Воспоминания об убийстве

Чонгук переезжает в квартиру-студию, чем-то напоминающую дом Гука. Только без огромной кровати. Теперь придётся ютиться на диванчике, и это Чонгука расстраивает. Парень ставит чемодан, садится в серое кресло и звонит отцу. Нельзя сказать, что звонит Чон для того, чтобы папа не переживал и не волновался. Это Чонгук делает скорее всего для себя. А старик и вовсе отвечает с пятого раза. После разговора, Гук покидает квартиру и едет в участок. Возле здания полиции курили два офицера, и если Чонгук их не заметил, то они его — да. Но по большому счёту, из-за его машины. Пока полицейские восхищались, Чонгук уже прошёл внутрь. Чуть ли не с порога к нему подбежала девушка, предлагающая проводить до босса. Это даже льстило Гуку. Его действительно тут ждали, как короля? Неожиданно. Девушка показывает кабинет старшего инспектора и уходит. Чонгук же быстро стучит и проходит. Господин Шин выглядел так, словно приведение увидел, но зная, как мужчина ждал Гука, то тут всё понятно. Мужчина предлагает Чону присесть и начинает сверлить дыры в его лице своим взглядом. Чонгук немного ёжится на стуле и вертит ключи от камаро в руках. — Ну… — первым голос подаёт Чонгук, потому что по виду мужчины он так бы и продолжал смотреть на Гука, пока его не вывели бы из транса. — Инспектор Чон, — восхищённо произносит мужчина. — Это я, — Чонгук начинает переживать за душевное здоровье этого старика, — введёте в курс дела? Или так и будем в гляделки играть? — А, да… — потихоньку отходит господин Шин, — вы будете работать с инспектором Кимом. Он вам все расскажет, — поднимается с кресла, — я провожу вас до кабинета. По пути в кабинет старик рассказывает про город, что мало интересно Чонгуку. Но Шин, видимо, просто хотел поговорить хотя бы о чём-то, что мало интересует Чона. Парень достаёт телефон из кармана и заходит в Facebook, чего даже не замечает господин Шин. Босс уже открыл дверь в кабинет Кима, предлагая Гуку войти, но парень, уставившись в телефон, этого даже не заметил. Тэхён и Чимин, сидевшие за столами, резко поднялись и переглянулись. Вот и ты — подумал Ким, рассматривая гостя с ног до головы. Чонгук злит Тэ. Очень. Особо не понятно, откуда взялась эта ненависть, но Гук всем своим видом показывает, что ему плевать на всё происходящее. Он стоит в дверях и пялится в телефон, улыбаясь, как самый прекрасный ребёнок на Земле. — Инспектор Чон, — Тэхён обходит стол, приближаясь к Гуку, который, в свою очередь, его услышал и резко оторвал взгляд от телефона, — Я — Ким Тэхён, — мужчина протягивает руку парню и аккуратно трясёт её в воздухе. Чон проходит в глубь кабинета вместе с Шином и начинает рассматривать Тэ. Чонгук же немного в шоке. Да, он ожидал увидеть на месте своего напарника хоть кого. Будь тут очередной старпёр, какой-нибудь замусоленный мужик или же… чёрт, да кто угодно, но не он. Ким Тэхён был похож на нимфу. Он прекрасен, начиная с кудрявых волос, собранных в хвостик, и заканчивая идеально ровными ногами. Но в то же время, несмотря на его красоту, Тэ был мужчиной. Взрослым, опытным и, кажется, даже строгим. — Тэхён, расскажи Чонгуку, как у нас тут всё устроено, хорошо? — спрашивает господин Шин, уже открывая дверь, чтобы выйти, — И не обижай его. Ким подумал о том, что хочет запустить что-то в голову босса, но воздержался. Чонгук же нет. Парень стал тихо смеяться, а как только Шин ушёл, Гук и вовсе изменился в лице, пугая этим даже Тэхёна. Инспектор Ким чуть отошёл, не зная, чего ожидать от этого паренька. — У вас тут миленько, — Чонгук оценивающе взглянул на кабинет, — это мой стол? — парень прошёл к столу, сел на кресло и закинул ноги на поверхность. Чимин в немом шоке открыл глаза, пока Тэхён боролся с признаками ярости, подступающей наружу. Ему на миг показалось, что Чон нормальный, но, видимо, нет. Не стоило и мысли