От ненависти до любви

— Как скажешь, — химыкнул Рейх, а после чего забрал пакет русского, ехидно улыбаясь тому, как бы дразня. Вопросительно посмотрев на ТР, русский хмыкнул, специально опустив фуражку на глаза немца, дразня в ответ, а потом и спокойно забирая пакет. Рейх не поправлял фуражку, но выхватил пакет у СССР, а потом и пошёл быстрым шагом, дабы «убежать» от Совета, думая, что тот его не догонит и оставит всё как есть, а то есть — смирится. Собственно говоря, русский шёл совсем рядом, но когда немец чуть не выпрыгнул на проезжую часть, схватил того за шкирку, опалив ягодицы шлепком в знак наказания. Подумав, что его вечно игривый возлюбленный будет носиться, СССР закинул того на своё плечо, предварительно забрав пакет, а потом и отправившись домой. Недовольно что-то буркнув, немец стал сопротивляться, пиная коммуниста ногами сзади, как бы говоря, чтобы тот его отпустил. Сильный шлепок по пятой точке приходился за каждое дерганье, а спокойно идущий коммунист лишь довольно улыбался. — Отпусти меня, коммунист! И не шлёпай меня! — вновь начав дёргаться прошипел нацист, постукивая того не только ногами, но и кулаками по спине (не сильно). — Мы почти дошли, успокойся, — хмыкнул Совет, изредка блокируя удары Рейха, со спокойной душой идя по парку. Ничего не ответив, Рейх попытался вылезти из мамкиной хватки, что ему удалось, но так вышло, что нацист, не подумав о последствиях, выбрался со стороны спины Союза, поэтому не удержавшись, он упал на асфальт. Повернувшись, СССР хмуро посмотрел на немца, после чего тяжело вздохнул и подняв нациста на руки, посмотрел на его руки. — Ну вот, из-за своей упертости руки содрал… Доволен? — Да, — ответил немец скрестив руки на груди и прикрыв глаза. Но спустя несколько минут он прижался к Совету, обняв того за шею. (вот же подлиза) Тяжело вздохнув, коммунист с улыбкой погладил немца по спине, как бы успокаивая. — Ты как ребенок… Сильно ударился? — Я мазохист… — тихо ответил немец, убеждая Совета в том, что ему не больно, но сам потирал руки, смотря на ушибы, синяки и бордовую кровь, которой было немало. — Теперь понятно, почему ты всё время пытаешься меня позлить, — хмыкнул СССР, теперь уже просто придерживая немца, идя с ним к дому, что так и приближался. — Уверен в этом? — немец вопросительно посмотрел на Совета, приподняв одну бровь, все ещё держась руками за его шею. — А есть какая-то другая причина? — хмыкнул СССР, замедлив шаг. — Может мне просто нравится, когда ты злишься? — заинтересованно посмотрел немец на коммуниста, а потом и решил добавить — А мне нравится тебя успокаивать… Вскинув бровь, СССР усмехнулся, приблизившись к губам нациста, которых с удовольствием коснулся, чуть укусив в знак мести за такое, а потом и отстранившись, вновь двинувшись в путь с довольной улыбкой. Немного потерев укусанную губу, немец чуть не упал с рук Союза, ибо заметил голубя, которого хотел поймать на лету. На счастье немца, у СССР была хорошая реакция, по этому мужчина успел поддержать немца, недовольно глядя на того. — Усмири своё детское жжение в пятой точке, пока оно не закрылось болью от кое-чего другого! — От чего? — заинтересованн посмотрел немец на Совета. Тут уже мужчина усмехнулся, заходя в пустой дом (дети то у Великобритании пока что), нахально оглаживая пятую точку немца, даже чуть сжимая, тем самым делая красноречивые намеки. — Ну и к чему ты это? — усмехнулся немец, посматривая на Союза с глазами, в которых горел слабый огонек. Хмыкнув, русский опустил Рейха на ноги, после чего поставил пакеты на пол и коснувшись чужих губ своими, направился в сторону кухни. — Глупый ты, раз не понимаешь. — Сам ты глупый… — немного надувшись ответил Рейх, идя в комнату Совета и ложась на кровать, он развалился в форме звёздочки. Утолив жажду, мужчина сходил переодеться и только потом направился искать немца, которого обнаружил в своей комнате. Рейх не спал. Он глядел в потолок, о чем-то думая, но вскоре увидев Совета, привстал на локти и посмотрел на того. — Неужели тебе захотелось отдыха? — оперевшись плечом о косяк двери, с интересом спросил коммунист, рассматривать немца таким. — После каждого дня в напряжении хочется немного и отдохнуть… — удобно устроившись на кровати проговорил немец, всё ещё смотря