А что же было потом?

– Джек! – в темноту прокричала девушка, но ответа не услышала. Бегая, судя по ощущению, по траве, Айвори не видела ничего вокруг себя. Вдруг в лицо прилетела ветка какого-то дерева. Рин схватилась за глаз. Догадавшись, что находится в лесу, она наощупь стала из него выбираться, раздвигая расположившиеся перед ней сливающиеся с мраком кусты. Споткнувшись о неизвестно откуда появившийся корень толстого дуба, черноволосая упала на что-то очень твёрдое, отчего сильно ударилась грудной клеткой. Подняв голову, девушка закричала, ведь увидела, что лежит на чьей-то надгробной плите. Обернувшись на лес, Айвори хотела бежать обратно, но на его месте обнаружила только могилы уже знакомого ей кладбища. – Джек! – снова прокричала она, после чего увидела позади себя свет. Боясь обернуться, Айвори закрыла лицо ладонями и села на корточки. Чья-то рука погладила ее по спине. – Джек..? – едва слышно спросила черноволосая и осторожно повернула голову в сторону света. Но увидела совсем не того, кого предполагала. Перед девушкой стояла Лайт. Упав от ужаса, Рин стала отползать назад, стараясь укрыться от призрака, но та спокойным шагом ее догнала и присела к ней на колени. Они долго смотрели друг другу в глаза. Один взгляд выражал смертельный страх, другой – любовь и жалость. Дрожащей челюстью пытаясь что-то начать, Айвори разрыдалась, опустив голову на грудь. – Клянусь, я не хотела… – едва проговорила девушка. – Я знаю, – тихо ответила Суивэл, своей светящейся голубым цветом рукой смахнув катящуюся слезу с щеки ведьмы, – Я знаю о тебе все. – П-правда? – Да. И я тебя прощаю. Только прошу об одном. Отступи. – После всего, что случилось? Получается, ты умерла зря? И.. ребенок… – Ты хочешь ещё? – Я выведу всех оттуда! – Не сможешь. Просто пойми… Он там счастлив. – Но я ведь здесь! – Не делай задуманного. Кайся, пока можешь. – Уже слишком поздно. Я стала ведьмой. – Ты просто не понимаешь, что Он простит всё. – Что скажет команда… – Выбор за тобой. А я тебя оставляю. За спиной Лайт свет начал расти и преобразовался в дверь. За ней Айвори смогла увидеть небо лазурного цвета. А ещё траву с золотыми цветами. Ей на секунду показалось, что в воздухе парили острова, но ее мысли отвлекла растворяющаяся вместе с дверью шатенка. – Передай Коулу, что я люблю его. Из соседней комнаты пьющие чай Рене и Ив услышали вырвавшийся на волю плач. Девушки медленно встали и подошли к двери, за ручку которой было неудобно взяться ни одной из них. Фокс мотнула головой подруге, и намёк был понят, так что через пару секунд дверь со скрипом приоткрылась. – Айв? С тобой все хорошо? – показалась голова голубоволосой. Ответить ей ведьма не смогла, почувствовав, как новая волна эмоций подступила к горлу. Ив подсела к ней на кровать, и та сразу же положила голову ей на колени. – Дорогая, успокойся… – тихо сказала Шарк, гладя рыдающую девушку по волосам. – Кровь… Она… Ее душа… Я не… – билась в истерике Рин, на что младшая из девушек удивленно на нее посмотрела. – А как ты хотела? – вскинула брови Рене, скрестив руки на груди. – Я как хотела?! – закричала Айвори, наконец показав своё лицо, – Без жертв я хотела, поняла меня?! – Не моя вина, что твой дружок подстрелил эту телку! – воскликнула Фокс и плюхнулась на кровать. – Хватит, – бросила на нее строгий взгляд Ив. – А что «хватит»? Она его бывшая, если я правильно помню. Ты же и разрушила их отношения, кстати говоря, – тыкнула девушка пальцем в грудь