Зимние наваждения (История с фотографией, часть 7)

— Ну, вот, новый дар я тебе вручил, — сказал голки. — Осталось вернуть старый долг. — Что ты имеешь в виду? — устало переспросил Ромига. — Помнишь, я обещал, что покажу тебе дом Иули, моего давнего друга? Онга перехватил меня, и я не смог. Если хочешь, я готов проводить тебя туда через Камни. Некоторые вещи лучше выговорить, чем промолчать: — Прости, что я тогда подставил тебя, Латира. Старый голки покачал головой: — Пустое, Иули! Я не держу на тебя зла. Я сам ошибся, а ты вернул мне утраченное при первой возможности. Ты идёшь? — спросил он, легко поднимаясь на ноги. — Спутником твоим я стать не смогу, увы. Но, если позовёшь, мигом заберу обратно. Нав тоже встал. Да, спина прошла, ноги слушаются, даже капельку энергии удалось запасти впрок. В пещеру Иули он давно собирался, почему не сейчас? — У нас в круге ты всегда найдёшь немного колдовской силы, — Латира будто подслушал Ромигины мысли. — Немного. Понадобится больше, приходи глубокой зимой на Длань Пращура. Зачарованные Камни, которые вы с Малой там поставили, они не для рождённых на Голкья. Зато, в самый раз таким, как ты. А летом — таким, как Пращур. Ромига открыл рот, кое-что уточнить — голки со всей силы пихнул его в грудь. Нав вывалился спиной вперёд из каменных воротец, едва устоял на скользине… Камни перед ним сомкнулись не в косой менгир, а в небольшую угловатую глыбу. Он никогда не бывал здесь, но памятью Теней узнал место. С первого взгляда и по ощущениям — неуютное. Угодья одного из мудрых, кто охотился на Ромигу после Песни Равновесия. Альдира, вроде бы, вразумлял их, но вразумил ли? Неохота проверять. Потому не стоит болтаться на виду, у Зачарованного Камня, ни единой лишней секунды. Как ни жаль энергии, Ромига построил портал. Прямиком к пещере, где обитал его соплеменник, Иули без имени. Тот, кто, уходя с Голкья, даже Тень свою увёл с собой. Оставил лишь весьма примечательное послание Онге и, может быть, что-то ещё, чего Онга не нашёл? По сравнению с навским форпостом, который переделали под себя мудрые, пещера Иули оказалась невелика. Однако Ромига уже битый час кружил по коридорам, лестницам и залам, отделанным в стиле Империи, времён её расцвета. Идеальная геометрия строгих, выверенных форм, стандартная защита от обветшания, стихийных бедствий и взлома, ничего лишнего. Ничего личного! Вообще ничего. Для помощника навского дознавателя, а Ромига был им, «стены помнят и говорят» — не пустые слова. Всякая жизнь оставляет следы. Жизнедеятельность магического существа — особенно. Только безымянный Иули затёр свои следы с параноидальной тщательностью! Можно предположить, почему и зачем. Ромига помнит его письмо Онге, будто сам держал то письмо в руках: «Плохого дня тебе, Онга, предатель двух князей. А кого ещё ты предал в своей никчёмной жизни, не сочтёт и сам Спящий. Твои возлюбленные, дети, друзья… Жаль, ты не сдох на алтаре. Жаль, я не добрался до тебя и не добил. За всё, что ты сотворил с моей матерью. За наследство, которое досталось мне. Будь ты проклят! Раз ты читаешь эти строки, значит, опять выкрутился. Как именно, я не хочу знать, и надеюсь, выкрутился ты ненадолго. Желаю тебе скорой и мучительной смерти, по заслугам. Всю дрянь, что ты скопил у себя в логове, я уничтожил, а всё полезное забираю. Сам я ухожу с Голкья и Тень свою увожу, да не послужит она извращенцу. Прощай, Онга.» Без подписи, но Онга то ли узнал почерк, то ли понял намёки. Если сколько-нибудь верить его путаным воспоминаниям, автора письма, вероятнее всего, звали Имигой. Действительно, был такой исследователь Внешних Миров. Один из многих, кто расширял горизонты Империи Навь далеко за её фактические границы. Не единственный, кто сгинул без вести в глухих углах