоткрывая глаза, — и сказал, что не хотел вступать в них. Но что ты ответишь сейчас?.. — Я хочу быть рядом с тобой, — шепчет Чимин, прекращая ёрзанья, но поглаживая грудь Чона, — хочу защищать тебя, видеть каждый день, целовать и обнимать. Любить тебя... — смотря в глаза Чонгука, старший улыбнулся. — Ты первый, к кому я испытываю подобное.       Чон тоже тепло улыбается, чуть потянув Чимина на себя, заставляя наклониться, и чмокая того в губы: — У меня тоже такое впервые, несмотря на то что я не вампир, — Чонгук немного помолчал и вдруг пальцами прошёлся по полоске на штанах старшего, выдав: — Хочу узнать, какие у тебя бёдра, разрешишь посмотреть? — Избавишься от одежды сам? — усмехнулся старший и слез с Чонгука, заняв хорошее место у подножия кровати и слегка приподняв бёдра, мол, «я помогу тебе только таким образом». Такое только заводило Пака, а сам он чувствовал слегка мешающую проблему в районе паха. — Могу, — Чон приподнимается на локтях и тянется к Чимину, а его руки ложатся на бёдра, начиная стягивать с них вещь, предварительно узелок из шнурков развязав, державших её на Паке.       Облизав пухлые губы, Чимин внимательно наблюдает за действиями Чона, чувствуя, что, кажется, сегодня случится что-то более интимное, чем вчера. Но ему, несомненно, нравится это. Он только сильнее выгибается и помогает младшему избавляться от штанов. А Гук, наконец сняв с Чимина нижнюю часть одежды, сам расстёгивает джинсы, но пока их не снимает, ощупывая бёдра вампира, явно довольный этим: — Мой Чимин-а, — Гук улыбнулся, опять целуя хёна в губы настойчиво.       Такие касания выбивают лёгкие стоны из груди Пака, пока он льнёт губами ближе к чужим, обхватывая верхнюю и посасывая. Ладонь, скользящая по торсу Чонгука, спускалась к тазовой зоне, слегка спуская джинсы вниз: — Я всё-таки остался облапанный, — произносит тихо Чимин. — Это круто, знаешь. — Ну, ты же хотел, — Чон так же тихо усмехнулся в ответ, размещаясь на кровати и потянув старшего, укладывая его на себя сверху и обнимая, одновременно с этим одаривая ласковыми, лёгкими прикосновениями его спину.       Касания Чонгука такие возбуждающие, но нежные одновременно, создают хороший контраст, заставляя мурашки бегать по телу вампира. Покрывая поцелуями лицо парня, Чимин решает переместить руку к органу младшего, чувствуя такую же проблему, какая возникла и у него: — Будем справляться с этим? — усмехнулся Пак, смотря с искрами в глазах на Гука. — Пожалуй нужно, — Чон облизывает чуть припухшие от поцелуев губы, опуская руку чуть ниже и позволяя себе сжать ягодицу старшего, — хочешь? Я хочу. — Я не могу сопротивляться такому настойчивому тебе, — Пак выдыхает, выгибаясь, ведь ещё никто не трогал его чудесную задницу, но это... приятные ощущения. — Я тоже хочу этого, Гук-и. — Я? Настойчивый? — Гук наигранно дуется, — Да я сама невинность, Пак Чимин, — он улыбается мило и чмокает парня в шею, — обижаешь меня. — Нет-нет, — томно шепчет на ухо Гука Чимин, облизывая мочку, — ты самый невинный мальчик, которого хочется взять... — парень снова начинает ёрзать на бёдрах парня, цепляясь за его плечи и сжимая. — Только не ухо, мм… — с губ младшего слетает первый за всё это время стон, которого в данный момент удалось добиться Чимину, — чёрт возьми…       Это «только не ухо» превращается в «продолжай» для Чимина, который ухмыляется и водит кончиком языка по мягкой мочке, кусая ту периодически и посасывая: — Ты прекрасно стонешь, — шепчет вампир, свободной рукой, наконец, проникая ладонью под джинсы, к боксерам.       