черноволосой. Та вспыхнула. – Я разрушила? Да я вообще ничего не делала! Он сам за мной увязался, магия тут вообще ни при чем! – Ага, то есть, это Хорс такой гад и тупица, верно? – Но я тебе ещё раз повторяю, я тут вообще ничего не делала! – Однако мы ему обязаны за воскрешение, не забывай, – заметила голубоволосая, приобняв Рин. – Да, но… Джек… – Джек – Джеком, но неужели ты в самом деле думала, что в этом деле обойдётся без жертв? – Рене, выйди на минуточку, – попросила Айвори, на что лиса, фыркнув, покинула помещение. Черноволосая села ровно и за несколько секунд более-менее восстановила дыхание. Ив терпеливо ее ждала. Сделав глубокий вдох и выдох, сероглазая серьезно посмотрела на подругу. – Ив, я не знаю, что делать. – Тебе тяжело, да? – Смертельно. Я боюсь, я… я не готова… – Ты уверена? – наклонилась к ней Шарк, – Сделано уже слишком много, чтобы отступать. – Я не думала, что все будет настолько масштабно… – Но дальше жертв будет больше, а этих людей уже не вернуть. В таком случае, тебе в самом деле нужно прикрыть лавочку, если ты не готова на психологически тяжелые вещи. Рене, например, готова рубить до конца. – А ты? – А ты сама не знаешь? Мне незачем жить, просто нет смысла. Так что мне абсолютно все равно. Хоть в каком-то деле буду замешана. Так что решаешь? – Ну, я… Внезапно обе девушки вздрогнули от душераздирающего вопля Фокс. Они только успели переглянуться, как дверь ногой вышибла красноволосая и окровавленными руками схватилась за кинжал, лежащий на комоде. С ревом бросив его в ведьму, она села на корточки и, все ещё крича, расплакалась. Айвори при помощи магии успела отразить клинок, после чего встала и вместе с Шарк подбежала к лисе. – Рене, что случилось? Чья это кровь? – с волнением спросила ее она. – Жалко тебе, да?! – вскочила красноволосая, схватив Рин за воротник, – Эту овцу кудрявую тебе жалко?! Ребёнка, даже не родившегося, жалко?! А на своих ты плевать хотела, да?! – Чт… – О Господи, – встала с коленок голубоволосая и скорым шагом направилась в соседнюю комнату. Айвори последовала ее примеру. На большой двухместной кровати лежал Краун с перебинтованной головой и грудной клеткой. Шторы в спальне были задернуты, что нагнетало атмосферу ещё сильнее, и у Рин запульсировало в висках. Голубоглазая медленно подошла к телу парня и, наклонившись, легонько потрясла его за плечо. – Ворон… Старик, ты как? Тело парня шелохнулось и вернулось в исходное положение. Рене уперлась локтями в стену, по которой через пару секунд скатилась с громким плачем. Ив с тревогой в глазах сдвинула брови и повторила своё действие, приложив больше силы. – Краун? Краун! Но ответа не последовало. Голубоволосая с опаской взяла с тумбочки зеркальце лисы и поднесла его к носу Блэка. Сердце пропустило удар, когда девушка за полминуты ни разу не обнаружила на стекле никаких запотевших мест. – О Боже! – вырвалось у Айвори, и она подбежала к другу, взяв того за руку. Рука была холоднее стали. Ведьма замотала головой и согнулась телом, положив руки на затылок. – А ведь ты с таким энтузиазмом рассказывала нам, как будешь резать всех, кто послужит тебе преградой, – послышался мужской голос сзади. Сероглазая обернулась и увидела Арнольда, – Что с тобой случилось? Откуда такая внезапная сентиментальность? Все мы будем там, да и были уже. Все мы знаем, что такое ад. Услышав это, Айвори резко встала и убежала к себе в комнату. – Айв, подожди! – крикнула ей вслед мастер эмоций и рванула за девушкой.

