***
Неизвестность. Он терпеть не мог неизвестность. Гарри понял это тогда, когда ситуация окончательно вышла из-под контроля. Он ненавидел быть позади каких-то событий, когда они происходили в непосредственной близости. До глухой ярости, до сжатых кулаков, до сбитого дыхания, когда внутри все дрожит и кажется еще минута и ты пойдешь бить посуду или кого-то, просто, чтобы не чувствовать. А Гарри чувствовал. Чувствовал, как внутри поднимается ярость, как дыхание перехватывает, а горло сдавливает невидимой рукой. Черт. Черт. Черт. Больно. До немого крика, до закрытых ушей, до растерзанной кожи на руках. Боль ударялась о ребра, искрами кружилась перед глазами, пламенем горела внутри, порождая на своем месте пустоту. Еще вчера целостный мир, сегодня сыпался крошкой. Что-то пошло не так, не за общим сценарием. Что-то внезапно изменило траекторию истории, отправляя ее в совершенно другое русло, будто кто-то поставил дамбу, и река, что веками текла одним маршрутом, теперь, вдруг, полилась в другом направлении. Не-пра-виль-но. Гарри с шумом выдохнул, опираясь руками на столик с напитками. Нужно привести себя в порядок, нужно закончить этот чертов вечер, а потом можно было отдаться эмоциям. Потом, потом, потом. Но успокоиться не удавалось. — Гарри? — к нему подошла Гермиона, положила руку на лопатки и пытливо заглянула в глаза, когда парень поднял голову. — Тебе нужна наша помощь? — Нет, — хрипло ответил Поттер. Он и сам себе помочь не может, как тут другим справится с этим? — Хочешь, мы останемся с тобой? Мысль об Гермионе и Роне, которые спят и проводят время в доме Малфоев, вызвало смех. — Гарри! — воскликнула девушка. — Простите, — сквозь смех сказал он, пытаясь остановиться. — Сейчас, сейчас, — продолжая заходиться смехом, сказал парень. Это уже не было смешно. Это была истерика. Нервное напряжение, которое выходило из него смехом, и Поттер с ужасом осознал, что к глазам поступают слезы. — Пошли, — вдруг сказал Рон, крепко хватая друга за локоть и отправляясь в коридор. На них уже начали оборачиваться, пытаясь понять, что же так рассмешило Мальчика-Который-Выжил. Только в коридоре, где было пусто и практически темно, Гарри отпустил себя. Смешки все еще вырывались из него, но их прерывали всхлипы и слезы катились по щекам. Он присел на лестницу, зарываясь руками в волосы и пытаясь ровно дышать. Какого черта?.. Гермиона присела возле него, обнимая за плечи и прижимая к себе. Рон стоял перед ними, но внимательным взглядом следил за выходом из зала, готовясь в любой момент прикрыть друга, чтобы тот привел себя в порядок. — Простите, — всхлипнул Гарри, а потом глубоко вдохнул. — Не знаю, что на меня нашло. Глаза его вновь наполнились слезами. Как же больно… Больно и одиноко. Одиноко… Они так и сидели в темном коридоре, слушая музыку из зала и шелест разговоров. Сидели трое, прижавшись друг к другу, чтобы защитить, уберечь и помочь, как делали все годы до этого. Когда послышались первые звуки срабатывающего камина и голоса начали стихать, Рон поднялся на ноги и снова выглянул в коридор. Маги собирались, прощались, заканчивали разговоры. Послышался топот ног — это небольшая компания выходила из зала, чтобы аппарировать за границей поместья. Гарри поднялся на ноги, пытаясь сохранить равновесие, что после столь нервного напряжения было сделать сложно. Гермиона поддержала его под руку и невольно ухватилась сильнее, когда парень собрался сойти вниз. — Тебе туда нельзя, — зашептала она, чтобы никто не услышал. — Но я должен… — Нет, отправляйся в свою комнату. Ничего не случится, если ты не проводишь гостей. Скажешь потом, что тебе стало плохо или что-то другое. — Она права, друг. Ты выглядишь не особо хорошо, чтобы показываться перед этими магами, — поддержал подругу Рон. Поттер поочередно посмотрел на каждого и вздохнул, признавая их правоту. Он обнял Гермиону, пожал руку Рону и отправился наверх, на ходу скидывая мантию и костюм.***
