***
Джеймс Конрад пролежал на обочине дороги, кажется, неделю, пытаясь что-то выстраивать из листьев кустов, чтобы не замёрзнуть насмерть ночью и хоть немного отбиться от насекомых, коих здесь было не мало. — Гм, — фыркает Дэвид, смотря на стелу с надписью «Добро пожаловать в РэйнХилл!». — Это выглядит… интересным. — Да, но я отсюда ничего не вижу… — грустно подмечает Джеймс, осматриваясь. — Может, этот город вообще через море какое-нибудь там. Я-я не знаю… В его глазах читается настоящая обречённость, но Дэв знает, что брат просто опять ноет. Как он подмечал раннее, Джеймс Конрад — эксперт в нытье по херне. Хотя то, что сейчас происходило, просто хернёй не назовёшь… Они в буквальном смысле остались на улице — без вещей, без еды, без связи с кем-либо. Братья не знали, что случилось с машиной, на которой Джеймс приехал в Вороньи Ручьи. Хотя… какая уж теперь-то разница? Они запутались, по-настоящему запутались; они не знали никакой дороги, не знали своё местонахождение, не знали, куда, чёрт возьми, идти. Единственное, что им оставалось делать — бродить по обочине, искать крыс и молить Бога, чтобы мимо проехала хоть одна машина.***
— Джимми, милый, напомни, почему мы оказались здесь? — саркастично спрашивает младший Конрад, разрывая найденную в кустах гусеницу на две части. Джеймс нервно сглотнул, а затем поёжился от холода. Да, ночи здесь были откровенно отвратительными. Это ещё не говоря про то, что каждый день льют ледяные дожди. Старший брат был уверен, что против него настроился весь мир. Даже погода. — Эдвард помог мне сбежать, — хрипло сказал он, потирая разбитые коленки. — Мы прошли весь лес и вышли сюда, на обочину… — Джеймс, это был риторический вопрос. Дэвид проглотил насекомое и пододвинулся к взволнованному брату ближе. — Гм, — он снова фыркает, осматривая раны на ногах Джеймса. — Ещё не прошло? — Кажется, стало ещё хуже… Старший Конрад искалечился ещё падая с окна второго этажа, затем, же, он бегал по всему лесу, то и дело падая в крапивы, да царапаясь об ветки, камни. Результат был ожидаемым — раны и безумная боль при хождении. Наверное, это единственная причина, почему Джеймс не хочет двигаться дальше. Но Дэв искренне надеялся, что старший брат не настолько глуп, чтобы оставаться здесь только из-за боли. — Кажется, оно стало гноиться, — хмыкнул Дэв. — Боже, я умру прямо здесь. — Да, если ты ничего не предпримешь. Младший брат мрачно засмеялся и схватил мимо пробегающую крысу. — А вот и наш ужин! — радостно захрипел он, обнажая клыки. — Я б-б-больше не м-могу их есть! — у старшего случился рвотный позыв и он прикрыл рот рукой. — Ты же знаешь, что их немного, — посерьёзнел Дэвид, сжав животное с такой силой, что у него лопнули глазные яблоки, которые младший брат тут же слизал с мордочки. — Джей. — П-прости, я не могу. — Господи, милашка, это так удивительно, что тебя ещё не убили. Младший Конрад вспорол крысе брюхо своими когтями и вытянул её органы. — Знаешь, какая моя самая любимая часть? Проглотив кишки и покопавшись в теле зверька ещё немного, Дэвид вырвал ещё слабо бьющиеся сердце. — Ты даже не представляешь, что это за чувство, когда у тебя в горле бьётся ещё живое сердце только что убитого существа! — серые зрачки вспыхнули оранжевым огнём. Длинный язык обхватил маленький орган, сильно сжимая и слизывая кровь. — Я просто… Дэв проглатывает сердце, а затем жрёт крысу целиком, громко ломая её кости в своей глотке. - …обожаю это! Младший брат громко захихикал, слизывая с губ кровь, представляя, какой ужас сейчас на лице старшего. Это чудесное, милое выражение лица! Дэв просто пускал слюни от наслаждения, когда видел страх в глазах людей, но Джеймс боялся по-особенному. Не так, как все остальные. — «Энергетика настоящего страха, неподдельного ужаса, дикой паники… Это невероятное чувство, сумасшедшее удовольствие, пожирать души людей, когда они испытывают подобное…» — думал Дэвид, закрывая глаза от сладостного предвкушения. — «Но Джеймс… Его энергетика слишком сладкая. Слишком вкусная! Но я не могу позволить себе сделать то, чего так хочу. Это ужасно.» Холодный ветер потрепал его грязные каштановые волосы и он дёрнулся от неприятных ощущений, но глаза не открыл. — «Я хочу…» — Дэвид чувствует, как слюни непроизвольно начинают течь по его губам. — «Разорвать. Сожрать. Войти внутрь тела, внутрь, внутрИз глаз Джеймса течёт кровь.
