A Sweet Scent of Peaches and Vanilla

Сказать, что ужин прошел хорошо, значит, преувеличить. Или, может быть, всё и шло хорошо, но за исключением Чонгука, который с каждой минутой всё больше и больше волновался. Квартира Чимина была довольно маленькой, поэтому все они сидели за круглым столом, за которым обычно обедали Чимин и Юнги или где альфа раскладывал книги для учёбы. В этот момент, однако, за столом сидели четыре человека. Чимин и Юнги утопали друг в друге, как обычно, – альфа говорил обо всём на свете, а омега нежно смотрел на него, потягивая вино. Халат Тэхёна немного соскользнул, обнажив розовый верх пижамы, так как он сидел на стуле, вытянув перед собой ноги. Чонгук должен был сесть рядом с ним, так как Чимин и Юнги сразу же сели рядом друг с другом, но младший альфа действительно прогрессировал, так как ему удалось контролировать свои гормоны. То, что сказал ему Юнги на балконе, задело его за живое. Он никогда не испытывал такого сильного физического влечения к кому-то – вот почему он преодолел свою первую и инстинктивную реакцию. Сначала он был смущён, но Тэхён не показывал никаких признаков беспокойства после того рукопожатия, вот почему альфа сумел немного успокоиться, будучи сверхчувствительным к его реакциям, и прекратить поток всех гормональных мыслей. Он также привык к этому персиково-ванильному запаху, который всё ещё был одним из самых приятных, но он не был так глубоко тронут им, как тогда в прихожей. Он мог бы даже насладиться обедом, но Тэхен был очень похож на своего брата по характеру: он много говорил, был застенчивым и наглым – особенно когда показывал то, что ему нравится, и говорил, небрежно касаясь человека, с которым разговаривал. Поэтому, естественно, когда Чимин сказал, что Чонгук работает неполный рабочий день в уютной маленькой кофейне на углу, Тэхен подпрыгнул на стуле и схватил Чонгука за руку, восклицая: "Да ладно! Я искал здесь маленькую кофейню! И я ненавижу "Старбакс"!" Тут Чимин рассмеялся. Они все слегка подпрыгнули от удара грома, дождь начался сразу после того, как все вернулись домой. – Да, было бы здорово, если бы ты болтался там, вместо того, чтобы бездельничать дома. Кроме того, если Джей Кей¹ там, я, по крайней мере, знаю, что ты в безопасности. – Перестань так волноваться. Боже мой. Ты так раздражаешь, – ответил Тэхён, всё ещё держа Чонгука за руку. Затем он повернул голову к взволнованному альфе с милой улыбкой. – Гуки, ты варишь настоящий кофе в кофейне? Как реально хороший кофе? – Ну, да, – ответил Чонгук, чувствуя, как вспыхнули его щеки. Он привык к тому, что его называли “мускулистым кроликом” или “Джей Кей”, но никто никогда не называл его “Гуки”, и сочетание ласкового имени и этих милых карих глаз в форме полумесяцев, заглядывающих в его глаза, замкнуло его мозг. Кроме того, Тэхён всё ещё держал его за руку, и это было действительно так... странно. Правда. – Когда твоя следующая смена? – спросил Тэхён с той же энергичностью. – Хм... Послезавтра? – почему это прозвучало как вопрос? – Да, ему нужно было, чтобы кто-то прикрыл его, так как завтра утром у нас экзамен по праву омеги, а потом мы будем играть в видеоигры весь день, – хихикнул Чимин. – О, тогда я заеду послезавтра! Мне нужно дать тебе свой номер, чтобы ты мог написать мне адрес. – Да, конечно, – Чонгук попытался успокоиться, глядя на картину за спиной Юнги, чтобы, по крайней мере, вести себя спокойно, но встретил взгляд омеги, который ухмыльнулся, потягивая вино. – Можно