Ночь была тяжелой для обоих. Ксюша ворочалась в кровати, радуясь, что пружины не скрипят. В голове роились мысли, словно дикие пчелы, стремящиеся ужалить больнее, чтобы нагнать страх и панику.
Ксюша восприняла спокойно измену Лины. Эта черта девушки ее не впечатлила. Но тот факт, что Саша мог пострадать, совершенно не успокаивал. Он не заслуживал такого отношения к себе. От ситуации на душе с каждой секундой становилось паршивее.
Сколько времени Ангелина уже ему изменяла и лгала? Сколько времени водила за нос, не забывая клясться в вечной любви? Сколько времени она накапливала чан с болью, который скоро должен обрушиться на Головина?
Сейчас у Корневой даже не было возможности проанализировать происшествие в квартире, ведь все ее сознание заполняла злость на Лину. Девушка туда-сюда гоняла предположения, как бы уберечь парня от страшной правды, но почему-то на ум приходило только одно: она просто должна ему рассказать о встрече в гостинице. Ничего не тая. Ксю никогда и никого не сдавала, но смотреть, как человеку, который за такое короткое время стал дорог, так нагло запудривают мозги, было слишком обидно и больно.
Несколько раз девушка брала в руки телефон: хотела позвонить или написать Сашке. Но она была вынуждена отложить разговор, останавливаясь на мысли, что пара сама разберется.
Что делать, Корнева не знала, а идея о том, чтобы поговорить с подругой детства, пришла настолько вовремя, что девушка готова была прыгать по гостиничному номеру от радости. Настя Набокова всегда умела находить выход даже из самой сложной ситуации, поэтому идея обратиться к ней за помощью действительно была удачной.
Не дожидаясь утра, Ксюша написала подруге сообщение о том, что завтра приедет Сапсаном и, успокоившись, заснула.
Головин тоже не мог уснуть, вспоминая прошедший ужин. Всё было настолько мило, тепло и по-домашнему, что у него — даже спустя несколько часов — заходилось сердце в диком галопе от осознания, что ему там, в квартире Корневых, было чертовски хорошо.
Лина сопела рядом, закинув на парня руку, но если раньше это вызывало приятные мурашки, то сейчас Сашке было откровенно на нее плевать. Он не чувствовал никаких угрызений совести, и это было впервые в его жизни, ведь парень так привык во всем себя винить, независимо даже от того, имеет он какое-то отношение к ситуации или нет.
Убавив на телефоне яркость экрана, чтобы ненароком не разбудить Лину, Саша просматривал социальные сети, цепляясь за каждый пост или фотографию, лишь бы отвлечься.
Когда, казалось, что он увидел все новости, на глаза попалась запись официального сообщества ЦСКА о том, что уже сегодня, двадцать шестого мая, в два часа дня состоится заключительный матч сезона с самарскими Крыльями Советов.
Сашка почти подорвался на кровати, когда его голову пронзила мысль, что было бы неплохо поговорить с Чалом, который поможет в любом случае, а если что, и Кучай присоединится. Он уж точно никогда в беде не оставит. Впрочем, то, куда вляпался Головин, сложно было назвать настоящей бедой, но чтобы четко понимать, что делать дальше, дружеский пинок или подзатыльник нужно было получить в обязательном порядке.
Правда, можно было вполне подождать до тридцатого мая, чтобы встретиться с Федей в расположении сборной, но уж очень Головину не терпелось поделиться с другом своими странными ощущениями и чувствами, наполняющими душу до краев.
На часах было около четырех утра, когда Сашка вышел на балкон с телефоном, твердо намереваясь написать Чалу, который, судя по тому, что в мессенджере у него светился значок «онлайн», тоже не спал.
«Здорово, полуночник! Чего не спишь? Игра же скоро. Кстати, снабдишь билетом по-братски?»
Сообщение было прочитано мгновенно, а ответ друг напечатал быстрее, чем Головин успел рассмотреть восходящее солнце.
