Камикадзе

Арбалетный болт воткнулся в плечо… но не того человека. Мафиози с арбалетом не удержался от того, чтобы открыть рот от удивления; это выражение застыло на его лице со сведёнными в кучу и поднятыми вверх глазами, когда в лоб вонзился сай Джи. Когда девушка обернулась к последнему раненому, он уже лежал на земле… Джи озадаченно вскинула брови, но долго удивляться не пришлось. — Впечатляет, — протянул чей-то голос с едва уловимыми насмешливыми нотами. К Джи навстречу двигался молодой человек лет двадцати, с ироничной улыбкой хлопающий ей. На красные волосы явно тратилось много геля для укладки, но шевелюра парня всё равно не желала лежать идеально, потому топорщилась вверх на макушке и на концах, достигающих длиной острого подбородка. С цветом волос резко контрастировали яркие голубые глаза, которые сейчас были прищурены. Его черты лица можно, пожалуй, назвать аристократичными и резкими, особенно примечателен тонкий острый нос со слегка опущенным вниз кончиком. Одежда подчёркивала стремление молодого человека выглядеть щегольски: поверх белой рубашки и красного галстука надет жилет оттенка махагон, совпадающий цветом с брюками и частично с туфлями. На руке парня висел подобного, только более тёмного цвета зонт. Этот человек — Марио Скаппи, Хранитель Урагана Инганнаморте. Стоило чуть дать слабину, как Марио начал бы бесконечный поток сознания, поэтому Джи решительно двинулась на него, увереннее схватившись за своё оружие. Оружием противника выступил тот самый зонт, который использовался в качестве колющего предмета благодаря своему особому наконечнику. Серьёзность и сила Джи столкнулись с игривостью и вертлявостью Хранителя Урагана, который легко уходил от атак девушки, сохраняя выражение кокетливой и чуть надменной улыбки на лице. Он атаки производил гораздо реже, очевидно, делая ставку не на частоту, а на точность. Однако Джи считала, что дать проткнуть себя зонтом — позор на всю оставшуюся жизнь, так что нанести точный удар по ней — задача далеко не простая. В опустевшем после прошедшей бойни дворе остались только двое противников — Джи и Марио, сражение которых больше походило на танец. — У тебя какое-то лицо знакомое, — между делом поделился мыслями Марио, нахмурив брови. Джи все его слова упорно игнорировала. Сама девушка уже давно узнала Марио, и она искренне надеялась, что нынешний Хранитель Инганнаморте, не отличающийся хорошей памятью, всё-таки не вспомнит её. Стоит отметить, что Джи не так уж сильно изменилась, в отличие от самого Марио. В воспоминаниях девушки он был глупым и раздражающим мальчишкой, вздрагивающим от каждого шороха, сейчас же с ней сражался повзрослевший мужчина. Хоть и по-прежнему раздражающий… С одной стороны, Джи даже радовалась, испытывая какие-то практически сестринские чувства в стиле «мой мальчик так вырос», но с другой — ей хотелось спросить: «Что с тобой стало, Марио?». Чтобы так повзрослеть в кратчайшие сроки, обязательно нужен катализатор, чтобы Мэтт стал ужасающим боссом — что-то должно произойти. Мэтта нельзя воспринимать без Марио, так же, как Марио без Мэтта. Джи почему-то была уверена, что это — единственное, что не поменялось с течением времени. Когда раздался выстрел, Джи не сразу поняла, что пуля прошла через её бок. Сначала она подняла взгляд на отскочившего назад Марио, который скривил тонкие губы в усмешке и прокрутил в руке пистолет Люгера. Только после этого Джи дотронулась рукой до живота, который медленно, но верно начинало заливать тёмной кровью. Прошлый Марио никогда бы до такого не додумался. Его основное оружие — вовсе не зонт. В некоторой растерянности глаза Джи забегали по окружающей