мне бокал? – вдруг спросил он Юнги, указывая на Каберне. – Ого! Джей Кей пьёт со взрослыми! Ура! – Чимин насмехался над ним, поднимая кружку с пивом. – Разве тебе иногда не нравится выпить чего-нибудь? – Тэхён снова повернулся к нему. Тем временем Чонгук успел наполнить свой бокал чуть больше, чем положено по этикету, и поспешил сделать большой глоток. Горький вкус был ужасен. Чонгук ненавидел алкоголь, но ему действительно нужно было хоть что-то, чтобы успокоиться. – Наш Джей Кей – выдающийся молодой человек: не курит, не пьёт и не употребляет наркотики, – сказал Юнги, как гордый родитель. – Мне иногда нравится выпить бокальчик вина, – сказал Тэхён, – но это действительно плохо для моей кожи. Чонгук успел допить бокал несколькими глотками и почувствовал, как тяжесть и терпкость вина немного ослабили его. Наконец-то. Затем он повернулся к Тэхёну, чувствуя себя немного осмелевшим. Тэхён посмотрел на него с удивлением. – Что? – спросил он. – У тебя проблемы с кожей? – он спросил омегу, найдя причину, чтобы глазами взглянуть на эти ангельские и гладкие черты лица. – Ну... – Тэхён, казалось, был немного озадачен этим неожиданным вопросом. – Твоя кожа выглядит безупречно. Тебе даже не стоит беспокоиться об этом, – Чонгук небрежно положил палочки обратно в тарелку. Он много съел. – Да! Что я тебе говорил! А ты мне не веришь! Твоя кожа идеальна, – сказал Чимин брату. Тэхён на секунду смутился, и Чонгук почувствовал, как в животе у него запорхали бабочки. Запах омеги на несколько секунд стал немного слаще, так как он был доволен комплиментами. – Ну, это потому, что я ем много фруктов, – тихо сказал он и встал, собирая грязные тарелки. – Извини, Джей Кей, мой брат не может принимать комплименты, ты должен знать, – сказал Чим, улыбаясь и видя, что его брат взволнован и складывает тарелки, чтобы убежать из комнаты. – Позволь мне помочь тебе, – предложил Чонгук, вставая. Чимин ухмыльнулся, радуясь, что ему не придется мыть посуду. – Всё в порядке, я могу сам это сделать, – ответил Тэхён, направляясь в маленькую кухню с полными руками тарелок. – Пойдём сядем на диван, – сказал Юнги Чимину, который с энтузиазмом встал; пока они проходили мимо, Юнги ухмыльнулся и подмигнул Чонгуку, который убирал со стола скатерть. Чонгук был немного взволнован этим, но начал следовать своему плану действий и собрал все стаканы, неся столько, сколько мог, чтобы принести их на кухню. Когда он пришёл туда, он провёл несколько секунд, глядя на спину Тэхёна, прежде чем сообщить о своём присутствии омеге, сказав: "Вот, я принёс стаканы. Позволь мне помочь, я мог бы всё вытереть". Тэхён посмотрел на него через плечо. – Я же говорил тебе, что ты не обязан. Всё нормально, оставь их здесь. – Но я хочу помочь, – младший осторожно поставил стаканы и взял тряпку, чтобы начать вытирать посуду. Несколько минут они провели в молчании, поглощённые своей работой. Когда они закончили, Тэхён улыбнулся Чонгуку: – Спасибо. – Конечно. Спасибо за ужин, было вкусно. Тэхен снова улыбнулся и уже собирался выйти за дверь, когда Чонгук вдруг осмелился на то, что он до смерти хотел сказать омеге после разговора на балконе. – Тэхён-хён... Омега обернулся и вопросительно посмотрел на альфу. – Знаешь, ты можешь называть меня просто "Тэ", я ведь ненамного старше тебя, – сказал он, улыбаясь. – Тэ, – Чонгук попробовал обращение, и оно звучало хорошо. – Да, в чём дело? – искусственное освещение маленькой кухни сделало его ещё красивее, и Чонгук снова начал