Парень вздрагивает сильнее прежнего, пытаясь голову повернуть так, чтобы Чимин до его уха не добрался. Это приятно, но слишком, что Чонгук не выдерживает таких мокрых прикосновений к чувствительной зоне: — Сп... спасибо за комплимент, — Гук сжимает бедро Пака, прогибаясь в пояснице. Большего хочется.       Некое сопротивление Чонгука из-за эрогенной зоны действует так же, как красная тряпка для быка. Чимин, не прекращая домогаться его чувствительного ушка, сдёргивает джинсы к щиколоткам, чувствуя возбуждение, когда слегка касается живота. Из-за этого Чон стонет громче, приподнимая свои бёдра и ёрзая под старшим, яро стараясь свои уши защитить, мотая головой, но выходит не очень, и Гук прекращает, поддаваясь и от каждого прикосновения языка к ушку издаёт новые звуки.       Считая, что прелюдия должна потихоньку заканчиваться, вампир стягивает следом боксеры с парня, кидая взгляд на вставший член, который обхватывает ладонью: — Как-то даже странно… для меня... — усмехнулся Чимин, возбужденно дыша даже от такого.       Чонгук краснеет, сводя колени, и губы кусает, смотря на Пака, а в глазах младшего искорки пляшут: — Всё бывает в первый раз, как говорится, хён, — шепчет Гук, — так что не удивляйся… — Ты совсем невинный? — интересуется Чимин, разглядывая обнаженное тело Гука. Он скользит руками по торсу, лобку и внутренним сторонам бедер, разводя ноги младшего в стороны, облизываясь. — Честно ответить? — парень дрожит от этих прикосновений, а внутри страх вместе с любопытством смешивается, — Да, у меня ни с кем не было, как я уже говорил. — Как-то даже не хочется тебя портить, — выдыхает Чимин, прильнув губами к обнажённой внутренней стороне бедра, выцеловывая дорожку. — Чего ты хочешь? — Сейчас? — голос немного неуверенный, но Чонгук собирает всё силы, чтобы говорить, — Тебя хочу. И мне всё равно, каким образом. Хочу тебя всего, целиком, — он тянет старшего на себя за шею, чуть приподнимаясь и трясь о него телом, проезжаясь своим возбуждённым органом по животу Пака, — сделай, что хочешь, а я против не буду. — Я твой, целиком, — улыбается Чимин и выгибается, стягивая со своих соблазнительных бёдер боксеры, чувствуя, как орган получает свободу. Лучше ведь сейчас избавиться от всего, чтобы потом не мешало.       Губы Чимина вновь находятся на губах младшего, пока его пальцы потихоньку надавливают на чужой слегка пульсирующий проход. Но не входят, потому что насухо лучше не надо – всё-таки первый раз. А Гук вскоре сдавленно выдыхает в губы вампира, отстраняясь, чтобы воздуха вдохнуть, так как того явно не хватает: — Если нужна смазка, то она в нижнем ящике тумбочки. Я когда-то её купил, встречаясь с Миён, но не пригодилась тогда.       Чимин искренне смеётся, непонятно от чего. Наверно, эта ситуация с бывшей его позабавила: — Ты надеялся на что-то или она? — слегка отвлекаясь, парень наклоняет корпус к тумбочке, действительно, доставая из неё тюбик со смазкой. — Она. Но с её поведением и отношением ко мне я послал её на все четыре стороны, — Гук облизывается, следя за действиями Чимина, а потом разглядывает его лицо, любуясь, — да что мы всё о ней говорим постоянно. — Действительно, — Чимин прячет ухмылку, но слышится усмешка, пока он выдавливает некоторое количество прохладной вязкой смазки, поднося руку к анусу и смазывая его, проникая кончиками пальцев внутрь.       