обстановке. Девушка быстро оценила, что пуля прошла навылет, а кровотечение было венозным, но это всё равно не давало ей слишком много времени. Сражение с Марио не имело смысла изначально, но теперь утратило его окончательно, инстинкт самосохранения вспыхнул над головой красной лампочкой, уведомляя о том, что нужно отступать, чтобы спасти свою жизнь. Джи так и поступила, но скучающий Марио вовсе не собирался позволить своей противнице так просто покинуть зону сражения, так что он пустился следом. Идеология Джи несколько расходилась с понятиями Варии, где к отступлениям прибегали только в случае крайней необходимости. Наёмница готова обратиться в бегство в любой момент, который только посчитает нужным. Джи никогда не считала себя человеком, способным поставить чужие интересы выше собственных. Позволить Франу уйти с Мукуро — это, пожалуй, её первый поступок, претендующий на героизм. Марио палил по земле и деревьям, ни разу не попав в пытающуюся скрыться девушку. Объяснялось это не тем, что он плохой стрелок, просто Марио сейчас играл роль охотника, которому хотелось получить удовольствие от преследования своей цели, не более того. Джи бы могла узнать в этом старого Марио, он никогда не был жестоким человеком, никто бы не мог подумать, что он когда-нибудь станет убийцей… Но Джи не думала, сейчас все её мысли занимало то, что убежать не получается. Это не Марио сражался с кучей мафиози, это не Марио прострелили живот, и это не он истекает кровью, а Джи. Из-за физического напряжения усиливалось кровотечение раны, а усталость не позволяла приложить больше усилий. В конце концов, наёмница просто без сил рухнула на землю, привалившись спиной к дереву, чтобы удержать хотя бы сидячее положение. — Эй, ну ты чего, уже устала? — словно бы удивлённо спросил Марио, сев на корточки прямо напротив девушки. Он обратил внимание на расстёгнутую форменную куртку с эмблемой Варии на руке. — О-о-о, так вот откуда ты такая. Ну, как там дела у Вонголы? Боитесь нас, наверное, да? Это правильно. Мэтт и Ирма не позволят Вонголе бросать тень на нашу семью. — Чего вы добиваетесь? — язык у Джи поворачивался плохо, во рту совсем пересохло. Однако девушка сохраняла сфокусированный взгляд. — Хочешь, чтобы я тебе все карты раскрыл? — Марио совсем беззлобно рассмеялся, привычно потянувшись взъерошить волосы, но вовремя одёрнув руку. Парень поднялся в полный рост и развернулся к Джи спиной. — Ладно, ты же всё равно умираешь, так что Ирма не узнает, что я тут демагогию развёл… Мы просто развлекаемся, — он резко развернулся к девушке лицом. Уже через секунду его лицо помрачнело с очередным упоминанием Ирмы: — Цели Инганнаморте давно достигнуты. Но-о, да, Ирме всё неймётся, постоянно ей нужны какие-то достижения и подвиги, как будто мы в Средневековье живём... Но ведь нет. Мы не рыцари, и она не прекрасная дама. Марио, кажется, готов был рассказать вообще всё. Если не про Инганнаморте, то, как минимум, про Ирму со своей точки зрения. Бояться ему и правда нечего, — глаза Джи уже закрывались; Марио снова сидел напротив неё на корточках. Вдруг он неведомой силой дёрнулся к девушке и замер на несколько секунд от острой боли в спине. В жилетку Хранителя Инганнаморте вонзились несколько острых стилетов. Марио медленно повернул голову и так же медленно встал (раны его оказались не глубоки), не сводя голубых глаз с неизвестно откуда взявшегося Бельфегора. — Ши-ши-ши, секретничаете? — спросил тот. — Ты ещё кто такой? — прохрипел Марио, не слишком обрадованный появлением ещё одного члена Варии, о чём можно легко рассудить исходя из узнаваемой теперь формы. — Я — Принц. «Танцы» на территории Инганнаморте