Who do I hate, myself or you?

Счастью Тома не было предела. Неужели он наконец-то начнёт учиться? В садике столько времени потратилось впустую! А хотя... Том повернул голову в сторону приближающейся к нему фигуры. Он разглядел очертания кудрявой макушки. Силуэт поднял руку, маша ею. Нет сомнения, это Роберт. Блондин заметил, что как только он узнал друга, сразу же выпрямился, расправляя плечи. Удивившись своей же реакции, Том стал вглядываться в лицо приближающегося. Две точки, находящиеся на одном уровне друг с другом, приобрели форму фиолетовых глаз, которые всегда на всё смотрели лёгко и позитивно. Ниже показался аккуратный нос. И, наконец, губы, что непозволительно мягко улыбались этому миру. Хотя, наверное, не только улыбка, но и сами губы были мягкими... Блондин треснул себя по голове. Раньше его не посещали подобные странные мысли. А что изменилось на данный момент? Очкастый вздрогнул, когда подошедший к нему друг прижался вплотную, заключая в крепкие объятия. Мама Тома, у которой почему-то снова начала проявляться боязнь к любому роду касаниям, не могла обнять даже собственного сына. Отец же просто на дух не переносил объятия из-за своего твёрдого характера. Поэтому Томми за три месяца лета уже успел позабыть, как это, обниматься. Руки смуглого оттенка крепко обхватывают талию, кудри слегка щекотят правую щеку... Том медленно опустил голову на плечо друга, вдыхая запах его волос. Ухо обожгло кротким выдохом, вызванным усмешкой шатена. — Скучал? — тихо спросил Роберт, не разрывая телесного контакта. Блондин прикрыл глаза и поднял слегка дрожащие руки, точно также обхватывая ими тело друга. — Я тоже. — сказал шатен, приняв немой ответ со стороны друга. Они не виделись всё лето из-за того, что родители Роберта уезжали за границу, естественно захватив сына с собой. Кто-то позвал кучерявого по имени. Том открыл глаза, поднимая голову с чужого плеча. Но Роберт не торопился отстраняться. Шатен вздохнул, опаляя кожу Тома прямо через рубашку, а затем медленно выпрямился, любуясь слегка кривой от смущения улыбкой блондина. "Томми такой милый", — пронеслось в голове Роберта. Наконец, оторвав взгляд от своего объекта умиления, шатен повернулся в сторону, откуда уже второй раз прозвучало его имя. Заметив ещё одного своего друга с садика, что уже довольно долго махал ему, Роберт улыбнулся, помахав в ответ. — Я сейчас, Томми. — сказал кучерявый, мягко коснувшись рукой плеча своего лучшего друга. Блондин кивнул знакомой фигуре, уже сливающейся с другими первоклассниками. Роберт подошёл к другу с горящими от радости глазами. Шатен, удивлённо глядя на приятеля, дождался, пока тот перестанет прыгать на месте и с улыбкой обнял его за плечо одной рукой. Ежесекундно отстранившись, Роберт застыл с задумчивым выражением лица. Эти мимолётные объятия и рядом не стояли с теми, которые были у него три минуты назад. Шатен не заметил, как щёки стали обретать пунцовый оттенок, когда в голове вновь прокручивался момент их объятий с Томом. Стоящий рядом друг проигнорировал странное поведение Роберта, с блеском в глазах показывая тому дорогую машинку, что ему купили на прошлой неделе. Кучерявый неосознанно развернулся туда, откуда только что пришёл и увидел повернутую в его сторону голову Тома. Шатен аж вздрогнул, но затем, пораскинув мозгами, вспомнил, что у Тома очень плохое зрение и тот смотрит в его сторону лишь в надежде хоть что-то увидеть. Наконец, когда друг перестаёт тараторить, Роберт как ни в чём не бывало улыбается и, похлопав товарищу по плечу, уходит в обратном направлении. По пути его ловит мама, в спешке протягивая только что купленный букет цветов. — Спасибо, мам... — шатен удивлённо смотрит на запыхавшуюся мать, что всё ещё восстанавливала дыхание. — Но если ты опаздываешь, не обязательно было-- — Не благодари, сынок, я побежала! — быстро поцеловав кудрявую макушку, сказала женщина, след который в тот же миг простыл. Роберт вздохнул, сочувственно улыбнувшись. Том удивлённо раскрыл глаза, заметив