«Привет! Сам-то чего не спишь? И да, я с претензией. Почему не сказал, что в Питере сейчас? А билет достану, не вопрос))»
Сашка улыбнулся, набирая ответ.
«Вот как раз насчет бессонницы и моего пребывания в Питере, я расскажу при встрече…»
Не успел парень допечатать сообщение, как пришло уведомление с электронной почты. Федька оказался жутко моторным, прислав через пару минут обещанный билет. Оплатив его, Головин еще шире улыбнулся, понимая, что время проведет шикарно.
Как только Лина проснулась часов в восемь утра, Сашка тут же сообщил ей, что они срочно вылетают в столицу. Девушка некоторое время молчала, после чего взорвалась похлеще, чем в последний раз.
— С чего это вдруг ты решил в Москву сорваться? — Лина стрельнула в парня недобрым взглядом, но он даже глазом не моргнул.
— ЦСКА сегодня играет, меня пригласили. Видишь в этом что-то удивительное? — Саша не хотел ругаться, но чувствовал, что именно скандалом разговор и закончится.
— А откуда мне знать, что там не собираешься встретиться с этой Ксюшей под предлогом какой-то игры? — девушка заводилась сильнее и сильнее, а Головин продолжал не реагировать на ее выпады, ведь если следовать ее правилам, можно конкретно попасть.
— При чем тут Ксюша? Она вообще в Монако. Чего ты к ней пристала? — Сашка начинал выходить из себя, слишком уж Лина старалась.
— По-моему, это она к тебе пристала. Смотрит так, что готова трахнуть в любой момент, — девушка скривилась, словно перед ней сейчас был какой-то черт, а не любимый парень.
— Дура, — выплюнул Головин, сорвавшись с места, и схватил уже собранный чемодан. Он вылетел в коридор, оставив Лину в номере. Ему было совершенно на нее плевать, а их отношения, кажется, уже окончательно развалились. Однако утверждать, кто виноват больше, было сложно.
Такси до аэропорта, очередь в кассу за билетом, а после и путь до Москвы — всё пролетело, словно один миг. Головин даже толком сложившуюся ситуацию не успел обдумать.
До матча оставалось около часа, а парень успел лишь заскочить в квартиру, бросить вещи, принять душ и выдвинуться на родную ВЭБ-Арену, где столько времени играл и получал неописуемое удовольствие. Натянув кепку на глаза и не забыв нацепить черные очки, Саша прошел сквозь охрану к своим местам и вдохнул полной грудью, как никогда ощущая себя дома.
Игра прошла на одном дыхании, а результат встречи настолько сильно взбодрил и обрадовал парня, что после последнего гола, оформленного Ваней Обляковым на восьмидесятой минуте, Головин подпрыгнул со всеми болельщиками на трибуне, крича и скандируя название команды.
Выждав, пока ребята раздадут автографы возбужденным фанатам и сфотографируются со всеми желающими, Саша подошел к автобусу, вылавливая Федю, который, расплывшись в довольной улыбке, заключил друга в крепкие объятия. Пригласив его в автобус, Чалов тем самым скрыл Головина от любопытных глаз окружающих. Стоило ребятам оказаться внутри, как на Сашку тут же набросились все, кого он был безумно рад видеть.
Среди этих людей он чувствовал себя невероятно счастливым, позабыв обо всех проблемах, невзгодах и странностях последних дней.
Присев около Федьки на свободное сиденье, Саня на секунду представил, что никуда не уезжал и не терпел столько неудач, как за последний год. Представил, что и сам только-только оформил крутой гол, обняв товарищей и поблагодарив их за плодотворное сотрудничество. Представил, что не было всех этих разногласий и скандалов с Линой, будто бы у них по-прежнему все хорошо и полнейшая идиллия.
Правда, тут же в голову врезалась мысль, что он мог не встретить Ксюшу и не чувствовать к ней того, что одновременно и окрыляло, и вгоняло в жуткий тупик.