***

День был пасмурным. Снег хрустел под ногами, а лицо неприятно щипал мороз. По Яблоневой улице Холста едва ли решительными шагами шло четверо героев к дому под номером 17. С каждым метром глядеть на него было страшнее. Сердце то ли начинало колотиться, то ли вовсе почти останавливалось. Завернутое в плед тело Лайт было прижато к груди мастера земли, что впереди всех с безжизненным взглядом шагал к дому ее матери. Плетущиеся сзади Кай, Зейн и Марго часто, закрывая глаза, переводили дух, в предвкушении того, что им вскоре придётся пережить. Бинар переодически начинало подтрясывать, отчего парни успокаивающе, но крепко держали ее за руку, и девушку отпускало. Наконец, эта дверь. Ребята думали, что стоять на крыльце им придётся долго, но к их удивлению, Баккет практически сразу дернул за колокольчик, висящий рядом со входом в дом. С другой стороны послышались тяжелые шаги, и в тот момент ниндзя насквозь пронзил смертельный холод. Замок щелкнул, и в отворённой двери показался высокий мужчина зрелого возраста. Побелев, как смерть, ребята понадеялись, что ошиблись домом, но через миг услышали приближающийся голос Миссис Суивэл и поняли, что им всем конец… – Лайт, – заметив дочь на руках чёрного ниндзя, с ужасом в глазах наклонился к ней мужчина, но перед ним ловко вынырнула жена. – Герои наши! Вы верн… – не успела она договорить фразу, как уставилась на труп девушки и с дрожащей нижней губой попятилась назад. – Моя дочь… – прошептал Мистер Суивэл. Он поднял голову и посмотрел в глаза Коулу, после чего с покрасневшим от гнева лицом повторил уже сорвавшимся голосом, – Моя дочь! Отец вырвал тело Лайт из рук Баккета и с размаху ударил того кулаком по челюсти. Смиренно приняв на себя удар, парень с грохотом упал в сторону, на что друзья чуть не вскрикнули. – Эралд, стой! – схватила мужа за руку Хелла, но тот лишь вручил ей их дитя и отодвинул ее от себя. – Миссис Суивэл, все в порядке? – послышался голос спускающейся со второго этажа мастера воды. – Ния? – окликнул ее брат. – Кай? – радостно воскликнула девушка и подбежала к двери, но, увидев на руках хозяйки мертвую Лайт и то, как мужчина поднимает Коула за капюшон, перекрывая тому кислород, опешила. – Что вы сделали с моей дочерью?! – брызжа слюной, заорал Эралд на парня, что молча висел у него на огромной руке. – Стойте! Прошу, отпустите его! – взмолилась Уолкер, – Кай, Зейн, где остальные?! Джей! – Кто за неё отвечает? – грозно посмотрел на троих ребят Мистер Суивэл, на что мастер земли на последних силах поднял руку. В этот момент Зейн молниеносно заморозил ладонь мужчины, и Баккет со страшным кашлем упал на Кая. – Неправда! Мы все в ответе! – прокричала Марго. – Эралд, оставь мальчика в покое! – со слезами на глазах взвыла женщина. – Мою девочку! Спасители миров не сохранили! – замахнулся на команду обледеневшим кулаком отец покойницы, но через секунду рухнул без сознания под звук разряда молнии. Хелла закричала. – Все хорошо! Через пару минут он придёт в себя! – подсел к мужчине на корточки Джей и перекинул его руку себе через шею, – Привет, ребят! – Привет… – едва слышно проговорил Зейн, помогая другу поднять хозяина дома, которому было принято решение вколоть снотворное, пока ниндзя не покинут Холст. Дрожащими руками Миссис Суивэл занесла дочь в дом и положила на разложенный диван рядом с мужем и Коулом, которого Смит донёс на себе. Прижимая к себе голову Лайт, тетушка горько плакала и гладила ее по волосам. Баккет медленно повернул голову в сторону шатенки. Смотря, как мать убивается по своей девочке, он хотел что-то сказать, но, испытав адскую боль, понял, что у него сломана челюсть. В уголках глаз тихо показались слёзы, и горячие капли намочили тканевую обивку дивана. – Это все из-за вас, – уткнувшись лицом в шею Лайт, прохрипела Хелла. Ниндзя не знали, что ответить. Чувство вины разжирало изнутри, отчего жить просто уже не хотелось. Немного помолчав, Марго запрокинула голову назад, чтобы не дать волю слезам, и колеблющимся голосом сказала: – Она спасла мне жизнь. Мать девушки подняла глаза на Бинар и вопросительно на нее посмотрела. – Что ты сейчас сказала? – Она спасла мне жизнь. Глаза хозяйки блеснули. Встав с дивана, к Марго подошёл хромой Коул. – И мне, – сказал он, едва шевеля губами. Ниндзя переглянулись, и Зейн с Каем встали к друзьям. – И мне. – И мне, и моей жене. Женщина бегло переводила рассеянный взгляд с одного лица на другое и в конце концов остановилась на своей дочери. А на лице той словно смеялась улыбка. – Умница, дочка, – зажмурившись от новой волны рыданий, женщина поцеловала Лайт в щеку и прижала к себе ее головку. Ниндзя не нашли ничего лучше, чем подсесть к бедной тетушке и обнять ее со всех сторон.

