***
Сидя в Старбаксе с Клэр, Гвен перелистывает страницу. — Воу-воу, девочка! — Брайс врывается спонтанно, как она это умеет, бахает ладонями по столу. — Поясни-ка, что это вдруг за химия? Гвен опускает глаза в учебник. — Вообще-то, биология, — снисходительно начинает она, все еще не улавливая смысла нападки. — В понедельник тест, так что хотелось бы… — Плевать на тест! Что за химия между тобой и Моралесом? — вопрос, который заставляет Клэр оторваться от небольшого ноутбука, а Гвен — приоткрыть рот. Брайс озирается в поисках свободного стула, но все они либо заняты, либо не нравятся, и она решает остаться стоять. — Какая химия? Мы знакомы два дня, и то поверхностно, — и все же немного розовой краски касается ее щек. Пусть Гвен и смотрит на Брайс, напыжившись, она подозрительно и достаточно остро реагирует на расспросы. — Между нами ничего нет. — Есть симпатия, — отбивает Брайс, придерживаясь своих теорий. — Симпатия не предполагает наличие романтического интереса, — она заправляет прядь за ухо, выдавая некоторое волнение. — Да, Майлз, милый… — И поэтому ты неотрывно смотрела на него весь вечер? — припоминает Брайс с хитрой ухмылочкой, ловя сорванный вздох. — Гвен, милая, я еще могу понять, почему он роняет слюни на тебя — ты очаровательная и веселая, и не будь у меня моей потрясающей Клэр… — О, пожалуйста, не втягивай в это меня… — тихо молит сестра. — …то мы бы с тобой явно что-нибудь сообразили на двоих. Но, умоляю, прекрати из меня делать дуру и говорить, что вы незнакомы или что знакомы очень мало. Поверь, так, как смотрела на него вчера ты, даже черные вдовы на своих жертв не смотрят, — Гвен растерянно хлопает ресницами, не зная, что сказать. Ее поймали с поличным? Кровь приливает к лицу, она чувствует буквально каждый толчок, отдающий в виски и щеки, старается остудить холодными пальцами, но увы. — Я… я не… — и Брайс, кажется, довольна результатом. Сбавляя обороты, Уолк отталкивается от асфальта пятками, закладывая руки за спину, и решает вернуться в очередь, как ни в чем не бывало. — В любом случае, я рада за вас, ребятки! — Гвен уставляется на худощавую фигурку в огромной яркой толстовке, уже переключившуюся на такого же посетителя и активно с ним беседующую, а после поворачивается к Клэр. Та поднимает глаза поверх серебристого ноутбука, не переставая печатать. — Типичная стратегия Брайс, — и поясняет для особо новеньких, попавших в их окружение. — Она нападает с расспросами, буквально через час или два — в нашем случае, спустя ночь — после того, что заставило ее задуматься обо всем насущном, пользуется замешательством жертвы, неспособностью соврать или придумать что-то, отличное или приукрашивающее правду, и извлекает всю необходимую информацию, — неторопливый монолог и сверкнувшие стекла очков для работы с компьютером. — Стоит ли говорить, что ты провалилась? — Это всего лишь общение, в этом нет ничего такого, — и все же ее не покидает ощущение, что допрос и попытки выяснить всю правду продолжаются в лице теперь уже Клэр. — Поверь, мне все равно, — но Томпсон невозмутимо ведет плечом, постепенно возвращая ритм клацанья по клавишам до необъяснимо-задротского. — Но не все равно Брайс. И как бы это ни выглядело странным, как бы ты ни думала, что она лезет не в свое дело, она желает тебе добра. Приостанавливается, буквально на мгновение меняясь в выражении — настолько быстро, что Гвен не успевает отреагировать, заметить и логически связать с прошлой школой, как Клэр возвращается к привычной невозмутимости. Хоть сколько Брайс им кричала, что они — друзья навеки и подобную чушь, но рассказывать о том, что из-за детской наивности, недалекости и отсутствующей проницательности, они с Клэр упустили момент, когда для третьей подруги стало все слишком плохо, а вскоре — и поздно, она не спешила. И Клэр помолчит до нужного момента. Пока все не будут готовы. — И вам с Ганке тоже? — ни разу не намекает Гвен. Пожалуй, в подобных играх есть свои