Из России с любовью

Стив проснулся раньше всех, потому что уснул за столом, изучая русские слова и фразы. Голова была тяжелой и хотелось лечь. Он хоть и был суперсолдатом, но и ему нужны были комфорт и удобства, хоть какие-нибудь. Поэтому Стив, оставив все книги на столике в кухне, пошел в спальню. Скинул с себя штаны, стянул носки и в футболке аккуратно лег на кровать, натягивая на себя свое одеяло. Часок можно было поспать в комфорте. Брок же сказал, что у них три дня отдыха, вот только воспринял ли это Баки, который ночью уходил? То, что Баки вернулся, Стив слышал до того, как окончательно проснуться, и не волновался за него. Почти не волновался. Баки, убежав от Брока, лежал без сна, глядя в потрескавшийся потолок и пытался понять, что с ним происходит. Губы Брока оказались такими мягким, желанными, такими манящими, что их хотелось коснуться еще раз. А потом губ Стива. Но не для того, чтобы сравнить, а для того, чтобы почувствовать свою целостность. Баки чувствовал, что принадлежит им обоим, но никак не мог в этом разобраться. Но Брок разрешил ему вспоминать, и Баки вспоминал, глядя в потолок, пока не рассвело окончательно. Брок окончательно проснулся часов в восемь. Он тихо встал, принял душ, побрился и пошел на кухню готовить кофе для себя. Наслаждаясь крепким черным кофе, он смотрел в окно, на зеленые еще кусты, на проходящих по двору людей, на чаек в небе. Ему было хорошо. Спокойно. — Брок? — Баки вошёл в кухню неслышно, подошёл близко-близко, но остановился ещё не вторгаясь в личное пространство. — Я нашел пекарню. При ней магазин. Ты чего-нибудь хочешь? — Что-нибудь с вишней, — ответил Брок, оглядывая его. — Кофе тебе сварить? — Нет, — Баки мотнул головой, и волосы упали ему на лицо, он фыркнул и забрал их за уши. — Мы когда-то жили рядом с маленькой пекарней. Было здорово. Я скоро вернусь. И Баки исчез с кухни так же, как и появился, только тихо щёлкнул замок входной двери. Брок же принялся разглядывать купленное вчера пиво — «Жигулевское», шесть литровых жестянок. Надо будет его куда-нибудь запихать. И водку. Брок никогда, ни при каких ситуациях не пил во время миссий, а сейчас у них миссия была в самом разгаре. Брок представил, как они каждый раз, заходя в магазин, покупают алкоголь и оставляют его в квартире. А потом резко сваливают, и тихий алкаш Витя, хозяин квартиры, обнаружив все это богатство, спивается от счастья. Баки вернулся минут за десять до того, как Стив пришел на кухню, надо отметить, также бесшумно, как и Баки. — Доброе утро, — он потянулся, повел носом и улыбнулся. — Баки, ты где-то раздобыл выпечку? — Ага, я разного взял и Броку с вишней, — ответил Баки. — Брок, сварить кофе? — А ты в турке варить умеешь? — спросил Брок. — Доброе утро, Кэп. Тебе кофе? — Да, мне кофе, — Стив помялся в кухне, в которой им троим места точно не было, и устроился у подоконника. — Я… умею, наверное, — пожал плечами Баки. — Но лучше покажи. — Надо было питьевой воды купить, — сказал Брок. — Я вчера не подумал, а вода из крана здесь невкусная. Он пошагово показал Баки, как готовить кофе в турке. — Кэп, сахар, сливки? — спросил он. — Нет, спасибо, — отозвался Стив. Он уже перебирал выпечку, которую принес Баки, и вспоминал, что им такого лакомства доставалось нечасто. Тут были и круассаны, и булочки с начинкой, и просто сдобные булки. Баки прихватил даже буханку ароматного, ещё теплого хлеба. Не удержавшись, Стив отломил себе от этой буханки хороший кусок и впился в него зубами, прикрыв глаза от наслаждения. — Вот эти с вишней, — Баки подал Броку два слоеных конвертика. — Если понравится, я ещё схожу. Я попросил отложить на часок. — Спасибо, — искренне сказал Брок и решил, что раз уж у них отдых, он может позволить себе кофе со сливками. Выпечка оказалась восхитительной. — Отличная идея насчет булок, Баки, — сказал Брок, прикончив два конвертика. — Кто будет яичницу с беконом? — Буду, — кивнул Баки. — Стив, ты будешь? — Нет, — с набитым ртом ответил Стив, — я