продолжились. Теперь пришло время для смертельного вальса режущих стилетов. Марио, до этого находясь в состоянии расслабленном, теперь, оказавшись в западне из острых нитей, пришёл в ужас. Тактика Принца Потрошителя поистине производила ошеломляющий эффект. Дуло пистолета Марио направлялось прямо на противника, но ему не хватало решимости нажать на спусковой крючок… — Лучше тебе этого не делать, — дружелюбно предупредил Бельфегор. — Или твою голову найдут отдельно от всего остального, ши-ши-ши… Марио нервно сглотнул… Однако он выстрелил. О, каких усилий стоило ему пойти на этот подвиг, пожертвовав рукой, которую от движения изранили тонкие нити. Бельфегора не задело, он легко уклонился, но Марио вдруг продолжил палить из пистолета. Продолжая избегать ранений, Принц не сразу понял, что это и было нужно его противнику. За движениями Бельфегора натяжение его нитей ослабло, не слишком сильно, они всё ещё ранили, всего на несколько секунд, но Марио хватило этого времени, чтобы выбраться. Но тут же его больно ударили по рёбрам сзади. Вскрикнув от неожиданной боли, парень с воем свалился на землю, а глазам Бельфегора открылась полная картина событий. Едва стоящая на ногах Джи, совсем бледная и с каким-то неадекватным бегающим взглядом, ударила рукоятью сая Марио со спины. — Надо же, ты ещё живая, — искренне изумился Бельфегор. — Давай просто добьём его, пожалуйста, — прохрипела Джи. Глаза её закрывались, а колени подкашивались, то, что она поднялась и нанесла неплохой удар — практически чудо. — Мне нравится ход твоих мыслей, — Бельфегор рассмеялся, — но ты, кажется, участия в убийстве принять не сможешь… И тут раздался шум. Со стороны трассы прибыло подкрепление семьи Инганнаморте. Бельфегор несколько секунд задумчиво посмотрел на подбирающихся мафиози и подумал, что ему ведь ничто не мешает убить и их всех, раз уж Джи такая выносливая… Но, повернув голову, принц обнаружил, что девушка уже лежала на земле. Скривившись, принц переступил через до сих пор не сумевшего подняться от боли Марио. — Взяла и всё испортила, — цыкнул Бельфегор, поднимая Джи с земли и с удивлением отмечая, что она гораздо тяжелее, чем может показаться с первого взгляда…

***

Джи пришла в себя около семи вечера, и первым, что она увидела, стал белый потолок. Самочувствие девушки оказалось удивительно хорошим для человека, которого избили и подстрелили для верности, так что её первая мысль была вполне логичной — «Какого хрена я делаю в раю?». Однако затем Джи пошевелилась… Через несколько секунд она в полном недоумении смотрела на свою руку с просто невероятным маникюром. Иная девушка, вероятно, ничуть не удивилась бы прекрасной длине ногтей, но для Джи увидеть подобное оказалось дикостью, свои ногти она всегда носила короткими. Чувствуя себя росомахой, девушка села с мыслью посмотреть на свой живот, однако вниманием завладели волосы… — Твою мать! — Джи резко вскочила с кушетки от неожиданности, сбив какую-то стоящую рядом посудину. Волосы девушки обыкновенно спускались ниже лопаток, но никогда — ниже талии. Теперь же рыжая копна практически достигала пола. Новоявленная Рапунцель-росомаха могла с уверенностью бросить вызов капитану Варии с его длинными серебристыми волосами. К слову, раны на животе Джи не оказалось, более того, не осталось никаких шрамов и следов вообще. Пребывая в состоянии крайне некультурного шока, девушка поняла, что находится в лазарете Варии после сеанса чудесного исцеления. Придя в чувство окончательно, Джи отправилась на выход. Её волосы плелись, подметая пол, следом… Сразу на выходе в коридоре девушка столкнулась с двумя солдатами из отряда Дождя, с которыми она