Гук делает пару вдохов и выдохов, ёжась от неприятного прохладного ощущения, а после чувствует пальцы Чимина и поджимает губы, а щёки Чона розовеют от смущения, и он в сторону взгляд отводит. — Раздвинь ножки пошире, — Чимин, сглатывая, и сам вздыхает от такого ощущения и вида. Это слишком горячо и одновременно невинно. Слишком невинно выглядит Чонгук, розовые щёки которого сводят с ума и заставляют умиляться. — Угу, — младший кивает, по просьбе Пака раздвигая ноги шире и выгибаясь, тихо поскуливая, когда пальцы оказываются уже глубже, чем были. Неприятно. Однако через какое-то время Чон уже от этого удовольствие получает, стараясь насадиться на пальчики больше, и стонет уже громче.       Чонгук, как цветок, несмотря на странное сравнение: он распускается и становится лучше, желая ощутить больше, чем просто пальцы. Сам член Пака только дёргается, желая оказаться внутри, поэтому вампир нависает над младшим, слегка водя головкой по проходу. — Нравится дразнить меня? — ёрзая, тихо спрашивает Чон, который уже изнемогает от желания, — Просто возьми меня, хён.       Кивок, и Пак проезжается органом по анусу Гука, пока не обхватывает его, вводя головку. Очень горячие ощущения, потому что младший растянут, но все равно такой узкий, что заставляет Чимина сжать челюсти и потихоньку вводить член глубже.       Чонгук хватает пальцами простынь под собой и прогибается ещё больше, чем прежде. Это для него ново, непривычно, но Гук уже может сказать, что ему нравится. Ну как сказать, громко простонать, что он и делает. Ноги самопроизвольно хотят снова свестись, но Чонгук им не позволяет, перенося одну свою руку на талию старшего, которую сжимает, и тянет вампира на себя, позволяя так чуть быстрее заходить.       Устроившись между ног Чонгука, чтобы тот не сводил их, Чимин входит почти на всю длину, давая сначала привыкнуть. Потом он уже будет двигаться, вовлекая младшего в мир похоти, а вообще, за его стоны сам дьявол готов тысячу душ отдать, лишь бы слышать их. И вот уже через пару минут, когда оба привыкли, вампир начинает двигаться в плавном темпе, проникая на всю длину. — Ммх... — от этих ощущений у Чона немного кружится голова, но это со временем проходит, как и боль, и становится очень хорошо, — Поцелуй меня, хён-а, — просит Гук сладким голоском, цепляясь за бедро Пака, — пожалуйста. — Тебе так нравятся мои бёдра, — утверждает Чимин и, улыбаясь, сминает чонгуковы губы. Оттягивая и кусая нижнюю, водит по ней языком: с неё снова течет кровь. И, чёрт возьми, этот вкус сводит вампира с ума. — Да… нравятся, — младший слизывает собственную кровь языком, морщась от не очень приятного металлического привкуса, но тут же расслабляется, когда его губы вновь накрывают чиминовы. Скользя руками вдоль тела Пака, Гук всё старается его к себе как можно ближе притянуть, и в итоге прижимается своей грудной клеткой к чужой, продолжая отвечать на поцелуй.       Практически слившись воедино с Чонгуком, Чимин чувствовал себя очень удовлетворённо и спокойно, несмотря на то, какая страсть была между ними. Он чувствовал, что быть рядом с младшим – его место, которое он покидать не хочет. А сейчас Пак делает поцелуй более мягким, пару раз войдя в парня резко, на всю длину, дабы разработать проход, который так хорошо растягивался от органа Чимина. — Ащщ... хён, — Чонгука потрясывает, потому что буря эмоций сейчас бушует у него внутри от всего происходящего. — Больно... — парень шипит последнее, но терпит, переживаемо ведь. Потом всё снова будет хорошо, как и оказывается: то же тягучее наслаждение просто сносит голову. — Потом всё пройдёт, — шепчет успокаивающе Пак, вновь приближаясь к лицу Чонгука и играясь с его мочкой, которую старший целует и облизывает, двигаясь быстро, но плавно.       