Мечты имеют свойство сбываться

— Северус? — я вздрогнул, принял бокал от Люциуса и сделал глаток. — Что-то случилось? — Да так… Девчонка одна… Лучший друг, естественно, удивлённо вскинул брови. — Я могу узнать имя счасливицы… или бедняжки? — очень аккуратно спросил Малфой. Я усмехнулся и сделал ещё один глоток отменного вина. — Ты её знаешь. Люци несколько минут помолчал, явно перебирая общих знакомых. — Сев… — Ещё твой сын с ней знаком, — продолжал я издеваться над другом. — Северус! — Грейнджер, — сдался всё же. — Грейнджер? Ей же одиннадцать! Я фыркнул. На счёт этого у меня были очень большие сомнения. — Занимать мысли можно не только… телом. — Северус, тебя заинтересовала первокурсница. Тебя! Ты же понимаешь, что это не нормально? — мягко спросил Малфой. — Покажи мне хоть что-то, что у Грейнджер в норме! — к концу фразы я метнул раздраженный взгляд на весело потрескивающий камин. Было полное ощущение, будто сейчас эта странная девочка выйдет, улыбнётся и спросит что-нибудь совершенно поперёк любой логики. — Сев… что в ней такого? — Она… она… я даже не знаю, как это назвать. Она будто вышла из собственной сказки! — выпали я. Алкоголь, что б его. — То есть? — не понял лучший друг. — На уроках она живёт со всеми вместе, ничем не отличается от других, но… стоит оказаться наедине с ней и… и эта будто приклеенная мягкая, светлая улыбка, заинтересованный взгляд, она внимает каждое слово, каждый жест и… она не повторяет их, она на их основе творит что-то своё! Это… удивительно, — моё немного сбивчивое, но пламенное объяснение озадачило Люци. — Что с тобой? — Грейнджер со мной. Она спроила почему у магов нет тренажёрных залов. Подожди, дослушай. Она не только понимает, что, зачем и куда нужно делать в физической подготовке и как применять это в бою, она ещё и спрашивает о чисто физическом воздействие. Атака, щит, шаг, атака, увернуться, проскользить, сократить расстояние, щит, контатака, подсечка. Один из нескольких вариантов ведения боя. С дополнительными пояснениями, вариациями и планами на пару свитков. — Умна. — Нет. Она соображает. У неё нет знаний, но этот пробел она восполняет, нет опыта, но это дело времени, зато она может мгновенно сообразить, что как делать и как сделать лучше. Незатуманенный взгляд, который не видит ограничений. — Ты меня заинтриговал. Хотелось бы посмотреть. — Чары сокрытия и вперёд, только тихо. Она придёт через, — я быстро глянул на часы. — пол часа. Малфой несколько секунд раздумывал, а затем кивнул и наложил на себя чары невидимости. А я призвал зелье, выпил и стал рассуждать на свежую голову, убирая алкоголь. Грейнджер действительно окупировала мой разум. Она кажется есть везде и повсюду. Куда не пойди: там Грейнджер, тут Грейнджер. Любимица многих профессоров, нескончаемые вопросы по теме, даже забегая вперёд, книги по самым разным темам от магловской литературы, до алхимии, постоянная улыбка, горящий взгляд, бесконечное количество энергии, шутки, отблески глаз, смех. Всё это как-то сочеталось в этой невероятно живой девочке, которая смогла расшевелить его душу. Но он видел её и другую. Сосредоточенную, нахмурившуюся, терпящую неудачу, упорную до скрежета зубов, психующую, очень раздражительную, отчаянно желающую сделать так как ей надо, даже если это невозможно. Такой он видел её каждый раз вечером два раза в неделю. Зелья давались ей с трудом. Если с теорией почти не было проблем, то практика… Нет, она никогда не взрывала котлы, но и идеальных зелий у неё пока не получалось. Как минимум, самостоятельно. Ассистировать я бы взял её со спокойной душой, но доверить сварить что-то самостоятельно… только после десяти-пятнадцати попыток. Это не был, антиталант как у Лонгботтома, которого она умудрялась как-то поддерживать, это было отсутствие опыта и особенность магии. К таким людям нужен особый подход. Слишком взрывоопасны для зелий. Такой, например, была Белла. Она могла сварить что-то более менее пристойное и сильное, но сколько времени и сил она тратила на нормальное приготовление, кто бы знал. Лестрейндж даже просила его позаниматься с ней. В паре она работала великолепно. Так же как Гермиона. И так же как гриффиндорка бесилась и психовала. Только вот Лестрейндж могла спустить пар в Дуэльном зале, а