Никто даже не спрашивал

- Как ты смог его полюбить? - спросил Чанмин, нервно покусывая нижнюю губу. - То есть, как вообще можно полюбить кого-то вроде него? Я улыбнулся и покачал головой. - Любовь... Для меня это пустое слово. Меня и Юнхо можно было назвать любовниками, но настоящей любви в наших отношениях, пожалуй, никогда не было. Я любил его, потому что он был единственным человеком, готовым остаться на моей стороне. Чанмин недоуменно посмотрел на меня и открыл рот, чтобы о чем-то спросить, но я остановил его, слабо взмахнув рукой. -Давай не будем говорить о любви, - попросил я, сделав особый акцент на последнем слове, и журналист кивнул. - Как ты мог догадаться, Юнхо нельзя было назвать самым нежным. Иногда я видел в нем того доброго человека, который спас меня, но всего лишь проблесками. Для него... Все это было игрой. Он хотел, чтобы я сорвался. Я холодно рассмеялся и, откинувшись на спинку стула, уставился в потолок. - И, похоже, он своего добился, правда? Мой горький тон выдернул Чанмина из легкого оцепенения. - Что ж, давай продолжим? Я хочу узнать, что ты делал после того случая. Хочу понять, через что тебе пришлось пройти. Для меня это... очень важно. Несколько минут я молча рассматривал журналиста, а затем, вздохнув, возобновил свой рассказ. - После той ночи Юнхо вел себя так, будто ничего не случилось. Он не пытался притвориться, что между нами не было секса, нет, но он никогда не считал, что изнасиловал меня, никогда не признавал того, что так сильно меня ранил. Воспоминания о нашей первой ссоре нахлынули слишком резко, и я с трудом сумел унять дрожь. - В один прекрасный день я не выдержал и спросил у Юнхо, почему он так со мной поступил, почему причинил мне такую боль, и тогда он... вышел из себя. *** - Почему ты так поступил со мной? - я потер глаза, смахнув с ресниц слезы, и преградил Юнхо выход из кухни. Он посмотрел на меня равнодушным взглядом, как будто вовсе не слышал моих слов. - Почему? Я доверял тебе! После этой фразы Юнхо неожиданно толкнул меня к столу и сжал пальцы на моем горле. Угол столешницы больно упирался в спину. По щекам катились горькие слезы, а Юнхо все так же бесчувственно смотрел на меня сверху вниз. - Почему я должен беспокоиться о том, что ранил тебя? Не похоже, что случилось нечто такое, после чего ты не сможешь поправиться. Не спрашивай, что я делаю, - он выдержал паузу и усмехнулся. - Или хочешь вернуться на улицу? А может, сразу в родительский дом? Я отчаянно затряс головой. - Пожалуйста... Юнхо рассмеялся и, продолжая сжимать мою шею, потащил меня вслед за собой к двери и резко вытолкнул в холодный коридор. Я обернулся, потрясенный его поведением, а он только скрестил на груди руки. - Юнхо, что ты делаешь? - Учу тебя хорошим манерам, - он потянулся к замку. - Посиди здесь и подумай над своим поведением. Я тут же сорвался с места, пытаясь его остановить, но Юнхо захлопнул дверь у меня перед носом, и я начал стучать по ней кулаками, умоляя его вернуться. Безуспешно. Я опустился на пол и расплакался от обиды, а когда слезы немного высохли на щеках, прижался к стене и притянул к себе ноги, тихо всхлипывая из-за свежих воспоминаний, повторяющихся в моей голове. Болело горло - Юнхо слишком сильно меня душил. Когда дверь снова открылась, я поднял голову и в очередной раз увидел равнодушный взгляд Юнхо. Он стоял надо мной, не говоря ни слова, и я медленно поднялся на ноги. - Юнхо... П-прости... - сделав шаг вперед, я робко вцепился в его рукав, надеясь увидеть перед собой того Юнхо, которого знал. Думал, что знал. Он погладил меня по голове, заставив вздрогнуть, и широко улыбнулся. Так, будто ничего и не было. - Вот видишь, это все, что от тебя требовалось! А теперь заходи. Я приготовил ужин. Я с осторожностью следил за каждым его движением - меня совершенно выбивало из колеи то, что он так быстро менялся. В одно мгновение он превращался из доброго человека в жестокого и наоборот. Ел я медленно, скорее машинально поднимал и опускал палочки и наблюдал за Юнхо, который с удовольствием поглощал ужин и радостно мне улыбался. - Послушай, Дже, не хочешь завтра встретиться с одним из моих приятелей? Я рассказывал ему о