Гук понимает, что долго так не сможет, когда Чимин подключает ко всему вот это взаимодействие с его ушком. Ну уж слишком чувствительные они, что поделаешь. Когда сильное удовольствие исходит от ласк уже в нескольких местах, парень не сдерживается, протягивает руку к собственному члену, делая пару быстрых движений вверх-вниз, и вскоре изливается себе на живот с непривычно высоким стоном. Для первого раза парень достойно держался.       Он кладет другую руку на спину старшего, легонько проводя по ней и потихоньку дыхание переводя, хоть Пак ещё двигается. Парочка движений внутри, и Чимин чувствует, как сильно его сжал Чонгука, из-за чего разрядка подошла так же быстро, поэтому ему пришлось вытащить орган со стоном из-за узости и излиться на живот своего мальчика, мешая свою сперму с чужой. Сил практически не ушло, но Чимин опёрся о кровать двумя руками, обрывисто дыша прямо в губы Чонгука.       Гук "ловит" губы старшего, целуя мягко, аккуратно, поглаживая вампира по бёдрам и спине, а через где-то минуту отстраняется, открывая глаза и осматривая лицо Чимина, улыбнувшись уголками губ и запуская руку в волосы Пака, еле ощутимо их ероша. — Тебе нужно будет сходить в душ, — усмехнулся Чимин, водя пальцем по всё ещё теплой вязкой жидкости, отправляя его в рот и посасывая. — Я никому тебя не отдам, понял? — Чуть позже, мне слишком лень вставать сейчас, — отвечает Гук на первую фразу хёна, а потом смеётся, собираясь дать ответ и на вторую: — Я знаю, Чимин, знаю, спасибо тебе. За всё. — У тебя есть салфетки? — интересуется парень и комнату оглядывает, ласково водя ладонью по бедру Гука, чтобы произвести успокаивающий эффект. — Да, всё в той же тумбочке, — только теперь, в отличие от прошлого раза, к ней сам Чонгук тянется, выуживая пачку салфеток из верхнего ящика. — Вот они. — Отлично, — Чимин, приняв пачку из рук Гука, вытаскивает пару салфеток, начиная избавляться от того, что появилось в последствии их "игры" друг с другом, смотря с какой-то заботой на тело Чонгука.       Наблюдая за процессом, Чонгук иногда чуть двигается, облизывая губы, но молчит, не нарушая пока что установившуюся тишину. Нет, это не неловкость, просто парню нравится наблюдать за Чимином, рассматривать его. Вампир очень красив, особенно сейчас, без тех ненужных тряпок, что скрывают такое прекрасное тело с бледной, словно сахарной кожей. — Вот так, — тихо произнеся, парень встаёт и избавляется от ненужных салфеток, выбрасывая их в урну около стола. Надеется, что Чонгук не будет слишком ворчать, что им тут не место. — Ну что, как ты? — вернувшись, Пак и сам предпочёл лежать рядом с Чонгуком, уложив его голову к себе на грудь и поглаживает спинку легонько. — Я в порядке благодаря тому, что ты рядом со мной, — сам Чонгук то светлые пряди волос Чимина перебирает, вверх руку протянув, то водит пальчиком по его боку и животу, чуть щекотя, — так классно лежать вот так с тобой. — Тело дышит, правда? — смеётся Чимин и, повернувшись на бок, к Гуку лицом, закидывает руку на талию. — Думаю, это довольно хороший день. По крайней мере, он продолжается именно так. — Не то слово, дышит, — Чонгук улыбнулся, чмокнув вампира в нос. — Да, продолжается он очень даже прекрасно. А мы с тобой, получается, снова прогуляли пары. — Теперь ты должен заняться домашними заданиями со мной, — усмехнулся Чимин, найдя руку Чона и сжав её в своей. — Ты начал тот проект, поэтому сегодня мы можем его продолжить вместе, я тебе помогу. — Я бы мог сделать его сам, но хорошо. Если ты хочешь мне помочь, то я не откажусь, — Гук переплетает пальцы и разглядывает лицо Пака, как и всегда. — Но