Никто даже не спрашивал

- Сложно с точностью описать случившееся той ночью, я помню только кое-какие расплывчатые обрывки. Я вздохнул и сжал руки в замок, поморщившись от того, что смутные воспоминания скользнули по краю сознания. Чанмин прочистил горло и неуютно поерзал на стуле, привлекая мое внимание. - Ты хочешь о чем-то спросить? - отстраненно поинтересовался я. Мне было сложно сфокусироваться на журналисте - одно слишком яркое воспоминание пробилось на первый план. - Да. Почему ты не сбежал от него? Я бросил на Чанмина быстрый взгляд и снова уставился на деревянную столешницу. - Когда ты так спрашиваешь, кажется, что это было проще простого, - горький смешок вырвался из моего горла, на глаза навернулись слезы, и мне пришлось отвернуться. - Не пойми меня неправильно, но... я не хотел бросать Юнхо. Я резко смахнул невольные слезы и с вызовом посмотрел на Чанмина, стараясь игнорировать жалость в его мягком взгляде. - Как бы сильно мне не хотелось уйти и независимо от того, насколько плохо он ко мне относился, я не мог заставить себя сбежать, не мог его бросить. Потому что Юнхо был... единственным человеком, которого на самом деле волновало мое существование, - мой голос дрогнул. - Я всего лишь хотел, чтобы хоть кто-нибудь подтвердил мое существование... Что ж, продолжим? Не дожидаясь ответа Чанмина, я откашлялся и, откинув голову назад, закрыл глаза. Воспоминания с каждой секундой становились все четче. *** - Он ведь прекрасен, правда? Сделав над собой усилие, я повернул голову из стороны в сторону и обернулся на звук, достигший моего слуха и затуманенного сознания. Это был третий раз, когда Юнхо приглашал Донука. Хотя в тот день все было немного иначе. Вместо доктора вместе с Юнхо приехал другой человек. Он смотрел на меня как на кусок мяса, и от этого взгляда по моей коже бежали мурашки. - Еще и сексуальный. Ты никогда не думал его продать? А что, сможешь много на нем заработать... Даже забавно, будешь сдавать его "в прокат". Я услышал глухой смешок незнакомца и снова повернул голову - желчь подступала к горлу. - Ты в порядке, красотка? - сладким тоном спросил парень и, наклонившись, провел губами от основания моей шеи к скулам. Я вздрогнул, а в следующее мгновение меня стошнило на подушку, и я снова забился в конвульсиях. Когда чьи-то сильные руки перевернули меня на спину, я тихо вскрикнул, но затем кто-то выплеснул на мое лицо и грудь стакан холодной воды, чего я совершенно точно не ожидал. Поперхнувшись вдохом, я резко сел и потер глаза, смахивая с ресниц капли воды, и только тогда заметил рассерженное выражение лица Юнхо. - Прости, - прошептал я, а он подошел ко мне и, схватив меня за плечо, потянул на себя и заставил встать на четвереньки. - Может, покажешь нам степень своего раскаяния? Я виновато захныкал и низко опустил голову, а Микки, друг Юнхо, рассмеялся. Я глубоко вздохнул и, прокашлявшись, - першило горло - послушно застонал. - Пожалуйста... - Юнхо мягко потрепал меня по голове, и я закусил губу. - "Пожалуйста" что? Скажи нам. Ты ведь знаешь что я хочу услышать, да, детка? Его голос казался ласковым, но я все равно отчетливо слышал в нем нотки льда. Нежности и мягкости на самом деле никогда не существовало. - П-пожалуйста, трахни м-меня... Я закричал, когда ладонь Юнхо с громким шлепком опустилась на мою голую задницу, и не сумел сдержать стона - кожу в месте удара неприятно жгло. - Громче, - прошипел Юнхо у меня над ухом. - Громче, пусть мой друг тоже тебя услышит. - Трахни меня! - сказал я, а затем упал на кровать лицом вниз. Юнхо продолжал шлепать меня снова и снова. - Прекрати, Юнхо! Прости меня, я скажу то, что ты хочешь услышать, - я заскулил, едва парень обвел ладонью мои ягодицы, мягко поглаживая ярко-красные следы. - Тогда повтори... Искренне. По его голосу я слышал, что ему бесконечно весело. Я сделал глубокий вдох, вытер слезы и закрыл глаза, склонив голову. - Трахните меня... Оба, пожалуйста, сделайте это, трахните меня. - С удовольствием, - промурлыкал Юнхо мне на ухо. *** Я знаю только то, что несколько недель провел взаперти, в спальне Юнхо. Наркотики взяли надо мной верх, я очень плохо понимал происходящее и с трудом мог вспомнить, когда в последний раз ел... Помнил только то, как Юнхо отводил или относил меня в ванную. После очередной жуткой ночи он не дал мне новую дозу, и я проснулся от холода и боли. У меня кружилась голова, общее состояние было невыносимо паршивым. Зато в комнате никого не было, и я вздохнул с облегчением. Когда Юнхо находился