Adversa fortuna

Свет проникал через маленькое окно под самым потолком, и Джирайя отсчитал еще одно утро, проведенное в заточении. Это было мало похоже на темницу. Пыльная комнатушка даже не пахла сыростью — лишь старостью. Поднявшись с пола, он размялся, но слабость никуда не ушла, да и надеяться на то, что в его голодном теле появятся хоть какие-то силы, было странно. Он шагнул к тяжелой двери и начал стучать в нее. Обычно через пару минут такого шума кто-нибудь все же отзывался криком, руганью или ударом с обратной стороны, но сейчас Джирайя уже ощущал боль в кулаке, а никто так и не отреагировал. Выглянув в замочную скважину, он увидел лишь пустой коридор. Похоже, сегодня подручные Орочимару были заняты чем-то более интересным, чем охрана Сеннина. Пусть Кабуто отобрал у него все снаряжение и оружие, он совершил ту же ошибку, что и многие, — даже не посмотрел на густые спутанные волосы Джирайи, из которых он и извлек пару отмычек. Дверь была перекрыта еще и горизонтальной перекладиной снаружи, насколько он знал, сумев подглядеть пару раз, когда ему все же приносили воду и жижу, которую едой было сложно назвать. Однако это помехой не стало — у него было много свободного времени, чтобы отодрать от пола доску и сделать ее достаточно тонкой, чтобы просунуть в щель между стеной и дверью и поднять перекладину со скоб. Освободившись из заточения, он огляделся в поисках достаточно большого окна, но даже не успел настроиться на полноценный побег, как до его ушей донеслись грохот и ругань. Что ж, он должен был вернуться в Коноху хоть с чем-то. Развернувшись, Джирайя тихими шагами направился в сторону шума, как всегда надеясь на лучшее, но готовясь к худшему. Знал ли Саске, когда трясся в повозке на пути в Коноху, что его судьба повернется таким образом? Вряд ли. Он понимал, что жизнь станет другой, но уж точно не подозревал, что окажется втянут в подобное. Он думал, что ему лишь придется смириться с нелюбимой женой ради своего клана, а теперь стоял перед огромным Девятихвостым Лисом, скованным цепями, по колено в воде. Удивление быстро прошло, в конце концов, он знал, что клан Узумаки сильно связан с этим духом. Тем более Орочимару недвусмысленно намекнул, какой именно была эта связь. — Я думал, что еще сильнее разочароваться в людях не могу, и тут мне попались вы двое, — пророкотал лис. Цепи на нем были ржавыми и хлипкими на вид. Сам Узумаки стоял рядом, и эти самые цепи сковывали и его. — Проводить обряд крови, когда в тебе сидит древний дух, ну ты и идиот, — рявкнул на него лис. — Посмотрите, что вы наделали. Саске осмотрел себя и понял, что все трое были соединены одной и той же цепью, тянущейся откуда-то из-под воды. — Ты мог бы мне сказать об этом! — проорал Наруто, не ставший терпеть обвинения. — Вы посмотрите, расселся тут своей рыжей задницей в моем теле, еще и возмущается! Ты говорил со мной и до этого, почему не мог что-то сказать перед церемонией? — Я думал, вы, тупые людишки, хотя бы читать умеете и знаете, что нельзя играть с кровью, если в этом задействован дух! — Откуда я мог это узнать?! Все чертовы свитки исчезли, я даже не знал, что во мне сидишь именно ты! — Наруто мог двигать ногами и не придумал ничего лучше, как с разбега ударить лиса лбом, но вместо удара вышло так, что он попросту уткнулся лицом в густую мягкую шерсть. — Они у Орочимару, — Саске и сам попробовал пошевелиться. В принципе, цепи не мешали двигаться, а лишь связывали их между собой. — Кто? — Узумаки обернулся к нему, игнорируя то, что лис пытался достать его лапой и прихлопнуть, как назойливую муху. — Все свитки твоего клана и моего, вся информация о том, как Девятихвостый был запечатан, — все это у него, — Учиха нахмурился сильнее, рассматривая своими алыми глазами цепи, но они нисколько не поддавались этому тяжелому взгляду. Лис фыркнул и уселся, всем своим видом показывая, насколько его обременяло общение с этими двумя. — Я появился на этой земле, чтобы нести благополучие и процветание, но чем больше узнавал людей, тем меньше мне хотелось им помогать. Вы наглые, жестокие, безмозглые существа, которые только и могут, что портить все, к чему прикасаются. Вы не достойны жизни, и это моя обязанность — истребить всех вас. Хорошо