Удар не туда

— Уважаемые гости! Пауза завершилась, и я надеюсь, что все уже успели занять свои места. А мы начинаем торжественное награждение участников нашего фестиваля талантов! — громко сказал ведущий, предварительно скрипнув микрофоном. — Слышишь ты, тряпка позорная! Я тебе сейчас уши надеру, если ты не пойдёшь в зал, засранец! — почти так же кромко ругался на Хосока Тэхён. Злой, взъерошенный, будто воробей после драки, он толкал Хосока в зал, но пока его попытки были не очень успешными. — Там же Мин Юнги! — Он не кусается. — Но Тэхён! — Хорош уже, — резко остановился парень и сложил руки на груди. Хосок смотрел жалобно, как бездомная собака. — Ты ведёшь себя как идиот. Такой ты ему точно не нужен. Молчание. Тяжёлый вздох Чона. — Ты прав. Они вошли в зал и сели на последние места. — Первым делом, мы хотели поблагодарить всех участников. Вы, без сомнения, все невероятно талантливы и обязательно засияете ярче, после того, как закончите наш университет и станете профессиональными артистами, музыкантами и танцорами. Также хотелось бы вручить благодарственные письма старшекурсникам, которые помогали ребятам и организаторам концерта. Приглашаем на сцену Бён Бэкхёна, который активно участвовал в создании декораций, под бурные аплодисменты! Далее Мин Юнги, подающего надежды музыканта, который сыграл на скрипке для наших гостей и Чон Хосока, о котором мы ещё напомним вам позже. Сердце Хосока ёкнуло. «Для меня?.. И правда же, для меня.» Он ухмыльнулся и потёр ладошки о штаны от волнения. Щёки покраснели, он кусал губы, а Юнги даже не смотрел на него, растерявшись на сцене. Даже для него сцена — ещё не такой близкий друг. Хосок мельком глянул на Тэхёна. Тот напряжённо смотрел на сцену и явно нервничал. «Что такого он там увидел?» — подумалось парню, но он тут же забылся, глядя на любимого капитана. — А теперь мы готовы сообщить вам победителя и призёров нашего ежегодного конкурса! — сказал ведущий и Хосок дёрнулся. Он схватил за руку Тэхёна и начал медленно тянуть воздух, зажмурив глаза. — Не переживай, всё же хорошо. Ты в призёрах, я уверен. — Призёром быть мало, Тэхён, — проговорил Хосок и продолжил жмуриться. — Вот как мы заговорили? Тряпка! — тихонько рассмеялся Ким. Тут на плечо Чона упала тяжёлая рука. Он вздрогнул и посмотрел вправо. — А я лично уверен, что Хосок победитель, — сказал Юнги и ободряюще посмотрел на Хосока. Сердце того отправилось в полёт, душа ушла не то что в пятки, а куда-то ниже пола, плинтуса и вообще покинула пределы атмосферы. «И как он только умудряется так внезапно всегда появляться?» Юнги это заметил и сильнее прижал плечи несчастного первокурсника к себе. — Третье место занимает Ким Джису, красавица и невероятно талантливая певица, которая исполнила нам знаменитую серенаду! Пригласим её на сцену с бурными аплодисментами! На сцену поднялась девушка, мило улыбнулась, поклонилась, забрала грамоту и блестящую бронзовую медаль и встала в стороне от ведущего, ожидая оглашения всех результатов. — Второе место занимает… что? Погодите, кажется, грамоты перепутали. Ведущий отошёл к судьям. Они что-то долго выясняли, и, в итоге, он поднялся с крайне недовольным лицом, которое даже не намеревался скрыть за улыбкой от всех, присутствующих в этом зале. — Неожиданное и очень, хочу сказать, несправедливое второе место, к моему огромному сожалению, занимает студент хореографического факультета Чон Хосок, — без особого энтузиазма проговорил ведущий. Зал молчал. Хосок, удивлённо и без какой-либо особой радости переглянувшись сначала с Тэхёном, а потом и с Юнги, встал и пошёл на сцену. Вместе с ним поднялась женщина из судейского состава и взяла в руки микрофон. — Я директор двух балетных учреждений, уважаемые гости, Ли Сохва. Я знаю, что многие из вас не согласны с данным результатом, но выступление этого очень одарённого мальчика не очень вдохновило меня не в плане того, что его движения были неловкими, а в плане музыки. Я считаю, что неверным ходом было использовать классическую музыку, прекрасную скрипку с её тончайшим звучанием, заставить играть для грубого спортивного танца. Это не очень хорошее решение привело двух ребят ко второму месту. Надеюсь на ваше понимание. Женщина покашляла и села на место. Хосок продолжил свой путь под полную тишину. — Вам не понравилась