плюсы — ненадолго, но они все же сдергивают маски с оппонентов. Вот и сейчас Клэр опускает ладони на коленки, жалея, что ее челка не такая же длинная, как у Гвен. — Брось, у вас еще больше, чем у нас с Майлзом, общего: различные игры, гиковские штучки, он не единожды называл тебя Богиней, что уже говорит само за себя — парень втюрился. И если Гвен готова была от нападок вспыхнуть, подобно лампочке, опрокинуть стол и заткнуть Брайс любыми способами, чтобы она прекратила нести чушь, то Клэр не подает виду, что ее это хоть как-то задевает. Видимо, долгие годы практики сестры дают о себе знать. — К тому же, когда я пришла сюда, на столе стояло два стаканчика кофе вместо одного, — пожалуй, именно этот аргумент не дает ей отступных. Как бы Клэр ни говорила, что играми интересуются практически восемьдесят процентов подростков, и это ничего не значит, вряд ли она бы стала приглашать на завтрак — тем более, по словам Брайс, после ночного марафона — кого-то, кого бы она не хотела видеть. — Мы обсуждали, как стоит Финд против Шторма на миду; Ганке говорил, что только полный везунчик сможет добить его в одиночку, при этом не сдохнув по пути от недостатка душ. Я же в свою очередь, уже несколько раз это проверившая на своей шкуре, считала, что это вполне себе скилл, а не удача, — но Клэр кажется абсолютно непробиваемой. И в том, как она ставит локти, спуская запястья со стола выражается ее готовность ко всему. Ровный тон и непроницаемость выражения, за миловидной (при этом отдающей победоносной) улыбкой скрывается банальное нежелание открываться первой встречной, затесавшейся в компанию. Впрочем, даже сам Ганке не знает, насколько важна ей его роль и их совместные обсуждения игр за чашечкой кофе. Пусть хоть сто раз он ей скажет о том, как она хороша собой, как хорошо играет в игры, как ведет ту или иную свою жизнь (в Инстаграм, Твиттере — неважно), в самом деле никто толком не знает, как порой бывает геймерам одиноко. Они соревнуются, тренируются, собирают толпы народов и донаты, измеряющиеся десятками, а то и сотнями тысяч долларов, и если для зрителей это является недостижимой мечтой, то для прожженных игроков, каковой считает себя и Клэр, это граничит с персональным Адом. Ты должен светиться везде: быть везде, знать обо всем, о последних новинках, скидках, предлагать народу это купить, продать старое и ненужное на аукционе, тратить нервы и не иметь возможности расслабиться. Ведь если ты расслабляешься в видеоиграх, и при этом игры являются твоей работой, постепенно второе вытесняет первое, и ты остаешься ни с чем. Поправка, ты остаешься с выгоранием и возможной ненавистью ко всему живому и не очень. Единственным выходом, который видела Клэр в данной ситуации, являлся кооператив. Простой и сопровождающийся глупыми шутками, смехом, отсутствием проклятий относительно того, где тебя лучше закопать за твои кривые руки, напутствий, где можно потеряться, а также информационных справок, где была твоя мама в ночь на воскресенье. Но и он не без подводных камней: собираясь компаниями «топовиков», пусть с целью оторваться и ни о чем не беспокоиться, червячок внутри тебя или кого-то другого заставляет интуитивно нажимать кнопки включения трансляций и сбора донатов, ты интуитивно стараешься играть лучше, чем просто «для расслабиться», а когда команда проигрывает — раздражаешься так, словно от этого зависит твоя жизнь или фонд в двести тысяч «зеленых». Поэтому Клэр зареклась использовать для отдыха компании лучших из лучших и решила обратить внимание на средних по уровню или даже малых игроков, чтобы, в случае чего, обучить и в том получить обратную связь: благодарность или диалог, которых ей порой так не хватает. Клэр любит обучать, хоть по ней и не скажешь: объяснять, видеть непонимание, объяснять заново — и все неторопливо, с терпимостью и снисходительностью. И когда Ганке сказал ей утром, что понятия не имеет о Доте, что лишь поверхностно смотрел ее стримы, «больше