неплохо общалась периодически. Сейчас двое мужчин средних лет не удержались от смеха. Их удивлял не столько внешний вид девушки, сколько озадаченность на её лице. — Кто-нибудь мне объяснит, что это такое? — Джи строго нахмурилась, подбирая волосы, чтобы они не волочились по полу. — Нормальный эффект после исцеления пламенем Солнца, — разъяснил один из мужчин, вытирая выступившую слезу смеха. — Расслабься, подруга, лишние волосы продать можно, — второй со смешком хлопнул девушку по плечу. Когда эти двое ушли, на горизонте промелькнул Луссурия, к которому сразу же устремилась Джи, знающая, что обычно именно выполняет обязанности «лекаря». Офицер Варии разложил по полкам всё, что Джи стоило знать о пламени Солнца и его эффектах. Как оказалось, девушка не имела обо всём этом ни малейшего понятия. Кроме того, Луссурия добавил, что Бельфегор довольно быстро принёс девушку обратно в Варию, а сама Джи обладает неплохой выносливостью, потому что потери крови были колоссальными. — А с чего такая честь? — подозрительно уточнила Джи, уже привыкшая к тому, что нужно нести на руках свои волосы. — Вы же могли меня просто перемотать чем-нибудь или вообще оставить, как есть. — Ну, Бэл не объяснял, что у вас там такое произошло вообще, — Луссурия приложил указательный палец к губам, а лицо его изобразило задумчивость. — Фран сказал, что ты помогла ему, и мы коллективно решили, что оставить тебя умирать как-то… Ни босса, ни капитана ведь нет, так что сейчас я решаю все проблемы. С тобой всё-таки иногда хотя бы поговорить интересно, а вот твой труп… — офицер Варии с какой-то досадой окинул взглядом девушку, — твой труп не представляет для меня совсем никакого интереса. Джи только с пониманием кивнула и криво улыбнулась. Не поладь она с Луссурией раньше, сейчас бы он вряд ли потратил на неё пламя Солнца. Шагая следом за мужчиной, Джи спросила: — Ты сказал, что ни босса, ни капитана нет, да? — Да. Я бы посоветовал вам с Франом молчать о том, что вы делали… Или хотя бы умолчать о твоей роли. Но сомневаюсь, что это хорошая идея, эх. — Да, я тоже сомневаюсь… Если капитан узнает потом и от третьих лиц, то мне достанется явно больше, чем если доложить ему всё и сразу, — Джи вздохнула, уже представляя разъярённое лицо Скуало и его громогласное «ВРО-О-ОЙ, ЧЁРТОВ ТЫ МУСОР!!!»… — Кстати, а почему так пусто?.. Луссурия, немного подумав, всё-таки рассказал, что в Вонголе некоторый переполох, связанный с тем, что Савада Тсунаёши принял приглашение на открытые переговоры с семьёй Инганнаморте. Вария об этом узнала слишком поздно, так что переубедить его никто не успел. И Скуало, и Занзас были убеждены, что все силы нужно направить на подготовку к войне и ни в коем случае не связываться с Инганнаморте с глазу на глаз в «нейтральной обстановке». Однако Тсунаёши, как действующий босс Вонголы, никакой войны не хотел, поэтому любая возможность решить вопрос мирно воспринималась им крайне положительно. Вот только нужно ли это мирное решение верхам Инганнаморте?.. Уже сидя в своей тесной кладовке, Джи думала над правильностью решения, принятого Вонголой Дечимо. Увидев Марио, девушка поняла, что и от прежнего Мэтта, которого она когда-то знала, возможно, уже ничего не осталось. В таком случае, он — не фиктивный босс, а его приказы — то, чего он на самом деле хочет. Джи сделала вывод, что при всех возможных дипломатических способностях Тсуна ничего не решит на этих переговорах. Просто потому, что Инганнаморте изначально не намерены заключать мир. Избавившись от длинных ногтей, девушка взялась за ножницы. Свет в кладовке оставлял желать лучшего, но иного выхода не предполагалось, так что Джи просто