Мою любовь к тебеПожалуйста, ты можешь полюбить меня?
Полюби меня.
Полюби меня. Полюби меня. Полюби меня. Полюби меня. Полюби меня. Полюби меня. Полюби меня. Полюби меня.
— Ай! — Джеймс всхлипывает от несильной пощёчины и с недоумением смотрит на вспотевшего, нервного брата. — Т-ты чего? — Это я чего? Это я чего?! — шипит Дэвид, чуть ли не вцепляясь ему в глотку. — Ты!.. Зрачки младшего расширяются от удивления. Его длинные пальцы касаются бледных щёк Джеймса. — Ч-что происходит, Дэв?!.. — Где кровь? — Что? Дэвид видит в его глазах непонимание и страх, но сейчас не до этого. Он удивлён. Он потрясён. И вопрос «Что происходит?» сейчас должен задавать сам Дэв. — «Иногда ты меня просто пугаешь», — хочет сказать он, но говорит другое: — Странный ты, братец.***
Джеймс почти что умирал, когда на обочине остановилась одна машина. Он её даже не услышал. Лишь голоса:«Эй, Вы в порядке?»
Внутри забилась надежда.«Он вообще живой?»
Сердцебиение участилось.«Парень, ты слышишь нас? Боже мой.»
Прикосновения холодных рук. Джеймс не смог открыть глаза, даже когда его усадили в машину. Голоса смешались в странный гул. Дэвид молчал.***
Джеймс очнулся в тёплой постели и сначала даже не понял, что произошло. Открыв глаза, он попытался сфокусироваться хоть на чём-нибудь. Это получилось, но далеко не с первого раза. — Вы проснулись? — мужской голос где-то рядом заставил вздрогнуть. Протерев глаза, Конрад осмотрелся. Уютная комната была выполнена в бледно-зелёных тонах. Деревянный пол покрывал белоснежный ковёр, а на стене висело несколько рисунков, очевидно, детских. Одним словом — мило. — Понятия не имею, где мы, но, кажется, нас спасли, — хмыкнул Дэвид где-то за спиной. — Вы слышите меня? — перед Джеймсом сел опрятный мужчина лет сорока. Он курил трубку и выглядел очень взволнованным. Черты его лица показались братьям знакомыми. Не в силах сказать ни слова, старший Конрад кивнул. — Слава Богу. Мы с супругой уж подумали, что Вы мертвы, — облегчённо выдохнул хозяин дома, поправив седеющие волосы. — А-а… — Что с Вами приключилось? Джеймс нервно сглотнул, не зная, что ответить. — Обстоятельства… — слабо прохрипел он. — Это понятно. У Вас такие страшные раны, мороз по коже! Но не волнуйтесь, моя супруга когда-то была врачом. Вы перебинтованы и очищены от всякой дряни. Старший Конрад обратил внимание на забинтованную руку. — С-спасибо Вам… — Не за что. Мужчина посмотрел на дверь. — Шарлотта, подойди! — крикнул негромко он, откладывая трубку в сторону. — Сейчас, — послышался звонкий женский голос. Дэв заинтересованно посмотрел на дверь. В комнату вошла невысокая, очень симпатичная девушка, которой на вид было чуть больше тридцати. Она поправила свои пушистые, стриженные в «каре», ярко-рыжие волосы и взволнованно посмотрела на Джеймса. Дэвид почувствовал, как по его губам потекли слюни. — Какая красавица! — мечтательно прошептал он. — Ах?.. — Прости. Не бери в голову, — спохватился младший, отводя взгляд и хихикая. — Как Вы себя чувствуете? — спросила девушка, садясь рядом с мужем и поправляя своё голубое платье, что открывало вид лишь на худые икры. — Ах, я так испугалась, когда мы нашли Вас на дороге! Джеймс почувствовал ещё большее смущение, но что-то ему подсказывало, что