На защиту Короля

      301-й год. Королевство Диоскуриада.       Весна. Май.       Лето неспешно перехватывало власть в свои руки — мягкие южные ветра делали ночи всё теплее и теплее. Наступило время цветения и праздников, символизирующих приход яркой летней поры. Только у моря ещё оставалось место апрельской прохладе.       8-е число. Зибери.       Утро пришло ясное — солнце, позволяя видеть на многие километры вокруг, поднималось всё выше и выше. Оно старательно отогревало, заливало светом и жаром холмистую долину, усыпанную зелёными рощицами. К западу от Зибери красовались горы Тохайо, уходящие бесконечной цепью далеко на юг, а на востоке пускал блики поток Эурис — крупнейшей реки страны.       На вершине одного из южных холмов, посреди ухоженного двора, стоял видный кирпичный дом, принадлежащий семье Поэстофосов уже три поколения. Он казался похожим на остальные, не выглядел крупнее или мельче, однако, благодаря выгодному положению будто смотрел поверх соседских черепиц.       Больницы в городке не было, а ехать в столицу, как и четыре года назад, Медея отказалась. Когда лекарь поняла, что подошёл срок вторых для неё родов, то лишь попросила мужа позвать двух её коллег, также проживающих в Зибери. Поэтому ещё с вечера Арриан занимался домом и сыном, а жену оставил на попечении добрых женщин.       Схватки у Медеи начались рано утром, когда солнце только поднялось над горизонтом. Чтобы дать сыну ещё пару часов тихого сна, Арриан наложил специальные чары на стены его комнаты и остального дома. Чародейство было неблизко Арриану, да и бессонная ночь не прибавило сил. Вымотанный мужчина не сдюжил под звонкими уговорами трёх женщин и вышел из дома вместе с сыном, когда тот позавтракал.       Азеллио и Арриан бродили босиком по зелёному газону парадного двора и молчали. Чтобы не позволить сыну потеряться, волнующийся отец непрестанно держал его за руку. Мальчик же и не думал сбегать — ведь мама сильно занята и правильным будет не беспокоить родителей и вести себя смирно. Хотя он и не понимал, почему же нужно было уходить из дома.       Постоянно находясь в поисках какого-нибудь занятия, неразговорчивый Азеллио принялся считать высокие доски штакетника, окружавшего дом. К сожалению, он иногда сбивался.       — Почему ты такой серьёзный? — спросил Арриан, когда мальчик особенно разочарованно вздохнул.       — Не могу сосчитать доски, — указав на забор, ответил Азеллио и, подпрыгнув, сел на скамейку под высоким и ветвистым клёном — единственным диким деревом, которое росло во дворе дома.       — Почему же? — уселся рядом отец.       — Теряю доску. Она убегает, и приходится начинать сначала.       — Чего только не делаешь от скуки, верно?       — Ага. Не люблю ждать, — кивнул мальчик и затих, разглядывая ставни дома.       Пышная листва клёна надёжно защищали от палящего солнца. Лёгкий ветер ласково успокаивал.       Поэстофосы не занимались огородничеством, зато Медея с большим удовольствием выращивала цветы, черешню и виноград в саду позади дома. В этом укромном месте Азеллио часто отдыхал с мамой или помогал ей работать. Десять разносортных кустов сирени росли вдоль южной границы участка и начали цвести только вчера — один-два бутончика на каждом. Арриан и Азеллио долгое время пытались найти отличия тонких ароматов.       Мимо пролетали ненавязчивые насекомые-опылители. Среди них было много пчёл соседа-пасечника. Азеллио давно понравился им, и насекомые прощали мальчика, даже если он случайно мешал опылению. Да и самого Азеллио радовало жужжание.       Удобным местом отдыха на заднем дворе были большие рукотворные качели — гордость Арриана. Они стояли поперёк ряда сирени. С них открывался просторный вид на Эурис и великий, гористый лес Аметрис — запретные земли нейтрального Клана Зелёных Драконов.       Различив восемь ароматов сирени, Азеллио и Арриан покачивались на качелях и любовались садом: лилии, розы и другие цветы, названия которых мальчик не знал. А через некоторое время старший Поэстофос уложил голову на спинку и мгновенно уснул. Захотев позвать отца, Азеллио увидел, что он спокойно сопит, и тут же обрадовался долгожданной свободе.       У мальчика осталось совсем немного времени, чтобы провернуть дело, которое он замышлял уже пару месяцев: разглядеть столицу прямо с крыши. Он уже знал, как туда забраться. По углу дома, как раз у стены его комнаты, до самой крыши вился виноград. За его листьями и ветвями без проблем нащупывался устойчивый каркас. Эта конструкция с запасом кончалась немного выше горячего ската крыши, так что можно было легко подняться по ней.       