Утро перед бурей.
Украина открыл глаза. Через закрытые шторы проступал свет раннего солнца, создавая приятный утренний полумрак в комнате. На потолке, как мазки викторианского художника, расположились яркие пятна небесной звезды, нагло врываясь в щёлку между полотнами полу плотной ткани штор. Сонным взглядом, без толики интереса, смотрел на письменный стол. Глаза остановились на электронных часах, мирно стоящих на поверхности стола, они показывали без четыре семь. Злобно фыркнул, повернулся на спину. «Мда, поспал до обеда. Сука!» Неудивительно что так рано проснулся, ведь было невыносимо жарко в комнате. Кровать с подушкой промокли от пота, и на них было некомфортно лежать; одеяло с ночи лежало на полу, но даже без него было плохо. Открытое окно и старый вентилятор, времён ещё бати, не спасали от летней духоты. Украинец не любил вставать так рано и просто лежал с полуоткрытыми глазами. Настроение было никакое — скорее безразличное. Злиться или радоваться на летнее утро не было никакого желания. Да и зачем? И какой смысл в этом? В голове хохла было пусто: ни одной мысли. Долго лежать в такой постели было невыносимо, и парень встал с неё. Майка прилипла к спине и холодила от ветерка вентилятора. Морщась от неприятных ощущений мокрой ткани на коже, украинец снял её и бросил скомканную «пижаму» на кровать, не заботясь о надлежащем виде этой вещи, вышел из комнаты в одних боксерах и зашёл в ванну. Она была свободна и это не удивило Украину, ведь его брат обычно встаёт очень поздно и после пробуждения не торопится выходить из своей берлоги, поэтому часть квартиры была в распоряжении украинца. Стоя перед зеркалом, парень разглядывал угрюмым взглядом своё отражение: худое светлое лицо формы овала; скулы чуть выпирали, придавая ему некую аристократичность; обычные светло-голубые глаза; прямой нос без изъянов; пшеничные волосы разметались в хаотичном порядке, создавая вид «вороньего гнезда». Весь его вид говорил, что этот парень только что проснулся и лучше к нему не приставать. Украина решил привести себя в нормальный вид. После получасового преображения «из чучелы в человека», направился на кухню. Но его ждал сюрприз в виде сидящего на угловом диване москаля, попивающий крепкий кофе. — Доброе — поприветствовал первым Россия, отхлебнув чёрной жидкости. Серые глаза немигающим взглядом смотрели на голубые, а после перевёл с владельца ярких очей на стену и разглядывал незамысловатый узор обоев. — Ага. — украинец кивнул ему и направился к шкафу с чашками — А ты чего так рано встал, а? Что, политические дела замучили или решил с утра пораньше улететь в Бадун и там остаться? — достал свою любимую зелёную кружку с мелким рельефом трикотажа, насыпал три чайных ложки сахара и одну с горкой растворимого кофе Nescafe Classic (это не реклама, отвечаю). Россия раздражённо перевёл взгляд со стены на спину Украины и пробурчал в ответ: — Решил выделиться слабоумием? — отхлебнул кофе — Или, может, тебе было мало вчерашней «воспитательной терапии», и хочешь повторить? — Да иди ты нахуй со своей терапией, москаль! — с нотками сдержанной злобы проговорил Украина чуть повернул голову, смотря на ухмыляющегося русского, — У меня нет интереса с тобой разговаривать, только нервы трепать! — после этих слов налил из чайника кипяток в кружку, сел на табурет напротив брата, помешивая ложкой сахар, и взглянул на окно, не обращая внимания на Россию, который в свою очередь продолжил смотреть на стену. Утро началось очень даже сносно, если не учесть утреннее «приветствие». Обычно, утро начинается не «с чашечки ароматного свежесваренного кофе и разговор о погоде», как у нормальных и адекватных людей, а с хорошей взбучки братьев-славян — то один не так посмотрел, то второй не то сказал, и начинается «кто прав, а кто —***
Двое славян, промокшие насквозь, не видели и конца царства луговых полей. Скрипя и стуча зубами, продолжили путь к выходу из этого чёртого места: один из них был высоким и спокойно продвигался вперёд, твердо ступая на грязную тропу, а второй — низкий, еле поспевал за ним и что-то угрюмо бормотал себе под нос. Ухабы разных размеров; грязь, размытая дождевой водой; плохая видимость: всё это препятствовало им выбраться и добраться до укрытия. Небесные капли так безжалостно настигали их, словно стрелы выпущенные искусным лучником, что, казалось, вместо капель дождя с неба падает град. Никто не ожидал такой подставы от матушки-природы: сильный дождь с мерзким ветром и грозу. — Какого чёрта я тебя послушал! Сидел бы дома и читал Гоголя у окна, но нет! Нахуя? Я, как последний олень, согласился с тобой поехать отдохнуть около блядского озера! Ааргх! — быстро жестикулировал руками и, каким-то образом, ногами, тараторил разъярённая