допускать, что Чонгук может быть нормальным. — Щекастик, — Чонгук повернул голову к Чимину, — дай водички. Офицер Пак указал на себя пальчиком, как бы уточняя, к нему ли обращается этот пацан. Чонгук кивнул, а Чимин, стоящий всё ещё в шоке, коснулся своих щёк. Не такие уж они и большие. — Офицер Пак, — подал голос Тэхён, обращая на себя внимание Чима. Инспектор взглядом дал понять, чтобы Чимин не прислуживал Гуку, но Пак всё равно пошёл к кулеру. Чонгук присвистнул, засматриваясь на зад Чимина, вызывая у Тэ недоумение. — Мне начинает тут нравиться, — перевёл взгляд на Тэ Чонгук, — такие красавицы работают. Тэхён переосмысливает слова напарника, пока тот выпивает воду, поданную Чимином. Киму понадобилось минут пять, чтобы побороть себя и не сорваться с места, чтобы разукрасить рожу Чону. Но он всё-таки взрывается. — Ты совсем охренел, сопляк? — Чонгук на это только улыбается. Он так долго ждал хоть какой-то реакции от Кима, — где твоё уважение? — Кудряшка, не бесись ты так, — поднимается на ноги Гук, — будешь нервничать — морщины появятся. — Что?! — подлетает мужчина к парню. — Глухой? — инспектор хватает парня за грудки, — почему столько агрессии? Мы знакомы несколько минут. — Я тебе устрою, засранец. — Продолжай злиться, меня это начинает заводить, — смеётся Чонгук и касается пальцев Кима, но не чтобы отцепить его от себя, а просто прикоснуться. — Долбанный извращенец, — рычит Тэ и резко отпускает парня. А Чонгук только стал входить во вкус. Только смог поближе рассмотреть красивого хёна. Зачем он отпустил его? Вблизи Тэхён нереальный, и Чон успел подметить красивые, но такие злые шоколадные глаза. Ким опешил. Он в шоке от наглости и испорченности этого парня, хотя это и было ожидаемо. Но, чёрт возьми, не настолько же? Он что, педик? Неадекватный? Почему такой придурок? Тэхён прямо как в воду глядел. Чонгук оказался очень бесящим. Чон взял бумагу для заметок на столе Чимина, написал адрес своей квартиры и дал в руки Паку. Чимин стал хлопать глазками, всматриваясь в буквы, а после в глаза Чонгука. — Буду ждать вечером, щекастик. Расскажешь про маньяка, — попытался улыбнуться Гук, — с инспектором Кимом, мы, видимо, общий язык не найдём, — переводит взгляд на Тэхёна. — Чимин... — вздыхает Тэ, смотря на листочек в руках друга. Чонгук что, и правда собирается домой? А кто будет работать? Почему все должны ему прислуживать? Ах, да. Отец. У него крутой отец, и этим всё сказано. Но Тэхён уверен, что долго он так не продержится. Когда-нибудь Ким познакомит свои кулаки с лицом Чонгука. Не сейчас, но потом обязательно. — Пока, девочки, — открывает двери Чон. Как только парень выходит из кабинета, Тэхён ударяет кулаком по столу, чем пугает друга. Чимин плюхается в кресло и открывает рот, чтобы что-то сказать, но ему не позволяют. — Его отсюда надо ссаными тряпками гнать! — кричит инспектор, — ты слышал? Слышал, как он меня назвал? Какой-то малолетка меня кудряшкой назвал! Чимин! Я его убью, — Тэхён подходит к окну и закуривает. — Ну... — мямлит Пак, — он придурок, но... не знаю. У меня нет слов. — Выпендрёжник, — затягивается Тэ, смотря в окно, где Чонгук отъезжает от участка, оставляя после себя клубы дыма. — Мне как-то боязно к нему идти, — офицер подходит к окну и достаёт сигареты, — он ещё придурочнее, чем Юнги-хён. — Вот именно! — давится дымом мужчина, — не может быть никого наглее Юнги, — прокашливается инспектор и продолжает, — этот сопляк себя кем возомнил? Мы тут все теперь должны по струнке ходить? Хрен ему! Я не собираюсь подчиняться не пойми кому. — Думаю, его нужно просто игнорировать. Всё, что он говорит не по теме — игнорируй. — Легко сказать. А потом он пожалуется боссу, что я такой плохой. Оно мне надо? Я не хочу терять работу из-за какого-то ушлёпка. — Будешь с ним огрызаться, как и он с тобой? — Буду воспитывать этого зубастого.

