Dancing in the dark: с широко закрытыми глазами.

      Все два выходных я отсыпалась, отходила от шока, ибо честно говоря, мое достоинство – эта пачка денег пошатнула...       Анья, меня навестила во вторник и начала нудеть по поводу моего матраса на полу... Единственная, так сказать, мебель в моей квартирке.       Работая уже несколько месяцев, я тратила деньги только на разные «стрипы», нижнее белье и оплату счетов.       Так, что к обеду, она уговорила меня выйти из дома и прошвырнуться по мебельным магазинам. Ну, и к вечеру (срочная доставка и сборка), у меня появился двуспальный диван, комод, шкаф во всю стену, телевизор со стеклянной тумбой и журнальный столик. А также я заполнила мебелью и кухню. Квартирка стала выглядеть лучше, даже не смотря на то, что мне пришлось занять у подруги, потому что не хватало.       Вечером, мы смотрели уже фильмы, кушали разные вредности и перемывали кости знакомым и не очень. Подруга заснула, а я вспомнила, что когда вышла из машины, услышала от одного охранника «Мисс Лайтборн, куда?» Немного подумав, я решила покопаться в интернете, все же она богатая и что-то про нее должно быть в этой всемирной паутине. И я не ошиблась... Джозефина Лайтборн, жена американского нефтяного магната – Расселла Лайтборна.       Я закатила глаза, точно вляпалась. Как бы мне потом это боком не вышло. Нажав на кнопку блокировки телефона, я тоже решила поспать.       Мерзкий звук будильника испортил такое шикарное утро. Утро среды, я должна выспаться, перед ночным шоу! Кого нужно было убить? — Поднимай задницу, оболтус! — услышала я голос Аньи, еще не успев открыть глаза. — Господи, что за срочность в такую рань?! — выкрикнула я, ибо раздражали утренние подъемы. Я уже отвыкла от них. — Через час у тебя первая пара, неуч. Вставай! — прикрикнула она. — И твой завтрак уже на столе. — Сейчас-сейчас, мамочка, – пробурчав, я медленно и с неохотой поплелась в душ.       Под струями теплой воды я задумалась, и опять ускочила в свои размышления. Прям философ какой-то. Но моя жизнь так быстро менялась, что иногда стоило задумываться к чему это приведет. Жизнь била ключом, только бы не гаичным... и моя заинтересованность своим же полом выбивала из колеи, было непривычно, в новинку. Вдруг резко ливанул кипяток, ай бля... — Анья, я все же тебя убью!!! Подруга залилась громким смехом, я слышала его даже через дверь ванной комнаты. — Твой кофе остыл, а это тебе для ускорения. — Да, иду я, иду! — бормотала я в ответ, вновь настраивая нужную температуру.       Закончив с водными процедурами и холодным кофе, мы умчались в универ, на машине Нельсон. Подруга пообещала забрать меня, и вместе отправиться на работу.       Погода была суперская, весна выступала в свои права... Солнце, гормоны, коты, цветы, я...       Первой парой была судебная медицина, преподаватель – старая перечница и местами еще та тварь. Пару раз меня выгоняла с пар, что я не подобающе одета... Теперь хожу в белой блузке, что бы всегда радовать эту старую грымзу.       Я зашла в аудиторию и выбрала себе место «на камчатке». Не люблю одногруппников. Стадо никчемный баранов. Само собой они отличались от меня: дети, висящие на шее у родителей; избалованые; флегматичные, с завышенной самооценкой, да, ну их нах, пидоры. Одним словом, я ни с кем не общалась из них, да и они тоже. Скажем так, они меня боялись, так как в первый же день, я одному сломала нос...       Прозвенел звонок на пару, но преподша еще не пришла. Ну конечно, пока дойдет, из нее ведь песок сыпется, наверное... Вот так коллеги ее находят.       Дверь в аудиторию открылась и зашла стройная женщина, в форме, и прошла к кафедре.. Что происходит?.. И я залипла на ее стройные ножки... — Доброго утра, всем! С сегодняшнего дня, я – ваш новый преподаватель по судебной медицине, Шармейн Дийоза. Любить и жаловать не прошу, но уважать – придеться. Староста встаньте и объявите отсутствующих.       Короткостриженная оглянулась и произнесла: — Все на месте. — Так уж все? — та похоже решила, что ее обманывают. — А Александрия Вудс? — Я здесь, — отозвалась я, вставая, что-то мне было не по себе... — Александрия, у вас много пропусков, вы не допущены до теории, я уже не говорю об экзаменах, — начала свою обвинительную тираду женщина, кивая старосте, чтобы студентка села на место. — Я попробую Вам помочь, закрыть пропуски по моему предмету. Раз уж решили посетить нас сегодня – оставайтесь, после занятий найдите меня, я дам вам задания по пропущенным темам.       