голос слушал», она согласилась, что ему это и не нужно. Вместо этого — предложила составить список игр, в которые они не против сыграть, а после — свериться на совпадения. Разумеется, ее список был больше, но его — интереснее, наполненный разнообразным — тем, что она хотела бы попробовать, и, немного поспорив, они остановились на симуляторах свиданий. «Стыд-то какой», — Ганке готов был проклясть себя за то, что вообще включил эти игры в список, но ей было все равно на то, как подобный тип смотрится на игровом компьютере у парня. Ей было интересно: ей была интересна игра, ей было интересно, как именно в нее играет Ганке, и будут ли отличаться их прохождения из-за разницы в гендере и уровне опыта. А поэтому она просто положила свою ладонь поверх его и назначила дату. Дату совместной сессии — так как симуляторы свиданий предполагают одиночную игру, она просто подключится к нему удаленно и, под попкорн и ненавязчивую музыку, будет наблюдать. Они будут находиться в разных домах, не то что одной комнате, а поэтому свиданием или простой встречей это назвать сложно. Как и то, что Клэр испытывает к нему определенные чувства с романтическим подтекстом. Она вздыхает, опуская ресницы. Но объяснять все это Гвен ей лень и не охота, а поэтому она просто качает головой, оставляя без ответа реплику, и вновь погружается в недра сети и кодов. До тех пор, пока нужный сайт не выдает окошко предупреждения. «Внимание, вы вошли под учетной записью Администратор». — Я взломала портал академии, — срывается с губ. — Что? — и Гвен в очередной раз испытывает шок. — Я взломала портал академии, — невозмутимо повторяет она. — Это я услышала, — находится спустя заминку Стейси, вставая со своего места и, подвинув Клэр на край стула, присаживается рядом. — Но я думала, что ты геймер, а не хакер! — Подработка, — отмахивается Клэр и игнорирует скепсис слева от себя. Гвен хватает ровно мгновение, после чего, когда Клэр начинает рыскать по вкладкам, жадно включается в процесс. — И что мы тут забыли? — Клэр умиляет это «мы». — Майлз сказал, что в тот «судьбоносный день» его провал снимали на видео, и так как на Ютубе искать по фамилии и дате — дело гиблое и заведомо провальное, я решила навестить архивы портала академии. Скорее всего, именно сюда оно заливалось, но по ведомым причинам было удалено. — Ты хочешь посмотреть на то, что он хотел забыть? — Гвен перестает нравиться эта затея, что выражается в хмурых бровях и искривленной линии губ. — Разве тот факт, что видео было удалено после загрузки, не дает понять, что лучше никому его не видеть, а Майлзу далось с большим трудом попросить кого бы то ни было — администратора или такого же хакера — его удалить? — Слушай, я не собираюсь его публиковать, — Клэр с необъяснимым раздражением (скорее всего, из-за бессонной ночи, но она не уверена) забирает очки на макушку и прямо смотрит на Гвен. — Если бы я хотела придать этому огласку, то я бы запустила трансляцию на все мониторы академии без возможности переключить или остановить безумие, но я этого не делаю. Я даже не знаю точно, есть ли оно в этом архиве, потому что на обычной версии сайта никаких видео с «невероятными провалами» нет. — Тогда зачем тебе это? — задает логичный вопрос Гвен. — Затем, что человек — сложное существо, и за каждой отдельной личностью стоит набор из прошлых воспоминаний, настоящих эмоций и чувств, каких-то отношений. И, возможно, такая вещь, как «абсолютно ужасный, невероятно непереживаемый, самый провальный случай в его жизни», как он говорит, может дать понять, каков он на самом деле, о чем переживает и с чем справляется. А может, увидеть, что в видео нет ничего страшного, и Майлза можно тем самым поддержать — но Клэр не высказывает последнее вслух. Смотрит на Гвен, медленно переваривающую услышанное, и ловит мельком силуэт. — Это какой-то кошмар! — Брайс бухает полным подносом на стол, не замечая, как быстро Клэр сворачивает браузер и скрещивает