Гарри не было, когда он вернулся в зал. Как и его друзей, но остальная часть Ордена присутствовала, значит, переживать не стоило. Ведь не стоило? Том и сам не был уверен, но то, что парень исчез с глаз долой, вызывало беспокойство, и первым желанием было найти его, удостовериться, что все в порядке и ничего не произошло, но его втянули в разговор какие-то надоедливые маги из Министерства, отказать которым было бы сущей глупостью, но так хотелось. Не вернулся Поттер ни спустя четверть часа, ни спустя сорок минут, ни спустя час. Том, которому сегодня и так было неспокойно весь день, едва сдерживал себя от пыточного на ком-то. Нужно было сбросить напряжение последних двух дней, нужно было поговорить с Гарри, разобраться с Антонио, отправить всех этих магов, а он стоял здесь, посреди дурного разговора ни о чем, и не мог никуда отойти. Палочка сама скользнула ему в руки и, видит Мерлин, он был уже близко, чтобы использовать ее, но ситуацию спас Дамблдор. Святой Дамблдор, чтобы его. Он вдруг громко заявил, что время уже позднее и хоть вечер проходит замечательно, всем следует отдохнуть и позволить хозяевам вечера отойти ко сну. Говорил он все это так, будто и не обращался ни к кому, но маги внезапно заторопились, напоминая Тому муравейник. — Думаю, у тебя есть более важные дела, Том. — Дамблдор стоял возле него, пока волшебники торопились кто к камину, кто к выходу из зала. Реддл вопросительно поднял бровь, но старый волшебник лишь кивнул на двери. В зал вошли друзья Поттера, но самого его не было. — Тебе пора.***
В комнате было тихо. И прохладно. Гарри почему-то решил, что открыть окно будет замечательной идеей, не рассчитывая, что пускай и середина лета, но посреди ночи воздух уже не такой теплый. Он обошел разбросанные вещи, плотнее закутался в халат и присел на низкий подоконник, вглядываясь в ночное небо. Горячая вода смыла напряжение и слабость, даже, казалось, мозг освободился от мыслей. И все же, подумать о происходящем следовало. У него была истерика. Настоящая истерика, которая прекратилась, лишь когда последние чувства покинули тело. И не нужно было обладать особыми знаниями, чтобы понять, почему это случилось. Одиночество. Он чувствовал себя таким одиноким, будто вокруг не было никого, способного разделить с ним мгновение. Это было столь мучительно больно, что сердце отказывалось качать кровь. Почему так одиноко? Потому что его оттолкнули? Потому что его променяли на другого? Черт, Гарри, да тебе никто ничего не обещал! Обещал… Обещал… Обещал… Он вдруг почувствовал себя третьим лишним. Будто да, причастен, да, важен, но не сейчас. Сейчас есть что-то другое, более масштабное, более нужное, более необходимое. Сейчас ты должен подождать. До тебя просто нет дела. Ты не в приоритете. Гарри глубоко вздохнул, чувствуя, как комок снова неприятно оседает в горле. Он не хотел этого чувствовать, но ничего не мог изменить. Снова ненужный, брошенный. Обуза для кого-то. — Гарри… — внезапный стук в дверь прервал мысли парня, и он глубоко вздохнул. — Нам нужно поговорить. Том. Там за дверьми стоял Том. Голос его звучал устало, стук в дверь был несмелым, будто сам мужчина до конца не знал, правильно ли он делает. Повернулась ручка двери, но дальше ничего не произошло. Предусмотрительно, что Поттер запер двери. — Гарри, впусти, — устало повторил Том, еще раз пытаясь открыть дверь. Парень не шелохнулся, продолжая сидеть на подоконнике и смотреть на дверь. Войдет или нет? Воспользуется заклинанием? Начнет кричать? — Пожалуйста. Я устал, я так устал за сегодня, но я хочу поговорить. Я знаю, что ты не спишь, — Гарри услышал глухой стук в дверь, будто что-то ударилось об нее. Он подумал, что Том, возможно, прижимается лбом к деревянной поверхности, ожидая, пока парень среагирует. — Пожалуйста, — на грани шепота, так, что казалось, будто и не было этого слова, будто это ветер просто листьями прошелестел. Пожалуйста… Нет… Послышался громкий вздох, еще три удара о дверь и наступила тишина. Лишь сердце бешено отсчитывало ритм.***