задумчиво смотрела на своё отражение несколько минут, а затем с полчаса стригла волосы… К сожалению, парикмахерского таланта у девушки не наблюдалось. Волосы с одной стороны оказались острижены по плечи, с другой — почти той же длины, который были у девушки ранее, может, чуть-чуть короче. Попытки выровнять ни к чему хорошему не привели. В конечном счёте всё закончилось тем, что Джи не идеально, но относительно ровно обрезала свои рыжие волосы… по подбородок. Ещё полчаса девушка продолжала сидеть перед зеркалом, с ужасом смотря в зеркало и осознавая масштабы катастрофы. — Чёртов папаша со своими чёртовыми генами, чтоб ты сдох, если ещё не успел, — прошипела Джи, шваркнув ножницы в стену и устало завалившись на кровать. Беатриче, мать Джи, от рождения до самой смерти оставалась блондинкой с прямыми волосами и ровным оттенком кожи. А Джи всю сознательную жизнь ненавидела свои вьющиеся рыжие волосы и «кошмарные, ненавистные и уродливые» веснушки. Из-за структуры волос девушка никогда не стриглась слишком коротко, да и вообще старалась иметь длину хотя бы до плеч. Так волосы из-за собственной тяжести держали более-менее приемлемую форму. Но теперь… Отдельные пряди уже начали завиваться и топорщиться в стороны, но всё самое интересное, конечно, оставалось впереди. Впрочем, Джи не слишком долго расстраивалась из-за смены причёски. Она написала на бумажке заметку о том, что неплохо бы почитать о средствах для укладки или ещё о чём-то подобном, чтобы не выглядеть совсем уж кошмарно. Хотя эта бумажка у неё вскоре затерялась... Но это было позже, а пока Джи решила найти Франа и Бельфегора. Принц обнаружился первым. У ворот Варии он что-то обсуждал с Леви и ещё тремя подчинёнными. Джи не посчитала нужным привлекать к себе излишнее внимание, так что просто осталась ждать у двери в здание. К концу разговоров Бельфегор уже заметил, что Джи долго не уходит с места. Это, конечно, можно было обосновать как угодно, но Принц легко понял, что девушка ждёт его, так что сам подошёл к ней. — Не уверена в твоих мотивах, но спасибо, — сухо кивнула наёмница, прислонившись боком к спине и скрестив руки. — Мне крайне любопытно узнать, как ты оказался в нужное время и в нужном месте. Если изволите пояснить, конечно, ваше высочество. — Будешь ехидничать, закончишь карьеру трупом, — с улыбкой предупредил Бельфегор, облокачиваясь на перила. — Это было не ехидство… Так что? — Хочешь отчёт от меня? — офицер Варии усмехнулся. — То здание сравняли с землёй наши люди, Марио Скаппи смог сбежать, больше ничего интересного не было. — Меня не это интересовало. Хотя и это тоже, но тем не менее. — Хм… Рассказать тебе секрет, Джи? — улыбаясь в свойственной себе манере, спросил Бельфегор. — Все заметили, что ты таскаешься с Франом. А ещё лезешь, куда не просят, и пытаешься всё решать самостоятельно, хотя твоя задача — выполнять приказы и ничего более. Скуало решил, что тебе нужен конвой. — В лице тебя? — Джи хмыкнула. — Ага, — спокойно согласился Принц. — Раз уж на мне ответственность за Лягушку, — при упоминании Франа его лицо (вернее, половина, не скрытая чёлкой) скривилось, — то ты — просто неприятный бонус. Но секрет был не в этом, если ты не поняла. Можешь кланяться и целовать мне руки, потому что твою кандидатуру Вария рассмотрела с моей подачи. От такого заявления Джи прямо-таки опешила. Вскинув брови, она в изумлении посмотрела на Бельфегора, личность которого ей всё больше и больше напоминала головоломку. Он же на девушку не смотрел вовсе. — С чего тебе вступаться за мою кандидатуру?.. — с лёгкой неуверенностью решила уточнить Джи. Тогда Бельфегор повернул голову на неё, немного помолчал и