этим людям можно доверять. — Что случилось с Вами? Вас кто-то избил? — она сложила свои ладони вместе. — Можно и т-так с-сказать… — прошептал в ответ старший Конрад. — Как Ваше самочувствие? — спросил хозяин, снова беря трубку. — Н-н-намного лучше, спасибо в-вам огромное!.. — Джеймс говорил это искренне, но что-то внутри ещё терзало, что-то пугало. Супруги мягко улыбнулись, а Конрад вместе с ними. — Но теперь, я должен Вас спросить, — начал хозяин. — Вам есть куда идти? Этого вопроса Джеймс боялся больше всего, но, кажется, это было очевидно. Он сглотнул и решился ответить. Будь, что будет. — Н-нет. Супруги переглянулись. — Что случилось с Вашим домом? — спросил мужчина. — А-а… — Сожгли, избили, выкинули сюда. За долги родителей, — подсказал Дэвид, не спуская глаз с хозяйки. — Его сожгли. Девушка вздрогнула. — Какой ужас! — Меня избили и кинули сюда… — негромко ответил Джеймс и посмотрел на брата, с целью узнать, правильно ли он сказал. Младший кивнул ему. — И натерпелись же Вы, — вздохнул мужчина и посмотрел на девушку. — Сделай то, что любишь. Начни ныть, что тебе некуда идти, — хмыкнул Дэвид. — П-п-простите меня, пожалуйста, я-я могу попросить?.. — Да, — кивнул хозяин. — Конечно… — сказала девушка. — У м-м-меня никого не осталось из родственников, у меня н-нет денег, нет н-ничего… — всхлипнул старший Конрад. — Простите… Я-я-я… м-могу остаться? Супруги переглянулись снова. — Я могу б-быть полезным! Я б-буду делать в-в-всё, что вы скажете! Только не прогоняйте, прошу в-вас! — Джеймс понимал, что просит абсурдные вещи, но… — Да, — кивнул мужчина. — Я знаю, ничего просто так не бывает… Вы останетесь у нас. Зрачки Джеймса и Дэвида расширились от удивления. — Скажите, а Вы любите детей? — вдруг спрашивает хозяйка. И Джеймс отвечает правду. — Очень. — У нас три ангелочка. Мы с мужем совсем заработались, может Вы могли бы стать нашей… няней? Она смотрит на мужчину и тот вновь кивает, слабо улыбаясь. — Д-да! Я м-могу. — Это чудесно! — она мило хихикает, а затем снова смотрит на мужа. — Дорогой… — Что? — Ну-у… — Точно, простите за манеры! Я Генри Питерсон, — хозяин протянул Джеймсу руку. — Шарлотта. — П-п-приятно познакомиться! Я Д… Дэв громко шипит за спиной, не давая брату произнести своё имя. — Не смей! — рычит он. — Придумай имя! Не говори настоящее! Они могут что-то знать! — а затем хитро ухмыляется и шепчет. — Пожалуй, это будет один из тех немногих выборов, когда я дам тебе выбрать самому. И он выбирает. — Бенджамин, — отвечает брюнет. — Я Бенджамин. — Бенджамин? — повторяет Дэвид. — Выбрано! Неплохо, братец.***
— Готово, Ева! — радостно говорит парень, смотря в зеркало. Девочка спрыгивает со стула и смеётся. — Мне нравится! — Я ра… Ах? — Джеймс вздрагивает каждый раз, когда Ева обнимает его. — Ты лучший, Бенджамин. Брюнет непроизвольно улыбается и берёт её на руки, прижимая к себе. — Ты лучше. Она смеётся, целует его в щёчку и говорит, что уже пора идти. Он кивает и отпускает её. — Увидимся! — Удачи в школе! Когда она убегает, Джеймс потирает щёки и вздыхает. — «Нет, дети — это счастье. Я уверен, что когда-нибудь и у меня с Дэвом будут эти одуванчики! Боже, я так мечтаю об этом…» — он мечтательно закрывает глаза, но тут же