***

Чонгук бы, возможно, остался в участке и ещё побесил детектива Кима, но почти бессонная ночь дала о себе знать. Парень по дороге в Хвасон два раза вырубался, так что решил, что ему не помешает сон. Чон даже напрочь забывает о еде и отключается на диване. В восемь его будит телефонный звонок от Чана, заставляя парня проснуться и взять трубку. Друг немного расспрашивает о делах, следствии и отключается. Теперь желудок начинает посасывать парня изнутри, так что Чонгук хватает ключи от машины, чтобы съездить за продуктами. Парень покидает квартиру, пару раз зевая. Вспоминает, что должен прийти офицер Пак, но о нём ни сном ни духом, так что Чонгук спокойно едет в супермаркет. На обратном пути звонит мама, и Гук удивлён, что она только сейчас про него вспомнила. Ведь кто-кто, а мама всегда была на его стороне и души в нём не чаяла. Почему она вообще ничего не говорила о Хвасоне? — Привет, мам, — парень сбрасывает скорость. — Милый, как ты? — Спрашивает женщина на том конце. — Жив-здоров, ты? — Я в порядке. Как работа? — Чонгук усмехается. — Хорошо. Я ведь только сегодня приехал. Познакомился с напарником и скоро начну копаться в деле. — Детектив Ким — хороший человек? — Оу, ты его имя знаешь? Ну, ничего себе. — Отец сказал, не удивляйся. — Понятно. Детектив Ким хороший, — беззвучно смеётся Чон, — меня не обижает, молоко над губой подтирает. — Чонгук, — хихикает женщина, — ты сам-то ему понравился? Знаешь, он человек сложный. — Дай угадаю... Отец сказал? — Именно. Но не переживай, думаю, ты сможешь дать ему форы, если что, — Чонгук в открытую смеётся. Парень ехал с краю на медленной скорости, чтобы поговорить с мамой, когда увидел бегущего с кем-то Чимина. Как он узнал, что это офицер Пак? Его зад Гук узнает из тысячи. И сейчас этот зад бежал, а за ним гналась орда каких-то парней. Чонгук быстро закончил разговор с мамой, ссылаясь на дела, и прибавил скорость.

***

— Серьёзно к нему пойдёшь? — Спрашивает Ким, замечая, как друг стягивает пиджак с кресла. — Кто-то же должен рассказать ему о жертвах. — Вот пускай сам приходит и смотрит документы. — Ты же знаешь, что я всё равно пойду, — Чимин складывает папки в сумку. Тэхёну остаётся только вздыхать, потому что бесит. Чонгук бесит, и Чимин начинает. Если же Ким начнёт поддакивать Гуку, что же с ним, Тэхёном, тогда будет? Стать мальчиком на побегушках у этого зелёного пацана? Нет, не бывать этому никогда. Из мыслей Тэхёна выводит телефонный звонок Чимина. Офицер быстро заканчивает диалог, теперь недоволен и он. — Что? — интересуется Ким. — Мама Юнги звонила. Слышала, как он говорил с кем-то по телефону насчёт травки. — И? — Юнги ушёл из дома. Она попросила его найти. — Только не говори, что пойдёшь искать его, а я должен идти к Чонгуку. — Нет, я сам. Найду Юнги, а потом к инспектору Чону. — И где ты его найдёшь? — У Намджуна, в клубе. Уверен, что он там, — Чимин вешает сумку на плечо и идёт к двери, — до завтра. Редко бывало, когда Чимин находил Юнги не у Намджуна. Нам держит свой клуб, и там постоянно тусуется молодёжь, ну а в случае Юнги... он просто там тусуется. Напивается в сопли, нюхает и курит всякую дрянь. Чимин садится в свою машину, стоящую на стоянке, и едет прямиком к клубу. Юнги он находит почти сразу. Чимину не нужно было расталкивать людей и спрашивать, где может быть этот засранец. Офицер Пак при параде, так что половина людей из клуба убежала, увидев полицию. А Юнги уже с кем-то переговаривался у бара. Из не очень доброго разговора Чимин понял только то, что Мину лучше валить отсюда, причём немедленно, потому что глазастый офицер увидел оружие у кучки парней, которые были рядом с Юнги. — Юнги-хён, пойдём, — Пак подошёл ближе, чтобы его заметили. — Ты позвал мусор? Думаешь, он тебе поможет? — смеялся один из парней. — Какого хрена ты тут делаешь? Мамка звонила? — поворачивается к Чимину Юнги. — Она волнуется, идём. — Никуда вы не идёте, мальчики, — продолжает смеяться парень. — Свалился на мою голову, — пробурчал Мин, смотря на Пака. Чимин не успел и слова сказать, как Юнги схватил его за руку и побежал.