рядом... Мое сердце сжималось от страха, а тело била крупная дрожь. Я медленно слез с кровати и, пошатываясь, подошел к двери, бесшумно опустил ручку. Едва выглянув из спальни, я почувствовал запах готовящейся на кухне еды, и у меня сразу же сработал рвотный рефлекс. Я неуверенно добрался до ванной комнаты и рухнул на пол, склонившись над унитазом. Мой желудок был абсолютно пустым, но я чувствовал, как сжимаются мои внутренности, и это было действительно больно. Я сидел на полу, когда раздался шорох, и кто-то погладил меня по спине, несколько раз провел по позвоночнику. Я знал, кто это и не мог заставить себя обернуться, не хотел смотреть в глаза Юнхо, потому что знал, что увижу в них только ледяной холод. Поэтому я просто продолжал неподвижно сидеть и хватал ртом столь необходимый мне воздух, пытаясь успокоить головокружение или смириться с тем, что мир так сильно отклоняется от оси. Когда Юнхо опустился рядом со мной на корточки, я закрыл глаза, чувствуя его дыхание на своей шее. Как обычно, я ненавидел себя за то, что не мог подавить дрожь от такой близости. - Не хочешь немного поесть, любовь моя? Я едва ли не рассмеялся над этим вопросом, но все же сдержался и, покачав головой, медленно развернулся, чтобы посмотреть на Юнхо. Удивление ударило резко. Я почти вскрикнул, увидев мягкий взгляд карих глаз, тот самый взгляд, который так восхитил меня в нашу первую встречу. Меня трясло, но я робко приблизился к Юнхо и положил голову на его плечо. - Джеджун? - Юнхо, это ведь ты? - шепотом спросил я, и мой вопрос вогнал Юнхо в замешательство - он попытался немного отстраниться и внимательно посмотрел на мое лицо. - Конечно, Дже, это я. В его голосе звучали легкие нотки веселья, он улыбнулся и провел ладонями по моим плечам, но из-за этого моя дрожь только усилилась. Я вцепился пальцами в его рубашку и сжал кулаки. В этом не было никакого смысла, но я продолжал цепляться за того человека, которого, казалось бы, знал. Я нерешительно взглянул на него, и у меня резко перехватило дыхание - Юнхо смотрел на меня с нежностью и мягкой улыбкой на губах. Это был тот самый Юнхо, которого я впервые встретил холодной ночью, тот добрый человек, который меня приютил... *** - Он заставлял тебя заниматься сексом с клиентами. Сколько их было? Этот вопрос прозвучал почти робко, и я в очередной раз подумал о том, что Чанмин действительно все еще был ребенком. Я заглянул в глубокие темные глаза журналиста и невольно попал в ловушку его совершенной невинности. - Больше чем я мог сосчитать, Чанмин-а. Мой ответ заставил его отвести взгляд. Яркий румянец вспыхнул на щеках парня, и я попытался понять, что за эмоция отразилась на его лице, когда он уставился на включенный диктофон. Это было очень похоже на гнев. - Я даже не помню большинство из них. А Юнхо... Он проявлял свою доброту только тогда, когда накачивал меня наркотой, приводя клиентов, готовых использовать меня и опорочить. Чанмин потрясенно распахнул глаза и перевел взгляд обратно на меня. - Ты называешь это добротой? - прошипел он, недоверчиво повышая голос. Я засмеялся и покачал головой. - Да просто... - я замолчал и посмотрел на потрескавшуюся стену, а затем выпустил слабый вздох. - Не знаю, что было бы со мной, если бы я четко запоминал все, что эти люди со мной делали... Юнхо спас меня от такой жестокой судьбы, убедившись в том, что с каждым клиентом я буду утопать в дымке наркотического опьянения. Чанмин промолчал, и я решил, что пора продолжить рассказ. Мой голос снова дрогнул, едва я подумал о Юнхо и его доброте, которая появлялась, казалось бы, из ниоткуда. Конечно же, мне всегда следовало помнить, что эта доброта, как правило, быстро исчезала. *** Прошло несколько дней, и с моим телом стали происходить всякие странности. Даже при идеальной температуре воздуха меня постоянно бросало из жара в холод, а потом меня начинала бить неконтролируемая дрожь. Я все время чувствовал себя уставшим и не мог найти в себе сил на то, чтобы просто подняться с кровати. Юнхо видел все это, улыбался и спрашивал, все ли в порядке. Я слабо кивал и проваливался в беспокойный сон, где были безымянные люди и их грубые руки, которыми они шарили по моему телу. Однажды поздним вечером я сидел на диване и немигающим взглядом смотрел на стену, когда Юнхо опустился на журнальный столик напротив меня и, достав из кармана какой-то предмет, с тихим звоном положил его на столешницу. Я медленно опустил взгляд и не сразу понял, что это, поэтому вопросительно взглянул на Юнхо. - У