Вселенной. Ромиге давным-давно подвернулись обрывки путевых заметок в библиотеке Цитадели. Молодой нав искал другое и не обратил бы на них внимания, да царапнуло созвучие имени путешественника с собственным. Не настолько царапнуло, чтобы углубляться в биографические подробности. Может, слышал что-нибудь от старших навов, краем уха? Нужно повспоминать… Что за дикая вендетта Имиги с Онгой? Кем они доводились друг другу? Выколупывать факты из того, что у Онги вместо памяти — нырять в навозный колодец за обронённым туда колечком. Нет, даже не колечком: нашёл, достал, отмыл, как новое. Скорее, за куском еды: если и выловил, оно уже не еда. Тьфу! Возможно, Имига был или считал себя сыном Онги? В письме прямо не сказано, а в Онгиной голове жили и спорили взаимоисключающие версии. С матерями там всюду… Эсть’эйпнхар! Онга спал с асурой и зачал ей ребёнка!? По любви? Где-то между прорывом изоляции Нави и началом Первой Войны? Странное время, точка бифуркации, которую навы не слишком-то охотно вспоминают. Тогда многое было возможно, и такое… Ну… Позже у Онги были навьи: больше одной, если он их себе не выдумал. Вроде бы, ничего непотребного он с ними не «сотворял», хотя… Вот что это за около медицинские извращения? Какие-то эрли, значит, уже конец Войны. Навы и навьи, с тяжкими магическими травмами. Ещё какие-то асуры, чуть живые и беременные… Нет, ковыряться в чужой бредятине больше нету сил! Ромига плюхнулся на пол, привалился спиной и затылком к стене: голова трещала так, что тянуло блевать. Будто он не с воспоминаниями работал, а отравился дрянью. Нет, пожалуй, через Онгу он ничего не разъяснит, даже пытаться бессмысленно. А может, вовсе плюнуть? Не ворошить древнюю жуть и дичь? Вот прямо сейчас Ромига позовёт Латиру, чтобы тот забрал его отсюда. Или сам пройдёт по изнанке сна: сразу под тёплый Вильярин бок. А потом тщательно, как учил мастер Шага, забудет чокнутых бродячих навов с их невообразимыми разборками. Онга мёртв, Имига — на самом-то деле, даже имя не точно! — убрался в неизвестном направлении… Вот если б знать, что он тоже умер, Ромига закрыл бы тему! А игнорировать настолько мутную персону, которая неизвестно, когда и откуда выскочит — ни за что. Иули забрал свою Тень и старательно замёл следы, но в реальности осталась дыра в форме нава, изучая которую, можно многое про него понять. Например, Латира помнил друга, и Ромиге той памяти перепало достаточно для опознания. Лицо, голос, повадки… Портрета путешественника Имиги Ромига не видел, но, если доберётся до Земли, поищет и сравнит. Или найдёт ещё какие-то зацепки на Голкья. Посидел в медитации, пока утихло эхо Онгиного бреда. Встал и ещё раз обошёл жилище Иули, не строя никаких арканов, не всматриваясь до рези в глазах, а наоборот, скользя по стенам, полу и потолку беглым расфокусированным взглядом. Что? Отпечаток ладони на стене? Заметил краем глаза. Присмотрелся: обычные прожилки в полированном камне. Ощупал, по-всякому просканировал: вроде бы, кусок стены ничем не отличается от соседних, но однажды замеченный, притягивает внимание. Боковым взглядом — довольно чёткая пятерня, прямым — естественный узор породы. Нав прикрыл глаза, и нити, видимые лишь геоманту, на том же месте сплелись в тугой узелок… Который легче лёгкого развязать! Собственно, для этого не нужен особый дар, можно было попросту догадаться. Ромига до крови прокусил губу, сплюнул на ладонь, прижал к стене: ровно там, где ему мерещился отпечаток пятерни. Лёгкий магический всплеск и шорох за спиной: обернулся — успел заметить, как закрывается маленький портал. Подхватил на лету выпавший оттуда лист пергамента, плотно исписанный навскими иероглифами. Иули всё-таки оставил в своём жилище послание для зоркого и сообразительного сородича!