было бы начать с вас двоих, — он звякнул цепями и покачал головой. Из-за дурацкого обряда крови глаза Учихи теперь не могли разрушить звенья. — То есть вместо того, чтобы помочь, направить людей в нужное русло, ты просто решил их выкосить? И ты еще нас называешь глупыми? — Наруто упрямо выпятил нижнюю челюсть. — Да ты сам тупая лисица. Тебя чтут, в твою честь храмы строили! А ты вот так, да? — Как будто я просил об этом, — прорычал Девятихвостый. — Божественный Курама, ага, как же. Курама-идиот, вот ты кто! — крикнул Узумаки. — Злой и глупый! Лис замер и нахмурился. — Как ты меня назвал? — Курама-идиот, — Наруто скорчил гримасу, а Саске тяжело вздохнул и закрыл глаза. Этот белобрысый недоумок стоял перед древним духом, способным уничтожать континенты, и дразнил его. И вот с ним Учиха связал свою жизнь? Если, конечно, эта жизнь у него будет после сегодняшнего дня. — Я не знаю, как здесь течет время, но там, снаружи, мне хотят вырезать глаза, так что нам лучше поторопиться и придумать, что с этим делать, — напомнил он. — Освободить вы меня не сможете, и Орочимару не сможет, как бы ни жонглировал теперь твоими глазами, — ворчливо пророкотал Лис и улегся. — Почему нет? Если кровь связала нас троих, значит, и способность разрушить цепи тоже у нас троих есть. Ты же дал свои способности Мадаре, значит, они вернулись обратно с кровью Саске, — Наруто кое-как освободил одну руку и сжал ладонью крупное ржавое звено, которое тут же рассыпалось под его пальцами. Курама нахмурился, но тоже надавил когтистой лапой на цепь, и она тут же поддалась, однако это совсем не означало его полное освобождение. Саске смотрел на то, как осыпаются его оковы: возможно, цепь поржавела именно тогда, когда они провели церемонию, ведь Наруто сразу после начал чувствовать себя странно. Усмехнувшись, он качнул головой и шагнул ближе к Узумаки. — Она ослабевала каждый раз, когда ты смотрел мальчишке в глаза, — Лис, очевидно, прочитал его мысли. — Но такой она стала именно тогда, да. Курама удивленно моргнул и перевел взгляд на Наруто, который схватил один из его хвостов. — Пообещай, что не станешь никого убивать и ничего разрушать. Видишь, мы хорошие парни, провели обряд, освободили тебя, классно же, да? — Будет еще какой-то сопляк мне указывать, что делать, — прорычал он и дернул хвостом, стряхивая с него Узумаки. — Ну пожалуйста, — вынырнув из воды, проныл Наруто. — Ты дождался освобождения и не хочешь, чтобы тебя снова запечатали, а Орочимару может это сделать, он знает, как. Хочешь оказаться в нем вместо Наруто? — Саске смерил его изучающим взглядом. Что-то было не так. Если Девятихвостый так хотел свободы, почему не плюнул на них обоих и не вырвался сразу, как цепь исчезла? Тихо засмеявшись, Лис прищурился и протянул лапу вперед, остановив острый коготь в паре сантиметров от лица Учихи. — А я-то уже начал думать, что вы не такие уж и глупые. Я в любом случае не смогу покинуть Наруто. Вы сняли печать с моей силы, но не с меня, я оказался привязан к вам двоим из-за идиотского обряда крови. Именно поэтому сопляк весь шерстью покрылся — наши души теперь связаны. — О нет, я теперь останусь таким навсегда? — с ужасом прошептал Узумаки. — Нет, но сейчас, возможно, тебе это сыграет на руку. Возвращайтесь во внешний мир. Учиха, смахни хоть часть пепла, остальное, так уж и быть, беру на себя. Было бы проще, если бы вас убили, но раз уж на то пошло… — Девятихвостый низко засмеялся и прищурился. — Что значит берешь на себя? — прищурился Наруто, но его вместе с Саске тут же выкинуло из головы Узумаки. Учиха, вспомнив, что руки у него вообще-то были связаны, не придумал ничего лучше, как набрать в легкие побольше воздуха и изо всех сил подуть на пепел. На первый взгляд, ничего не вышло, но и малюсенькой бреши было достаточно, чтобы нарушить барьер. Наруто без промедления вырвался наружу, и одного легкого движения бритвенно-острых когтей хватило, чтобы разодрать веревки Саске. Рядом задерживаться он не стал и сразу ринулся к Орочимару. Вот, что имел в виду Лис, подумалось Саске. Человеческое тело так двигаться не могло. А стоило ему чуть внимательнее вглядеться в лицо Узумаки, как он заметил, что небесная голубизна сменилась на красное полотно, перечеркнутое