страна. А Россия шёл и слушал. Внимательно слушал своего брата, как тот бранил его за всё, что тот сделал и не сделал, смотря при этом куда-то вдаль. Дождь всё шёл и барабанил по мокрой земле и растительности. Свинцовые тучи нависали тяжёлым грузом над землёй, не давая лучам солнца озарить своим светом бескрайние просторы Руси-матушки, двигались очень медленно. Ветер бушевал, гнул деревья и кусты, поднимал опавшие листья и кружил их в диком вальсе под пение разъярённой природы. «Дыхание природы» не оставляо в покое парней: то подганяя их, то тормозя, дуя им прямо в лицо. «Вот тебе и июль, чёрт его побрал!»: тяжело вздохнув, подумал мрачно и устало Россия. — Ты хоть меня слушаешь, жертва алкоголя? В ответ тишина. — Ау! Хей, харе меня игнорить! Скажи хоть что-нибудь. — новая волна злости накатила на Украину. Всё тот же ответ. Поняв, что бессмысленно что-то говорить, парень решил помолчать. Они всё шли и шли по извилистой дороге, пытаясь не заблудиться в «лабиринте дорог». Дойдя до знакомой местности, Россия ускорил шаг, оставляя уставшего Украину позади себя. Заметив это, украинец помчался за ним, но, только догнав его, врезался в спину брата. Тот повернулся, показывая рукой куда-то вдаль, и громко сказал: — Там есть станция, оттуда мы можем добраться домой! Ты потерпи, ща всё закончится! — шум дождя и порывы ветра унесли часть слов, но Украина его понял и кивнул. Минут через двадцать они вышли на бетонную дорогу, станция находилась на верхушке холма. Как только они поднялись на него, надежда о «скором возвращение домой» стремительно угасла. На вид это место было заброшенным: скамейки давно сгнили и остались несколько сломанных дощечек, где уже поселились и обустроились в маленьких туннелях или огромных катакомбах насекомые-паразиты; серая краска на ограждениях в некоторых местах облупилась и на незащищенных участках образовалась ржавчина; на столбах наклеены какие-то объявления и рекламы разных продуктов и услуг. Ни касс с турникетами, ни навес от непогоды. Впереди недоплатформы раскинулся многовековой хвойный лес. Кроны деревьев и ветви прогибались под шквалистым ветром, почти касаясь до земли. — Как думаешь, скоро электричка приедет или нет? — неуверенно спросил Украина у «жертвы алкоголя». — Судя по всему, не скоро. И расписания нету. — неутешительно сообщил Россия — И связь, как назло, не ловит. — И как теперь быть? — Как быть, как быть. Не знаю. Нависла тишина. Вдалеке сверкала молния и гром разносился по местности; ветер всё не утихал, а прибавлял силы; капли дождя больно били, словно иглы вонзались в открытые участки кожи. Долго они ещё стояли или нет, теряясь во времени, но сквозь удары дождя они услышали гудок машины. Не веря своему счастью, что, вот он, спасительный транспорт увезёт их из этого места. Парни резко повернулись. Внизу холма не далеко от станции предстала старая ржавая болотистого цвета «Буханка». Его колёса и корпус были в вязкой грязи, которая растекалась в непонятном узоре от дождя. Украина смотрел на это с нескрываемым отвращением, состроив недовольную гримасу. Мотор затих и УАЗ-2206 остановился перед лестницей, хозяин сие транспорта опустил заляпанное оконце и выглянул из окна, махая рукой, приглашая к себе. Славяне переглянулись и ринулись к спуску. Первым сбежал по ступеням Россия за ним Украина. Оказавшись перед машиной, водитель открыл заднюю дверь изнутри и крикнул: «Залезайте». Не долго думая, парни подошли к открытой двери. Первый залез ругающийся Украина и сел около окна, продолжая жаловаться себе, что новые кеды придёться выкинуть и положил портфель на свои колени, а за ним последовал Россия, извиняясь за устроенный беспорядок в виде грязи в салоне, и устроился рядом с братом и закинул свой рюкзак к Украине, создавая некую стену между братьями. Мужчина повернулся к ним и улыбнулся: — Добрейшего вам вечерочка, парни. Чего это вы на станции делали? — спросил водитель, поправляя вязаную шапку. — Электричку ждали. — ответил на вопрос Россия. — Электричку? — удивлённо повторил мужчина — Ребят, а вы неместные что ли? — Да. — хором сказали братья. — Тогда всё ясно. В это время электрички не ходят. А, кстати, если не секрет, откедово вы? — Он из Подмосковья, — ответил младший, показывая на брата — а я у него живу. — Мда, голубчики, я вас не смогу отвезти домой. А у вас есть где переночевать? Ну, там, у друзей к примеру. — Нет. — мотая головами, ответили вразнобой парни. — Мы и не думали здесь оставаться, вот и не искали. — добавил в конце Россия. — Здесь неподалёку есть деревня, там моя сестра живёт, добрая девчушка: приютит, отогреет и накормит вас. Так что, я вас до неё подброшу. — водитель посмотрел на не довольного украинца — Или хотите здесь остаться на