Я молча кивнула, понимая, что как только разберусь с судебной медициной, займусь и другими предметами.       Всю пару я наблюдала за ней, как завороженная: высокого роста; брюнетка; отлично сложена; волосы уложены в лёгкий пучок; прямоугольной формы очки, в красной оправе, которые были ей к лицу – вообщем ладная девочка. Она идеально смотрелась бы в моих руках... Господи, что за мысли у меня все время... Ощущаю, что мои щеки заливает румянец. Одни телки в голове, весна мать её! Хотя, в моём случае, так уже было всегда. Похоже, я сто процентов уже поменяла «веру» и стала... Лесби? Мужчины никогда не оказывали на меня такого влияния...       При мысли о девочках, я начинаю течь, а о членах даже мыслей таких нет, к чёрту!, время покажет.       Из мыслей меня вытаскивает звонок, пара закончилась. Я собираюсь свои шмотки и иду в университетское кафе. Там и прошли все мои остальные пары, я даже немного поспала головой на столе.       Направляясь к аудитории, где меня должна ждать мисс Дийоза, я решила попить. И приспичило же, мне это делать перед дверью в аудиторию... Делая последний глоток, дверь резко открывается и выбивает бутылку из рук, тем самым разбивая мою губу. Было больно, что искры из глаз полетели. Но боль – я терпеть умею. Белая, уже мокрая, и в каплях крови, моя шифоновая блузка облепила тело. Кстати, лифчики я особо не носила...       Преподавательница начала извиняться, переживая, и отряхивая мою блузку от воды. Ее взгляд задержался на моей груди, она сглотнула и подняла свой взгляд на моё лицо, замечая разбитую в кровь губу. — Нужно обработать... Пойдём, — вся эта ситуация была возбуждающе-неловкая.       В некоторых аудиториях, был небольшой мини-кабинет для преподавателя. Я следовала за ней, помещение было похоже на маленький офис: рабочее место, шкаф с бумагами, небольшой диванчик, шкаф-пенал и журнальный столик. Достаточно аскетично, но уютно.       Она открыла небольшую аптечку, чтобы обработать губу. — Будет немного жечь, — предупредила она меня, как маленькую и начала обрабатывать губу. Я сильно нахмурилась, ну да, было неприятно и больно, чего уж там таить. Не кислотой ли, вы меня обрабатываете, милочка? Так и хотелось спросить, как я почувствовала прохладный ветерок. Бля-я... Она дула на мою губу... Это было очень даже возбуждающе. Я – подросток, что с меня взять? — Тебе необходимо переодеться, — практически шепотом проговорила она, отрываясь от моего лица и подошла к шкафу, доставая запасную белую футболку. Моё сердце отбивало знакомый ритм, я просто уже не могла спокойно дышать в её присутствии. Не зря говорят, что женщины в форме – это огонь, с её формами – это просто ходячий секс...       Пока она доставала футболку, я уже сняла свою мокрую блузку и осталась по пояс обнажённая. По сути мне не привыкать раздеваться... Так, что я давно не стеснялась своей наготы. Да, и провокация, дело не совсем плохое. Я может быстрее закрою свои пропуски по её предмету... Кто знает... И ей хорошо и мне ещё лучше. Иногда, я была коварной. «Не наебёшь – не проживёшь.»       Она повернулась и увидела меня, её взгляд опустился на мою грудь, она глубоко вдохнула и подошла ко мне. — Вот. Можешь не отдавать — сказала она, протягивая мне майку. Её взгляд был на моих губах, она бессознательно облизнулась свои тонкие губы. А на меня это подействовало, как красная тряпка на быка, я перехватила её за кисть, резко впиваясь в чужие губы, поцелуй, как глоток воздуха. Что со мной творили эти женщины...       Я подхватила её за попку, посадив к себе на талию и хорошенько оперев Шармейн на стену. Ее ножки крепко меня обхватили.       У нее вылетел слабый стон, хотя она начала отталкивать меня. — Я – преподаватель, ты что творишь?! Кричала она, но её тело говорило само за себя. Мне тяжело спасовать, да я и не из таких, кто пятится назад. Тем более, та была полностью на мне, я без проблем удерживала её – годы тренировок. Такая поза позволяет владеть человеком и ситуацией в целом.       Я сильно её держала, все также прижимая к стене, поцелуи её заводили, я слышала прерывистое дыхание женщины. — Нам нельзя! Остановись ты! Пожалуйста... — молила она, иногда когда поцелуй разрывался.       