***

Чонгук мог бы подумать, что у Чимина вечерняя пробежка, или же он гоняется за преступниками. Но тут бежал от кого-то он. Чон, недолго думая, уже набирал скорость, чтобы догнать бегунов, и достал пистолет из бардачка. Оружием у него вся машина напичкана, как и новая квартира (будет). Парень резко тормозит у поворота, перекрывая камаро путь к побегу. Чон на ходу заряжает дигл и обходит остановившихся Пака и Юнги. — Я вас жду, офицер, а вы пробежку устроили? — смеётся Чонгук, поворачивая голову к шокированному Чимину. — Инспектор Чон, что вы... — мямлит офицер. — Это я у вас хочу спросить, что вы тут устроили? Чонгук поворачивается к толпе парней и поднимает пистолет, как и те, в свою очередь. Видимо, настроены парни серьёзно. Один из них выходит вперёд, ближе к Чону. — Ты кто такой? — спрашивает парень у Гука, мельком поглядывая на сзади стоящих. — Тебя волновать не должно. Свалили отсюда. — Какой дерзкий... — Чон стреляет в небо, — ой, напугал, малыш. — Не зли меня, детка, — хищно улыбается Чонгук. — А то что? Разозлил... Чонгук бьёт парня в лицо и выхватывает пистолет, откидывая его в сторону. Остальные парни открывают огонь. Инспектор отправляет двоих в нокаут и быстро переходит к остальным, извиваясь между ними, как змея, и остаётся не задетым пулями. — В машину! — кричит парень двоим идиотам, которые только стоят и смотрят. Чимин снова опешил, но Юнги смог вывести его из транса и затолкать в камаро, пока не прилетело в лоб пулей. Чонгук же думает о том, что его занятия боевыми искусствами прошли не даром, и добивает остальных. — Сказал же, не зли меня, — говорит Чон парню, что с ним разговаривал, и, сплюнув кровь тому на лицо, пошёл к машине. Он уехал так же быстро, как и появился. А Чимин снова в шоке сидит на заднем сидении и не моргая смотрит на Чонгука. Гук это замечает и усмехается, поворачивая руль. — Он всегда такой впечатлительный? — спрашивает парень у Мина. — Постоянно, — подхватывает его улыбку брюнет. — Чон Чонгук, — протягивает кровавую руку парень. — Мин Юнги, — не брезгуя пожимает ладонь, а после шикает, чем привлекает внимание даже Чимина. — В тебя попали, — подмечает Гук, — нужно в больницу. — Нет, не надо. Это плечо. Жить буду, — успокаивает его Мин. — Если его мама узнает, что в него... — бубнит офицер Пак как в бреду, — будет плохо. — Как хотите. Чонгук останавливает камаро у своего дома и просит всех выйти. Парни идут за инспектором в подъезд, а после заходят в квартиру. Чон быстро возвращается за продуктами, о которых, к удивлению, не забыл, и поднимается в квартиру. Ставит пакеты на кухне и просит гостей присесть. Чон подходит к Юнги и стаскивает с него толстовку, пока Чимин по просьбе хозяина квартиры ищет аптечку. Она-то тут точно должна быть. — Бледный как смерть, — рассматривает Гук кожу Юнги, — не загораешь? — Делать мне нечего, — сквозь боль отвечает брюнет. Чимин всё-таки находит аптечку и передаёт её Чону. Парень, открыв её, долго рассматривает содержимое, а после тянется за телефоном в карман. — Чан? Я в заднице, — сразу говорит Гук, смотря на кровоточащее плечо Мина. — Что случилось? — Пулевое в плечо. Что мне делать? — спокойно спрашивает парень. — Что?! Ты ранен? Господи, Чонгук, тебе нужно в больницу. — Я в порядке. Попали тут в одного человека. В больницу нельзя, — вздыхает Гук, — я, как дебил, сижу с аптечкой. Может, уже