руки на груди во внимании, и едва ли не показывает неприличный жест в сторону баристы. — Они бы еще дольше все там делали, я бы точно состарилась! Гвен думает о том, что портал академии все еще открыт на ноутбуке Клэр, а также том, что если она сейчас попросит все закрыть или хотя бы просто коснется этой темы, то от Уолк это не уйдет, Брайс добьется того, что они все втроем сядут и посмотрят видео, каким бы они ни было. И, возможно, потом это много где мелькнет: в качестве шутки, подколки или язвы — и обернется им боком. Поперек горла встает ком. — Брайс, прости, — но Клэр, кажется, врывается на сцену в рыцарском плаще. — Я совсем забыла тебе сказать, что у меня закончился кофе, ты не могла бы купить еще? Брайс, уже с довольством закинувшая кусок тортильи к себе в рот, замирает, поднимая на нее ошалелые глаза, потом переводит их на Гвен, на очередь, которая буквально за секунду собралась возле кассы, на придурка-баристу с его пошлыми шуточками, и при осознании, что ей предстоит еще раз пройти все девять кругов Ада, почти давится. — Ты с ума сошла?! А раньше чем думала?! — с набитыми щеками и слабо звучащими согласными, она утирает салфеткой рот и вскакивает, вроде бы от возмущения, а вроде… — Пожалуйста, — весь гнев спадает. Клэр смотрит на нее прямо, улыбается мило, и Брайс ненавидит себя за то, что уже через мгновение идет покупать ей ее бурду, которую и кофе толком назвать нельзя. — Спасибо! Клэр кричит ей вдогонку, и Брайс не сдерживается в жесте средним пальцем. Гвен понимает, что не понимает этих двоих. — Она тебя любит, — Стейси наблюдает, как скрепя сердцем и любовью к сестре, Брайс вновь встает в конец очереди и задумывается о вечном, чтобы скоротать время. — И иногда я этим пользуюсь, — вздыхает Клэр и разворачивает браузер обратно, надевая вновь маску холодного и расчетливого хакера. — И тем не менее, я не собиралась показывать это видео ей. Я могла вообще посмотреть его в одиночестве в своей комнате, мне бы никто не помешал. — Но ты решила сказать о нем мне? — Гвен поворачивается к ней, опуская голос до шепота. — Почему? — Потому что наверняка, подобно мне, ты задавалась вопросами о том, что же он считает «самым провальным, невероятно унизительным и стыдливым поступком в его жизни», — Клэр закатывает глаза, как само собой разумеющееся, и ей надоело произносить это мега-длинное название, чтобы показать весь спектр безнадеги Моралеса в этом вопросе. — Плюс — когда ты пришла на встречу, то была так поглощена мобильником, что я рискну предположить, что не я одна занималась поисками на Ютубе. Лицо Гвен вспыхивает. Она хочет вскочить, отодвинуться назад, но Клэр удерживает от падения за запястье, втягивает обратно на стул и заверяет поглаживанием по выпирающим косточкам, что в этом нет ничего страшного. Все еще вчера все поняли, но в этом нет ничего плохого. — Я не собиралась это использовать против него, — плечи Гвен поникают. — Впрочем, как никто из нас, — тогда как Клэр ими пожимает. — Слушай, если ты не хочешь смотреть — не вопрос. Я выключу прямо сейчас и продолжу поиски дома, но потом не говори, что чуть не сошла с ума, просматривая огромное количество видео, натыкаясь на кликбейты, а после — выискивая в толпе девушку, которая могла бы оказаться на том месте. — Но ты ведь сказала, что в архиве видео может и не быть? — она хватается за соломинку, стараясь отдалить тот момент, когда согласится на авантюру. — Говорю это и сейчас, — Клэр кивает, начиная переключать вкладки и проматывать вниз страницу с перечнем. — Но у нас есть минут пять, пока Брайс не вернется, чтобы это проверить, иначе все уйдет в долгий ящик, а ни мне, ни тебе этого не хочется, — она зажимает правую кнопку на панели перед клавиатурой и тянет вниз, практически как робот сканируя кадры на предмет нужного. — Майлз сказал, что дело было в главном холле, а значит, надо искать что-то, что отдаленно напоминает белые стены, толпу учеников и задницу Моралеса в эпицентре. И