тебя абстиненция. Я облизнул губы и уставился на шприц, лежащий на столике. Меня как будто тянуло к нему, и я не мог ничего с этим поделать, поэтому слегка подался вперед. Через несколько секунд я тряхнул головой и снова перевел взгляд на Юнхо. - Не нужно, я не хочу. Юнхо улыбнулся, пробежавшись пальцами по моей руке, и я ощутил трепет. - А я не хочу, чтобы ты страдал от боли. Дальше будет хуже. Мне следовало на него разозлиться, следовало на него накричать и напомнить, что именно он дал мне первую дозу, не спросив моего согласия, именно он подсадил меня на наркотики, но я промолчал. Все что я мог - пялиться на новый дозняк. - Хуже?.. Мой голос трогательно сорвался, губы задрожали, и я опустил глаза. Разве бывает еще хуже? Уже на тот момент я чувствовал огромное желание заснуть и больше никогда не проснуться. - Сделаешь это ради меня? Эта маленькая просьба перевернула все внутри меня, и я не смог отказать, медленно кивнул, а Юнхо наградил меня широкой улыбкой и вложил в мою руку шприц. Я сделал глубокий вдох, сжимая его в ладони. На мгновение зажмурился, почувствовав, как по щеке скользнула слеза, а затем вытянул руку и ввел под кожу иглу. На этом этапе меня охватили сомнения, и я посмотрел на Юнхо, выискивая поддержку. Он выжидательно наблюдал за мной и улыбался так, будто гордился моими действиями. Я опустил ресницы и надавил на шприц, впрыскивая наркотик в вену. Быстро. Когда я вытащил иглу, мне снова пришлось крепко зажмуриться, потому что меня вновь охватила дрожь. На этот раз от удовольствия - препарат начинал действовать, всасываясь в кровь. - Лучше? Голос Юнхо казался сказочно далеким, я открыл глаза и увидел его улыбку и веселый взгляд и сразу же потянулся вперед, чтобы забраться к нему на колени. Я коснулся губами его шеи и слабо кивнул. Мне хотелось прикосновений, я сгорал от желания почувствовать руки Юнхо на своей обнаженной коже. Это было странно, все эти сильные ощущения накрывали меня одно за другим, и я не сумел сдержаться и застонал, когда Юнхо провел ладонью по моей спине. - Ты восхитителен, Дже, - прошептал он мне на ухо, и я поймал себя на том, что улыбаюсь. Это была настолько широкая улыбка, что у меня пощипывало уголки губ. Юнхо, которого я видел в последние недели, растворился где-то в моем сознании. В тот момент я смотрел на него и четко осознавал, что ко мне вернулась давняя мысль: "Я сделаю ради него все что угодно, только бы он смог меня полюбить". Каким-то образом уже через пару мгновений я оказался на диване - сжимал пальцы в кулаки и стонал от удовольствия, пока Юнхо вколачивался в меня. Наслаждение прокалывало мой позвоночник, и это было так хорошо, что я не смог подавить крошечную просьбу: "Пожалуйста". Юнхо усмехнулся и ускорил темп, обхватил мой член и задвигал ладонью в идеальном ритме своих толчков. Я видел цветные круги, танцующие под опущенными веками, а затем кончил на пальцы Юнхо, и меня накрыла такая яркая вспышка, что я потрясенно затаил дыхание. Я не мог пошевелиться, так и оставался лежать на диване, а затем Юнхо выскользнул из меня, и я застонал, потому что ни ноги, ни руки меня не слушались, а я хотел снова оказаться ближе к Юнхо. Я посмотрел на него умоляющим взглядом и слегка обиженно выпятил губы. Юнхо усмехнулся и поднял меня на руки, а я тихо выдохнул и уткнулся лбом в изгиб его шеи. Все будет прекрасно. Я решил, что так все будет прекрасно... *** Я снова откашлялся и посмотрел на Чанмина. Его взгляд был прикован к моему лицу, и я мог бы сказать, что в нем читался ужас, но какая-то часть меня решила, что этот блеск в его глазах скорее напоминал трепет. - Пожалуй, именно тогда я окончательно сдался... Чанмин моргнул и приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, но, кажется, не смог подобрать нужных слов. Он хватал воздух, как рыба, открывал и закрывал рот, собираясь с мыслями, а когда наконец-то заговорил, в его голосе практически слышался скрежет, как будто он выдернул этот короткий вопрос из собственной глотки. - Почему? Я уставился на него, чувствуя, как простой вопрос журналиста проникает в меня, пробирается до самой души, вызывая миллион объяснений. И все же, рассматривая безупречное лицо Чанмина, я сумел ответить только одно: - Не знаю. Возможно, я просто хотел кого-то любить. А может, элементарно не смог найти в себе достаточно сил, чтобы не повиноваться Юнхо. Но в конечном итоге я понимал, что у меня не было никаких особых причин... это всего лишь был мой изощренный способ попытаться сбежать от реальности.