булки буду. И он снова нырнул в пакет за выпечкой. Брок пожарил Баки яичницу из полудюжины яиц с беконом — как раз пригодилась та убойная сковорода. Потом пожарил яичницу поменьше себе. Они завтракали, в малюсенькой кухне пахло выпечкой, кофе и жареным беконом, и на Брока снизошло умиротворение. Да, они оказались в оке бури. Но этот кусочек спокойной мирной жизни умилял его почти до слез. Было так хорошо. Так правильно. — Раз у нас отдых, давайте сходим на море, — предложил Стив. — Погуляем. Просто один, я боюсь, не доберусь до моря. Всю ночь штудировал разговорник, но только больше запутался. — Я пойду с тобой на море, — оторвавшись от яичницы, сказал Баки, но перевел взгляд на Брока, будто спрашивая разрешения. — Вместе сходим, — сказал Брок. — Доедем на машине до набережной и сходим. Баки, ты доллары перепрятал? — Они в моих вещах зимних, — тут же ответил Баки. — Все схвачено. Баки смотрел, как Стив уплетает булочки, и радовался непонятно чему. Словно он попал в прошлое, позабытое за обнулениями, или это был всего лишь мираж? Но нет, все ощущалось настоящим, близким и правильным. — Я готовил, посуду моет Кэп, — сказал Брок. — У Баки рука. Кэп, вот губка — на нее капаешь немного жидкости из этой бутылки, вспениваешь и отмываешь. В твое время таких штук точно не было. — Не было, — согласился Стив, — но посуду мыть я умею. Только это такое расточительсво — мыть посуду под проточной горячей водой. Русские должны быть очень богатыми, чтобы так делать. Даже если у них дешевая вода. — Русские странные, — заметил Баки меланхолично. — Я видел места, где в большом красивом городе можно свернуть на периферийную улицу и увидеть там деревянные развалюхи. Но у них красивые храмы. Я помню, потому что Солдат там бывал, видел. Но ему было все равно, а я хотел бы посмотреть еще раз. Но сначала на море. — На море так на море, — согласился Брок. Баки не знал, что его так тянет на море, но он просто хотел побродить по пляжу, зарываясь пальцами в песок, и пусть для купания был совершенно не сезон, он задумывался и о купании. Стив взялся мыть посуду, которой было немного, тщательно отдраивая каждый предмет, словно до стерильности хотел довести. — Брок, — обернулся он. — А у тебя есть пожелания по поводу отдыха? — Есть, но я их осуществлять не буду, — ухмыльнулся Брок. — Курить хочу, но на миссии никогда не курю, а у нас миссия, Кэп. — Миссия? — удивился Стив. — Охрана объекта, — сказал Баки, — То есть тебя, Стив. — Все правильно, — согласился Брок. — Купаться будем? Я смотрел прогноз — вода пятнадцать градусов. Баки только хотел сказать, что он будет, как вспомнил о своей руке, которую нигде нельзя было показать и повесил голову. — Баки, ты чего? — встрепенулся Стив, складывая вымытые тарелки в сушилку. — Рука, — вздохнул Баки. — Не светит мне искупаться. — А если кофту с длинным рукавами надеть? — спросил Стив, а потом метнулся в комнату и притащил оттуда свое термобелье. — Вот. — Брок? — Баки перевел взгляд, полный надежды, со Стива на Брока. — Посмотрим, будет ли кто в такую погоду на пляже, — сказал Брок. — Может, и без кофты искупаешься. — Всегда есть люди, и они увидят, даже если кажется, что их нет, — глубокомысленно заявил Баки. — А это может подорвать миссию. Лучше я не буду купаться. — Баки, — вздохнул Стив, подошел близко и обнял Баки, прижав его голову к своему животу. Баки дернулся и затих, горячо дыша Стиву в живот, а тот гладил и гладил Баки по волосам, словно ребенка пытался успокоить. — Вот уроды, — очень тихо и очень зло сказал Стив, сейчас похожий не на Капитана Америку, а на палача, готового убивать. — Узнаю, кто с тобой это сделал, передушу всех, кто еще жив. — Ночью можно будет искупаться, — спокойно сказал Брок. — Ну что, едем? Посмотрим на чаек, на кораблики, на дохлых медуз... — Поехали, — глухо сказал Баки, все еще не отрываясь от Стива. Собрались быстро, решив, что пообедают где-нибудь в городе. День был погожий, даже солнечный, еще зеленели кусты и деревья, но