На меня это не действовало никак, разум потихоньку отключался. Пока меня резко не оттолкнули и не влепили нехилую пощёчину, её тяжелая рука прошлась по губе и та лопнула окончательно. Алая струйка быстро стекла по подбородку, капая на пол. Это и охладило меня, включило голову. Я быстро надела свою мокрую блузку, схватила рюкзак и выбежала из ненавистного мне здания. Ничего не понимая. Она же сама хотела... Ну, да студентка и препод – никто бы не узнал. Я не тот, кто афиширует свою личную жизнь. Я разозлилась, даже не заметила, что хлопнула дверью её кабинета.       Около универа, в своей машине меня ждала Анья и замечая моё внешнее состояние (кровь на губе, блузка мокрая и в крови), опешила. — Ебать! Ты где была? Что случилось?! — волнуясь спросила она. — Да так... — хмуро ответила я, не собираясь вдаваться в подробности. Мои поражения – никого не касались. — Ага, и это твое «да так», сейчас палит нас из окна. — Похуй! Мы поедем сегодня или нет?! —зло выкрикнула я. — Поедем. И не кричи, я в этом не принимала участие, — указала Анья на мою губу, тоже разозлившись и завела машину. — Ань... Она повернула голову в мою сторону и я впечатала ей очень вкусный поцелуй. Ну да, я не прощаю. Отыграв по полной, машина сорвалась с места, развивая наши волосы по ветру. — Итак, Дон Жуан, рассказывай почему ты решила испачкать и меня кровью? — спросила она, усмехаясь. — Ну, а что, я просто так выхватила?Пусть и она побесится. — Кто? — Препод по судебке. Мисс Дийоза. — Значит, Дийоза, да... — задумчиво протянула подруга. — На работу, сегодня ты не идешь. Вид ужасный, только пугать всех... Лед на губу, вкусный чай и сон – твои друзья на сегодня. — Ох... спасибо... — я была не рада такому раскладу, но мне больше ничего не оставалось. Подруга отмазала меня от работы, и подкинула до дома. — Не натвори ничего, пока меня нет, — наказала она, как заботливая матушка и уехала в клуб.       Я поднялась в квартиру, сходила в душ –нужно смыть кровь и накопившиеся возбуждение... Вода справилась с первой задачей, частично исполнив вторую. Я переоделась в спортивные штаны и короткий топ.       Нужно привести себя в норму. Физические нагрузки всегда помогали скинуть возбуждение... Минут через двадцать, я была в норме. Губа, правда, саднила. Я подошла к зеркалу и заметила припухлость и синюшность нижней губы. — Да уж, красотка...       В морозилке наковыряла пакет льда и прихватила бутылочку односолодового вискаря. Ну, а что? Лечение должно быть полноценным.       Сделав глоток, закрыла глаза и похоже опять меня посетили философские мысли... Все слишком быстро, ярко... надо разобраться в себе...       Звонок мобильного отвлек от размышлений, на дисплее высветилась фотка Нельсон. — Да, Ань, что там у вас? Не справляетесь? — решила я пошутить. — Нет, всё отлично. Просто, я тут подумала... Слишком уж сильно расхерачили тебе губу, её нужно зашить, Лекс, или останется большой и не красивый шрам, — я и сама все прекрасно понимала. — Так вот, к тебе с минуты на минуту приедет человек с медицинский образованием, всё сделает без лишних вопросов, всё оплачено. Она сбросила вызов, так и не дождавшись ответа. Ну это в её стиле, что ж, окей.       Переодевшись, я продолжала подтягивать спиртное. Звонок в дверь. Глазка в двери не было отродясь, открываю. Да, ну нах! Захлопываю. Это Шармейн... Снова открываю. — Что Вам нужно?! — гневно спрашиваю я. — Меня попросили приехать и наложить швы, — начала она, добавляя что-то, но я её перебиваю. — Не нуждаюсь в ваших услугах, оплату можете не возвращать, — закрываю дверь у неё перед носом.       Опять звонок в дверь. Думаю его срезать. Открываю. — Ты ведёшь себя, как ребёнок! — злиться та и она слегка толкает меня в грудь, проходит внутрь.       От её прикосновений по телу прошли тепловые волны, вновь этот голод... Я озабоченный подросток...       Женщина прошла к кухонному столу, открыла свой чемоданчик. — Зачем тебе это? — грубо спросила я. — Губа... — ответила брюнетка, кидая на стол какие-то бумаги. — И я принесла твои документы, тебя отчислили ещё неделю назад.       Я прослушала ее последние слова, ибо была нереально зла. — Да ладно, не начинай, мы уже пробовали, и ничего не вышло! — её забота выбещивала ещё сильней. — Хватит!       