вертикальным зрачком. Однако путь Наруто к цели перегородил Кабуто, а Саске разглядывал окружившую их четверку охранников. Странно, что ни один из них не был напуган видом и атакой Узумаки, хотя, судя по тому, что мельком услышал Саске, с духами и необычными людьми они контактировали не впервые. Рассудив, что по отдельности атаковать противников, имевших очевидное преимущество, будет смертельно глупо, Учиха подскочил к Наруто, и пока тот пытался когтями задеть Кабуто, Саске выгадал момент и подставил подножку, чтобы вырвать из его рук вакидзаси. Меч был легче, короче, чем привычная рукам катана, но и с таким оружием Учиха управлялся мастерски. Ему все казалось каким-то замедленным, будто его глаза могли предугадывать чужие движения. Похоже, Девятихвостый подсобил и ему. Что ж, теперь шансов выбраться отсюда живыми у них было намного больше. Орочимару происходящее совсем не понравилось, и он взглянул в сторону коридора. Было огромной ошибкой распустить наемников после того, как Кабуто притащил сюда Джирайю, и оставить лишь верных приближенных. Сейчас ему очень пригодилась бы лишняя грубая сила. Было бы катастрофой потерять наработки вот так, глупо столкнувшись с двумя мальчишками, которые невольно получили силу, о которой другие могли только мечтать. Ругнувшись, он ринулся в коридор, но не успел добежать до хоть какой-то двери, как резко затормозил, глядя в глаза Джирайе. — Боги, на кого ты стал похож, — изумленно выдохнул Сеннин, сжав пальцы на худых плечах своего когда-то товарища, а Орочимару оттолкнул его руки от себя. Будь перед ним кто-то другой, он бы без раздумий взял бы беднягу в заложники, чтобы мальчишка-лис утихомирился. Воспитанник Джирайи уж точно никогда бы не стал приносить невинного в жертву ради каких-то целей. Но сейчас ситуация казалась патовой, если не проигрышной. — Так и знал, что тебя стоило убить еще тогда, — прошипел он, хотя все еще испытывал легкий укол вины, глядя в глаза бывшему товарищу. В детстве Джирайя немного завидовал ему — тот всегда был более талантливым, умным и красивым, однако Орочимару никогда не ставил себя выше остальных. Был немного отстраненным, да, но совсем не отличался заносчивостью и раздутым эго. Поэтому неудивительно, что зависть Джирайи постепенно сменилась на уважение, и он изо всех сил пытался быть Орочимару другом, а тот относился к этому со свойственным ему снисхождением, поскольку никогда не умел выстраивать крепкие отношения с людьми. Возможно, то, что у него не было привязанности ни к собственному учителю, ни к товарищам, ни к Конохе, стало решающим моментом его безумия. В конце концов, как человек может жить, не имея никого близкого, и при этом оставаться в своем уме? Увлечение мистикой всегда казалось Джирайе немного бесполезным занятием, хотя существование духов он никогда не отрицал и имел некоторые знания из первых рук, так сказать. Однако фанатизм Орочимару был слишком очевидным, и если поначалу Сарутоби-сенсей относился к этому лишь как к желанию быть более образованным, то позже это стало пугать и Профессора, и Джирайю, который, несмотря ни на что, не верил, что его друг может поступить опрометчиво. Тем сложнее было воспринять новость о том, что Орочимару не просто сбежал, а еще и предал деревню, убив нескольких человек и выкрав ценные записи. Даже когда Сеннин стоял напротив него после недель поисков рядом с богами забытым селением, чуть не схлопотав смертельный удар мечом от бывшего товарища, где-то внутри теплилась дурацкая надежда на то, что Орочимару ни в чем не виноват. Сейчас подобными иллюзиями он себя не тешил. Рассудив, что Джирайя был порядочно ослаблен пленом и голодом, Орочимару медленно завел руку назад, пытаясь нащупать за широким поясом кинжал. Убить вряд ли получится, но ранить, выиграть время, а потом и сбежать... Он хрипло вскрикнул и рухнул на колени. Саске глубже протолкнул лезвие вакидзаси, и оно вышло с другой стороны плеча. Он поднял красные глаза на беловолосого мужчину — тот не выглядел враждебно, однако бдительность Учиха не терял. — Нападаешь со спины? — неодобрительно произнес Джирайя, глядя, как корчится от боли лицо Орочимару. Судя по всему, этот юноша был очередным подопытным с демоническими глазами. Видно, освободился