тебе, и он очень рассчитывает познакомиться с тобой лично, - Юнхо поставил свою тарелку в раковину. - Мы могли бы вместе сходить славно поужинать, что скажешь? Он выжидательно посмотрел на меня, и я быстро кивнул. Что-то во взгляде Юнхо снова меня испугало. Это что-то подсказывало мне, что я не смогу отказаться, даже если по-настоящему захочу. - А кто этот человек? - спросил я, уставившись в тарелку. - Мой друг из старшей школы. Мы редко видимся. Он... очень популярен в городе. Я рассеянно кивнул, передвигая палочками еду на тарелке, а затем резко дернулся, почувствовав, как Юнхо коснулся моего плеча и мягко развернул меня лицом к себе. Ощущение тревоги усиливалось с каждой секундой. - Я признаю, что был немного не прав. Мне не следовало так кричать на тебя... Но я разозлился, потому что по-настоящему люблю тебя, я о тебе беспокоюсь, - прошептал Юнхо и провел большим пальцем по моим губам. Я закрыл глаза, когда он наклонился и нежно меня поцеловал. Я не отстранился, но на поцелуй тоже не ответил, потому что все еще злился за ту ночь и боялся, что все может повториться. Юнхо вздохнул и потянул меня вверх, чтобы крепко обнять и прижать к себе. - Я покажу тебе свою любовь, ты обязательно ее увидишь. Со временем я понял, что мне следовало воспринимать его слова как угрозу, но на тот момент я понял их совершенно иначе. Я ошибся, а Юнхо действительно заставил меня увидеть свои истинные чувства, он буквально впечатал их в мою душу, в мое сознание. Да так, что я уже никогда их не забуду. В тот вечер Юнхо не трогал меня, но обнимал так крепко, что я опасался задохнуться. И все же я не посмел его оттолкнуть. Вечер медленно сменило утро, а я так и не смог уснуть. Мне безжалостно мешали воспоминания о том, как Юнхо двигался надо мной, грубо игнорируя мои слезы и крики. Эти воспоминания были настолько яркими, что мне казалось, будто я заново все это переживаю. Проснувшись, Юнхо потянулся ко мне и, нежно поцеловав, прошептал в самое ухо: "Доброе утро, детка". Меня передернуло. Я ненавидел то, как мое тело реагировало на голос Юнхо и на его прикосновения, на то, как он скользил ладонями по моей груди и уверенно обнимал за талию. Румянец сразу же вспыхнул у меня на щеках, поэтому я отвернулся и крепко закрыл глаза. Юнхо еще раз поцеловал меня в щеку, а затем неожиданно отстранился, поднимаясь с кровати. - Нужно вставать. У меня для тебя сюрприз. Я открыл глаза и сел, чтобы проводить Юнхо взглядом. Он улыбался, направляясь в ванную комнату. - Ты тоже начинай собираться. Кивнув, я резко подскочил с кровати и, подтянувшись на мысках, благодарно клюнул парня в щеку. Передо мной был тот самый Юнхо, которого я помнил. Человек, который спас меня, тот, кто подарил мне обеспокоенную улыбку и приютил незнакомца с улицы. Это был Юнхо, которого я мог полюбить. Я был совершенно ослеплен его добротой, поэтому не заметил подвоха. Мне следовало сразу догадаться, что впереди нечто ужасное, нечто, к чему я не готов, но той же ночью я выяснил... что был навсегда заперт рукой Юнхо в клетке. *** - Что это значит? - я удивленно раскрыл рот, переводя взгляд с огромного торгового центра на радостное лицо Юнхо. - Мы идем по магазинам. Я подумал, что ты устал одалживать мои вещи, поэтому мы купим тебе что-нибудь подходящее, - Юнхо кивнул в сторону вращающихся дверей. - Ну, чего ты ждешь? Я широко улыбнулся и схватил Юнхо под руку. - Это потрясающе! Но тебе не обязательно это делать. От смущения у меня горело лицо. Юнхо рассмеялся и провел тыльной стороной ладони по моей щеке. - В этом нет ничего особенного, не беспокойся. Целый день Юнхо посвятил только мне. Мы зашли в каждый понравившийся мне магазин, и очень скоро у меня появилась целая куча новой одежды. Никто никогда не делал для меня ничего подобного, это был грандиозный день, и мне казалось, что о большем сложно мечтать. Тогда я не мог контролировать своих чувств и, глядя в глаза Юнхо, испытывал к нему просто необъятную любовь и признательность. - Большое спасибо, это самый лучший подарок, - сказал я, а он посмеялся и ласково потрепал меня по голове. - Для тебя что угодно. И теперь ты сможешь красиво одеться к ужину, правда? Официальность ни к