Чалов прекрасно видел, что друга что-то беспокоит, поэтому раньше времени не лез, ждал, когда их распустят по домам, и можно будет услышать всё из первых уст.
Разбор матча, во время которого Виктор Михайлович не сказал ни единого плохого слова, а только поблагодарил за отличное окончание сезона, пожелав удачи тем ребятам, которых вызвали в сборные.
Попрощавшись со всеми, Федя с Сашей решили, наконец, поговорить, правда, для этого нужно было доехать домой к Чалу, который решил пригласить друга к себе, чтобы уж точно обеспечить конфиденциальность общения.
Лина за целый день не удосужилась написать и пары слов, словно вообще не переживала за любимого. Хотя, возможно, она ушла в отрыв, хоть верить в это парню не хотелось. Он не мог даже подумать, что его девушка может ему изменить. Ведь то, что она любит, уже и так доказано свыше нормы.
Заехав по дороге в пиццерию и забрав пару коробок, чтобы не заморачиваться с приготовлением ужина, ребята двинули к пункту назначения, успев даже сфотографироваться около пиццерии с несколькими болельщиками.
Открыв горячие коробки, источающие возбуждающий аппетит запах, и заварив фруктовый чай, ребята разместились на огромном диване в гостиной. Саша долго не мог собраться с мыслями, а Федя не торопил — видел, что всё сложно.
— Я влюбился, Федь… Кажется… — почти шепотом произнес Головин, а Чал даже не удивился, будто бы так и знал, что нечто подобное могло произойти.
— В соседку? — больше для проформы спросил парень, ведь то, что прекрасная девушка из соседней квартиры очаровала Сашку, Федя понял еще с первого их разговора о ней.
Головин кивнул. Казалось, что больший набор слов он боялся произносить вслух. Но, впрочем, другу и этого было достаточно, чтобы полностью удостовериться в своих догадках.
— Сань, а в чем, собственно, проблема?
— А ты не видишь? — возмутился Саша, поражаясь, что друг не понимает таких очевидных вещей. — У меня как бы девушка есть.
— Только вот наличие девушки не помешало тебе влюбиться в другую, — Федя всегда умел бить в самое уязвленное место, не зря же ему присвоили звание лучшего бомбардира сезона.
— Не помешало, — вздохнул Головин.
Чалов смотрел на него с неким сочувствием и смешинками в глазах одновременно. Неужели Сашка еще не понял, что Лину давно пора послать подальше, если отношения стали в тягость? Неужели он не понимает, что удовлетворение только в постели уже не является залогом крепкого союза? Неужели он не понимает, что девушка, которая постоянно в хорошем настроении и никогда не устает после тяжелого рабочего дня, пусть и в качестве модели, лжет? Да Головин просто слепой, если не видит или не хочет видеть таких простых моментов.
Да, он тоже далеко не ангел, если согласился помогать соседке Ксении в ее сомнительной афере. Кстати, насчет аферы.
— Сань, а ты девушке-то помог? Как ее хоть зовут? — Федю распирало от желания услышать подробности, ведь, чтобы как можно скорее и лучше помочь другу, нужно было владеть большим количеством информации о насущной проблеме.
— Ксюша, — мечтательно проговорил Головин, а друг только расплылся в довольной улыбке, уже на сто процентов осознавая, что Саня, если и не пропал, то потерялся.
— Как всё запущенно, — протянул Федя, но Головин даже внимания на это не обратил, пребывая в своих мыслях, словно в вакууме, где нет совершенно ничего лишнего и тревожащего по пустякам. Парень пялился в стену, будто бы видел там НЛО, не реагируя даже на пощелкивание пальцев. — Так, понятно. Головин! Ты в старте! — голос друга прозвучал как гром среди ясного неба, и Сашка подпрыгнул на месте.
