Turn up the fakes and lies, just answer me, You stare me down and take my only guise They need the ones you got, And laugh for me, Destroy the council while your mother cries.
Он с надрывом поёт последний куплет. Он думает, что этот концерт может быть последним в его жизни. Хотя каждый из них может стать последним. Джерард сжимает руку вокруг микрофона слишком сильно, глубокие порезы выше запястий, скрытые под темной рубашкой, начинают болеть. Он нанес их, чтобы хоть что-то почувствовать, почувствовать боль, но сейчас он хочет её заглушить и мечтает о новой дозе. Это и есть вся его жизнь. Попытки к ней вернуться, попытки вновь уйти от неё... Огни множества прожекторов светят слишком ярко, толпа кричит слишком громко. Это почти причиняет боль. Джерард поворачивает голову в сторону, и его взгляд останавливается на темноволосом гитаристе, стоящем уже на коленях и полностью ушедшем в созданную им музыку. "Кому-то повезло больше",- с горечью подумал Джерард о Фрэнке, который вечно горел каким-то безумным огнём и, казалось, никогда не впадал в депрессию или же "творческий кризис". Он всегда был полон жизни и идей. Звуки гитар и барабанов начали стихать, концерт подошел к концу. Музыканты, попрощавшись с фанатами, покинули сцену и разошлись каждый в свою гримерку. Не каждый концертный зал мог предоставить такую роскошь, но, кажется, Джерард был ей не рад. Ему почему-то хотелось поговорить с Фрэнком, а может, просто побыть в его компании, чтоб он поделился тем огоньком, которым горела его душа. Парни стали очень близки, как только Айеро присоединился к группе. Они проводили вместе много времени, пока Джерард не женился, и ему не пришлось постоянно отчитываться за свои действия перед Линдси, которая хоть и играла в рок-группе, в обычной жизни была классической женой, отчитывающей своего мужа за все и вся. Джер зажал в зубах сигарету Marlboro и, немного подумав, направился в гримерку своего согруппника. Дверь тихо скрипнула, и парень вошел в душную комнату. Его тут же окутал неприятный приторный запах чего-то жженого, и на секунду он думает, что ошибся комнатой, но нет. На потрепанном диване лежит его панк-гитарист. Его? Что-то он часто стал ловить себя на таких странных мыслях. Джерард обошёл кожаный диван и встал прямо напротив Фрэнка. Последний лежал с закрытыми глазами и блаженным выражением лица, зажав в зубах косяк марихуаны, по лицу растеклась подводка, темная часть волос прилипла ко лбу, а если судить по белым выбритым вискам, то можно сказать, что он только после душа. Хотя даже в таком виде Айеро не терял свой шарм. Он как будто не слышал, что в комнату кто-то вошел, а Джерард ничего не говорил. Просто не знал, что сказать. — Так и будешь на меня пялиться, Джи? — ухмыляясь, спросил Фрэнк. — Я... Я просто... — замялся парень. — Все не можешь привыкнуть к тому, насколько я сексуален? Джерард смутился. Он никак не мог привыкнуть к подобным шуточкам своего друга. Может потому, что они- правда? Не думай об этом, Джерард, не думай. — Расслабься, я шучу, — Фрэнк открыл глаза орехового цвета. Они такие красивые... Фронтмену захотелось дать себе пощёчину. Хотя чего это он? Он художник, он всех разглядывает с позиции красоты и эстетики. Вот так просто он договорился с голосом, который нашёптывал своему хозяину странные вещи. Джерард плюхнулся на диван рядом с Фрэнком. — У меня есть серьёзное предложение, — начал он, забирая косяк из музыкальных пальцев Фрэнка. — Какое? — Предлагаю напиться. — Тебя Линдси в номере ждёт, — гитарист снова прикрыл глаза, зная, что если Великий Джерард Уэй решил напиться, он напьётся. При имени Линдси Джерард скривился. — Если бы ты представлял, как она меня достала, чувак, — вздохнул брюнет. — Вообще-то у меня девушка давно есть, конечно представляю. — Как думаешь, та любовь, про которую нам рассказывали в детстве, вообще существует? — Чувак, это я тут накуренный, я должен такие глобальные вопросы задавать. — Ты всё-таки связался с наркотиками? — Ой, давай ты мне не будешь морали читать, мамочка. Особенно после того, как под дозой пропал без вести. — Я не собирался, просто это на тебя не похоже. Ничего серьёзного не случилось? — в ответ Фрэнк лишь рассмеялся нездоровым смехом. — Сам посуди, сладкий. Что у меня может случиться? — Джерард ничего не ответил. Он понимал, что с его другом что-то происходит, но тот не готов рассказать. И ему не нравилось, когда этот эмо-панк называл его "сладкий". Джер и без того чувствовал какое-то ненормально приятное напряжение в присутствии Фрэнка. Спустя полчаса они покинули непроветриваемое помещение, наполненное сигаретным дымом. Им было весело от количества выкуренных косяков и сигарет, и музыканты отправились в бар, где напились до того, что не могли держаться на ногах. Джерард, если быть точнее. А вот Фрэнки, который тащил знаменитого вокалиста домой, почти не притронулся к алкоголю. Он только притворялся весёлым. Даже наркота не помогала. И никто из этих близких друзей даже не думал поделиться с другим своими проблемами. Все, о чем они думали, это "у него хватит забот и без меня". Куда делись те энергичные подростки, которые мечтали стать великими, мечтали изменить мир, сделать его чуточку лучше? Просто мечтали? Чтобы не угаснуть, нам нужен правильный, тот самый человек, с которым мы могли бы пройти через жизнь, и ни один из этих парней не нашёл его. Или думал, что не нашёл? Куда делись люди, которые горели настоящим огнем, а не притворялись? Ответ прост. Реальная жизнь- та ещё сука.A heart, You got it in the one you need I'm at a loss, because of tragedy, For what you got I got the ones you need She said come on, come on and fuck this whole wide world, She said come on, come on and fuck this whole wide world