— Гарри Поттер, сэр, Повелитель ожидает вас в малой гостиной на завтрак, сэр. Утро началось с сообщения домовика. Блять. Гарри глубоко вздохнул и поднялся с кровати. Все его вещи были разложены на места, а в ванной висело новое чистое полотенце. Когда только эти эльфы успевали убирать все?.. Громко зевнув, парень быстро умылся, надел джинсы и футболку и вышел из комнаты. Он и сам понимал, что прятаться очень плохой вариант. Во-первых, потому, что он не маленький ребенок и показывать такие фокусы глупо и инфантильно. Во-вторых, потому, что он знал Тома и если тот сам позвал его, значит ситуация выходит из категории «безопасно», ведь разозлившись он мог и Бомбардой выломать двери, лишь бы попасть к парню. Гарри уже собрался войти в комнату, как услышал оттуда громкий смех. Незнакомый смех. Руки непроизвольно сжались в кулаки, а настроение из мирного и даже добродушного, стало серьезным. Видимо это отразилось и на его лице, потому что когда он быстро подошел к столу и присел за свободное место, в комнате запала тишина. — Доброе утро, — бодро поприветствовал мужчина. — Доброе утро, сэр, — преувеличенно вежливо ответил Поттер, сидя ровно и медленно отрезая кусок яичницы. — Ух, как официально, — засмеялся мужчина. — Мы вчера так и не познакомились со всеми этими событиями, — он перевел взгляд на Тома, будто говоря ему: «Ну и чего ты сидишь? Давай, работай». Том закатил глаза, сдерживаясь, чтобы не послать в мужчину заклинания. — Гарри — это Антонио, мой давний друг. Антонио — это Гарри Поттер, мой… — Том замялся. Кто? Враг? Бывший враг? Друг? Последователь? Важный человек? Надежда магического мира? Партнер? — Бывший враг и нынешний залог мирного договора, — закончил вместо него Гарри. — Приятно познакомиться. — Наверное, не совсем, но ладно. Мне уж точно приятно, дорогой, — улыбнулся Антонио, от чего на его щеках появились ямочки, а Поттер задохнулся. Какого?.. У Тома пропал аппетит. Не то, чтобы он был. Вчерашний день, полный нервов, и почти что бессонная ночь не способствовали хорошему самочувствию, но происходящее в этой комнате было… неправильным. Том действительно хотел поговорить с Гарри. Желательно еще вчера. Чем дольше затягивалась эта молчанка, тем хуже становилась ситуация. Они не успели обсудить поцелуй, не успели разобраться с тем, что между ними происходит, он не успел рассказать об Антонио и почему тот ведет себя как… Как малолетний идиот. Им необходим был этот разговор, чтобы расставить всё по местам, но Гарри не шел на контакт. Закрывался, выстроил между ними стену — холодную, сильную, а за этой стеной спрятал свои чувства и Том мог бы пробраться туда, но не сделает ли он хуже? И эти слова… Залог мирного договора. С какого момента Поттер начал считать себя залогом? То, что происходит между ними точно не обычная формальность! — Спасибо, — ответил Гарри, когда его тарелка опустела. Он собрался подняться, но Том резко схватил его за руку. Не позволить уйти. Поттер не должен сейчас покинуть комнату. — Какие у тебя планы? — спросил мужчина, внимательно всматриваясь в лицо Гарри. — Посижу в библиотеке, хочу дочитать книгу. Потом возможно прогуляюсь территорией. Что-то не так? — Формально. Слишком формально. Слишком холодно. Слишком неправильно. Том хотел снять эту маску, разбить ее, уничтожить. Потому что это ложь. Эти интонации, этот взгляд — все это ложь. Таким он был, когда прибыл сюда, но не сейчас. Это напускное. Гарри просто защищался. — Не пропадай. Я найду тебя, нам нужно