— Правда? — он непонимающе вертел головой по сторонам, выискивая взглядом Черчесова или кого-то другого из тренерского штаба сборной, кто мог бы поведать ему такую радостную информацию, но совершенно не находил. В какой-то момент до него наконец-то дошло, и Сашка, схватив ближайшую подушку, бросил ее в ухмыляющееся лицо Федьки, который такой реакции и ожидал.
Между ребятами завязалась небольшая потасовка, сопровождающаяся громким озорным смехом. Головин хохотал так, как еще, наверное, никогда в жизни, и ощущал себя таким свободным, что впору взлететь, не ощущая ни груза ответственности, ни проблем.
Он не думал ни о чем лишнем, только о том, как бы изобретательнее запустить в Чала подушкой, что выглядело сейчас чертовски по-детски. Хотя, в их возрасте такие вольности еще вполне естественное явление.
Насмеявшись вдоволь и избив друг друга подушками, ребята завалились на диван, продолжая все еще толкаться ногами и изредка щипаться за бока, вызывая режущие слух писки. В какой-то момент Федя перевернулся на живот, и подперев голову рукой, произнес с очень умным видом:
— Знаешь, Сань, я не очень силен в психологии отношений, но одно я могу сказать тебе точно, — он сделал многозначительную паузу, что заставило и Сашку повернуться к нему лицом и выжидающе сверкнуть взглядом. — Если бы вам суждено было с Линой прожить вместе всю жизнь, нарожать кучу детей и ждать внуков, то Ксюша бы просто не появилась. Поэтому мой тебе совет: не мучай уже никого: ни себя, ни девушек, что около тебя сейчас собрались. Сделай выбор и всё, ведь ты же уже понял прекрасно, что с Линой — всё. Зачем и дальше пытаться тянуть то, что давно утонуло?!
На некоторое время Головин, кажется, снова выпал из реальности, но теперь он думал. Мысли кружились, выбивая предыдущие, что, казалось, мозг попросту взорвется. Он знал, что легко не будет, но чтобы все оказалось таким запущенным?!
С одной стороны, остаточные чувства к Лине у него все же еще были. Нельзя же вот так вот взять и вычеркнуть из жизни три года отношений. Нельзя просто в один миг забыть, что когда-то он души не чаял в девушке, которая сейчас казалась чужой и далекой. Нельзя забыть улыбку мамы, которой Лина явно нравилась и с которой женщина видела будущее сына.
С другой же стороны, частые ссоры и необоснованные претензии, подозрения в изменах, да и вообще порой невероятное отторжение, не могли не влиять на тяжелый выбор.
В мыслях резко всплыли последние разборки и обвинения. Кто виноват во всём? Что? Как? Зачем? Почему? И вообще для чего? Сашка откинулся на подушки и закрыл лицо руками, чтобы не закричать от какой-то безысходности.
Он прекрасно понимал, что Федька прав во всем, только не осознавал, как же теперь провернуть важный маневр, принося как можно меньше ущерба гражданскому населению.
Чалов все это время наблюдал со стороны, слегка прищурив глаза, и просто ждал. Ждал любого ответа друга.
Но Сашка не торопился. Он сомневался. Всё еще сомневался и никак не мог склониться к какому-то конкретному решению.
Это бесило, бесило настолько сильно, что хотелось разнести всё вокруг, только сдерживал тот факт, что квартира чужая, а Федя вряд ли оценит, если ему преждевременно придется делать ремонт.
— Я подумаю об этом после сборов, — то ли убеждая себя, то ли стараясь успокоить друга, тихо проговорил Головин, но Чала такой ответ не устроил. Он в который раз за вечер запустил в Сашку подушкой, вероятно, таким образом, стараясь выбить из него всю дурь.
— Ты. Подумаешь. Сейчас. — Федя продолжал мутузить друга, пока тот метался по дивану, пытаясь увернуться от скорой расправы. — Никогда не пытайся решить проблемы посредством бегства. Только хуже будет.
Сашка на мгновение замер, ловя подушку у своего лица и потянув ее на себя. Почему-то в голове появилась странная мысль, и именно из-за ее абсурдности он не спешил озвучивать.