пышный букет ярких цветов в руках друга. — Ого... — произнёс блондин, разглядывая сочетающиеся между собой бутоны цветов. Чего в букете только не было: и розы, и гвоздики, и хризантемы, и нарциссы... И множество ещё других цветов. — Это мама мне только что вручила. — с усмешкой сказал Роберт и только сейчас заметил, что руки очкастого пусты. — Тебе не успели купить букет? — А... Я просто решил не говорить маме о букете, и она забыла про него, как я и планировал. Я не хотел тревожить её. Она очень нагружена всякими делами, а папа в командировке. — объяснил Том, поправляя очки и посмотрел на друга, который теперь стоял ну с очень обеспокоенным лицом. — Эм, зато я собрал свой букетик! — Том попытался снова вернуть другу позитивный настрой. Зашуршав в портфеле, мальчишка вытащил скрученную газетку и раскрыл её. Там было несколько дряхлых ромашек и ещё каких-то цветочков, относящихся к сорнякам. — Блин, я ступил. Цветам же нужен свет... Но вернуть улыбку на лицо друга ему всё же удалось. — Давай я поделюсь с тобой цветами. У меня их много. — предложил Роберт, глядя на друга, который лишь удивлённо похлопал глазами. — Молчание — знак согласия. — ухмыльнулся шатен и задумчиво посмотрел на свой букет. — Но какие же тебе подойдут... Хм... Розы — изысканные и элегантные. Нет, не подходит. Гвоздики, связанные с богиней охоты Артемидой, — вообще не то. Нарциссы... Не-а. Белые хризантемы... — Роберт запнулся, вспоминая очередное значение, что он вычитал из книги о цветах. Том смотрел на него, удивлённо изогнув бровь. — Вспомнил! Искренность и невинность! — воскликнул шатен и, заметив соотношение, протянул три цветка белой хризантемы в руки Тома. Но тут кучерявый вспомнил ещё кое-что, касающееся этих цветов... "Также такой букет предподносят в знак любви и верности", — пронеслась в голове строчка из книги. Роберт застыл с каменным лицом. Том обеспокоенно посмотрел на него, сжимая в руках светлого оттенка хризантемы. "Да что со мной?" — подумал шатен, прижав ладонь к груди, в которой сердце билось, словно птица в клетке. Выдохнув, тот продолжил выбирать: — Ромашки... Доброта и скромность. — Роберт мягко улыбнулся, ведь с этим у него и ассоциировался его друг. Правда, первое слово, что сказал ему Том, было "отстань"... Но не будем об этом. Фиолетовоглазый слегка раскрыл бледные ладошки блондина, добавляя в букет семь маленьких ромашек. — Ну, давай что-нибудь последнее выберем. Прости, я что-то слишком увлёкся значениями. Ты сам-то какие хочешь? — шатен тепло улыбнулся, увидев, как забегали серые глазки. — Может, тюльпаны? Кстати, потом дашь почитать ту книгу о значениях? Интересно теперь стало... — Конечно дам! — весело произнёс Смит. "Тюльпан... Очень нежный и романтичный цветок. Его чаще всего дарят на восьмое марта..." — вспомнил кучерявый и прикрыл рот ладонью, сдерживая смех. — Что? Не подходят мне что ли тюльпаны? — нахмурившись, спросил Том. — П-подходят, — протараторил шатен, пытаясь не заржать, — но не с-совсем... — Ландыши? — прищурившись, спросил блондин. "Ландыши расскажут вашему избраннику о скрытой страсти", — вспомнил Роберт и поперхнулся. Хотя, если в целом взглянуть на то, что между ними происходило... Уже не так смешно. — Так... А это что за белый цветок? Я такого не знаю. — задумчиво сказал Том. Смит усмехнулся. Почему Томми выбирает цветы именно с такими значениями? Совпадения ли это?.. — Гардения. Роберт снова подошёл к блондину, осторожно коснувшись его ладошек, что так крепко держали цветы. Том заглянул в фиолетовые глаза, пытаясь понять, что означал этот трепетный блеск в них. Шатен добавил три белых цветка в букет, снова сцепляя ладони друга. "Гардения — тайная любовь". — Надо же, букет полностью белым получился. — задумчиво произнёс Роберт. — Белые хризантемы, ромашки и гардении. Белый — нейтральный цвет, он символизирует чистоту, невинность и честность. Но у ромашек есть жёлтые сердцевинки. Значит, соединение белого с жёлтым... "...скажет о трепетности чувств и бережном отношении."