музыка? — раздался сзади хриплый голос. Женщина снова встала. — Мне не понравилась не музыка, юноша. Мне не понравилось неудачное сочетание. — Что ж, тогда мне не о чем говорить с вами, госпожа Ли, если вы оцениваете не то, как выступил студент, не то, насколько его выступление поразило публику и не мастерство его движений, а сочетание инструмента и танца. Хосок тем временем дошёл до сцены. — Возможно, вы и правы, но я не считаю своё решение неверным. Спор окончен. Чон Хосок занимает второе место. — Значит, спортивно-бальные танцы для вас это тоже ерунда? — продолжал Юнги. Чону было жутко неудобно и он выхватил микрофон у ведущего. — Я полностью согласен со своим вторым местом и благодарен за конструктивную критику от госпожи Ли и за поддержку моего друга Мин Юнги. Спасибо всем, кому понравился мой танец, обещаю в будущем радовать вас больше, — с улыбкой проговорил Хосок и низко поклонился. Зал уверенно зааплодировал. — Продолжаем наше награждение. И так, почётное первое место, занимает прекрасный актёр, Ли Минхва, студент факультета актёрского мастерства! Поздравляем его с победой и приглашаем на сцену под бурные аплодисменты. Зал вяло похлопал, а победитель растянул сопливую речь о том, как он благодарен судьям. Затем призёров сфотографировали и отпустили на места. — Знаешь, ты выступил лучше всех. Этот Минхва — внук этой тётки. Так что знай, что ты круче всех, — ободрил Мин Юнги Хосока и улыбнулся. — Также у нас для вас важное объявление! — выскочил на сцену неизвестный парень, когда многие повставали с мест. — Мы приглашаем вас на студенческую дискотеку в клубе «Зелёный апельсин». Приглашаются все курсы! Будем праздновать окончание концерта. — Идёшь? — спросил Тэхён Хосока, а Юнги внимательно прислушался к разговору товарищей, хоть вида и не подал. — Почему нет? — ответил Чон, а капитан отвернулся с очень довольным лицом. *** Намджун выходит из кабинки туалета и подходит к умывальнику, опираясь на него, и заглядывает в зеркало. Его взгляд сосредоточен, по лицу ходят желваки, а мозг пытается сообразить, что же ему сейчас следует делать. Идя в это помещение, его мысли были о несправедливости результата в отношении Хосока, ибо, признаться, парень действительно выступил отменно. Но что поделаешь, если в жюри сидит твой близкий человек, который из кожи вон вылезет, лишь бы его родственничек что-нибудь да занял. Хоть его уровень выступления даже и не был близок к такой высокой позиции. Но кто же знал, что, пока парень будет отвлечен зовом природы, его мысли изменятся с «какая несправедливость» на «что мне, блять, сейчас делать?» Дело в том, что Намджун получил не самый приятный в своей жизни звонок, а, скорее, самый страшный. И нет, это был не какой-то там банк, предлагающий очередной кредит. В трубке был грубый, низкий мужской голос, который с самого начала не предвещал ничего хорошего. Мужчина сообщил, что если Намджун не приедет в одно место в течение часа, то Ким Сокджин будет убит. Он не сообщил, каким способом именно, но это было достаточно убедительно. Но Намджуну и этого устрашающего голоса хватило, без всяких подробностей, чтобы испугаться до усрачки. Благо до кабинки недалеко. Парень думает, смотря в зеркало. Думает о том, что же ему делать. Его ведь предупредили, чтобы он приходил один, никуда не звонил и уж тем более не обращался в полицию. Что было и так очевидно в подобных ситуациях. Намджун подумывает всё же пойти и найти кого-нибудь из ребят, чтобы хотя бы просто предупредить, где он будет, на случай, если что-то пойдёт не так… ему даже не хотелось думать, о том, что всё-таки что-то может пойти не так. Он не может себе позволить всё испортить, ибо он просто не простит себя за это. Парень выходит из уборной и направляется к актовому залу. Двери раскрыты нараспашку, и народ потихоньку начинает покидать помещение. Намджун быстрым шагом прёт против основного потока, то и дело выглядывая из-за чужих голов и пытаясь высмотреть какую-нибудь знакомую фигуру. Но ему это не удаётся. Он отчаивается из-за того, что тратит сейчас время, возможно, впустую. Ведь вряд ли он всё равно сможет кому-то что-то сказать, ибо вдруг его телефон прослушивается. Пойдя внутрь зала, Намджун отходит в сторону, как бы прячась, и достаёт телефон. Он понимает, что не может сейчас никуда позвонить, ибо это, возможно, может быть опасно. Опасно для Сокджина. Намджун продолжает пялиться на включённый экран смартфона, боясь что-либо предпринять. — Хей, Намджун, а где Чонгук?   