скажешь, что мне сделать? Ты медик, а не я. — Так, ладно, хорошо. Пуля прошла навылет или нет? — Минутку, — Чонгук ставит на громкую связь, кладёт телефон на стол и подходит к Юнги, рассматривая рану, — навылет. — Крови много? — Прилично. — Есть, чем обработать? — Соджу подойдёт? — Чонгук! — Я шучу, детка. Есть перекись, нормально? — Попробуй. Чонгук берёт баночку, закатывает рукава толстовки и начинает лить на плечо Мина. Юнги морщится то ли от боли, то ли от прохлады жидкости. Чонгук достаёт бинт и начинает перебинтовывать Мина. — Знаешь, как их найти? — спрашивает Чон у Юнги, пока обматывает его. — Чонгук, ты сошёл с ума? — Выходит из транса офицер, — его чуть не убили! — Эти козлы мою тачку испортили. — Знаю, — улыбается Мин, и он явно всё делает назло надоедливого Чимина. — Что произошло? — раздаётся голос в трубке. — Ничего серьёзного. — Ты и дня там не пробыл, а уже проблем себе нажил, — вздыхает Чан, — почему с тобой всегда так? — Ты нарываешься? — Чонгук завязывает бантик. — Ой, всё, перезвоню. — Пока, — экран потухает. Чон осматривает свою работу, которой остаётся доволен, и проходит на кухню, чтобы поставить чайник. Проблем он себе ещё не нажил, но они будут у тех парней, что оставили пули в его машине. И это будут не просто проблемы. — Почему вы бежали? — Чонгук запрыгивает на столешницу. — Да, Юнги-хён, почему? — Спрашивает Чимин. — Их травка — дерьмо, я сказал, что платить не буду, — парень аккуратно ложится на диван. — Действительно дерьмо? — интересуется Чон. — Попробуй и узнаешь, — отвечает Мин, прикрывая глаза. Чонгук спрыгивает, подходит к Юнги, а Мин уже протягивает ему косяк из кармана. Гук молча принимает его из рук и достаёт зажигалку, после прикуривая. — Ты же мусор, — хмурится Мин, — а стоишь и куришь косяк. — И что? — усмехается парень, поглядывая на Чимина. Пак не удивлён тому, что Чонгук курит травку сейчас, он удивлён совсем другому. Чимин думал, нет, он был уверен, что Чонгук — козёл. Представления в участке ему хватило, чтобы полностью составить его психологический портрет. Да и без встречи лично он о нём начитался. А тут ни с того ни с сего Чонгук появляется как гром среди ясного неба и спасает его с Юнги. Чон не просто спас, он пожертвовал своей машиной, немного лицом и костяшками. Этот парень взял и вырубил вооруженных отморозков. Он привёз к себе домой, залатал раны и сейчас греет долбанный чайник. — Как тебя только в полицию взяли, щекастик? — Чонгук выкидывает косяк в окно и выключает чайник. — Что? — Юнги, травка дерьмо, — доставая кружки, говорит Чонгук, но ответа не следует. Мин уснул. Чонгук разливает чай на две кружки и ставит на столик. Одеяло Чон находит в шкафу и накрывает им Юнги. Чимин снова удивляется. Гук козёл или рыцарь? Парадокс. Брюнет берёт одну из маленьких цветных подушек, на которой спал Юнги, и кладёт её рядом с креслом, на котором сидел Чимин. Гук двигает столик к ним и садится на подушечку. — Чего сидим? — поднимает голову к Паку. — А? — Маньяк. Рассказывай. — Да, сейчас, — Чимин открывает папку-сумку и достаёт бумаги, пока Чонгук сирпает кипяток, — В общем... Тебе всё с начала рассказывать? — С середины давай, — усмехается инспектор. — Так, ладно, — Пак раскладывает бумаги по столу, — в 1986 году появился некто, кто убивал и насиловал женщин. Это всё происходило в ночи, когда шёл