Недобитые

      — Ты будешь клубнику или виноград?       Хейн повернулся к Иззи и нахмурился. Как бы долго она ни репетировала улыбку перед зеркалом, вышло всё равно плохо — это явно читалось во взгляде Хейна, вот уже двадцать минут в гордом одиночестве стоящего на балконе.       — Я всё ещё жду ответа, — громко зашептала Иззи, когда Хейн вернулся в прежнее положение и взглядом вперился в сияющие неоном небоскрёбы Оро.       — Давай виноград, — тихо ответил он.       Иззи протянула ему содовую и встала рядом, гордо сжимая с руках баночку с клубничным вкусом.       — Оказалось, что мои алкогольные запасы истощились, — принялась оправдываться она, хотя, вообще-то, никто её даже не осудил за выбор напитка. — Я бы честно предложила тебе выпить чего-нибудь покрепче, но…       — Иззи, — произнёс Хейн, и девушка послушно остановилась и посмотрела на него. — Не надо. Всё в порядке. Спасибо.       Он открыл баночку и сделал первый глоток. Тут даже к звёздам обращаться не нужно было, чтобы понимать — Хейн ни черта не в порядке.       Три часа поиска не принесли результата. Тогда Иззи всё же сдалась и заказала еду, от которой Хейн в итоге отказался, а Номер Семь стал передавать все свои комментарии через Момо, полностью погрузившись в работу. Имон какое-то время бродил по комнате без всякой цели, бесил Номера Семь вопросами не к месту и хорошо читаемым на лице беспокойством, пока спустя ещё два часа не расположился в рабочем кресле Иззи. Он отлично держался ещё час, но потом всё же заснул прямо за столом.       Хейн скрылся на балконе, путь к которому Иззи любезно указала, и не появлялся целых двадцать минут. Девушка начала волноваться, и когда её волнение достигло пика, с трудом нарыла в своих тайниках предлог для разговора и буквально ворвалась на балкон.       Но она понятия не имела, как начать разговор. Внешне Хейн был само спокойствие и величие, потягивающее виноградную содовую и смотрящее на ночной город. Но Иззи ведь не дура, чтобы не знать, что он растерян. Новость об уничтожении «Керикиона» и гибели его персонала до сих пор висела над ними неразрешённым вопросом.       Неожиданно для неё, Хейн начал первым, но голос его ни на долю секунды не выдал чувств, на которые так надеялась Иззи:       — Спасибо, что приютила нас.       — Это мелочи, — торопливо отозвалась Иззи. Она умела говорить, когда это нужно, умела поддержать самый сложный разговор, но что-то настолько важное и личное никак не умещалось в её сознании, оставляя девушку с неловкостью, повисшей между ней и Хейном.       — Такое чувство, — немного подумав, продолжил Хейн, — что ты всего за день сделала для этих двоих больше, чем я — за несколько.       — Ты о чём? — осторожно поинтересовалась Иззи, сощурившись.       — Ни о чём. Всё нормально. Просто забей.       — Хейн, — она постаралась произнести его имя мягко, но при этом настойчиво, чтобы он понял, что она не намерена чересчур долго ходить вокруг да около. И хотя они знали друг друга всего ничего, Иззи просто не могла игнорировать его состояние и стоять в стороне. — Если тебя что-то тревожит, ты можешь мне сказать. Обещаю, я не проболтаюсь.       — Мы едва знакомы, — фыркнул он, закатив глаза. На его губах на секунду появилась усмешка, но она была очередной попыткой отвести от себя внимание — Иззи хорошо знала этот приём, потому что сама очень часто его применяла.       — Знаю, — согласилась Иззи, поставив локти на перила, — но я всё равно хочу помочь. Ты только скажи.       — Всё в порядке, — терпеливо повторил он, подперев подбородок кулаком. — Мне просто нужно немного подумать, и всё. Я не хочу разговаривать.       — Оу, ясно… — протянула Иззи, но потом в голове предательски быстро щёлкнуло, и девушка добавила с энтузиазмом: — Но если всё же захочешь поговорить…       — Иззи.       — Поняла, — пошла на попятную она, — поняла… Просто пока Номер Семь занят сканированием, мне совсем нечем заняться…       — Иззи, — настойчивее повторил Хен, однако Иззи, уже не на шутку разогнавшись, продолжала:       — Я бы ему помогла, но он же ИИ, справится быстрее и сможет проникнуть туда, куда мне нужно будет тащить свои программы и вирусы…       — Иззи!       Она передёрнула плечами и поджала губы. Хейн с шумом опустил баночку и провёл ладонью по лицу.       — Прости, — тихо пробормотала Иззи, чувствуя, что начинает теряться.       — Иззи, я действительно благодарен за то, что ты приютила нас, помогла пробраться в лабораторию и готова помочь с поисками Джуд, но, пожалуйста, дай мне побыть одному. Я устал. Я не хочу ни с кем разговаривать хотя бы ближайшие двадцать минут.       Иззи сплела пальцы на холодном металле и опустила глаза. Глупостью она не отличалась, и хотя её стремление помочь было искренним, Иззи совсем не представляла, что ей делать. Казалось недостаточным, что Декстер вытащил их из полицейского участка, а Иззи вернула ему сумму залога, завуалировав его в какой-то там давний долг, выдуманный буквально за доли секунды. И того, что она предоставила Номеру Семь свою квартиру и всю свою технику, тоже казалось недостаточным. У них прямо под носом был мерзавец из «Гоморры», похитивший Джуд, а Иззи даже сделать ничего с этим не могла!       Хотя, если хорошенько подумать, она была не такой уж и сильной. Умной — определённо, но мышцами она никогда не отличалась. Пистолетом владела не слишком хорошо, но определённо могла просто долбануть им кому-нибудь по голове. Вряд ли Ри это бы остановило, но Иззи очень хотела провести эксперимент.       Она ведь и раньше помогала с поиском пропавших людей. Иногда её клиенты в обмен на информацию о Доноване или его проектах, до которых Иззи не смогла добраться, просили её найти кого-нибудь. Пару раз это были сбежавшие из дома подростки, дважды — мошенники, и чаще всего — такие, как Ри, но масштабом поменьше. Иззи наизусть знала всех хакеров Оро, Медузы и Китару, даже тех, что не догадывались о её существовании, на некоторых даже нарыла компромат, но все эти заслуги меркли по сравнению с нынешней ситуацией. Иззи стояла на балконе, перед этим надев свои любимые тёплые красные тапочки, пялилась на ночной город и думала о том, что у неё на глазах похитили ни в чём не повинную девушку.       Она точно долбанёт Ри по голове, и не один раз.       — Я пойду, — пробормотала Иззи, поняв, что каких-либо дальнейших уточнений ей от Хейна не дождаться. — Если что-нибудь обнаружим, я позову.       Хейн кивнул, не оборачиваясь.       По оголённым плечам поползли мурашки, когда ветер налетел на балкон, принеся шум города. Спустя всего шаг Иззи нахмурилась, поняв, что было в этом шуме что-то ещё.       Кто-то кричал.       Причём не на улице.       Иззи побежала обратно в комнату, лавируя между коробками в гостиной, и, круто поворачивая в коридоре, заметила, что Хейн рванул следом.       Возле стола валялось её опрокинутое кресло — мягкое тонкое одеяло, которое Иззи скрепя сердце накинула не плечи Имона, валялось на полу. Сам Имон стоял рядом, в бешеном темпе стягивал толстовку и без конца орал, будто его резали. Номер Семь испуганно перескакивал с одного экрана на другой и никак не мог понять, что происходит.       — Имон! — дрогнувшим голосом позвала Иззи, делая шаг вперёд.       Имон отшвырнул толстовку, закатал правый рукав футболки и стал скрести ногтями по протезу, с усилием подцеплять белые пластины и пытаться оторвать их. При этом он не переставал кричать, надрывая горло, мотать головой и бить ногами воздух.       — С протезом всё нормально! — громко отрапортовал Номер Семь. — Эфир Джуд ещё держит установку!       — Тогда какого хрена происходит?! — рявкнул Хейн, подходя ближе.       Он схватил Имона за руку, но тот оттолкнул его, с силой сжал своё правое запястье и стал тянуть в сторону.       — Он хочет его вырвать! — вдруг осенило Иззи. — Не дай ему сделать это!       Если Имон так грубо вырвет протез, — хотя Иззи, честно говоря, сомневалась, что у киборга хватит на это сил, — его организм может пострадать. Это как если без какой-либо подготовки или острой необходимости вырвать настоящую руку — просто так, ни с того ни с сего. Все контакты безнадёжно рухнут, программы собьются, а данные могут либо перемешаться, либо, что хуже, и вовсе потеряться, и восстановить их в прежнем виде вряд ли получится.       Имон на секунду замешкался, и Хейн повалил его на пол, с силой надавив на плечи. Иззи вскрикнула — она была уверена, что киборг затылком врезался в ножку её кресла. Номер Семь перескочил поближе, со скоростью света вывел перед собой таблицу с завершённым сканированием и объявил:       — Всё в порядке. Контакт есть, программы в норме, установка ещё держится. Можешь отпустить его, Хейн.       — Сначала он скажет, что это было, — тяжело дыша, произнёс Хейн.       Иззи на цыпочках подошла ближе и медленно опустилась на корточки. Имон лежал, ошалевшими глазами, ставшими ярче обычного, смотрел на хмурившегося Хейна и тяжело дышал. Его кожа побледнела и блестела от пола, глаза будто неприятно жгло — Имон попытался их коснуться, но Хейн, перехватив его левую руку, безапелляционно заявил:       — Объяснения. Сейчас же.       Имон нервно сглотнул.       — Ты его пугаешь, — пришла на выручку Иззи. Она, если программы не врали, была старше Имона всего на год, и всё равно ощутила острую необходимость защитить его, точно он был маленьким ребёнком. — Хейн, слезь с него.       — Не слезу, пока он не объяснит, что это было.       — У меня рука… отмирала, — сдавленно прошептал Имон, запнувшись на последнем слове.       Иззи подумала, что ослышалась. Имон старался избавиться от протеза, а он просто не мог «отмирать» — не так, как настоящая рука, состоящая из крови и плоти.       — Больше объяснений, — торопливо напомнил Хейн.       — Она была вся чёрная, — сбивчиво забормотал Имон, повернув голову в сторону, чтобы не видеть ни Хейна, ни Иззи. — В струпьях, кровоточащих ранах, тёмных пятнах и куче всего, чего я не понимал. Было очень больно. Она отмирала, но так медленно и больно, что я просто не мог терпеть. Я хотел избавиться от неё.       — Имон, — с удивительно терпеливым вздохом, никак не сочетающимся ни с его депрессивным настроением, ни с агрессивным нападением на киборга, Хейн посмотрел ему в глаза и чётко произнёс: — Это просто сон. Кошмар. Твою правую давно ампутировали, левая в полном порядке. Это был просто сон.       — Слишком реалистичный, — фыркнул Имон наигранно насмешливо. — Мне было по-настоящему больно.       — Значит, воспоминание, — тут же исправился Хейн. — У тебя должны были остаться какие-то воспоминания от операции по ампутации руки и установке протеза. Ты должен помнить хотя бы время до операции, до того, как тебя усыпили. Возможно, твоё сознание просто достроило образы…       — Нет же, — возразил Имон, дёрнувшись всем телом, — всё было по-настоящему. Всё было…       Он замолчал, ещё шире раскрыв глаза, потом вдруг добавил едва слышно:       — Слезь с меня, пожалуйста.       Хейн кивнул и наконец-то слез. Имон с трудом принял вертикальное положение, запустил пальцы в волосы и выдохнул с отчаянием:       — Выходит, это было воспоминание. Я очнулся во время операции.       — Это невозможно, — мгновенно проговорила Иззи, присаживаясь рядом. — Сейчас абсолютно все операции безопасные, а анестезия…       — Вряд ли мне ставили протез в частной клинике высшего уровня, — перебил её Имон. — Не знаю, почему, но я очнулся во время операции, когда руку только-только начали ампутировать.       — Анестезия не дала бы тебе почувствовать боль. — Хейн принялся вышагивать по комнате, игнорируя поваленное кресло и Имона, ссутулившегося так, словно на него разом навалились все самые тяжёлые и болезненные воспоминания. — Даже если предположить, что операция проходила не в частной клинике высшего уровня, то врачи не должны были позволить тебе умереть. Если бы ты не был важен, тебе бы не стали устанавливать протез, верно? А раз его всё же решили установить, значит, ты должен был выжить — следовательно, анестезию точно вкололи, потому что иначе ты бы умер от болевого шока.       Имон выждал секунду, поднял голову и настойчиво повторил:       — Но я помню боль.       — Я только предполагаю, — Хейн вздохнул, остановился и задрал голову к потолку. — Может быть, твоё тело среагировало на что-то другое. Ты помнишь что-то ещё из этого кошмара-воспоминания?       — Нет. Только боль. И чёрную руку.       Иззи не хотела верить, что это было воспоминание. Факт потери руки и установки протеза сам по себе ужасен, но если ещё представить, что во время операции человек может очнуться и всё почувствовать… Хейн был прав: кто бы ни установил Имону протез, он считал его важным, и потому сделал бы всё возможное, чтобы сохранить ему жизнь. Но велика вероятность, что это всё же был кошмар, довольно реалистичный и чем-то приукрашенный. «Например, эфиром? — мысленно предположила Иззи, уже представляя себе огромную схему, которую она сможет заполнить благодаря своим рассуждениям. Она делала так всегда, когда попадалась интересная или незнакомая задача, потому что неисследованный элемент мог быть окружён бесчисленным множеством невероятно любопытных и волнующих теорий. — Джуд сказала, что погрузила тех парней в сон… А Номер Семь сказал, что эфир Джуд ещё держит установку… Если предположить, что эфир Джуд каким-то образом повлиял на сознание Имона…»       — Ладно, — с неохотой произнёс Имон, но резко, как будто хотел как можно скорее закончить этот разговор. — Забудьте. Всё равно пока ничего не удастся доказать.       Вот так просто бросить такое?.. Иззи в сверхъестественное верила слабо, хотя уже давно поняла, что половина Вселенной наполнена тем, что человеческие умы не понимают, но не была намерена сдаваться прямо сейчас.       — А ты уверен? — уточнила она, посмотрев на Имона с надутыми губами.       Иззи в своём очаровании не сомневалась. Так же, как и не сомневалась, что Хейну нужно с кем-нибудь поговорить, а Имону — избавиться от неприятных мыслей, чтобы в итоге все они хорошо поработали над спасением Джуд. У Иззи проблем настолько страшных, как у этих двоих, не было, и потому она была готова взять на себя роль временного психолога и помочь.       Всё-таки, Иззи трудно было отказать. Она могла вывести на разговор даже ворчащего на всех деда, который жил на первом этаже и частенько видел, как она возвращалась домой после весёлой вечеринки. Иззи ещё в школе научилась правильному выражению лица и интонации, и хотя впоследствии девушка всё больше полагалась на свой мозг и свои компьютеры, она не глушилась пользоваться старыми приёмами.       — С этим лучше разобраться сейчас, — приняв вид знатока, пояснила Иззи. — Чтобы ты успокоился и…       — Нет, — прервал её Имон, нахмурившись. — Спасибо, но нет.       «Не клюнул, — отстранённо подумала Иззи. Даже шестнадцатилетний пацан из квартиры напротив всегда вёлся на улыбку Иззи, а Имон — нет. — Это провал».       — Какой же ты идиот, — беззлобно фыркнула Иззи. Имон возмущённо вскинул руки, но девушка, отмахнувшись от него, добавила: — Я не благотворительный фонд, так что воспользуйся моей добротой, пока она есть.       — Иззи, в последнее время ты позиционируешь себя исключительно как благотворительный фонд, — поучающе сказал Номер Семь. — Ты бы поберегла деньги.       — Мой хороший, у меня их столько, что я могу купить целую космическую станцию, полностью оборудованную для жилья и игры в гольф.       — Игры во что?.. — озадаченно переспросил Имон.       — И уж не тебе говорить, как мне тратить свои деньги, — продолжила Иззи, переведя взгляд на Номера Семь. Было намного легче видеть его, принявшего облик мальчишки, потому что Иззи любила смотреть собеседнику в глаза и отлично угадывала, какое у него настроение. Номер Семь, конечно, был самую малость исключением, потому что был создан Мэттью Донованом и его командой, но Иззи решила, что пока не стоит жалеть его чересчур сильно. — Захочу — хоть личную поисковую команду для этого найду, захочу — сама сыграю в детектива, прикупив для этого нужной атрибутики.       Номер Семь насмешливо фыркнул и закатил глаза. Он исчез с одного экрана и оказался на другом, в противоположном конце комнаты, слишком медленно — Иззи заметила, как на его щеках проступил румянец. Для ИИ это было странно.       — Вы закончили? — любезно поинтересовался Хейн, скрипнув зубами. Иззи стыдливо отвела глаза и кивнула. — Чудно. Вернёмся к тому, что мы до сих пор не знаем, где находится Джуд.       «Как будто мы мигом можем это исправить!»       В её работе ожидание — самая сложная часть. Скачивание нельзя ускорить, иначе пострадают данные, сканирование и мониторинг всех камер и дронов, до которых Иззи только могла добраться, требовали внимательности и сосредоточенности. К счастью, у Иззи была Момо, которая всегда помогала ей, а сейчас ещё был и Номер Семь, но легче от этого совсем не становилось. Впервые с тех самых пор, как Иззи переехала от матери, в своей квартире она ощущала себя, как в тюрьме. И ведь даже выпить нельзя, потому что нужно сохранять трезвую голову… Что за несправедливость?       — Эм, вопросик из зала, — не очень уверенно начала Иззи, поднимая своё кресло и отряхивая плед от несуществующей пыли. — А что мы будем делать, когда найдём Джуд?       Они же не могут просто вломиться туда, куда её забрали, и сыграть в героев. Иззи точно знала, что это не прокатит. Ри не выглядел неприлично сильным и устрашающим, — особенно на фоне того томакхэнца, что шутил над ним, — но так просто списывать его со счетов нельзя. Иззи ещё собиралась надавать ему по голове и пару раз дёрнуть за хвост, чтобы он понял, с кем связался, но она отчётливо осознавала разницу и в их силе и понимала, что без плана действовать нельзя.       — Только не говори, что ты свяжешься с «Ариадной», — Имон всё ещё сидел на полу, но выглядел злым до чёртиков и будто готовился броситься на Хейна за одно неверное слово.       — В деле замешана «Гоморра», так что…       — «Ариадна» сделает упор на арест членов «Гоморры», а не на спасении Джуд, — нехотя добавила Иззи. Ей всегда хотелось верить, что «Ариадна», хоть и была одной из баз Оплота Земли, всё же лидировала — и дело было даже не в том, что находилась она именно в Оро. В «Ариадне» работал её отец, когда-то работал Декстер, с «Ариадной» сотрудничал её мама. Иззи сама могла пойти работать в «Ариадну», наполовину выбив место своим положением, наполовину — умом и способностями, но девушка пошла на попятную. Несмотря на это, база Оро всё ещё оставалась для неё лучшей, и потому следующие слова Иззи произносила с ещё большей неохотой, насупившись: — «Ариадне» важна репутация Земли, а пларозианцев сейчас даже защитить некому. Правительства Пларозии больше не существует.       — Скажу больше, — вклинился Номер Семь, — Джуд, теоретически, тоже не существует.       Имон фыркнул и закатил глаза — у него наверняка в сотый раз за этот чрезвычайно длинный и тяжёлый день ломался мозг.       — Достоверной информации о ней нет ни в Потоке, ни в любой другой базе. О её семье ничего не известно. Даже я не знаю, где именно доктор нашёл её.       — Звучит очень подозрительно, — заметил Имон, всё же решив подняться на ноги. — И после этого ты ещё будешь говорить, что она не жила взаперти?       — Она не жила взаперти. Просто не бывала нигде, кроме территории их дома. Это разные вещи.       — Ну конечно.       У Иззи стали закрадываться сомнения. Логическое объяснение пришло быстро: Имон, будучи человеком, на котором с вероятностью в сто процентов, — это ещё если принять во внимание его потерю памяти, — ставили опыты, довольно остро реагировал на подобное в отношении других людей. Нелогичное, но до жути любимое объяснение появилось спустя пару секунд, после того, как Имон и Номер Семь стали недоброжелательно смотреть друг на друга: киборг уже привязался к Джуд.       От догадки Иззи едва не ахнула, но прикрыла рот ладонью и внутренне взяла себя в руки. Мари всегда говорила, что Иззи слишком быстро приходит к тем или иным выводам, не касающимся техники, программирования или взлома чего-либо — говорила таким тоном, будто у Иззи в голове только провода, она совсем не была человеком и не знала, что такое эмоции. Иззи возражала, но потом снова бралась за своё. Пора было исправляться от этой привычки, но Имон будто провоцировал её, яростно отстаивая своё мнение.       — Хватит спорить, — грозно произнёс Хейн. В его голосе не осталось ни намёка на доброжелательность или терпеливость, взгляд стал холодным и властным, и Иззи с запозданием подумала, что отклонилась от намеченного курса и слишком быстро забыла, что у Хейна в жизни трагедия произошла.       — Мы не спорим, — возразил Имон, но Хейн, совсем не двусмысленно выгнув бровь, посмотрел на него исподлобья, и киборг уступил: — Ладно, мы спорим. Но совсем немного. И по делу, между прочим.       — Я повторяю ещё раз: вам с «Гоморрой» лучше не связываться. Вы даже представить себе не можете, на что способна это организация. Я не хотел этого говорить, но вы должны вот о чём подумать: вполне возможно, что Джуд уже нет в живых.       У Иззи волосы на затылке зашевелились. На потолке были установлены проецирующие модули, которые воспроизводили все данные в воздухе, когда Иззи нужно было взглянуть на них под определённым углом или самой перестроить в нужную схему, но она умудрилась об этом забыть. Вспомнила только в тот момент, когда один из модулей тихо пискнул, а в следующую же секунду перед Хейном стоял Номер Семь. Невысокий, ростом с Джуд, с ещё более взлохмаченными тёмными волосами и таким яростным взглядом, как будто Хейн своими руками убил Джуд на их глазах.       — Джуд не убьют, — чеканя каждое слово, произнёс Номер Семь. — Даже если её забрали не из-за эфира, она всё ещё представляет ценность. Её могут продать кому-нибудь, заставить работать… Звёзды, да что угодно! Но она ещё жива, слышишь? Эфир не даст её обидеть, но мы всё равно должны её вытащить.       — Ты забываешь, кто мы, — Хейн ответил, почти выплюнув слова, и фигура Номера Семь сильно дрогнула, почти рассыпавшись. — У нас нет ни знаний, ни сил, ни ресурсов, которые помогут нам спасти Джуд. У нас ничего нет. Мы сами — никто и ничто.       