Азеллио начал карабкаться, часто оглядываясь на отца и надеясь, чтобы тот не проснулся раньше времени. Мальчик не понимал, что происходит с его телом: откуда в нём столько энергии и что бурлящий в крови адреналин позволит на всю жизнь запомнить не только эту маленькую проказу, но и первые взгляды на сестру.       Через пару минут взмокший Азеллио с удовольствием распрямил спину и увидел перед собой невероятное: дома родного Зибери, яркие складки свежих полей и лугов, бесконечные горы, завораживающие леса и блеск реки, а вдалеке, едва различимо на фоне горизонта, блестели башни Королевского дворца.       — Лепота, — выдохнул Азеллио отцовским заморским словечком.       Остыв в тени дома, мальчик как ни в чём не бывало плюхнулся рядом с отцом.       — Почему мама думает, что мы там лишние? — обиженно спросил Азеллио.       — Ох… Потому что мы там лишние. Ээх… — зевая, потягиваясь и потирая глаза, ответил Арриан. — Всё же просто.       — Мы ничем не можем помочь?       — Верно, — потрепав Азеллио по макушке, ответил Арриан. — Мы помогали маме с начала зимы, теперь она хочет, чтобы мы отдыхали тут. Если что-то понадобится — нас обязательно позовут.       — Понял, — заключил мальчик.       Отец с сыном оперлись на твёрдое сиденье руками и снова замолчали, болтая ногами. Из дома ещё не было слышно ни звука, однако волнение Арриана постепенно уходило благодаря короткому сну и разговорам.       — Я думаю, будет девочка, — предположил Азеллио.       — Почему же ты так думаешь? — удивился отец серьёзному тону мальчика.       — Потому что мама хотела дочку.       — Посмотрим, — улыбнулся Арриан, радуясь догадливости сына. — Главное, чтобы с ними всё было хорошо.       — Не волнуйся, пап. Со мной же всё было хорошо, значит и сейчас тоже будет!       — Мне бы твою уверенность, — вздохнул Арриан.       — Ну… — протянул Азеллио, не понимая сомнений родителя. — Мама нас выгнала, значит, мама в себе уверена. Ты тоже будь уверен.       Отец похлопал сына по плечу и кивнул, не переставая улыбаться.       Солнце перевалило за зенит. Арриан отвёл Азеллио обратно под клён, надеясь, что их вот-вот позовут в дом, а мальчик не нашёл ничего лучше, как снова сосчитать доски ограды. В этот раз они почему-то не убегали от взгляда, словно удалось преодолеть их сопротивление. В один миг с окончанием счёта открылась входная дверь дома.       — Поздравляю! Здоровая и красивая дочка! Вся в маму! — улыбнулась полная коренастая женщина.       — Я так и знал! — оживлённо воскликнул Азеллио и забежал в дом.       Перед спальней обоих мужчин остановила вторая женщина-доктор, менее крупная, но более старшего возраста. Строгим жестом она заставила Азеллио успокоиться и перейти с бега на шаг.       В комнате было чисто и светло. Младенца умыли и запеленали — ребёнок спал в объятиях у вымотанной, но счастливой Медеи. Она разглядывала личико дочери, думая лишь о новой жизни в своих руках, и далеко не сразу заметила мужа и сына.       — Ох, это вы, — тихо выдохнула мама. — Наконец-то пустили.       — Ты молодец, — мягко поцеловал её Арриан. — Как ты?       — Мы обе в порядке… Простите, пожалуйста, — извинилась Медея, и обратилась к подругам. — Спасибо за помощь вам… большое… Теперь они справятся вдвоём.       — Отдыхай. Мы завтра заглянем ещё. И не мучайте Медею расспросами. Пусть поспит. Девочка проснётся через час-два, — немного сердито обратилась к мужчинам старшая акушерка.       — Спасибо, — кивнул Арриан, и обе женщины поспешно ушли.       Азеллио встал с другой стороны кровати и оказался почти так же близко к матери, как отец.       — Ты устала? — ухватил маму за локоть Азеллио: из-за высоты кровати он видел лишь кончик носика сестры.       — Немного. Всё прошло даже легче, чем ожидала… Посмотрите на неё, а я отдохну, — передав дочь мужу, сказала Медея и прикрыла глаза.       — Красавица, — резюмировал Арриан и поцеловал жену. — Спасибо за дочку.       Азеллио обошёл кровать, чтобы разглядеть лицо малышки.       — Как мама, — кивнул мальчик, пристально сравнивая черты сестры и родителей. — А как её зовут?       — Софья, — мгновенно ответила Медея, ласково улыбаясь.       Арриан довольно кивнул — это красивое древнее имя символизирует доброту и мудрость. Как нельзя хорошо оно подходило дочери волшебников, Архивариуса и Лекаря.       — А Соней её можно звать? — спросил Азеллио.       — Конечно. Ей подходит, — улыбнулся Арриан.       Ещё минуту мужчины глядели на Софью, пока не заметили, что и Медея тоже уснула. Отец девочки встал, уложил дочь в колыбельную и отправился с Азеллио готовиться к обеду.       — А почему тёти ушли так быстро? — спросил мальчик, войдя за отцом на кухню.       — Да они на меня обижены до сих пор. Однажды с одной из них мы здорово поругались. С той, что старше.