***

Похороны девушки состоялись на следующий день. Половину стоимости прощания ребята взяли на себя, а остальное оплатила Левшани, позаботившись также о пышности церемонии. Реакцию принцессы на смерть бывшей лучшей подруги невозможно описать словами. Все ссоры за последние месяцы мгновенно растворились у неё в памяти, и всплыли только самые тёплые моменты их дружбы, отчего девушка долго не могла показаться людям из-за постоянных срывов. Что касается Терри, такую утрату ему ещё никогда не доводилось переносить, так что, забыв все, что было, он переживал потерю, все время находясь рядом с Левшани. И только тогда парень увидел все, что пряталось в закрытой скорлупе влюблённой девочки. Только тогда она смогла раскрыть ему свою душу, и они поговорили. Хорошо поговорили. О любви не было ни слова, но Вуд настолько было все равно, что о ней подумает сын библиотекаря, что она говорила практически безостановочно, все выше становясь в глазах Бона. Девушка сама не заметила, как стала собой в присутствии своей первой любви, и он увидел ее. Ее настоящую. С тех пор русая все чаще начала находить в своей комнате букеты с ее любимыми цветами, все чаще стали их прогулки по ночному саду, где Левшани когда-то подралась с Лайт, все чаще слышалось заветное слово «люблю», и через несколько месяцев у них состоялась помолвка. Возвращаясь к настоящему времени, принцесса при помощи волшебства заживила челюсть Коулу и нагнала на Эралда Суивэл заклятие забвения, чтобы ниндзя могли спокойно проститься с погибшей. Между Баккетом и Вуд тоже произошёл откровенный разговор, где парень признался, что всё-таки любит Лайт, и искренне извинился перед девушкой, на что та вскрыла ему свои карты. «Да будь ты проклята! Будет лучше, если тебя в Зеркале вообще прикончат! Никто и не вспомнит!» Фразы, словно камень, ударили в голову принцессы до звона в ушах. Слово ведь имеет свою силу, и на этот раз она сработала. Теперь вопрос, отчего на лбу Лайт вырисовывается королевская лилия, для неё закрыт. По ее велению зимний день стал летним, что придало похоронам грандиозности и красоты. Стоя рядом с вырытой ямой, женщины не могли не плакать, мужчины ещё кое-как старались держаться. – Положишь? – слабым голосом обратилась к Баккету Левшани и протянула ему несколько белых лилий. – Они ей нравились? – приняв цветы, тихо спросил Коул. – Ее любимые, – вздохнула она. Парень медленно вышел и положил лилии на могилу. Взглянув на фотографию шатенки, он вновь увидел ее такой живой, такой счастливой. Смеётся… Мастер земли посмотрел на небо и, выпрямившись, повернулся к толпе. Все замолкли. – Лайт не умерла. Услышав это, в народе начали перешептываться. – Я серьезно. Интересно… Как же сильно человеку подходит его имя. Никогда я ещё не находил создания удивительнее, чем Лайт Суивэл. Вроде бы, ее свет должен был погаснуть, но нет. Нет, друзья! Даже сейчас она жива и светится! Неужели не чувствуете? Просто не здесь. Парень посмотрел на засыпанную землей яму. – Уже не здесь, но жива. Спасая нам жизни, она оставила часть своей в каждом из нас. В нас ее свет, ребята! И раз она теперь не в этом мире… То мы должны оживлять её каждый раз своим светом, ведь свет равняется Лайт. Лайт Эралд Суивэл. И пусть каждый, в ком она осталась, это поймёт и хранит в себе ее имя. Храню свет! Последнее восклицание Коул прокричал так, что даже люди, находящиеся в конце толпы, расслышали все до последнего слова. – Храню свет! – крикнула Марго. Ниндзя переглянулись и, кивнув вдруг другу, по очереди вышли вперёд. – Храню свет! – Храню свет! – Храню свет! – Храню свет! К ним присоединились Левшани и Терри. Затем семья Суивэл и садовники дворца. После того, как незнакомый мужчина заголосил на всю толпу, что и он хранит свет незнакомой ему девушки, никто больше не смел молчать. Возглас во имя Лайт был слышен за несколько миль, и каждый прохожий останавливался и восклицал вместе с остальными. «Храню свет!» – под крик города из-за облака выглянуло солнце.