на Совета. — Тогда раздевайся и ложись, — хмыкнул русский, подойдя к постели, садясь на край, а потом и принимаясь снимать обувь немца. — Ты. это к чему? — тихо сглотнув проговорил немец, начиная потихоньку снимать свою рубашку. — К тому, что в одежде спать не удобно, — усмехнулся Союз, заканчивая с обувью, а потом и заваливаясь рядом с немцем. — Я и не хочу спать, мне просто хотелось полежать, — сказал наци посмотрев на Совета, приподняв одну бровь, ибо это у него была как привычка. -Тоже не удобно, — упрямо произнес мужчина, тихо фыркнув, а потом и зевнув, прикрывая глаза для отдыха. — Ну не спи, Союз… Хватит спать… — немец подвинулся к СССР, гладя по груди и смотрев на того, надеясь, что он послушается «фюрера». — Открой глаза… — Зачем?.. — лениво поинтерисовался русский, убрав руки под голову, так и не открыв глаза. — Ещё рано спать, — тихо проговорил Рейх, но увидев, что Совет не сделал то, что он просил, садист решил прибегнуть к крайним мерам — он приподнял верхнее и нижнее веко коммуниста, тем самым заставляя открыть глаз. Поймав руки немца, русский дёрнул на себя, вынуждая того упасть на свою грудь, после чего тихо, но томном зашептал тому на ушко: — И что же ты предложишь мне в замен сна? — А что ты хочешь? — Рейх и не оказывал сопротивление, поэтому так и продолжил лежать на груди Союза, смотрев на того. — Это я, хочу, чтобы ты придумал, — спокойно ответил коммунист, вновь прикрывая глаза, убирая руки за голову. Рейх немного задумался, но после подвинулся к ногам Совета, вновь садясь на них и зажимая собой, начал щекотать ступни (допустим, что СССР снял носки), немного посмеиваясь и краем глаза глядя на коммуниста. СССР в этот раз лишь недовольно и как-то зло зарычал, после чего скинул немца на кровать и взяв одну подушку, не сильно хлопнул той по голове, отворачиваясь и вновь показательно закрывая глаза. Рейх сидел на полу, но он не отступил. Немец встал и ушёл из комнаты, но спустя несколько минут он где-то отрыл кошачьи ушки с колокольчиками (они были голубыми оаоа) и так он снова навалился на Совета со звоном маленьких колокольчиков, что сопровождали звуком каждое движение головы Рейха — Мяу, бля, — наци посмотрел на Совета, а после и повернул голову того держа за щёки, ждя, пока тот посмотрит на него. Навалившись, Рейх помог СССР «проснуться», из-за чего мужчина чуть болезненно простонал, а потом и открыл свои очи, непонимающе смотря на Рейха. — Не спи, — Рейх игриво подмигнул, после чего впился губами в губы Совета, тем самым «впечатывая» Совета в подушку. СССР немного ошалев, не сразу ответил, но нахлынувшая страсть и сила лишь вынуждающее прижали немца к себе, забирая воздух из чужих лёгких. Спустя некоторое время немец отстранился, ибо воздух не вечен. Посмотрев на Союза, тот прошептал: — Всё ещё хочешь спать? Совет подумал какое-то время, после чего усмехнулся и резко опракидывая немца на своё место, навис, впиваясь жарким поцелуем в губы, отстраняясь лишь на пару секунд для ответа. — Хочу тебя. Немец с интересом посмотрел на Совета, но потом выгнулся в спине, пытаясь быть к тому как можно ближе, наци обнял шею коммуниста руками и слегка укусил того за шею, но потом ненадолго отстранился — Много хочешь. — Как раз в меру, — усмехнулся русский мужчина, устроившись меж ног нациста, целуя чувствительные зоны, оглаживая тело возлюбленного. Нацист подвинулся к Совету, а потом и потянул того за руку так, чтобы Союз лежал на нём. Накинув ногу на тело коммуниста, рейх одной рукой снял шапку ушанку и начал поглаживать волосы, смотря на возлюбленного. СССР и не думал сдаваться, уже пробравшись под одежду фюрера, оглаживая его тело горячими руками, ластясь к шее, которую с удовольствием покусывал, оставляя багровые следы. Рейх немного постанывал от удовольствия, извиваясь под телом СССР, всё ещё оглаживая волосы того: — С чего у тебя такие желания? Русский усмехнулся, с удовольствием и нахальством поцеловав немца, вновь возвращаясь к его шее. — У тебя понабрался. — И как далеко ты хочешь зайти? — немец слегка отстранился, смотря на Совета заинтересованным взглядом, ожидая ответа со стороны коммуниста. — Вплоть до момента, как ты будешь молить о пощаде, — в коммунисте проснулся садист, что явно желал получить немца полностью.