— После дня рождения, — решительно произнес Головин, неожиданно бросая многострадальную подушку в Чала и соскальзывая с дивана на пол, после чего быстро ретируясь на кухню.
— Ловлю на слове! — крикнул Федька и заулыбался. Кажется, хоть что-то Сашка смог, наконец-то, понять.
***
Встретившись с подругой на Ленинградском вокзале, Ксюша даже позволила себе засмеяться. Настина шутка, что видятся они настолько редко, что даже не знают о проблемах друг друга, чтобы суметь вовремя вытащить из пропасти, показалась девушке забавной. Корнева пожала плечами, но вину испытала, ведь в последний раз они встречались, наверное, год назад. После этого порой времени не было даже на простые телефонные звонки.
Приехав к Насте домой, девчонки открыли бутылку вина, приготовленную заранее. Ксюша мысленно формулировала своё признание, а Набокова оценивала все эмоции на лице подруги, чтобы точно и правильно понять масштаб надвигающейся бури.
— Ты влюбилась, — коротко и ёмко. Так только Настя всегда умела. Она никогда не тянула с выводами и четко могла охарактеризовать ситуацию в любое время дня и ночи.
Ксюша только кивнула, ведь если Набокова смогла заметить ее состояние, то что говорить о тех, с кем она общалась чаще. Например, Саша.
Стоп, нет! Головина и так уже слишком много: и в мыслях, и наяву. Не стоит усугублять.
— Но вы почему-то не можете быть вместе. Вернее, можете, но оба жутко тормозите.
Снова в цель. Ведь, по сути, нет никаких преград, чтобы наслаждаться друг другом. Только вот у Головина Ангелина, а она вряд ли куда-то денется. Только если разоблачить ее измену, но тогда придется ему в и своей признаться.
— У него есть девушка, и она изменяет, — также коротко, но ответ не удовлетворил Настю, которая искренне хотела помочь подруге разобраться с ее внутренними демонами.
— Так, а теперь давай, подруга, медленно и в мельчайших подробностях.
И Ксюша рассказала. Рассказала абсолютно всё, не утаив даже самых незначительных деталей. Едва ли не брала во внимание цвет футболки Головина или крутости очередных фирменных кроссовок. Она настолько растворилась в воспоминаниях, а Настя так прониклась ее рассказом, что девушки и не заметили, как день сменился вечером.
Хотелось есть, и чтобы утолить потребности организма, они переместились на кухню, где Корнева продолжила увлекательную историю, ее, кажется, уже любви.
— Диагноз верный: ты влюблена просто по уши. А если твой Саша не видит и не понимает элементарных вещей, то он просто дурак, — Настя как всегда довольно быстро проанализировала ситуацию и категорически вынесла вердикт. Не зря же она на юридическом училась, кое-какие знания сейчас очень пригодились.
— Он не дурак, просто всё сложно, — вступилась за парня Ксюша, а Набокова засмеялась, как-то слишком устрашающе.
— Кто бы сомневался. Короче, хочешь поздравлять его с днем рождения — поздравляй, только не унижайся. Если он не тупой, то поймет и сделает шаг, а если нет, то я ему лично рожу расцарапаю.
***
Тридцатое мая наступило неожиданно. Сашка проснулся от шума, вернувшейся из Петербурга Лины. Девушка осторожно села на кровать и принялась покрывать невесомыми поцелуями голую грудь парня. На секунду ему даже показалось, что это правильно, и не было ни разногласий, ни ссор, ни желания сбежать подальше, лишь бы не мучить ни себя, ни девушку.
Головин медленно открыл глаза и позволил себе довольно улыбнуться. Он любил свой день рождения еще с детства, когда ему впервые подарили футбольный мяч и новенькие бутсы.
— С днём рождения, любимый! — Ангелина, как ни в чем не бывало, продолжала начатое, ласково улыбаясь. Ее подменили? Откуда такая внезапно воспламенившаяся любовь?