ответил вопросом на вопрос: — А почему бы и нет? Я видел много киллеров… У меня довольно необычное хобби, я их убиваю, ши-ши-ши. Но в последнее время мне как-то наскучило, представляешь? Не совсем, конечно, но в качестве исключения и ради разнообразия впервые за кучу лет я решил оставить кого-то в живых. Но все эти тараканы такие раздражающиеся, что у меня просто не хватало сил переступить через себя, чтобы позволить им ползать дальше… От тебя меня отвлекла Жаба, но я подумал — а что, если пришло то самое время, м? — О, так я, получается, часть твоего эксперимента? Подопытная, да? — хмыкнула Джи. — Так и есть, — усмехнулся Бельфегор. — Пока окончательных выводов насчёт этого я не сделал, но с тобой хотя бы нескучно. А твоя кандидатура… Я просто сказал, что ты, вроде, имеешь неплохие навыки. Обычно я комментариев не даю, наверное, поэтому на это обратили внимание. Вот и всё. И всё равно к тебе как-то слишком много внимания даже со стороны Вонголы, не каждая принцесса такого удостаивается. Так в чём твой секрет, принцесса? — Мой секрет в том, что его знают все, кроме меня самой, — скривилась девушка. Разговор с Бельфегором получился какой-то странный, со слишком неожиданными поворотами и подозрительными пропусками связи между эпизодами. Джи не стала связываться с этим, поскольку разгадывать загадки ей не представлялось интересным. С Франом девушка увиделась вскоре после беседы с Бельфегором, тоже на улице. Иллюзионист вёл себя так, как если бы ничего необычного ранее не произошло, и даже его первые слова стали нарочито равнодушными: — Волосы ты отрезала явно зря, — сказал он, безразличным взглядом посмотрев на Джи. Но та не обиделась и, более того, не стала на замечание реагировать вовсе. — Что с Мукуро? — спросила она. — С Учителем всегда всё прекрасно, — Фран пожал плечами. Больше Джи ничего не говорила и не спрашивала, удивив подобным поведением иллюзиониста. Выждав как можно дольше, он всё же не удержался от того, чтобы заговорить первым: — Ты что, серьёзно ничего больше не спросишь? — протянул он. — А что я могу спросить? — Джи посмотрела на Франа. — Ну-у, я даже не зна-аю… Например, зачем я взял тебя с собой, ещё что-нибудь в таком духе, нет? — А ты ответишь? — девушка чуть улыбнулась насмешливо. — М-м… Не думаю. — Тогда какой смысл спрашивать? — Надо же, какая ты логичная, — иллюзионист подпёр щёку рукой. — Сама в шоке, — вздохнула наёмница.

***

В основном особняке Инганнаморте находилась также небольшая, оборудованная специально для Людмилы лаборатория, где женщина проводила большую часть своего свободного времени. Она не просто так носила белый халат. Из освещения женщина предпочитала полумрак, который и царил в лаборатории, освещаемой обычно только мониторами компьютеров и (при необходимости) настольной лампой. Сейчас Людмила занималась очередным никому непонятным исследованием, записывая какие-то наблюдения в перерывах между смотрением в микроскоп. — Джерри, твоё поведение пугает, — не отвлекаясь от своих занятий, сказала женщина. — Чего бояться тебе? — спросил низкий мужской голос. Однако из мрака человек так и не показался, усевшись в самом дальнем и тёмном углу на небольшом диване. — Мне просто стало интересно, почему ты не захотела посмотреть на свою жертву лично. — Моё успешное изобретение не предполагает жертв, — женщина сдвинула очки, опустившиеся к кончику носа. — Лишь подопытных, которые могут прийти к летальному исходу… — Как красиво ты завуалировала убийство, — мужчина хмыкнул. — Значит, не хочешь выходить из-за кулис? — Да, роль серого кардинала мне вполне по вкусу, — Людмила пожала плечами. — Главное, что босс Вонголы попал в капкан…