поговорить, — продолжая взглядом следить за парнем, ответил Реддл. — Я уже сообщил, где буду, — ответил тот, а потом все же вырвал руку из захвата и быстрым шагом ушел прочь. Том откинулся на кресле и прикрыл глаза. Как же все сложно в человеческих отношениях. Временами он хотел по-прежнему быть безумным, чтобы просто не чувствовать все это, а делать, не оглядываясь на последствия. — Ситуация еще хуже, чем я думал, — сказал Антонио, наблюдая за Томом. — Только этого сейчас не хватало… — вздохнул маг. — Кому расскажи, не поверят. Да ты влюбился, мой дорогой, — засмеялся Антонио и Тому как никогда хотелось запустить в него Авадой. — Я не влюбился, Касто. — Ох, страшно. Ты по фамилии меня называл раза два, — округлив глаза, ответил мужчина. — Не злись, ты знаешь, что я говорю правду. Ты влюбился в этого мальчика, ты испытываешь к нему столь теплые чувства, что твоя аура загорается в разы ярче. И ты… Исцеляешься рядом с ним. — А вот с этого момента подробнее? — обращая все свое внимание на друга, спросил Том. Антонио пожал плечами. — Я тебе еще тогда говорил, что на твоем биополе слишком много рваных ран, но ты разве послушал? Довел себя до ужасного состояния. Серьезно, родной, столь израненной ауры я еще не видел. Ну или видел, но у того, кто ступил ногой уже на тот свет. А ты, да, ты у нас особенный, но, рядом с ним твои шрамы затягиваются. Он просто своим присутствием помогает тебе. И ты будешь говорить, что ничего не испытываешь к нему? Можешь лгать себе, можешь не признаваться мальчику, но я-то вижу. Я знаю тебя слишком хорошо. — Почему ты так спокойно об этом говоришь? Я помню при каких обстоятельствах мы виделись в последний раз. — О, ты об этом, — улыбнулся Антонио. — У меня было время, чтобы подумать. Ты действительно любовь моей жизни, Том, я не отказываюсь от своих слов, но я как-то перерос то время, чтобы трястись над чувствами и страдать от неразделенной влюбленности. — Я тогда сказал, что не способен на любовь. — А я ответил, что это ложь, — улыбка скользнула по лицам мужчин. — И я был прав. Все могут любить, все умеют любить и никакое зелье этому не помеха. Главное доказательство то, что мы видим сейчас. Том глубоко вздохнул. Антонио был тем человеком, который мог несколькими фразами как вывести его из себя, так и пробраться к самой сути его существа. — Это ты у нас имеешь вечную жизнь, а я всего лишь старик… — Тебе не дашь больше пятидесяти, — фыркнул Том. — О, замечательный комплимент! — воскликнул Антонио, распрямив плечи и пригладив волосы. Том тихо засмеялся, снимая напряжение последних минут. Возможно, все действительно проще, чем он себе думает? — О чем ты хотел поговорить? Ты ведь не просто так приехал навестить меня. — Не просто, — абсолютно серьезно ответил мужчина. — Я уже некоторое время наблюдаю за La guarida del diablo* и то, что там происходит, мне категорически не нравится. Том помрачнел. Проблемы только начинались.***
Гарри пытался читать и даже конспектировать книгу, но ничего не удавалось. Он постоянно прислушивался к голосам, стараясь уловить, узнать, что происходит в гостиной. Что эти двое там делали? И постоянно одергивал себя тем, что он не имеет права на это. Он никто. Когда попытка почитать не увенчалась успехом, он покинул общие комнаты, не надеясь, что Том придет сейчас. Кажется, он был слишком занят со старым другом, чтобы навестить Гарри. «Черт, прекрати. Ты ведешь себя глупо» — говорил сам себе Поттер, спускаясь на улицу. Он вел себя, действительно, по детски, желая, чтобы Том был только его. В конце концов, и до появления в его жизни Поттера, у того были последователи, знакомые, слуги. Были дела, планы, жизнь, в конце концов. И желание Гарри оставить этого человека только себе, будто не было никакого прошлого, было довольно эгоистичным. Услышать шаги было неожиданно. Поттер