пока она говорила, листая кадры с однотипными, смазанными картинками в черно-синей гамме — предположительно, ученической формы — улыбка становилась нервознее и нервознее. — Стоп! — вырывается быстрее, чем Гвен успевает обдумать. Палец с коротким черным ногтем еле достает до экрана, указывая не белый фон с очертаниями чьего-то плеча, а под ним надпись — «девка надрала парню зад в холле». — Майлз сказал, что она опрокинула его, — она запинается, — возможно, это именно то, что мы ищем. — Какой же ты все-таки глазастой можешь быть, — одобряет Клэр, нажимая на «Посмотреть» и хмурясь очередному всплывающему окну. — «Пароль»? — не понимает Гвен. — Ты же зашла под администратором, какой еще пароль может запрашивать портал? — Пароль запрашивает не портал, — щелкнув пальцами, Клэр возобновляет хакерскую магию, вызывая два дополнительных окна и вступая в борьбу. — Его запрашивает папка, в которой находится видео. Судя по всему, личная мусорка админа: котики, целующиеся парочки, компромат. — Но Майлз сказал, что видео было полностью удалено! — на возмущение Гвен, Клэр лишь хмыкает. Противники по данжу ей тоже много чего обычно в чатах пишут. — Похоже, Майлза опрокинули не только в холле академии, — заключает Клэр, в последний раз нажимая на энтер и взламывая запрос, тем самым открывая видео на полный экран. Гвен отцепляет от лежащего на столе своего мобильника небольшие наушники и предлагает один Клэр, второй вставляет к себе в ухо и борется с животрепещущим чувством в груди — словно она делает что-то одновременно правильное и не очень. С одной стороны, Майлз хотел это забыть, с другой — он и так рассказал о нем всем им вчера вечером. С одной стороны, видео было удалено, но с другой — кто знал, как им администратор портала хотел воспользоваться, если сохранил его в своих архивах? — Майлз, отпусти! — но появление тонкой фигурки в форме академии и подозрительно знакомых голубых балетках заставляет оторваться от внутренних дискуссий. Гвен впивается в край стола, поворачивает голову, но всякий раз, когда неизвестная девушка хочет повернуться лицом в камеру, та резко уходит в сторону, показывая разве что неуклюжее и напуганное выражение Майлза и его неспособность что-либо сделать. — Прости, это просто пубертат! — Кажется, ты не знаешь, что это значит, — они крутятся вихрем, игнорируя подключающихся заинтересованных и любопытных, она наезжает на него, а он все сильнее отстраняется, дергая за волосы. — Дайте этому оператору Оскар за съемку, — бормочет Клэр, не выворачиваясь и не вытягиваясь, подобно Гвен, но напрягая все возможное и невозможное зрение, чтобы уловить лицо или деталь, за которую можно зацепиться и копнуть глубже. Будучи ученицей академии, она слышала о произошедшем мельком, но не придала этому особого значения, а поэтому даты, время, а главное — конец истории прошел мимо нее. Возможно, эта девушка уже давно выпустилась или перевелась — после таких-то стычек, самое то, ага? — Ауч, — шипит Гвен, когда Майлз внезапно оказывается на полу, его рука еще приклеена к чужим волосам, а девушка испытывает на нем захват бедром, грозясь задушить, если не отпустит. Светлая копна закрывает ее лицо и взгляд — наверняка злобный, испепеляющий — но что-то в них кажется таким знакомым, что Гвен невольно касается своих, и смаргивает наваждение, когда все обрывается. — Да уж, — комментирует Клэр, касаясь плечом плеча Гвен и откидываясь на спинку стула. — Не сказала бы, что это действительно «самый ужасный и прочее тра-та-та» день, который только может случиться в жизни, но соглашусь — немного позорно. Но Гвен не реагирует. — Как он вообще смог так приклеиться? Замечает Брайс. — Клэр, удаляй, — тихо просит она, поднимаясь со стула и невозмутимо, как если бы они все это время молчали или обсуждали крайне глупые, девчачьи штуки, поправляет кофточку и садится на стул напротив. — Вы чего это тут? — но Брайс не так просто провести. Она осматривает сестру, новоиспеченную