и оказался не по зубам Орочимару. Саске считал, что правильнее было бы вообще отрубить голову змееподобному ублюдку, легкая, хоть и болезненная рана в плече была снисхождением с его стороны, а то, что сзади… Его притащили сюда в первую брачную ночь и попытались вырвать глаза. Он имел право делать с ними, что хотел, хоть на бамбуковые колья сажать. В повисшей тишине отчетливо послышались шаги босых ног, и Орочимару закрыл глаза, мысленно сдаваясь. Кто же знал, что тщательно спланированный обряд обернется таким образом. Не хватило знаний, видимо. Все предыдущие эксперименты проводились на обыкновенных духах или одержимых людях, и он расслабился, посчитав, что так же просто будет и с Древним. Только он не учел, что в деле был замешан не только Девятихвостый, но и два представителя старейших кланов. Пусть эти мальчишки мало что знали сами, их кровь хранила куда больше информации, чем любые свитки. — Очкарик сбежал, остальных я связал, но не знаю, как мы их всех в Коноху потащим, — Наруто вытер руку о свои семейники с лягушками, и чужая кровь смотрелась на них совсем не уместно. На нем не было ни следа рыжей шерсти или когтей, а глаза снова сияли своей голубизной. — У нас есть помощник, — Саске уставился на Сеннина, безмолвно предлагая ему выбор: либо помогай, либо умирай. — Учиха… — усмехнулся Джирайя и качнул головой, понимая, что Орочимару почти удалось провернуть свой план, пока он торчал в подобии темницы. — Значит, я все же опоздал. — Эро-Сеннин? — закричал Наруто и по-детски ринулся к нему, но это можно было простить: Узумаки малодушно боялся, что сенсея убили или даже сделали с ним что-то похуже. — Как душещипательно. Стоило выкрасть тебя из клана и сделать своим учеником. Тогда все бы получилось, — тихо усмехнулся Орочимару, запрокинув голову и глядя на Саске. Тот юмора не оценил и дернул лезвием в чужом плече. У него был Итачи, который бы никогда не позволил подобному случиться. У него был отец, воспитавший в нем твердость духа, у него была любящая мать. За ним стоял целый клан, ради которого Саске готов был отдать жизнь. Ему не нужны были такие учителя. — Нам нужно возвращаться, я не хочу больше тратить ни минуты в этом месте, — Саске взглянул на растрепанного Наруто, который совсем не вязался с образом жестокого Лиса, сидящего внутри. — Сначала заберем все записи, нельзя оставлять их здесь, — напомнил Джирайя. Перетянутая рука уже онемела, но это лучше, чем умереть от потери крови. Когти чертового мальчишки разодрали ему плечо в клочья, а добраться до хоть какого-нибудь убежища нужно было позарез. Кабуто крепче перехватил сумку с наспех сложенными туда свитками и записями, но бежать уже не мог. Голова кружилась, а ноги подкашивались, двигался он на чистейшей силе воли. — Акамару что-то учуял! — раздалось недалеко, и Кабуто спрятался за деревом, хотя это совершенно не помогло ему. Огромный белый пес оголил острые зубы, глухо рыча, а минутой позже его обступила группа людей. Драться было бесполезно, и он сполз спиной по стволу. — Он ранен! Я осмотрю его, а вы идите дальше, — Сакура опустилась рядом, глядя на окровавленную руку. Однако Какаши не спешил уходить. Судя по всему, этот человек стремился сбежать от кого-то. Или что-то унести. Сев на корточки, Хатаке сунулся в сумку раненого и усмехнулся. Свитки с метками Учих и Узумаки, еще куча свертков и листков… и заветный свиток Тобирамы. — Сакура, останови ему кровь, остальные пусть свяжут его и несут. Похоже, у нас тут ценный пленник, — скомандовал Шикамару после кивка Какаши и повернулся к Кибе. — Акамару сможет учуять, откуда он пришел? — Нет надобности, — подал голос Шино и указал на кровавые следы. Собрав остатки того, что смогли найти, они долго не знали, что делать с четверкой. Орочимару доставить в Коноху было приоритетной задачей, а вот остальные вряд ли обладали какой-то важной информацией. — Оставим двоих, — кивнул Саске, уже занося вакидзаси, чтобы покончить с двумя другими, но Наруто остановил его руку, хмурясь. — Мы не будем никого убивать, — твердо произнес он. — Мы здесь не за этим. — Нас вообще не должно было здесь быть, — закатил глаза Учиха, и Наруто только сейчас заметил, что они все еще были красные. Повинуясь интуиции, он