***
— Ух… Я ничегошеньки не помню… И вдруг голову заполняют словно чужие воспоминания: Она возращается домой, и уже было подошла к двери, но вдруг услышала ужасающий вопль… следующее воспоминание было таким: Она летит в самолёте одна (ей шесть лет), ведь она жила с бабушкой, а родители жили в другой стране с её сестрой (они двойняшки), вдруг воспоминания обрываются… Она стоит в безразмерном поле (или лугу…), а прямо за ней разбившейся самолёт! Она пошла вперёд, делать здесь ей нчего, она помнит, что все пассажиры успели эвакуироваться с горящего самолёта, кроме её… Так как вдалеке с трёх сторон был лес, то она пошла в ту сторону, где его не виднелось. Спустя пол часа, которые у неё занимала мысль, что её бабушки больше нет, (после того крика, из открытого окна вылез грабитель, а потом её посадили одну на самолёт), она вышла на шоссе. На её великое счастье недалеко она увидела богатую машину. В машине ехала Адель жена известного дизайнера Габриэля Агреста с сыном Адрианом ехавшие в новый дом (Агрест-старший ждал их уже там). Вдруг мальчик, что сидел у окна увидел нашу героиню (она была ему ровесницей), и попросил маму помочь девочке, на что она отреагировала испугом: что мог делать маленькая девочка в абсолютно диком месте? И что с её видом?! Она вся была испачкана в чём-то черном. Остановив машину, Адель спросила у этой девочки: — Что ты тут делаешь?! Как тебя зовут? Кто твои родители? — Я не помню своего имени и родителей…— грустно сказала девочка. — Постарайся вспомнить, хорошо? — угу… — Мы можем тебя временно приютить у нас, там хватит места. — А что, можно? — конечно, садись!..***
— Дорогой, мы приехали, но с нами маленькая гостья… — Приветствую, а кто это? — Она стояла у обочины, одна среди поля вот в таком вот виде… — Ну чтож, как её зовут? — Она не помнит… Вдруг девочка до сих пор молчавшая, подала голос: — Я неожиданно его вспомнила, но тут другой город и я думаю мне нужен псевдоним. — Ну хорошо, тогда как будут звать тебя? — Филиси… — Хорошо, Филиси, а где твои вещи? — Мне немного больно об этом говорить…— чуть ли не плача сказала теперь уже Филиси — они сгорели…