— Спасибо, — Саша выдавил из себя улыбку, чтобы не казаться невежливым. Да и провоцировать очередной конфликт не хотелось, особенно сегодня, когда он снова уезжает на сборы.
Когда на следующий день после победной игры ЦСКА, Головин вернулся в свою квартиру, его удивлению не было предела. На кухне хлопотала Лина, готовя явно что-то вкусное, судя по потрясающему аромату из духовки. Девушка поздоровалась с ним, не отрываясь от нарезания овощей для салата, а Сашка вытаращил глаза, не понимая, как реагировать на происходящее.
Неужели она переосмыслила свое поведение? Неужели они больше не будут скандалить по непонятным причинам? Неужели он теперь до жути виноват перед ней из-за поцелуя с Ксюшей?
Вопросов у парня было много, ответов — ноль. Благо, девушка действительно решила исправиться и вела себя просто образцово, стараясь во всем угодить.
Оставшееся время до отъезда в Новогорск они проводили на редкость вместе. Гуляли по Москве, посещали полюбившиеся места и, кажется, радовались жизни. Только мысли у парня постоянно возвращались к воспоминаниям о чудесном вечере с Корневой и её семьей. Сашка ничего не мог с собой поделать, прокручивая в голове снова и снова все моменты, связанные с Ксюшей, и улыбался как идиот, понимая, что они вызывают всепоглощающее тепло в душе и сердце.
Несколько раз он брал в руки телефон и хотел позвонить Корневой, услышать ее голос, узнать, как дела, но не решался. Он постоянно возвращался к мысли, что он просто трус, если боится раз и навсегда изменить свою жизнь, даже точно понимая, что чувства взаимны.
— Какие планы у именинника? — сладким голосом произнесла Лина, целуя Сашу в щеку, явно желая продолжения идиллии, но у парня были совершенно другие планы.
— Закончить складывать вещи и поехать на сборы, — коротко и по делу ответил Головин, высвобождаясь из девичьих объятий. Натянув любимые шорты, парень открыл тяжелые шторы, впуская в комнату солнечный свет. Пока с самого утра погода радовала, но обольщаться было бы слишком опрометчиво — это Москва, и всё могло испортиться в любой момент.
— Ты шутишь? — Лина недоверчиво на него посмотрела, словно стараясь понять, послышалось ей или нет.
— Нет. Я тебе говорил, что у нас сборы тридцатого начинаются, — спокойно ответил Саша, забирая с тумбочки телефон и смахивая все уведомления о пришедших сообщениях и поздравлениях.
— И когда ты едешь? — слегка истеричным голосом спросила девушка.
— После обеда Федька заедет, — парень не обратил внимания на вытянувшееся лицо Ангелины, пройдя в ванную.
— А как же празднование твоего дня рождения? — девушка прошла вслед за ним, наблюдая, как Саша умывается, делая вид, что ее рядом нет.
— На базе отпразднуем, как в прошлом году, — также спокойно ответил Головин. В комнате зазвонил телефон, а парень прекрасно знал, кто звонил — родители. — Извини, мне нужно с мамой поговорить.
Быстро ретировавшись из ванной, Саша принял звонок. Действительно звонила мама, и лгать дальше не пришлось. И так уже насочинял сказок — на три поколения хватит.
— Спасибо, мамуль... Папе и Ваньке привет передавай... Праздновать? Думаю с ребятами на базе посидим, как и тогда перед Чемпионатом. Конечно, обязательно передам... Люблю, — отложив телефон, Сашка тяжело вздохнул, понимая, что сейчас его настигнет расплата. Лина сидела на разобранной кровати, опустив голову. Услышав, что Головин договорил, она вскочила на ноги и практически врезалась в него, выбегая навстречу.
— Саш, мы же думали вместе этот день провести, — девушка состроила жалобные глазки, изо всех сил стараясь удержать парня дома подольше.