станции, а? — с прищуром спросил мужчина, хитро улыбаясь ему. — Конечно нет! — резко ответил Украина, подавшись вперёд— Нет особого желания оставаться. — Кстати, так и не познакомились! — протягивая руку, мужчина сказал — Михаил. — Россия. — первым пожал руку. — А я Украина, приятно познакомиться. — повторил те-же действия украинец. — И мне. — кивнул водитель и уселся поудобней за руль — Примерно, через два часа приедем, так что можете расслабиться и отдохнуть. «Буханка» резко дёрнулась, скрипя корпусом, поехала по бетонке, а там выехала на сельскую дорогу, пробираясь сквозь грязь и колдобины. Машину сильно трясло и укачивало в разные стороны, в некоторых местах она и вовсе застревала, приходилось сдавать назад и давить на газ, чтобы преодолеть вязкие препятствия. Только и было слышно от Миши то ласковые обращения «Давай родимая, не подведи меня! Ах, ты ж моё солнце!», то полные злости и ненависти «Ебаный унитаз на колёсах! Двигай ты уже своей хуйнёй нормально!» и другие монологи водителя к машине. «И весь этот ужас я должен терпеть с ним. — подумал Украина, злобно поглядывая на спокойного Россию — Ещё и дождь не прекращается. Хорошо, что мы сейчас в тёплой машине, а не на улице.» Через несколько качек машины и ругань Михаила, парень не заметил как начал клевать носом. Сладко зевнув, Украина удобно устроился на жёстком сиденье, руки сложил крест-накрест, прижав портфель к себе плотнее, ладони спрятал в подмышках и закрыл глаза. Через пятнадцать минут тряски, он заснул, не обращая внимания на всё происходящее вокруг него. Россия, тем временем, всю дорогу сидел молча и смотрел в окно. Капли дождя, скатываясь вниз по гладкой поверхности, мутного от грязи, стекла, оставляя на ней длинные мокрые дорожки, искажая пейзажи, которые медленно, но верно менялись с лесных простор на бескрайние пшеничные поля, а за ними мелькали несколько старых потемневших, со временем, полуразрушенных деревянных домов и исчезли. Через дождь было плохо видно и он просто бросил все попытки разглядеть меняющиеся картины. В салоне около ног лежал небольшой мешок с книгами. Не долго думая, русский спросил: «Можно мне взять книгу?». Ответ сразу же пришел: «Конечно! Бери хоть все. Это, в общем-то, не мои книги, а сына. Ему друг подарил, а после недавних ссор попросил меня деть их куда-нибудь. Вот я и везу в утиль!» Россия наклонился и взял первую попавшуюся. Книга была в мягкой обложке с иллюстрацией девушки, повернутая к читателю спиной и с оголённой пятой точкой. Называлась она «Проснувшийся демон». Посмотрев содержимого мешка, парень обнаружил целую серию из восьми книг, считая в руке! Россия прочитал описание книги, которую первую и достал, и решил прочесть первые шесть глав, а дальше, если заинтересует, то продолжить чтение. Открыв на первой странице, русский попытался прочесть, но тряска машины не давала ему сделать. Кое-как, но он сконцентрировался на чтение, изредка поглядывая на спящего брата, иногда что-то отвечал Михаилу. Так прошли два часа, а может и больше, пока машина не остановилась. Россия оторвался от книги и посмотрел в окно. Струящийся полосы дождя искажали вид деревянного дома и деревенскую местность. — Ты пока буди его, а я сейчас ненадолго отойду. — произнеся достаточно громко, водитель вынырнул из машины, его силуэт промелькнул в окне и исчез в доме. Отложив книгу, русский легонько потряс за плечо украинца: — Просыпайся, приехали. — спокойным будничным голосом промолвил Россия. Мыча себе под нос, украинец нехотя открыл глаза, потягиваясь до хруста костей, повернулся к брату: — Ну и чё сидим? — Мишу ждём. Сейчас должен подойти. В этот момент в окно постучали. Украина открыл дверцу машины, пропуская холодный влажный воздух в салон. Перед ним стояли сам водитель и молодая девушка с раскрытым зонтом в одной руке, укрывающий их обоих от дождя, а в другой два черных зонта предназначенных для гостей. Она дружелюбно улыбнулась. — Добро пожаловать, ребята! — с улыбкой сказал мужчина — Знакомьтесь, это моя сестра — Маша. Как я уже говорил, вы переночуете у неё, а дальше, решать ей: оставаться вам ещё или нет. Ну, а я поеду по-своим делам, время поджимает. Так что освобождаем машину, товарищи-студенты. Ребятам выдали зонты, и они вылезли из «Буханки». Россия решил прихватить мешок и залез обратно в машину. Через минуту русский уже стоял рядом с Украиной, держа свой полученный сувенир от этой поездки. Парни прошли несколько метров от машины к дому, где их уже ждала хозяйка и развернулись около крыльца. Михаил сел в машину, помахал им на прощание рукой и умчался в глубь деревни, развозя грязь на дороге. — Мальчики, чего встали! Идём скорее в дом, а то простынете! — с крыльца сказала девушка, приглашая ребят зайти в дом.