дыхание осени уже чувствовалось в холодном ветре, сереющем море, в гомоне чаек над водой. Но Баки чувствовал себя как никогда живым. Он шел по пляжу босиком, зарываясь пальцами в прохладный песок, и размахивал кроссовками. Ему было почти хорошо, он только пытался понять, можно ли во время миссии любить. И не находил ответа. Хотя Брок сказал, что если они захотят, то секс будет. Но хотелось Баки не секса. Ему хотелось чувствовать чужое тепло рядом. Тепло Стива, тепло Брока. Но он не знал, как об этом сказать. Стив шел по пляжу медленно, вспоминая, как они ездили на пляж с Баки, веселились. Баки тогда взял с собой парочку девчонок, обе из которых заигрывали с Баки как могли, а он был веселым, вежливым, щедрым на шутки и комплименты, но все равно недоступен. Девушки тогда сильно обиделись на него, а он сказал Стиву, что не хочет общаться с теми, кто видит в нем только кусок мяса, не важно, в каком качестве. Брок топал по песку чуть в стороне от них, любовался обоими и чувствовал себя влюбленным, как в пятнадцать. И снова — в них. Закатав джинсы по колено, Баки теперь радостно шлепал по линии прибоя, поднимая тучу брызг вокруг себя, так что джинсы и так промокли, а он радовался, как ребенок. Но даже прыгая, словно горный козел по воде, Баки следил за всем, что происходило вокруг, ведь задание никто не отменял. Просто они на пляже. Баки вспоминал разные пляжи, они были в его жизни, только на них он не отдыхал, а работал. Он и сейчас, можно сказать работал, но не так. Сейчас он всей душой болел за свое дело, а не выполнял его, как машина. — Ты ему нравишься, — сказал Стив, дождавшись, когда Брок с ним поравняется. — Но я не готов его отпустить. — Так и ты мне нравишься, — ухмыльнулся Брок. Стив вспыхнул до кончиков волос и отвел глаза. Сейчас перед Броком был не Капитан Америка, и даже не Стив Роджерс, на несколько мгновений он стал Стиви, малышом из Бруклина. Но быстро справился с собой. — И… Брок, это слишком сложно, — попытался оправдать Стив, поглядывая на резвящегося на линии прибоя Баки. Но только тренированному глазу было заметно, что на самом деле он собран и готов отразить любое нападение. Стив это видел, но видел ли это Брок? Почему-то это показалось Стиву важным, очень важным, словно именно это знание давало Броку власть, хоть и непонятную, смутную. — Разберемся со временем, — безмятежно пообещал Брок. — Пока в Баки больше Актива, чем собственно Баки, ни о чем и речи быть не может. Понимаешь? — Понимаю, — вздохнул Стив. — Баки нужно время. Баки было так здорово гулять по пляжу, разбрызгивать морскую воду вокруг себя, и плевать, что на улице не жарко, да и нет почти никого на пляже, чтобы полюбоваться красотой темного моря. Большие белые птицы с зычными трубными голосами пронеслись над головами и сели на воду, изогнув длинные шеи. — Лебеди? — удивленно сказал Брок. — Серьезно? — А что не так? — Стив ничего не знал, про лебедей, поэтому и сказать ему было нечего. — Я думал, они южнее зимуют, — объяснил Брок. — Красивые, правда? — Да, что-то в них есть, — Стив посмотрел на птиц, картинно изгибающих свои длинные шеи. — Никогда не знал, где зимуют лебеди. Баки! — позвал Стив. — Смотри. Баки посмотрел на птиц, но ничего такого в них не увидел, продолжив свой моцион. Ему нравилось ощущение, как прохладная вода накатывает на стопы, и он был почти полностью этим поглощен. Но так казалось только со стороны. Внутри же Баки шли сложные мыслительные процессы, которые он и сам не мог понять, не то чтобы объяснить кому-нибудь. Откуда-то донесся запах мяса, печеного на углях. Брок огляделся и увидел неподалеку шашлычную. — Парни, вы голодные? — спросил Брок. — Пожалуй, — не стал скрывать Стив, запах беспардонно бередил рецепторы. — Зайдем? Баки только кивнул, тоже привлеченный запахом жарящегося мяса. Он просто кивнул, что согласен со Стивом, и оба могли заметить, как Баки нерешительно потянулся, чтобы взять за руку и того, и другого, но резко отдернул руки. Не время и не место.