знакомую на предмет отклонений, и пусть Уолк не имела паучьего чутья, ее интуиция работала отменно. И именно она кричала, что что-то не так. — Представляешь, Гвен не знает, что такое КомиКон, — простодушно, наблюдая как перед ней ставят стаканчик с прекрасной амброзией, и теперь она может вкусить ее, как предыдущие три, врет Клэр. Глаза Брайс округляются в такт Гвен. Выражение одно — эмоции разные. «Да ладно?!» «Я не знаю что-что?» — Ну, девчуля, ты точно из деревни Хрен-загуглишь, — хмыкает Брайс, бросая снисходительный взгляд и возвращаясь к надкушенной тортилье с ни чуть не уменьшившимся аппетитом. — Все-равно-не-загуглишь, — поправляет ее Гвен. — И, к твоему сведению, это была шутка. — Не суть, — обрывает Брайс ладонью с растопыренными пальцами, чем вызывает недоумение напополам с возмущением. И соврать толком не дают! — Знаете, что точно не шутка? То, что стоя в очереди, я поняла, что было бы неплохо прогуляться до этой выставки в компании двух вчерашних гиков… — Майлза и Ганке. — И решила позвать их, — она указывает на свой мобильник и переключается на Гвен. — От твоего имени. Твоя идея — и она будет ею до конца. — Что? — не то чтобы Гвен была шибко против увидеть Майлза (и Ганке, разумеется), особенно — в свете последних диалогов, но все равно удивляется, когда Брайс показывает ей отправленное сообщение. На словах о Питере тонкая игла будто бы пронзает, заставляя вздохнуть глубже, но Гвен держится молодцом, поднимая глаза на Клэр, что закрывает ноутбук, наверняка исполнив задуманное, и ставит локти на стол. — Думаю, самое время написать Майлзу, — произносит она, и лишь для них двоих фраза имеет второй смысл. — О, кстати, — вспоминает Брайс, разделываясь с тортильей и слизывая с пальцев капли соуса. — Пригласить-то пригласила, а ни адреса — ничего — не написала. Гвенни, будь котиком? Но Стейси и без просьб со стороны собиралась «быть котиком». Рисуя на экране телефона узор, за которым Брайс не успевает проследить, чтобы запомнить, она открывает менеджер сообщений, списывает номер Майлза, сразу добавляя его в адресную книгу (чтобы в следующий раз приглашать самой, без посредников, разумеется. Ни для чего более), и пишет одну строчку — которая крутится в голове и которую необходимо обсудить. «Я видела видео».***
«Я видела видео», — черт, черт, черт, паника накатывает с удвоенной силой. Видя его состояние, Гвен старается подбодрить, что бы это ни было («Тем более, скажи мне, что там, Майлз!»), но Моралес застыл статуей, и отмирает — крупно вздрагивает — когда звук уведомления повторяется. «Клэр нашла его в скрытой папке администратора портала академии», — с каких пор Клэр затесалась в хакеры? — «Мы удалили его». Наверняка, между делом, посмотрев. Майлз взвывает. Сам он его видел, да, и поэтому прекрасно знает, что лица Гвен из другой вселенной там не особо различишь, но сам факт того, что теперь об этой ситуации не только наслышаны, но и навидены, его вгоняет в тлен. Гвен может найти несколько совпадений: фигура, волосы, их длина и цвет, те же самые балетки — и невольно начать задавать вопросы, на которые ей просто-товарищ-Майлз ответить не сможет. Ей придется либо рассказать всю историю, что поставит ее под удар при любых обстоятельствах — знающий тайну личности супергероя нередко становится главной жертвой всех злодеев — либо спихивать все на совпадения, паранойю, делая из почти гениальной и умной Гвен Стейси дуру. А, он уверен, любая Гвен из любой вселенной не любит, когда из нее делают дуру. — Я сейчас открою портал и реально тебя ударю, Моралес, если ты не обратишь на меня внимание, — и терпение ее тоже не безгранично. Майлз поворачивается к экрану лицом. — Гвен нашла видео, где я приклеился к твоим волосам, — и, судя по тому, как меняется выражение, она одновременно ожидала худшего, но не этого. — Но ты говорил, что там ничего не видно? — она хмурится, вспоминая, как ругался Моралес на сделку с админом портала — глупым