открывает, когда за спиной слышится хлопок двери. Брюнет оборачивается и видит Дэвида, в руках которого уже были две банки пива. — Твоя Ева уже ушла? — спросил он, пьяно улыбаясь. — Ага. Она просто чудо, братик! — Ха, верю. — Когда-нибудь и у нас такие будут, правда? Улыбка исчезает с лица Дэва. — Э-э, ну… Да, да, конечно, — он фальшиво ухмыляется и пытается перевести тему, — Послушай, — обнимает Джеймса одной рукой. — Я тебя скоро кое с кем познакомлю. — Ох? — Он неплохой, но иногда бесит, так что можешь его ударить, если достанет, ха-ха-ха! — Ну что ты… — Вообщем. Я тебе сказал? Сказал. У тебя есть ещё какие-нибудь дела по дому? — Кажется, нет. — Вот и хорошо, давай в каморке полежим, фильм посмотрим, м-м-м? — Сейчас приду. Только это не каморка. Миссис и мистер Питерсон дали нам целую комнату, разве это не чудесно? Они действительно очень добры! — Твоя правда, да, — хмыкает Дэвид. — Жду тебя! Он ушёл, а Джеймс спустился на этаж ниже, чтобы сделать последние штрихи и протереть пыль на книжных полках. Там он встретил Эндрю — одиннадцатилетнего мальчика, который увлекался различной техникой, а именно — её строением. Шарлотта сказала, что он типичный мальчишка, помешанный на механике. — Привет, Бенджамин! — поздоровался Эндрю, поправляя бледно-розовую рубашку. — Здравствуй, Эндрю! Как дела? Собираешься? — Всё нормально, да. Но я хочу прогулять первый урок. — Ох? Почему? — Я ненавижу биологию, — скрестил руки Эндрю. — А мама говорит, что она пригодится. — Твоя мама волнуется за тебя, но знаешь, не все предметы могут пригодиться в жизни. Ему было стыдно это говорить, ведь сам Джеймс школу не закончил, но мальчика нужно было подбодрить. — Я тоже так думаю. Ладно, пока, — хмыкнул шатен и уже хотел уйти, но резко остановился. — Только, если что… Маме не говори, ладно? — Хе-хе, ладно. Удачи!***
— Дэв, — грустно начал Джеймс, садясь на кровать. — Меня кое-что беспокоит… — Господи, а было вообще когда-то, чтоб тебя что-нибудь не беспокоило? — с безразличием в голове спросил Дэвид, ища что-то в ноутбуке. — Я на лестнице встретился с Ником… — Хорошо. — Он снова сделал вид, что меня не существует, когда я поздоровался с ним. — М-м. — Я правда хочу наладить с ним контакт! Я-я… — Да, я понял. — Он очень с-сильно недолюбливает меня. Хоть я з-здесь совсем недавно, ко мне привыкли все, но не он… Я в-вижу, что очень раздражаю и нервирую его. Но я даже п-перестал ходить в его комнату, чтобы убраться! Он ненавидит меня. Н-н-но за что? — Ну-у-у, по поводу ненависти ты явно преувеличиваешь. Джей, ему четырнадцать. Это сложный возраст, знаешь, а, — устало вздохнул младший, делая глоток пива. — Скоро он успокоится. — А если нет? — Придётся. Ты посмотри на этих людей, братец. Они уже другом тебя считают. Дальше будет только лучше. — А если… — А если, а если! Достал, Джеймс, ей богу. Просто успокойся и ложись рядом. — Прости. Внутри старшего Конрада всё сжималось от обиды и растерянности, ведь он действительно хотел стать близким человеком для этой семьи, но что-то, собственно, как и всегда, не получалось. Он смотрел фильм только частями, больше думая о своём, и постоянно вздрагивал, когда со стороны окна раздавались странные звуки, будто ворон стучит клювом по стеклу.