вот Грейнджер… если бы не её фамильяр, то было бы грустно. В первую очередь мне. Кстати, фамильяр - это отдельная песня. Кошка постоянно таскалась с ней. Даже в лабораторию. Могла мгновенно успокоить свою неуравновешенную хозяйку, утешить или помочь. То, какое понимание царило между ними могла объяснить лишь связь Фамильяр-Хозяин. Полужест или полувзгляд и они знают всё, что хотел сказать другой. Нет, не то что меня напрягало наличие фамильяра… точнее не напрягало бы если Грейнджер была хотя бы полукровкой, но нет, она маглорожденая! Как? Когда? Откуда такая крепкая связь? Послышался стук. — Входите. И она вошла. Всё как обычно. Толстая коса, лёгкая улыбка, искорки в глазах, сумка на плече, кошка на руках. — Сегодня практика, — я проследил за тем, как она прошла за своё место и скинула сумку, посадив своего питомца на парту. Эффект… был неожиданным. Расстороенный, слегка прищуренный взгляд и недовольное шипение кошки. — Вы уверены? Иза успокойся, — она пригласила шерсть на загривке фамильяра. — Хочу посмотреть на что ты способна. — Как будет проходить тренировка? — тут же поинтересовалась Грейнджер. — Посмотрим, сколько долго ты сможешь от меня уворачиваться. Ничего серьёзного. Несколько секунд она буравила меня взглядом, а потом скинула мантию, отказываясь в чёрных брюках и чёрной футболке. — В чем проводятся дуэли? — В мантиях. Гриффиндорка застыла, приподняла брови и посмотрела на меня, явно сомневаясь в моей адекватности. Я аккуратно скользнул в её мысли и тут же выскользнул. Помимо обычного бардака в голове гриффиндорки, который служил неплохой защитой даже от магистров в Ментальных науках. Мысли сменялись жутко быстрым калейдоскопом, без какой-либо системы. Так вот, помимо привычного уже бардака присутствовал ещё и мат. Кто бы знал, что одиннадцатилетка знает такое. — Что-то не так? — Маги идиоты? — ласково спросила она. — Некоторые. — Да нет, все. Ради каких-то непонятных понтов, они готовы биться в мантиях, которую поджечь, защемить, связать этой же мантией, проще чем защитить эту чёртову тряпку! — м-да, а речь-то она фильтрует неплохо. Воспитание значит есть, причём вбито намертво, пусть этого и не видно. Дьявол кроется в мелочах. — Мантию не трогают, — холодно заметил я. — Кодекс? Честь? А в бою. Кто будет размениваться на подобное? — Слизеринцы? — я презрительно скривил губы. — Все, — так же холодно заметила Грейнджер. Зла. Определённо зла или сильно раздражена. Это было видно в каждом движение, каждом слове и каждом взгляде. Неприкрыто. Удивительно. Интересно. Поэтому я отправил лёгкое красящее. Невербально. Девочка дернулась и отскочила. — Медленно, — холодно заметил я и про себя улыбнулся. Девочка напряглась всем телом, а взгляд не сводит с моей палочки. — Нет, — в тот же момент, что я вновь сотворил заклинание, произнесла гриффиндорка. Я покосился на фамильяра. Кошка дёргала усами, хвост подметал стол, а глаза, очень умные для кошки, метали молнии. Могу сказать лишь, спасибо. Разбираться с взбешенным фамильяром мне не хотелось. — Стоп, — через десять минут я опустил палочку. — Сядь и укажи на свои ошибки. Девочка, тяжело дыша, устало опустилась за парту и прикрыла глаза. Она раскраснелась, волосы растрепались, руки чуть подрагивали, рот приоткрылся, грудь вздымалась. Устала, это видно. То, как она упала на стул, говорит о многом, но держится, молодец. Я немного подождал, давая время отдышаться и подумать. — Сильно дергаюсь, — наконец произнесла она, открывая глаза. Я кивнул. — Много двигаюсь. Больше ничего не придумала. — Ты очень лёгкая мишень. — А… — в глазах появилось понимание, а затем она нахмурилась, затем устало потерла лицо, рыкнула, будто тигр, потянулась, провела рукой по волосам и уставилась на кошку. — Нужно тренировать дыхалку, бегать, бегать с препятствиями, уворачиваться, — девочка щёлкнула пальцами и улыбнулась. — Что-то ещё? Я усмехнулся. Смотреть, как крутятся шестерёнки в этой лохматой головке было удивительно и… приятно. — Ты даже не пыталась защищаться и атаковать, — и с интересом стал наблюдать за своей ученицей. Она ещё раз глубоко вздохнула и улыбнулась. — Я старалась не попасться под вашу атаку. Каюсь, не подумала, что смогу атаковать, но я ещё не знаю, как вы сражаетесь. Нет универсальной