Парень молниеносно поднимает взгляд от гаджета, пугаясь неожиданно раздавшегося голоса за спиной. Затем быстренько прячет телефон обратно в карман джинс, принимает невозмутимое выражение лица, будто он и не получал никакого звонка с угрозой убийства друга, и разворачивается к только что подошедшему Юнги вместе с Хосоком и Тэхёном. — Понятия не имею. — Пойдёшь с нами отмечать? — Э, нет, простите, у меня есть ещё некоторые дела. Юнги вопросительно посмотрел на него, мол, какие ещё дела в такое время? Намджун понял, что это не достаточно хорошее оправдание, чтобы уйти. Поэтому его мозг начал свою активную деятельность, которая только и привела к тыканью пальца в неизвестном направлении и повторения слова «там». Не смог. Не смог сказать, позвать на помощь. Сам со всем разберётся. По крайней мере, он очень хочет верить в то, что разберётся. Иначе Джин может пострадать. — Ох, ну раз «там» у тебя дела, то тогда ладно, — привычно насмешливый голос Юнги врезался в ухо, заставив парня вздрогнуть и отодвинуть на задний план суматоху мыслей. Путь сами там как-нибудь по полочкам разложатся. Намджун нервозно кивнул, словно подтверждая весёлым другом сказанные слова, резко развернулся и ушёл как ни в чём не бывало. — А «там» дела — это где? — неуверенно переспросил Хосок. — А чёрт его знает. Юнги улыбнулся и пожал плечами. Затем взглянул на часы на дисплее телефона, дабы узнать который сейчас час. — Надо бы мелкому позвонить, узнать, где он ходит. Мин набрал номер Чонгука и начал потихоньку продвигаться к выходу из здания. Чонгук же медленно шёл, как говориться, куда глаза глядят. Он всё ещё пытался переосмыслить то, что Юнги вышел на сцену вместе с Хосоком и помог ему, подыгрывая на инструменте. Он ушёл с мероприятия, как только закончилось выступление этих двоих. Уж слишком больно было видеть, как глаза Юнги буквально светились, когда он, отдавая всего себя играющей мелодии, наблюдал за танцем Хосока. Не сказать, что Чонгук был сильно зол, нет. Он был в ярости. На самом деле, он был бы не прочь напиться до беспамятства, набить первому попавшемуся прохожему лицо, но вместо этого он очень ожесточенно пнул камешек, что укатился не пойми куда. Чонгук не заметил этого, так как начал доставать внезапно зазвонивший телефон. — Ох, ну какого чёрта. Тебя ещё только для полной комплектации плохого настроения не хватало! Чонгук со злости быстро провёл пальцем по экрану, отклоняя звонок. Но в тот же момент в его кроссовок прилетает камешек, что он пнул минутой назад. — А? Парень медленно проследил взглядом в сторону, откуда тот прилетел и заметил одну персону в тени закоулка, которую никак не ожидал увидеть. — С кем это ты так жестоко обошёлся? У тебя плохое настроение? — Что ты там делал? Чонгук, словно даже и не хотел дождаться ответа на свой вопрос, пошёл дальше, возвращая телефон на место и пряча руки в карманы. — Курил. Чон на мгновение замер, останавливая потупленный взгляд на земле. Он развернулся, вопросительно поднял бровь, и спросил: — Ты куришь? — А что, по мне не видно? — Да, вроде бы, нет. — Значит, я не курю, — довольно самоуверенно заявил Чимин. — Тебе в какую сторону? Туда? Отлично. Пошли. Парень поправил спавшую лямку рюкзака и пошёл вперед всё ещё стоящего на месте Чонгука. — Ты не был на концерте? Ответа не последовало, но зато последовал встречный вопрос: — Ты идёшь? Чон только лишь взглянул на него, сделал пару небольших шагов до Пака, и произнёс: — Странный ты. И пошёл вперёд. Чимин лишь усмехнулся после этих слов. «Какой есть» и ускорил шаг, догоняя Чона. — Хм, сбросил почему-то. Юнги задумчиво смотрит на экран в течение нескольких секунд, возвращает телефон в карман и, взглянув на своих двух спутников, протягивает руки к выходу, как бы приглашая. — Ну что ж, пошлите тусить. Все трое выходят из здания университета улыбаясь, а кому-то сейчас совершенно не до шуток. Намджун никогда так быстро не бегал на парковку за машиной, которая находилась на соседней улице от университета. Он на ходу отключает сигнализацию, молниеносно запрыгивает внутрь, подмечает, что на лобовом стекле виднеются первые