чему, выбери то, что нравится. Моя улыбка сошла на нет, едва я вспомнил о предстоящем ужине с другом Юнхо. Что-то подсказывало мне, что там лучше не появляться, почему-то я совершенно не чувствовал себя в безопасности. Когда мы приехали в ресторан, я жутко нервничал. Юнхо положил руку на мою спину и проводил меня к столику, за которым нас уже ждал его друг. Этот человек поразил меня с первого взгляда. Он был по-настоящему великолепен. Не настолько красив, как Юнхо, но все же было в нем что-то особенное. - Донук! - Юнхо отпустил меня и сразу же обнял друга. Увидев их теплое приветствие, я улыбнулся, а Юнхо, вернувшись, снова притянул меня крепко к себе. - Это Джеджун. Я смутился, когда Донук протянул мне ладонь, но все равно ответил скромным рукопожатием. За ужином мы много смеялись, но я никак не мог отделаться от чувства тревоги. Плохое предчувствие не покидало, мне казалось, что я в опасности, но вместо того чтобы что-то предпринять, я только отмахивался от своего волнения и слушал непринужденную беседу двух старых приятелей. После ужина Донук сел вместе с нами в машину, и, удивившись, я вопросительно посмотрел на Юнхо. Он привычно улыбнулся и сказал, что просто хочет провести с другом детства чуть больше времени. Я слегка нахмурился, но кивнул, хотя так и не смог понять, почему мое сердце так часто заколотилось. Дома я сказал Юнхо, что приму душ, а затем вернусь. Я слишком устал и старался игнорировать взгляды молодых людей и то, как они следили за каждым моим движением, пока я не вышел из комнаты. Горячий душ не помог мне избавиться от страха, но я должен был вернуться, поэтому оделся, медленно спустился по лестнице и замер у дверей в гостиную. Юнхо и Донук сидели на одном диване, и в руках Донука была небольшая сумка. - Ну что, начнем вечеринку? Юнхо протянул мне руку, приглашая подойти ближе, и я сделал несколько нерешительных шагов, не сводя глаз со своего спасителя. Он улыбнулся и усадил меня к себе на колени. - Ю-юнхо… - я увидел, как Донук с деловитым видом вытащил из своей сумки шприц. - Что это? Юнхо перебил меня, нежно поцеловав. - Тише, не беспокойся, все хорошо, - успокаивающе шептал он мне на ухо, пока я в ужасе наблюдал за действиями его друга. Он распаковал шприц и с дьявольской улыбкой повернулся к нам. - Готов? Я широко распахнул глаза и посмотрел на Юнхо в надежде найти поддержку, но увидел перед собой того человека, которого так сильно боялся. Его лицо было жестоким и равнодушным. Это был не мой Юнхо, абсолютно другой. Я дернулся, когда он схватил меня за предплечье, но сопротивляться было бесполезно - Юнхо с такой силой сжал пальцы, что я едва ли не заскулил от боли. - Это будет быстро, детка. Не обращая внимания на мой страх, Донук приблизился и постучал указательным пальцем по моей руке. - Какие хорошие вены. Я вскрикнул, когда он ввел мне под кожу иглу, а затем почувствовал, как меня охватывает жуткий холод и немыслимое оцепенение. Я задрожал и слабо простонал - холод резко сменил жар. Я услышал смех Донука и его тихий голос. - Посмотри на его лицо, ему нравится. - Так и должно быть. Эта шлюшка слишком часто начинает ныть, я уже и не знал что делать. Я резко втянул воздух носом. Мне показалось, что комната изменилась в размерах и стала больше, а мое тело значительно легче, казалось, что я могу взлететь. А потом меня накрыло. Паника бурлила во мне с неистовой силой. Я сжал в пальцах рубашку Юнхо и дрожащим голосом спросил: - Что это? Что ты со мной сделал? - Это спиды, детка. Я посмотрел на Донука и удивленно распахнул глаза, увидев, как он берет Юнхо за руку: - Ты ведь тоже хотел сегодня ширнуться? Комната начала трястись, и я закричал. Это было по-настоящему страшно, но потом я огляделся по сторонам и понял, что трясло не комнату, а меня самого. - Успокойся Дже, я сделаю тебе хорошо. *** - Спиды?! - потрясенно переспросил Чанмин и, уставившись на меня, наклонился вперед. - Иногда я был благодарен, - глаза Чанмина округлились еще сильнее, и я рассмеялся. - Под спидами боль не казалась такой сильной, она исчезала вместе с осознанием того, что Юнхо никогда не любил меня и никогда не полюбит, во всяком случает так, как я этого хотел.