техники, для каждого противника она своя и, если сражение не однократное, то лучше изменять эту тактику. Чтобы атаковать, мне нужно научиться импровизировано контратаковать и атаковать. Пока такого не умею. Я медленно кивнул и задумчиво осмотрел Грейнджер. Расцветает, паршивка, через пару лет будет прекрасная невеста. Для Драко. — Почему ты так дергаешься? — интерес еле удалось прикрыть холодом. Девочка тяжело вздохнула, посмотрела на кошку и улыбнулась. — Я плохо контролирую тело. Мне как бы тесно в нём. Не успеваю, не умею, не получается, — чуть грустно ответила она. Я задумался. — Я надеялась, что боевка мне поможет. Поможет примерить дух и тело. Я никогда не блистала на физре в магловской школе. Разве что иногда, — доверчивым шепотом добавила она. О, какие откровения. Я прищуривался. — Очень не осторожно с вашей стороны… — Я верю вам, — этот взгляд просто выбил меня из колеи. Чистый, наивный, действительно, верящий… в меня, в следующем дне, в… да просто, во что-нибудь. Что-то в этом взгляде задело мою душу. И лёгкая тоска поселилась в моё сердце. На ум пришёл образ маленькой Лили, которая в свои одиннадцать была очень похожа на Грейнджер в своей вере и наивности. Очень остро захотелось уберечь, загородить от внешнего, жестокого мира. То, что он не смог сделать с Лили. Но, проблема была в том, что она знакома уже с этим миром. И оставалась наивной. Как? Да кто её знает, эту Грейнджер?! — Почему? — чуть хрипло спросил я, не отводят взгляда с глаз гриффиндорки. — Не знаю, — она наклонила голову к плечу и улыбнулась. — Человеку хорошо, когда у него есть во что верить. Я хочу чтобы мне было хорошо, я верю в вас, в друзей, в Изу. В Магию, в конце концов! Я усмехнулся. Как же легко будет обмануть её, но… но очень не хочется. Как давно никто не верил мне в меня? Не знаю. Следующие полтора часа мы рассуждали о техниках защиты. Гриффиндорка старательно записывала что-то к себе в толстую тетрадь. Стоило только за Грейнджер закрыться дверь, как из тени шагнул Люциус. — Это было… нечто. — Теперь ты меня понимаешь? — Должен признать, что её маски идеальны. И тихая, открытая ярость, и светлая наивность. Но, не понимаю, зачем их применять в обществе одно и того же человека? — Это не маски. Она искренна во всех своих проявлениях, — заметил я. — Это я тебе утверждаю, как леггилимент. Может, читать её мысли достаточно трудно, но она очень эмоциональна и я мгновенно могу узнать её истиные эмоции. Люциус помолчал, что-то обдумывая. — Как? — Не знаю. Снова помолчали. — Кто она по происхождению? — Маглорожденная. — Мордер! Такая хорошая партия была. — Почему была? Ты из-за её происхождения откажешься так усилить Род? — Малфой молчал. — Или ты был на столько удивлён, что не заметил её потенциал?! Десять минут, она скакала, уворачиваясь от моих заклятий. Да, я не шибко старался, но всё же! Это же железная воля и выдержка, а ещё целеустремлённость, природное любопытство, потрясающая память… да к СОВ она уже будет неплохо держатся против более сильного противника на чистом упрямстве, изворотливости и нестандартности мышления. И на магическом потенциале, конечно же. — Тебе она никого не напоминает? Напоминает. Ещё как напоминает. Упрямством, мгновенной раздражительностью, быстро крутящимися шестеренками, буйством, желанием успеть везде и всюду. — Беллу. — Значит не показалось, — Люци слегка нахмурился. — Белла была как раз на девятом месяце, когда её посадили… и неразговорчивость Дамблдора… вполне возможно, что… — Ты думаешь, она Лестрейндж, а не Грейнджер, — прямо спросил я. Это имело смысл. — Да… и если это действительно так, то… — глаза Малфоя заблестели. — То она Наследница, Последняя в роду, — напомнил я. — Ну, она не обязана об этом знать, — Малфой лукаво улыбнулся, а я лишь вздохнул. Грейнджер, или всё же Лестрейндж, может и отомстить. Белла это умела делать очень хорошо. И больно. — Будь осторожен. Если она узнает… Драко находится от неё в шаговой доступности, — осудил я пыл друга. Не знаю, удалось ли мне убедить его в том, что Грейнджер не ребёнок, или нет, но, уходя камином, он был очень воодушивлен. Похоже то, что она уже два раза очень сильно поражает его, моего друга не убедило. И где его обычная настороженность, осторожность и трезвый ум?