дождь. Люди, которые занимались расследованием, узнали, что в дни, когда происходили убийства, кто-то заказывал на радио песню «Грустное письмо». Нашли человека по карточке, которую он отправлял на радио. Им оказался Пак Хёнгю, — Чимин показывает фотографию, — подозреваемых было много, но они все были обычные пьяницы, онанисты и извращенцы. — Инспектора решили, что этот Хёнгю убийца, потому что заказывал песню? — Чонгук поднимается и идёт за сигаретами. — Нет, была одна девушка, которую он просто изнасиловал, но не убил. Она рассказывала, что у него были нежные руки. — Что за бред? — Чонгук подходит к окну и прикуривает. — Может и бред, но у Хёнгю были нежные и мягкие ладони. К тому же девушка была изнасилована после того, как этот парень вернулся с армии. — Так, и что? — Также в некоторых отчётах есть записи о том, что у убитых девушек была красная одежда. Думали, он выбирает жертву так, но не у всех тех женщин была красная одежда. Может, это просто случайность? — Может, только я в них не верю, — затягивается Гук. — Так вот, и ещё в телах, а именно... ну, ты понял, где... находили кусочки персика и ручку с ложкой. — Я даже не буду спрашивать, какие предположения были у детективов на этот счёт. — Никаких, — перебирает бумаги офицер, — нашли десять тел, но, может, их было и больше. Убийца поджидал жертву рядом с городом: рисовое поле, лес, завод. Некоторые тела прятал, некоторые нет. Мотивы неизвестны, как и сам убийца. — Что с этим Хёнгю? — Чонгук тушит сигарету, закрывает окно и возвращается на подушку. — На одной из девушек нашли сперму и сравнили с его. Результаты ничего не дали. Его отпустили, но он сказал одному из инспекторов, что он убийца. — Этого было мало? — Не знаю. Я у них не спрашивал. Пак Доман, который вёл дело, сейчас на пенсии и разговаривать об этом не хочет. Его напарник — Чо Ёнку давно умер. У него была гангрена на ноге, и ампутация не помогла. А инспектор Со Тхэюн, который приезжал из Сеула, как и ты, тоже отказывается разговаривать, — Пак берёт чашку, начиная пить чай, — ещё мама Тэхёна. Она помогала найти убийцу, но ничего такого не сказала. — Способ убийства? — Чимин ставит чашку на стол и снова копается в бумагах. — Он почти раздевает их, надевает на лицо трусы и насилует сверху, пока они хоть и лежат на животе, но видеть его не могут. Также он засовывал им в рот камушки в колготках, чтобы не кричали. А потом душил этими колготками. Конечности завязывал за спиной. — Чем завязывал? — Лоскутами одежды или же остатками этих проклятых колготок. — Сейчас что? — Чонгук допивает чай, поднимается и начинает тихо разбирать пакеты, чтобы не разбудить Юнги. — Первое тело: Пак Чжиха, 20 лет. Возвращалась с универа домой. Тело было обнаружено спустя четыре дня в подворотне. Изнасилована и убита, как и те женщины в восьмидесятые. Это было месяц назад. Мы тогда не подумали, что это может быть как-то связано с прошлым, но бабки у подъездов твердили нам обратное, — вздыхает офицер, — я уже устал возвращаться домой и слушать их причитания. — Дальше, — просит Чонгук, продолжая складывать продукты. — Через две недели: Сон Мина, 35 лет. Она была на работе, и коллеги видели, как она уходила, но домой так и не вернулась. На рисовом поле нашли. Неделю назад: Чхве Джимин, 18 лет. Была в лесу. Её мать там в истерике билась, а сколько народу прикатило. Ужас. — Убиты во