— Лин, я не могу, — Сашка аккуратно отстранил от себя Лину, виновато улыбаясь. — Ты же знаешь, что я не брошу команду, особенно после той игры с Бельгией, не могу подвести.
Парень уже приготовился к очередному скандалу, но его не последовало. Ангелина только кивнула, вспоминая мартовские проблемы. Тогда девушке пришлось сильно постараться, что вытащить его из-за огромной депрессии.
Головин перешел к завтраку, который должен был превратиться в праздничный обед, но планы не изменились. С Федей они назначили время, а заставлять друга ждать, он не хотел. Допивая кофе, парень просматривал сообщения, большинство из которых было от фанатов. Количество таких писем с каждой минутой увеличивалось в геометрической прогрессии, что вызывало у Сашки мечтательную улыбку.
Он листал и листал ленту, словно ожидая конкретного поздравления от нужного ему человека, но Ксюша не писала. А может она просто не знает, когда у него день рождения? Да и вообще, они вроде бы такие темы и не обсуждали никогда.
К обеду количество сообщений перевалило за сотню, а на некоторые Сашка даже решил ответить, чтобы не казаться уж зазнавшимся. И не важно, что он никогда таким не был и не стремился стать.
К часу дня подъехал Чалов. Быстро попрощавшись с Линой и невесомо чмокнув ее в щеку, Головин вылетел из квартиры, в которой его что-то душило. Ощущение жизни, заключенной в пороховой бочке, которая непременно когда-нибудь взлетит на воздух и похерит собственную жизнь еще сильнее. Да, именно это гнало парня прочь.
На улице во всю хлестал дождь, сплошной стеной накрывая город, а солнышко скрылось за тяжелыми тучами. Однако Федька улыбался, как и всегда. Стоило Сашке сесть на переднее сиденье его машины, как Чалов крепко обнял друга.
— С днём рождения, Сань! Не буду тебе ничего желать, ты и сам всё знаешь. Единственное, что скажу: научись уже принимать решения быстро и качественно не только на поле, но и в жизни.
Головин прекрасно понял, что он имел в виду, и в душе начало разрастаться чувство страха перед неизвестностью. Саша действительно не мог нормально сформулировать для себя свои желания. То, что он был по уши влюблен в Корневу, уже не было чем-то странным, скорее необычным. Ведь она же была до жути обыкновенной, но в то же время совершенно не похожей на Лину, за которой ему пришлось в свое время побегать.
Ксюша цепляла тем, что даже несмотря на безбедную жизнь (в чем-то роскошную) и высшее общество, в котором она вращалась каждый день, девушка оставалась простой. С ней было приятно общаться, а корона с ее головы не падала просто потому, что ее там никогда и не было.
Да, она жила за счет родителей, тратила их деньги, но при этом оставалась человеком, а не обычной продажной девкой, готовой лечь под любого, кто может подарить ей бриллиантовое колье или новый дорогущий внедорожник.
До учебно-тренировочного центра ребята не замолкали ни на минуту, непринужденно болтая на более отвлеченные темы. В основном, конечно, речь шла о футболе, перспективах сборной и возможностях их клубов в новом сезоне. Чалов говорил довольно осторожно, чтобы не разбудить древнее зло в лице Сашкиных вечных переживаний и приступов самобичевания.
Правда, Головин даже внимания на это не обратил. Он был дома, рядом с людьми, с которыми играл столько лет бок о бок, которые верили в него и поддерживали. Саша вообще, когда приезжал в Россию, менялся, становился спокойнее, даже улыбался более открыто, а не выжимал из себя эмоции.
Из-за разбушевавшейся непогоды дорога заняла гораздо больше времени, которое на нее отводилось, но в Новогорске их встретили тепло и радушно, засняв сюжет с приветствием для официального канала на Youtube. Ребята постепенно съезжались, поздравляли, обнимали, желали всего хорошего, и Сашка таял, растворялся в своем дне и молил, чтобы он никогда не заканчивался.