стесняться и волноваться, но ему просто нужно было это сказать. – Я... Ну, я хочу извиниться за то, что... – начал он, не успев взглянуть собеседнику в глаза. Он уставился на дверь за рыжеволосым омегой. – Я не хотел... – это было труднее, чем он думал. – Я не хотел неуважительно относиться к тебе... Я... – он вдруг остановился, заметив, что к нему подходит другой. У него всё ещё не хватало смелости посмотреть тому в глаза, но когда он услышал тихий смешок, Чонгук, наконец, поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с омегой. Черты Тэхёна были мягкими и расслабленными, у него была лёгкая улыбка. – Тебе не нужно извиняться, Чонгук, – сказал он, качая головой. – Нет, нужно, – настаивал младший, почёсывая затылок. Тэхён как раз собирался что-то сказать, когда Чонгук снова заговорил: – Я не хочу, чтобы ты думал, что я... – он пытался объяснить омеге, но заметил, что тот нахмурил брови, и замолчал. – Ты хочешь сказать... – сказал Тэхен, – что это ничего не значит? Как будто... тебя не тянет ко мне в этом смысле? – спросил он очень небрежно. – Нет!.. Что? – Чонгук хотел, чтобы он провалился сквозь пол. – Я имею в виду, ты... Я ... – он начал заикаться, и Тэхён начал смеяться над этим. Омега снова положил руку на плечо Чонгука. – Извини, – сказал он, заметив, что альфа сильно покраснел, – ты становишься милым, когда волнуешься, – сказал он, ущипнув альфу за щеку. – Я не милый, – ответил младший, немного рассердившись на последнее замечание – он, возможно, и был ребёнком, но он ненавидел, когда Тэхён нянчился с ним. – Ладно, ты не ребёнок. И не милый вообще, – иронично ответил Тэхён, подмигнув ему. Он уже собирался выйти за дверь, когда остановился во второй раз. – Всё в порядке, правда. Я не держу на тебя зла, хорошо? – он сказал с серьёзным выражением лица. – Давай, пошли в гостиную, если я правильно помню, вам с Чимином ещё надо что-то повторить? – сказал он, наклонив голову. – О нет, – Чонгук внезапно вспомнил про свой экзамен. Как только он это сказал, погас свет на кухне, и по всей квартире раздался внезапный раскат грома. Чонгук не боялся темноты, но подпрыгнул, когда почувствовал, что кто-то схватил его и крепко обнял. Его нос был наполнен персиками и ванилью, две руки обнимали его за плечи, а тело прижималось к нему, мягкие волосы были на лице и в носу. Тэхён крепко держался, а Чонгук застыл на секунду, прежде чем обнять омегу за спину. – Я... я боюсь темноты, – прошептал Тэхён, и его тёплое дыхание щекотало шею Чонгука. – Всё в порядке, ничего, – ответил младший, прежде чем его прервал голос Чимина. – Тэ, у тебя всё хорошо? – Да, Мини, – сказал омега громче. – Ты можешь остаться на несколько минут? Я пойду с Юнги, посмотрим, сможем ли мы включить генератор. Хорошо? Хочешь пойти со мной? – он казался обеспокоенным, пока звенели ключи и Юнги разговаривал с соседом. – Всё нормально. Я с Гуки, – сказал омега, ещё крепче сжимая младшего альфу, потому что раздался ещё один удар грома. – Хорошо. Не волнуйся, гром скоро пройдёт, будь там, – сказал Чимин, его голос эхом отозвался от входа. Почувствовав, что парень в его руках начал слегка дрожать и запах омеги изменился, Чонгук попытался поднять ему настроение, потирая спину и очень спокойно произнося: – Всё в порядке. Если ты позволишь мне взять телефон, я могу включить фонарик и... – Нет, не двигайся. – Ладно. Знаешь, я тоже боялся темноты... – сказал Чонгук, продолжая поглаживать рукой спину Тэхёна; его накидка была такой