время дождя? — парень закрывает холодильник, убирает пакеты и садится на край дивана, где спит Юнги. — Да, я же говорю, что всё так же. — Есть его сперма? — Нет. — Хм, интересно. Предохраняется? — улыбается парень. — Чёрт его знает. — Скажу тебе честно, щекастик, — Чимин сразу нахмурился, — я в душе не ебу, как искать маньяка. У меня голова кругом от всей этой информации. Но домой я не вернусь, пока не помогу вам. Вот ирония, правда? — Я так и знал, что ты тёмная лошадка. — Нет, я помогу, чем смогу. К тому же с инспектором Кимом я нашёл общий язык. — Может, наоборот? Он тебя ненавидит. Мы и так не можем поймать убийцу, а тут ещё ты. Он лучший детектив в этом городе, а... — А тут я. Весь такой распрекрасный и подпортил его эго. Ничего, переживёт. Только не смей рассказывать о том, что сегодня произошло, а то я тебе твои щёчки на одно место натяну. — Про то, как ты нас спас? — Да, пухлик, да. Почему Чонгук не хочет, чтобы Тэхён знал о том, что он нам помог? Подумал офицер, пока собирал бумаги в папку. Возможно, Чонгук страдает раздвоением личности, что мало вероятно. Тогда с какого хрена он так себя ведёт? Ладно, у каждого свои недостатки, но это всё равно странно. Тэхён мог подумать, что Чонгук хороший. И разве это не прекрасно? — А Юнги? — вспоминает про брюнета Чимин уже на выходе из квартиры. — Пускай спит, утром я отвезу его домой. — Ну, ладно. А где будешь спать ты? — В ванной, — смеётся Чонгук и закрывает дверь, провожая Чимина. Чонгук хотел бы знать, что Тэ о нём хорошего мнения. Становиться чьим-то врагом он не хотел, но это вынужденная мера. И Гук знал, что если Чимин растреплет Киму о том, как Чон спас его зад, то Тэхён не очень-то и поверит или же придумает иную причину не любить Чонгука. А потом отношения Тэхёна и Чимина могут совсем испортиться. Чон знает таких вредин, как Тэхён. Ким потом сделает Чимина врагом народа и будет считать, что Пак на стороне Гука. А самому Чону оно надо? Парень моет кружки, быстро съедает яблоко, чтобы желудок хоть на время успокоился и обрабатывает разбитые костяшки. Чонгук выключает свет, садится в кресло, в котором до него сидел Чимин, и откидывает голову назад, засыпая.

Сеул. Особняк семьи Чон.

В спальне родителей Гука горят два торшера. На кровати лежит господин Чон, читая книгу, а его жена сидит за туалетным столиком, нанося ночной крем на лицо. Женщина разворачивается к мужу, а он же, заметив это, откладывает книгу. — Что? — Интересуется мужчина. — Зачем ты его туда отправил? — Начинается, — закатывает глаза старик, — мы это уже проходили. — Просто признайся, что специально в должности его повышал, чтобы потом отправить туда. Чего ты добиваешься? Думаешь, он скажет тебе спасибо, когда узнает правду? — Он уже взрослый и должен знать. — Взрослый, — усмехается женщина, — всегда говоришь, что он ещё бестолковый, а теперь... — Теперь что? Скажи мне, что? — Приподнимается мужчина, — он должен всё знать! — Кому легче станет? Тебе? Чувствуешь вину перед ним? Что, если его это обойдёт стороной? Если хотел сделать Чонгуку больно, мог сказать ему всё в лоб! — Прекрати! Он мой сын, и делать ему больно — это последнее, чего я хочу. Но ты права, меня мучает совесть, так что, если он сам не узнает, то я скажу ему. — Какой же ты эгоист... — мужчина только усмехнулся. — Не забывай, что у тебя тоже есть грешок, милая. Даже два.