перед этим я бы чего-нибудь поел. — Придётся действительно кормить тебя, — вскинул бровями Чимин. — У тебя есть хоть что-нибудь дельное в холодильнике? — Помнится мне, ты предлагал мне когда-то свою помощь в готовке, — Гук хихикнул, — предложение ещё в силе? Я думаю, мы сможем найти что-то хорошее. — Оно всё ещё в силе, — подтвердил старший. — Мне не нравится, что ты питаешься одними бутербродами и чаем, Гук-и. — Значит, пришла пора заняться моим питанием. Я думаю, с твоей помощью я смогу перейти на нормальный режим, — Гук обнимает Чимина за шею и целует его в лоб, — спасибо. — Я не обещаю тебе чего-то роскошного, но нормально питаться ты будешь, — Пак подкаченное тело к себе ближе прижимает, водит ладонью по спине и спускается к ягодице, аккуратно оглаживая. — Ничего, — Гук улыбается, чуть ближе к тому подвигаясь, хотя они вроде и так очень близко лежат. Незаметно для Пака, он по руке своей проводит, в месте, где был синяк, а рука отдавала слабой, но ноющей болью. Гук позабыл про неё, когда получал наслаждение от взаимодействий с Чимином, но она вновь проявилась сейчас. Однако Чонгук старается не показывать, что что-то не так. Не хочет волновать старшего.       Но Паку и показывать ничего не надо. Он чувствует. Чувствует то, что испытывает Гук. Поэтому, уложив его рядом с собой, Чимин ведёт прохладными пальцами по всей длине руки, включая место с синяком, а потом аккуратно накрывает участок с фиолетово-желтым оттенком. Производит так охлаждающий и, может быть, лечебный эффект: — Я же вампир, Чон, — усмехнулся парень, тихо начиная. — Я в любом случае пойму, если что-то не так.       Гук понимает, о чём тот говорит, когда ладонь Чимина оказывается на синяке. Понимает, что от Пака он не сможет скрыть ничего, касающегося своего самочувствия: — Иногда я забываю об этом и воспринимаю тебя как обычного человека. Такого же, как и все. — Прости, — усмехнулся Чимин. — Наверно, это не совсем круто, да? — сейчас он готов оставить замашки хладнокровного существа, лишь бы Чонгук был счастлив рядом с ним, не испытывал боли и дискомфорта. — Почему же? — Гук протягивает руку к волосам Чимина, начиная того по голове гладить, — Нет, это не плохо. Знаешь, мне кажется, ты был бы замечательным человеком. Мне бы хотелось узнать, как бьётся твоё сердце… — тихо добавляет Чон, отводя взгляд.       Вампир поникает на несколько секунд, наклоняя голову вниз. Ему бы тоже хотелось послушать биение своего сердца, но он уже родился вампиром, что означало – у него не было даже возможности: — Хочешь… я постараюсь стать обычным? Просто... возьму и буду похож на человека? — Ты совсем почти как человек, Чимин, у тебя есть чувства, и этого достаточно, – вновь поворачивая голову к старшему, Гук ласково проводит кончиками пальцев по его щеке, улыбнувшись уголками губ. — Хочешь есть? — вампир решает соскочить с темы, потому что она его гложет, доставляя неприятные мысли и эмоции. — Можешь полежать, а я пока что-нибудь сделаю.       Чон понимает, что Чимин не хочет говорить об этом, раз переходит на другую тему, поэтому парень просто приобнимает его, поглаживая по боку: — Давай немного полежим ещё, м?.. — Хорошо, я согласен, — вампир расслабляется и льнёт ближе к Чонгуку, утыкаясь носом в его ключицы. Тот такой тёплый, что хочется прижаться непозволительно близко, так, как не может никто. Чувствовать это тепло всем своим холодным телом. От такого Чимин, как кот, прикрывает глаза и чуть ли не мурчит, приоткрывая губы. — А ты на котика похож, знаешь? — Чонгук аккуратно гладит его по спине и лопаткам, усмехнувшись и разглядывая "с интересом" потолок в комнате, а потом рука вновь на светлые волосы переходит. Они Гуку очень нравятся: мягкие такие, на ощупь приятные.       