мягкой… – Неужели? Ты? – недоверчиво спросил Тэхён. – Да, именно. Я всё ещё боюсь многих вещей. – Как ты его переборол? Страх темноты? – спросил Тэхён, слегка приподняв голову. Его дыхание щекотало подбородок Чонгука, и у младшего на секунду закружилась голова от сладкого запаха омеги, но потом он пришёл в себя. – У меня есть друг, который воевал в Кабуле². И он сказал, что "тьма – самое безопасное место". – Но... – Тэхён ещё немного приподнял голову, и его руки оторвались от плеч Чонгука и теперь лежали на груди альфы. Чонгук старался не думать о том, что его сердце, вероятно, бешено колотилось и Тэхён должен был это чувствовать, поскольку оно билось очень быстро. На самом деле, Чонгук боялся даже, что, если они будут молчать, его сердцебиение будет отчётливо слышно в маленькой комнате. – Но ты ничего не видишь, как ты можешь быть в безопасности? – тихо спросил Тэхён. – Ну, если ты ничего не видишь, значит, и тебя никто не видит. Ты защищён темнотой, – сказал Чонгук, слегка наклонив голову вперёд, чувствуя, что шея Тэхёна находится очень близко к его носу. Если бы он только мог склониться поближе… – О, я никогда об этом не думал, – сказал Тэхён, его руки блуждали по груди Чонгука. – Не знаю, может ли это мне помочь. Я очень боюсь, – он закончил, положив ладонь правой руки прямо на сердце Чонгука, в то время как другую руку положил чуть ниже. – Всё в порядке. Ты не можешь так быстро преодолеть фобию, – сказал Чонгук, отчаянно пытаясь дышать нормально, чтобы успокоить сердце. – И, может быть, ты никогда не будешь чувствовать себя в безопасности в темноте, тебе нечего стыдиться, – сказал он как можно спокойнее. – Ого, – сказал Тэхён, его левая рука слегка блуждала по животу Чонгука. – Это всё мышцы? – спросил он приглушённым голосом, прижимая руку к прессу Чонгука, чтобы почувствовать тело ближе к себе. Чонгук не ответил – он был немного ошеломлён тем, что Тэхён в его руках, и теперь его руки ласкали его тело... "Не думай об этом. Подумай о грустном. Подумай о том, что у "Юрия на льду" ещё нет следующего сезона, это отстойно..." – Ой, извини. Я не хотел так лапать тебя в темноте, – усмехнулся омега, останавливая свою руку от дальнейших действий. – Всё в порядке. – Я просто удивился, что у студента колледжа и баристы на полставки было время сделать такое тело, – сказал старший, его дыхание опасно приближалось к нижней губе Чонгука. – Ты когда-нибудь спишь? – Да, я много сплю. – Хм... – Чонгук был немного ошеломлён, потому что ему удалось подавить свой запах, но он чувствовал, что Тэхён, который становился более гибким в его руках, начал пахнуть немного... слаще? Он не контролировал движения своей головы, но внезапно почувствовал, как его скула наклонилась прямо под ухом Тэхёна, и отчётливо увидел, как омега обнажил ему шею, его левая рука поднялась к шее Чонгука и потянула его вперед. Он несколько раз сглотнул – его руки, прекратив ласкать спину омеги, нашли место на бедрах старшего парня. Он немного колебался, потому что знал, что альфы любят нюхать омег, и это не было сексуальным действием; для омеги это было способом показать своё доверие и сблизиться. Его близкие друзья учуяли друг друга, даже семья, но Чонгук никогда не нюхал никого, к кому его тянуло, не говоря уже об омеге с таким завлекающим запахом. – Всё в порядке, – услышал он шёпот Тэхёна, – я хочу, чтобы ты... При этих словах Чонгук прижался носом к шее Тэхёна и вдохнул. Он замер на несколько мгновений, потому что просто не мог описать словами