Дийоза подошла и схватила меня больно за подбородок, начиная дезинфицировать. Сердце вновь ёкнуло... В голове опять кто-то опустил рубильник...       Я подхватила её за ягодицы и посадила на стол, сметая всё, что было на нём, расчищая себе пространство. Я не была никогда нежной, а в таком состоянии была ещё грубее... Поцелуй был жёсткий, властный. Никто не смел мне отказывать! — Ты за этим пришла?! М? — резкое движение руки, и от её блузки оторвались всё пуговицы. Я увидела её полуголую грудь. Мне нужно было больше и я сорвала её лифчик, опуская его ниже. — Ну так что, тебе это нужно?! В приказном тоне снова спросила я, понимая, что перегибаю, но меня не возможно было уже остановить. — Лекс... — прошептала она, а затем попросила. — Возьми меня.       Я оглохла, ослепла, кроме нас ничего не замечая. Молча подняла её и отнесла на свое ложе.       Покрывая её поцелуями, я решила немного наказать её, никто не избежит этого. Под руку попался пакет с нерастаившим еще льдом и початый виски.       Во-первых, я не дала ей кончить с куннилингусом. Во-вторых... — Давай-ка поиграем, детка, — злорадствовала я. — Открой-ка свой ротик...       Вежливо попросила я, и когда все было сделано, из своего рта влила в ее – виски и один кубик льда. — Не смей глотать! — прелупредила я, приказывая.       Следом, я вошла в нее сразу тремя пальцами. По её виду, было заметно, что она хочет сглотнуть и может выпустить даже стон. Но, малышка оказалась послушной. — Смотри на меня! — женщина приоткрыла глаза. — Толчок, ты делаешь глоток, но маленький. Если поняла – кивни.       Она кивнула, тут я и поняла, что она моя, и можно лепить, как из глины. Боже, как я обожала их подчинять! Толчок – глоток, толчок – глоток... Она сдерживается. Умница.       Я целую её и мы допиваем, толчок, ещё, и ещё.... Хочу большего...       Нежно покусывая соски, отрываюсь от неё и иду к шкафу, достаю из него небольшой вибратор, двусторонний.       Она видит это и молчит. Значит согласна.       Смотрим друг другу в глаза, я вожу им по её входу. — Можно? — я решила поинтересоваться, когда вся спесь с меня сошла. Ну и ради приличия. Она кивнула, прикрывая глаза и откидывая голову. Смазки было много у обеих, и я ввела один конец вибратора в себя, а другой в неё. Дала все же время привыкнуть нам обеим, а затем начала двигаться в неё, с каждым толчком все больше углубляясь внутрь...       Всего каких-то несколько месяцев, и я трахаю девушек, лучше, чем многие мужики... Я стопроцентная лесбиянка, и мне это нравится.       Звуки секса не прекращались, мы расстворялись друг в друге. — Лекс, ещё... глубже... — стонала в голос моя сегодняшняя пассия.       Мы кончили одновременно, затем менялись, смеялись, опять улетали и кончали. Оргазмов было несколько за ночь. Я не отпускала её, пока мы полностью измученные не провались в сон.       Утром, я проснулась довольная и оттраханная, улыбкой могла помериться даже с Чеширским котом. И совсем перехотелось убивать подругу, да что уж там... хотелось Анье купить букет любимых цветов, за такой подарок судьбы.       Мне зашили все же губу и смазали обезболивающей мазью, пообещали, что отёк пройдет к вечеру. А потом меня ошарашили отчислением...       Ну да, я немного расстроилась, секс меня успокоил. Я решила, что как только моя жизнь немного устаканится, войдёт в привычный ритм, я перестану (возможно) вести себя, как подросток и трахать всё, что движется – то обязательно вернусь в универ. Образование нужно, не смотря на хорошо оплачиваемую работу. Да, и всю жизнь я не буду же работать в таком заведении. Когда-нибудь придёт и старость. Я не о том, о чем все подумали. Ведь когда-то придеться уйти, например, как у моделей, в тридцать пять лет – все пенсия, вот только её не оплачивают, они просто никому не нужны.       С Шармейн была страсть, мы обе это понимали, что отношения не нужны и невозможны. Разница в возрасте – почти десять лет. Но нам было хорошо делить постель, этого хватало всем. Дружба с привелегиями – это про нас.       Позже, я узнала, что Дийоза и Нельсон – хорошие подруги, что оказалось Анье легко договориться с той, об услугах доктора на дому. Кстати, шатенка хотела нас свести, подразумевая, что я, возможно, одумаюсь и начну вести нормальный образ жизни. Но это не про меня, мне очень нравился такой шальной образ жизни, каждый день – адреналин просто зашкаливал в моей крови...