Вампир ещё ни разу не получал столько ласки и приятных слов. Даже его родители не бросаются такими словечками в его адрес, воспитывая твёрдость, целеустремленность и всё то, что поможет ему в будущем. А ведь так хочется, сейчас Чимин понимает, любви и заботы, которую ему теперь отдаёт Чонгук: — А ты на кролика, — смеётся Пак, оглаживая грудь младшего. Они сейчас смахивают на супружескую парочку, которая лежит вместе, в выходной, после трудной недели. — Миленько, — улыбаясь и продолжая перебирать прядки, Гук переводит взгляд на окно. — Как думаешь, который сейчас час? Я совсем забываю о времени рядом с тобой. — Не знаю, но по ощущениям ближе к полудню, — открыв глаза, парень смотрит на лицо Гука, внимательно и умиротворённо рассматривая, совершенно не стесняясь. — Что, милый? — Чон тоже смотрит на Чимина, дотрагиваясь подушечкой своего указательного пальца до его носа. — Нет-нет, ничего, — усмехнулся парень. — Просто хочется тебя часами рассматривать, даже непонятно из-за чего так. — Возможно потому, что я очень красивый, — Гук смеётся, целуя старшего в лоб, — шучу. Рассматривай, сколько хочешь. — Твоя шутка очень правдива, — Чимин подтягивается выше, к губам чонгуковым, оставляя лёгкий поцелуй. — Может быть, твои родственники тоже были аристократами? — Не знаю, не знаю, Чимин-а, всё может быть, — Гук усмехнулся, гладя щёчку старшего. — Но твои родственники явно были. — Я бы мог познакомить тебя со своей тётушкой, — вампир смеётся, — она во всём этом разбирается хорошо. Правда… людей на дух не переносит. — Мне кажется, ей придётся с этим примириться, — хихикнул Чонгук, чуть приподнимаясь. — Что ж.. я в душ, ты на кухню? — Да, думаю, да, — кивает старший, отстраняясь от тела Чона, но не сводя глаз с самого парня. — Ты в порядке? — Да, хён, теперь я в порядке, — Гук снова проводит пальцами по его щеке, — спасибо тебе за это. — Я ничего не сделал, чтобы тебе стало лучше, — пожал плечами Чимин. Ну правда. Он даже не помог какими-то медикаментами, не пытался вывести этот наркотик из организма младшего, но раз тот так говорит, значит, Чимин сделал достаточно. Одевшись наскоро, пока Чонгук поднимался с кровати, Пак оказался около него, вовлекая в лёгкий поцелуй.       Приобняв Чимина одной рукой за шею, Гук отвечает на поцелуй, нежно сминая губы старшего и ластится к нему, трясь немного: — Люблю тебя. — Давай в душ, ребёнок, — Чимин ударил по носу Чона. — Я тоже люблю, — Пак решил не надевать верх, только штаны, а после вышел из комнаты, дабы оставить Чонгука одного для сбора вещей в душ. Ещё нужно найти в холодильнике нормальные ингредиенты, чтобы сделать поесть для младшего. — Ай, — Чонгук обиженно дуется, потирая свой носик, но долго не злиться, отправляясь к шкафу, чтобы одежду подходящую достать и быстренько в душ сбегать.       Оказавшись в ванной, Чон дверь закрывает, кладя полотенце на небольшую стиральную машинку и включая воду, которую он отрегулировал до нужной температуры, а после уже и мыться стал. Приятно, когда тёплые потоки воды скатываются по телу, расслабляя и даже придавая немножко сил.       Проводив вышедшего Чона из комнаты, вампир полез в холодильник. Несмотря на то, что младший ел мало, внутри было достаточно, чтобы приготовить целое блюдо. Решив сделать что-то на скорую руку, Чимин достал всё необходимое, в том числе, пошарившись по шкафчикам, и специи. С ними будет гораздо вкуснее.