быстро подскочил на скамейке, всматриваясь в пришедшего, и выдохнул, увидев Тома. Пришел… Мужчина был чем-то озадачен и взволнован. Гарри понимал это по нахмуренным бровям, сжатым губам и напряженным плечам. Чувствовал это кожей. Сейчас хотелось только узнать, что случилось и успокоить. Том сел на то место, где только что покоилась голова Поттера, а потом схватил парня за плечи и опустил его на свои ноги. Гарри лежал головой на бедрах Реддла, чья рука лежала поперек груди, а вторая копошилась в его волосах, и снова всматривался в облака. — Ты в порядке? — спросил парень, когда движения из грубых и несколько механических, стали более нежными. — Да, — ответил мужчина, и казалось, с этими словами все напряжение покинуло его тело. — Я хотел с тобой поговорить еще вчера. — О чем? — О том, что происходит между нами. Тот поцелуй, — Том сильнее прижал руку к груди парня, чувствуя, как тот напрягся. — Тот поцелуй и твоя реакция на Антонио наталкивают меня на мысли, что мы должны обсудить происходящее. — А если я не хочу? — спросил Гарри. — Боюсь, у тебя нет выбора. Это не та ситуация, где я готов его тебе предоставить. Где я готов отступить. Гарри ничего не ответил, принимая такой ответ. Он ожидал, что так будет, ожидал, но все равно не хотел об этом говорить. Какая разница, что это было? Неужели нельзя все просто так и оставить? — Как ты определяешь то, что происходит между нами? — спросил Том так серьезно, будто не о чувствах идет речь, а о заключении договора. Это сравнение заставило Поттера улыбнуться. — А ты сам не можешь определить это? — Я хочу, чтобы ты дал название этому. Я могу ошибаться. — Как и я. Черт, я даже больше могу ошибаться, чем ты. Том не ответил и они молчали. — Хорошо… — вздохнул Гарри. — Я чувствую, что погружаюсь в это все больше и больше. В чувства, я имею ввиду. Это очень странно и мне немного некомфортно, что я испытываю нечто такое к человеку, который до недавнего времени был моим врагом и из-за которого погибла моя семья. — Он чувствовал, как напрягся Том. — Сиди. Сиди и слушай, ты сам хотел этого. Так вот, до недавнего времени я все думал, правильно это или нет, могу ли я себе позволить испытывать что-то к тебе или мне следует забыть об этом. Не будет ли жертва моих родителей напрасна? Что скажут мои родные на все это? Но потом… Потом я увидел тебя за тем роялем и все… Тогда и мысли не было, что это неправильно, что я делаю что-то не так. Мне просто хотелось к тебе. И все. — Гарри перевел дыхание, а Том, казалось, вообще не дышал. — Мне интересно проводить с тобой время, читать книги, обсуждать магию, гулять парком или городом, смотреть, как ты занимаешься делами и как строишь Пожирателей. И я не хочу это терять. — Гарри поднялся с колен мужчины и сел к нему спиной. — Я действительно остро реагирую на твоего друга, потому что боюсь. Боюсь, что все изменится или все, что я себе думал, окажется лишь предположениями. Знаешь, Том, это так странно, но я чертовски сильно боюсь потерять тебя. А еще, кажется, я влюблен… Стояла тишина, нарушаемая лишь ветром, и Гарри готов был провалится сквозь землю. Это было… откровенно. Возможно, слишком откровенно. Даже сам парень не ожидал от себя этих слов, таких слов. Но в один момент то, что неприятным осколком сидело внутри, отпустило, будто он своими словами вытащил занозу и теперь был свободен. Холодная рука провела по скуле, отчего Гарри прикрыл глаза, а потом его голову мягко повернули. Он поддался этим прикосновением и распахнул глаза, когда губ коснулись другие губы. Глаза в глаза. Завораживающе, гипнотизируя его, заставляя проваливаться и лететь-лететь-лететь. Том смотрит ему прямо в душу, угадывая малейшие отзвуки эмоций. В груди снова взрывается звезда. Если так будет всегда, у него просто не выдержит сердце. Спасибо. Спасибо. С п а с и б о…