гиком, который решил повыпендриваться — и как он был счастлив, когда тот наконец удалил видео. Но, раз оно опять всплыло, значит, не очень тщательно и удалил. — Да и как она вообще на него вышла? Такое и специально-то не отыщешь, ты пытался. Да, он пытался — гуглил в интернете, на Ютубе, в Тамблере и на прочих площадках, по дате и времени, по фамилии, каким-то отдельным ключевым словам и хештегам, но даже там нашел мелкие отрывки, за которые беспокоиться-то не стоило. Единственной головной болью оказался ролик на портале, вероятность его быстрого распространения в паутину, и Кирк, поделившийся желанием прикупить новый велик. Но и с этим, Майлзу казалось, он справился. Но, видимо, опять облажался. — Возможно, всему виной то, что на вчерашних посиделках я рассказал им о «самом провальном и ужасном случае в моей жизни» — встрече с тобой, — он застывает, брякая не подумав, и в качестве реакции получает скептично изогнутую бровь и плюс десять очков к желанию его ударить. Да он бы и сам себя с удовольствием ударил сейчас, но позже. Разберется со всем этим и обязательно ударит, да. Мазохизм рулит. — В смысле… я не… я не это имел в виду! — Сделаем вид, что я ничего не слышала, — Гвен скрещивает под грудью руки, что буквально кричит о «Я оставлю это на потом», и Майлз сглатывает, надеясь, что «потом» затеряется между диалогами. — Ты серьезно им рассказал о твоем провале с «Привет»? — Таковы правила игры! — Майлз вскидывает обреченно запястья, как если бы иного выхода не было. — Гвен настаивала, чтобы, если это действительно нечто ужасное, я пропустил ход, но я все равно рассказал. — И как она отреагировала? — закрытая поза расслабляется. Гвен ощупывает ассиметричные пряди, как это обычно бывает в моменты задумчивости и мозгового штурма. Майлз потирает шею — пронесло. В каком-то смысле. — Сказала, что в жизни стоит попробовать все, что волосы — не зубы, и они отрастут. — Ух ты, — по выражению лица можно сказать, что она приятно удивлена. — Какая, однако, философская женщина, — заключает с видом знатока и добавляет тише. — Дайте две, я буду с ней решать проблемы. — Да, я тоже так ду… стоп, что? — тревожится Майлз раньше времени. — У тебя какие-то проблемы? — Майлз, — но ее снисходительный вздох — как дернутый стоп-кран. — Я — подросток в маске. Разумеется, у меня есть проблемы, как и у всех, кто ведет двойную жизнь. Но это не повод заострять внимание на этом сейчас — в конце концов, у тебя есть дела поважнее. — Что может быть важнее твоих проблем? — искренне не понимает, и она не может не умилиться этим хмурым бровям, искривленной линии рта и готовности рвать на половые тряпки всех, кто попадется под руку. — Возможных проблем, Майлз, их нет прямо сейчас, — поправляет Гвен его, ставя локти на подлокотники кресла. — Но что есть, так это Гвен из твоей вселенной, которая до сих пор ждет тебя на выставке, и вряд ли обрадуется смятой униформе академии и не менее помятому лицу. Точно — Майлз опускает взгляд вниз, оттягивает край пиджака — он ведь так и уснул, как был, не переодевшись. — Спасибо тебе, — он улыбается, видя, как от его улыбки, уголки ее губ тоже приподнимаются. — Что б ты без меня делал, Моралес, — нотки язвительности, и вот, он уже закатывает глаза. Она точно засранка — вот только вслух он уже не рискнет ей этого сказать. — Не облажайся. — Было бы неплохо, — соглашается он. Гвен подмигивает ему и отключается первой. Она откидывается вглубь кресла, легким движением подушечек пальцев снимая маску радушной и ко всему готовой боевой подруги, и позволяет наконец истинным чувствам одержать верх. Грудную клетку сдавливает досада, вместе с тем совесть сосет под ложечкой — она должна была это предвидеть, что когда-нибудь другая Гвен займет свое положенное место в жизни Майлза, но черт… Гвен цепляет взором тренировочные бинты, которые бросила на стол еще утром, и, не раздумывая, хватает их вновь. Кажется, ей понадобится больше одной ночи, чтобы смириться.