***
Ксюша осталась в Москве на несколько дней, желая увидеть Сашку, но он опять исчез со всех радаров. Не заявляться же к нему домой?! К тому же девушке не знала, где он живет.
После разговора с Настей, Корнева точно решила, что если не позвонит, то напишет Головину поздравление с днем рождения. Не могла не написать, ведь он уже два раза рисковал ради нее. После приезда в Москву, девушке пришлось снова соврать родителям, что у них все отлично. На предложение мамы приехать после игр сборной, Ксюша ответила отказом, ведь у Сашки и свои дела есть — не только же ей помогать. Кажется, во время какого-то разговора он поведал, что после матчей квалификации поедет домой, в Калтан, чтобы по-настоящему отдохнуть от суеты и публичной жизни. Правда, в прошлом году после Чемпионата Мира ему это удавалось с трудом, ведь фанаты находили его в самых неожиданных местах.
С самого утра девушка придумала текст поздравительного письма и сохранила его в заметках сотового, но до отправки все не доходили руки. Ей просто было страшно, что ее пошлют... Не ответят...
Корнева ходила по квартире подруги из угла в угол, стараясь успокоиться и перестать бояться непонятно чего. В конце концов в ее сообщении не будет ничего криминального. Или звонке? Черт, как же хотелось услышать его голос, пропитанный нотками хрипотцы, почувствовать даже на расстоянии, как он улыбается и смеется чьей-то глупой шутке! Хотелось увидеть, обнять и прикоснуться губами хотя бы к щеке, снова почувствовать себя самой счастливой.
Только к вечеру Ксюша собралась с силами и набрала номер Головина. Будь что будет.
***
Праздник провели на славу, ничем не уступив предыдущему году. Торт в виде футбольного поля понравился настолько, что было очень жаль его резать. Правда разрезав, оказалось, что на вкус он еще волшебнее.
Сашка смотрел по сторонам и улыбался. Ему было хорошо и так приятно находиться среди ребят из команды, отчего все невзгоды отходили на второй план. Когда в кармане завибрировал телефон, Головин почему-то уже точно знал, кто звонит. Он смущенно опустил глаза, будто боясь, что кто-то заметит его довольную улыбку, и выскользнул в коридор. На дисплее высвечивалось
«Ксюша», и красовалось фото девушки, найденное в ее Instagram-аккаунте.
— Привет, Ксюш, — настолько ласково, отчего внутри все, кажется, оборвалось. Причем у обоих.
— Привет, Саш. Поздравляю с днем рождения! Желаю тебе оставаться самым лучшим, каким ты являешься. Будь счастлив! — на одном дыхании проговорила девушка и резко замолчала. Сердце колотилось где-то в пятках, отчего было страшно даже вздохнуть.
— Спасибо большое! Мне очень приятно, — парень говорил таким тоном, наверное, только с мамой, отчего сразу появилась мысль, что он приравнивает Корневу уже, как минимум, к семье. Когда же она успела стать такой родной?!
— Отмечаете? — голос Ксюши раздался неожиданно, ведь на несколько секунд повисла пауза.
— Да, с ребятами из команды. На канале сборной должно быть завтра видео о первом дне сборов, там поздравление точно осветить обещали.
Даже сквозь расстояние и телефонную трубку девушка чувствовала, что Сашка стесняется такого большого и пристального к себе внимания, что умиляло и влюбляло в него все больше.
— Обязательно посмотрю. Ладно, не буду отвлекать. Еще раз поздравляю, — девушка поспешила прервать разговор, чтобы не наговорить лишнего и не выглядеть полной дурой.
— Ксюш, подожди... — казалось, что его крик услышали даже ребята в столовой. Сашка на секунду стушевался, но все же продолжил: — Я скучаю.
Так просто признался, а Корнева не знала, как дышать. Не знала, как реагировать. Не знала, что делать. Только в одном она была уверена точно.
— Я тоже скучаю, Саш…