Номер Семь смотрел на него не меньше минуты, будто надеялся, что сможет прожечь в нём дыру. Хейн не реагировал, ждал, когда они вернутся к обсуждению и словно понял, что никто больше не сможет ему возразить. Иззи очень хотела сделать этого, но не могла — каждое слово было правдивым.       Они действительно были никем и ничем. Даже в рамках одной только Земли, а она ещё считалось не самой развитой и густо населённой планетой. Иззи, несмотря на её связи, деньги и ум, не могла сделать большего, чем уже делала сейчас. Имон был всего лишь киборгом без воспоминаний, без единого шанса как-то по-настоящему помочь, а Хейн вообще походил на вышедшую из строя деталь, которую, однако, упорно продолжали использовать. Один Номер Семь мог сделать больше, но он был ограничен отсутствием подходящего тела.       Иззи это не нравилось так сильно, что в груди начало жечь. Никогда прежде она не осознавала свою ничтожность перед этим миром так остро.       — Думай, что хочешь, — шикнул на него Номер Семь, убирая проекцию и возвращаясь на экран. — Если тебе так хочется предаваться самобичеванию — пожалуйста, я не буду тебе мешать.       — Я не предаюсь самобичеванию.       — Тогда что ты делаешь? Медитируешь на ходу? Взываешь к звёздам и просишь, чтобы на Землю упал метеорит и закончил наши страдания?       — Нам незачем спорить, Номер Семь, — Хейн попытался произнести это спокойно, Иззи точно это поняла, но голос его неприятно дрогнул, будто он сам себе не верил.       — Хватит вести себя, как ребёнок! — лицо Номера Семь вспыхнуло, выражая его недовольство, и Иззи со смущением подумала, что дело принимает интересный оборот. — Да, мне жаль, что «Керикиона» больше нет. Я тоже там работал, если ты не забыл, и многих знал. Но это не значит, что ты можешь строить из себя молчаливого страдальца и делать вид, будто ты весь такой крутой и знаешь, что делать. Ни черта ты не знаешь!       Имон опасливо отошёл в сторону и переглянулся с Иззи. Теперь его небольшая стычка с Хейном, начавшаяся то ли с кошмара, то ли с воспоминания, казалась далёкой и незначительной.       Иззи не знала, мог ли Номер Семь так давить на Хейна. Она не так часто встречала людей, которые пережили какую-то трагедию, а с военными вообще дел не имела. Она хотела исключительно по-человечески помочь Хейну, если это возможно, хоть он и походил на крепкого и сильного, которого ничто не может сломать, но у Номера Семь, кажется, получилось. Взгляд Хейна потерял сосредоточенность и грозность, зато костяшки пальцев хрустнули, когда он сжал кулаки.       — Я обязательно найду тех, кто это сделал, — уверенно заявил Номер Семь, возвращая к себе внимание, — найду и превращу их жизнь в ад, но сначала я спасу Джуд. Буду признателен, если поможешь.       Хейн дёрнул уголком рта. Иззи ещё раз переглянулась с Имоном, окончательно потерявшем нить разговора. Девушка тоже не особо понимала, как именно Номер Семь пытался достучаться до Хейна, но очень не хотела, чтобы в итоге они сидели в разных углах квартиры и не разговаривали друг с другом.       — Ты меня бесишь, — признался Хейн, передёрнув плечами. — Слишком настойчивый и умный.       — Приму за комплимент.       «Комплиментом это явно не было», — подумала Иззи, закусив нижнюю губу.       — И как ты вообще планируешь спасти Джуд? Не думаю, что твой доктор рассмотрел даже…       — О звёзды ярчайшие! — радостно завопил Номер Семь, перебив Хейна. Тот нахмурился, но ИИ, мгновенно выводя в центр комнаты целую карту, мигом появился рядом и закричал ещё громче: — Мы поймали сигнал, мы поймали сигнал!       Имон подошёл ближе и вгляделся в мигающую зелёным точку. По расположению материков и очертаниям, которыми обозначались границы городов, Иззи определила, что сигнал поступил с севера Песчаного материка.