дотронулся до щеки Саске и улыбнулся, когда алый вновь сменился на пепельно-черный. — Возможно, если послать сообщение в Коноху… — вслух размышлял Джирайя. Однако Коноха сама пришла им на помощь, когда хлипкая крыша старого храма обвалилась под весом Чоуджи. Акимичи потребовалась пара секунд, чтобы осознать, кого он видит, и, даже не поднимаясь, он закричал: — Нашел! *** Наруто поковырял ногтем торчащую из штанины нитку, тяжело вздохнув раз пятый за последнюю минуту. Он уже успел выслушать лекцию от матери и теперь сидел в кабинете отца, от волнения и нетерпения стуча пальцами по коленям. Мало того, что теперь нужно было решать, что делать с Орочимару и остальными, так еще и правда о половой принадлежности "наследницы" раскрылась. Узумаки чувствовал небольшую обиду за то, что его оставили здесь, чтобы он не участвовал в разговоре, но так, наверное, даже было лучше. Он бы наверняка вспылил, а теперь стоило ему немного занервничать, как когти лезли наружу, а язык царапался о клыки. Пока что контролировать свою связь с Курамой он не умел, а Лис не спешил помогать. Дверь наконец отворилась, и помещение заполнилось людьми за считанные секунды. Саске поймал его взгляд и еле заметно кивнул, дав понять, что все более-менее нормально. — Это сложно назвать объединением кланов. У них не может быть наследников, — Фугаку звучал скорее устало, чем разгневанно. — Что я скажу своим людям? — Что им очень рады в Конохе, — раздраженно произнес Итачи, повысив голос. В кабинете повисла тишина, и даже Саске с удивлением смотрел на брата — тот никогда не дерзил отцу, предпочитая высказываться аккуратно и дипломатично. Минато прикрыл рот рукой, но его плечи пару раз дрогнули из-за беззвучного смеха. — Обряд древний, эту связь уже не разорвать, — поставил точку Сарутоби и взглянул на Наруто. Тот вопросительно приподнял брови и медленно приоткрыл рот. Не может быть… Профессор отвернулся, но Узумаки успел заметить его слабую улыбку. «Я слышу твои мысли», — в его голове раздалось рычание. — «Лучше этому старику держаться подальше». — Что ж, я постараюсь аккуратно сообщить эту новость, — сдался Фугаку, под новостью имея в виду пол Наруто. Узумаки поднялся и небольшими шагами, будто его могли сжечь на костре за то, что он хотел оказаться рядом с Саске, подошел к Учихе. Итачи кивнул им на дверь и прикрыл собой их отход, пока отец не завел свою осуждающую шарманку в тысячный раз. — Неужели все закончилось? — Надеюсь, — Саске сжал его руку, совершенно не стесняясь, когда они вышли на улицу. По Конохе даже не успела разлететься новость о том, что наследники были похищены, и деревня казалась крайне тихой после всех празднеств. — Что теперь? — Наруто качнулся с пятки на носок. Все эти дни он знал, что должен был делать, к чему стремиться, а теперь он оказался практически наедине с человеком, с которым предстояло жить маленькую вечность и умереть в один день. Несмотря на церемонии, свадьбу и пережитый ужас на грани смерти, он был смущен именно тем, что не понимал, как вести себя с Саске теперь. Они были скреплены брачными узами, но, по сути, знали друг о друге только фундаментальные вещи, вроде истории клана, связи с Девятихвостым и нескольких черт характера. — Я бы поел, — усмехнулся Учиха, чувствуя точно такую же неловкость. — О, я как раз хотел показать тебе свое любимое место, — мгновенно оживился Наруто и потянул Саске за собой. — Подожди, — он затормозил и дернул Узумаки на себя, свободной рукой обхватив за талию. Волнение отразилось в его взгляде вместе со вспышкой красного. Наруто считал забавным то, что эмоции Саске можно было легко прочитать, стоило лишь посмотреть в его глаза, хотя это было лишь временным явлением — до того, как они оба научатся себя контролировать. Короткий поцелуй немного сгладил напряжение и позволил обоим расслабиться. Улыбнувшись, Наруто весело прищурился, а Саске принял горделивый, но довольный вид. — Да, теперь идем. Сакура вздохнула и улыбнулась, повернувшись к Шикамару. Они оба стали невольными свидетелями, но решили не нарушать и так хрупкую атмосферу. — Я рада, что все так закончилось. — Закончилось? — он усмехнулся и полез за пачкой сигарет, которую ему проиграл Асума в сеги. — Еще целая жизнь впереди. Конец.