капли дождя, и пытается запустить зажигание. Пытается, потому что руки предательски трясутся как у заядлого алкоголика — уж очень парню страшно. Во что только мог ввязаться Сокджин, чтобы довести ситуацию до такого кошмара? Дождавшись, когда показатели оборотов двигателя станут нормальными, Намджун трогается с места. Он то и дело поглядывает на часы, находящиеся на панели управления, и надеется, что успеет. Место, куда он должен прибыть, находится относительно недалеко от университета, но вся проблема в том, что сейчас старый добрый вечерний час пик. А это значит, пробки. Самое худшее, что может случиться, когда ты боишься опоздать, так это застрять где-нибудь посередине пути. Намджун не решается поехать и срезать дорогу через какие-нибудь дворы, так как район он знает так же, как и… карту мира. Да, географию Намджун прогуливал. Как и предполагалось, вокруг сновала просто куча машин, выстраиваясь в длинные ряды. Но, кажется, Намджуну повезло. Спустя каких-то сорок минут впустую потраченного времени ему удалось добраться до нужного поворота, от которого он смог бы напрямую добраться до нужного жилого комплекса. Дорога до него занимает около трёх минут, парковка машины под знаком «стоп» — минуту, следовательно, у парня остаётся всего лишь шесть минут на то, чтобы найти нужный дом, добраться на нужный этаж, найти в какой-нибудь захолустной квартире связанного и, не дай бог, покалеченного Сокджина и не умереть. Пожалуй, это главное в этом списке. Не умереть. Страшное слово какое-то. «Надо бы поменьше об этом думать. Всё будет отлично» — последняя мысль, которая проскальзывает в голове Намджуна, прежде чем он срывается в центр комплекса. Дом он находит быстро и, не раздумывая, вбегает в нужный подъезд. На лифт он даже не смотрит — слишком рискованно, поэтому ему ничего не остаётся, кроме как надеяться на собственные ноги. Благо бежать не так высоко: пятый этаж — пустяк. Дверь отыскалась с трудом. Перед глазами уже всё плыло от нахлынувшего ужаса. Он толкает её и резко соображает, что дверь открывается на себя. Нервно хихикнув, Намджун вламывается внутрь. В единственной комнате пустота и затхлость. Он хватает бумажку, валяющуюся на полу в центре помещения, разворачивает её еле-еле и читает текст, несколько раз моргая, чтобы сфокусировать взгляд. «Если ты это читаешь, значит ты успел. Ким Сокджин в порядке. Пока. Тебе нужно успеть добраться до адреса, который написан на обороте. У тебя полчаса. Удачи, сладенький». Намджун развернул листок. «Каннам? Серьёзно? Кому в голову пришло держать пленника в районе богатеев?» — подумалось Намджуну. Но он помотал головой, понимая, что сейчас не до этого. Искренне надеясь, что пробки закончились, он прыгнул в машину, завёл её и, даже не прогревая, поехал. Полчаса! До Каннама доехать за полчаса нужно ой какое везение. Он маневрировал мимо становящихся всё дороже машин. Одно неверное движение и Ким попал. Навигатор оповестил о том, что машина на месте. Намджун вышел, пикнул сигналку и раскрыл рот. — Что за… — ахнул он и двинулся к калитке дорогущего шикарнейшего особняка. — Что за маньяки такие пошли? Ему резко распахивают тяжёлую резную дверку. Мужчина в чёрном фраке и белых перчатках кланяется и показывает рукой в направлении множества колонн, находящихся вплоть до самой двери. Намджун идёт вперёд, чувствуя себя всё более ничтожным. Казалось, здесь всё было сделано для великанов. Огромная дверь из неизвестного дерева, огромные колонны, огромные деревья, огромный забор. Даже особняк, хоть и был двухэтажным, больше был похож на дворец. На участке было очень светло, даже глаза начинали побаливать. Мужчина в чёрном проводил его до двери. Намджуну открыли и её. Он вошёл и ему тут же предложили тапки две милейшие горничные. Парень, стоя с разинутым ртом, прошёл вперёд. — Добрый вечер, господин Ким. Прошу пройти со мной, — с лестницы спустился ещё один дворецкий, абсолютно аналогичный тому, что встретил его у ворот. Он вёл и вёл Намджуна до тех пор, пока… Пока из коридора тот не увидел высокую фигуру в синем смокинге. Сердце Намджуна ёкнуло. Он кинулся, готовый разбить лицо, но это лицо, услышав стук, обернулось. И сердце Намджуна ёкнуло ещё раз. — Что, мать твою… — выругался парень и попятился назад. — Привет, — раздался очень радостный голос Джина.