эмоции, то, что он чувствовал в своём сердце; он просто знал, что внезапно почувствовал себя очень легко, как будто всё исчезло, и остались только персики, ваниль и тёплое и мягкое тело в его руках. Он вдохнул еще раз, и ему пришлось с силой оторваться, потому что в голове всё ещё звучал слабый голос, который хотел, чтобы он сделал ещё один шажок и... попробовал... но он просто должен был отбросить эти побуждения. Тэхён позволил ему понюхать себя, что было очень важно. Запахи были важны – они были решающим фактором в отношениях людей, потому что вы не будете чувствовать себя комфортно рядом с кем-то, чей запах вам не нравится. Особенно, запахи были решающими факторами для возлюбленных, так как они должны были тянуть к конкретному человеку, и – если этот человек чувствовал то же самое – романтические отношения могли бы быть успешными. Раздался ещё один раскат грома; Тэхён слегка вздрогнул, но остался с обнажённой шеей, склонив голову набок и всё ещё держа руку на шее Чонгука. Поняв, что прошло достаточно времени, Чонгук отстранился, в последний раз принюхавшись, и спросил: – Хочешь... хочешь понюхать меня тоже? Тэхён на секунду замер, и это смутило Чонгука. "Альфы не обнажают шеи перед людьми, так не бывает. А может, и бывает?.. Ну конечно, о чём ты думаешь, идиот! Только те альфы, которые слабаки и лузеры..." – Ты мне позволишь? – наконец спросил Тэхён. – Конечно, – ответил Чонгук слишком нетерпеливо. – Тогда – "да". Я бы с удовольствием почувствовал твой запах, – прошептал Тэхён, в то время как Чонгук наклонил голову. Рука Тэхёна потянулась к лопатке Чонгука, и омега прижался носом к шее альфы, слегка вдыхая область под маленькой цепочкой на его шее. Это было странно для Чонгука. Чимин и Юнги, Джин, Намджун и его семья несколько раз вдыхали его запах, но это было совсем другое. Это было интимно и прекрасно, и он знал, что, почувствовав его, Тэхён получит доступ к изюминке его аромата, и он надеялся – он действительно молился – что омеге нравится то, чем он пахнет; по крайней мере, крошечная часть, которая была необходима ему, чтобы позволить ему остаться. Казалось, Тэхён понял сомнения альфы, потому что внезапно он издал звук, похожий на стон. Чонгук стоял неподвижно, сердце его всё ещё колотилось, пока Тэхён не откинулся назад и не обнял его, как будто ничего не произошло. – Твой запах... – начал омега. – Он чувствуется... Чонгук подумал, что его вот-вот отвергнут с таким-то неуверенным утверждением, и слегка напрягся. Когда он как обычно поворачивал голову, Тэхен усмехнулся: – У меня есть воспоминание из детства, связанное с твоим запахом. Очень счастливое, – он прижался ещё ближе, – у бабушки в саду, рядом с крыльцом, росли лавандовые кусты. Она заставляла меня сидеть у неё на коленях и читать мне сказки, а иногда я засыпал у неё на руках. Иногда я просто закрывал глаза, делая вид, что сплю, а она продолжала читать, поэтому я сосредотачивался на том, чтобы проецировать образы истории в своей голове, в то время как птицы щебетали, а ветер иногда дул, неся аромат лаванды туда, где мы сидели. Чонгук стоял неподвижно, загипнотизированный красотой картинки, навеянной Тэхёном. – Мне показалось, что в твоём лавандовом запахе есть что-то знакомое, теперь я точно знаю, что, – Тэхён усмехнулся, прижимаясь носом к подбородку Чонгука. В тот момент, когда его рот оказался опасно близко, они оба внезапно подскочили, потому что свет снова зажёгся, и они услышали, как Чимин и Юнги говорят в коридоре.