Dear Agony

Самолет приземлился в Австрии. Она все еще спала, когда он нес ее на руках по аэропорту, и когда они ехали по мрачным улицам Вены. Слишком много всего произошло. Мысли путаются. Движения размыты. 27.01.2014. Ломка убивает. Медленно, мучительно медленно, она истязает тело и сводит с ума. Она лежит на постели, он все еще рядом с ней. Никуда не отходит. Он спасет ее. Девушка не может даже встать. Ее разрывает изнутри. Заглатывает побольше снотворного и засыпает на какое-то время. Это единственный способ избежать безумной боли. Он не может на это смотреть, слишком больно, но он и не может отойти от нее даже на минуту. Она опять проснулась. Опять слезы по щекам и зубы, что впиваются в кожу. Опять вывернутые от спазмов и боли худые ноги и крики, что холодят сердце. Она чувствует, как внутри начинается пожар. Горит каждая косточка в ее теле. Будто ребра живьем вырезают из тела, а легкие больше не функционируют. Каждый вдох как пытка и все плывет перед глазами. Кусает губы до крови и ногти оставляют чудовищные царапины на груди и ключицах. Она отчаянно пытается растерзать грудную клетку ногтями и достать сердце. Он сидит рядом и держит ее, чтобы она не навредила сама себе. Видит боль в ее глазах, невыносимую, ужасную боль. Эти глаза, она не видит его, но он боится в них смотреть. Маленькие ручки хватаются за него, как за спасательный круг. Не осознает, кто он. Перед глазами чёрная пелена, искажающая реальность. Каждая секунда, каждый вдох убивает. Он смотрит на нее, а внутри все болит. Ее боль будто передается ему. Осторожно проводит по мокрым от пота волосам. Девушка только что выпила очередную порцию таблеток и уснула. Все еще не может отойти от ее кровати. Вдруг она проснется, а его не будет рядом? Вдруг она сделает что-то с собой? За последние дни он почти не спал. Его потребности сейчас не важны. Кроме него она никого не подпускает, когда в сознании. Безумные истерики. Он больше не может смотреть в эти испуганные глаза, кажется, сейчас они потухли. Почти черная радужка сильно выделяется на фоне алых капилляров. Сейчас они еще виднее. Мужчина опускает голову на руки и прикрывает глаза. Это настоящий ад. И самое ужасное для него - видеть, что она страдает, как боль сводит ее с ума и не иметь ни единой возможности помочь. 28.01.2014. Сегодня должен прийти врач. Он скажет, насколько все плохо, и какие у нее шансы. Мужчина искал любую информацию о последствиях ломки. Набирает номер доктора, что сегодня приедет. - Здравствуйте, Шеннон. Я приеду сегодня в три, вы не против? - деловой тон, как и всегда. - Конечно нет, время сейчас не самое важное. - нервничает. Сжимает пальцы в кулак и ходит по комнате. Просто не может спокойно сидеть на месте. Бездействие уничтожает его. - Знаете.., - не может собраться, - ..я хотел у вас спросить, - тело не слушается, он на секунду закрывает глаза, - что с ней будет после ломки? Доктор с минуту молчит, наверное, находя подходящие слова. Шеннон застыл посреди комнаты, удары сердца гулко отдаются в висках. - После героиновой ломки люди сходят с ума, боль ломает их, а галлюцинации и безумный страх добивают еле живое сознание. Лишь единицы справляются. - тяжелый, хриплый вдох. - Если учитывать то, что она пережила - шансов практически нет. Простите. - он в это не верит. Она ведь сильная. Они вместе справятся, он спасет ее. Опускается в кресло и откладывает телефон. Шансы должны быть. Хоть малейшая возможность, которую он сможет использовать. Почему все так сложно? Уже в тысячный раз задает этот вопрос, так и не найдя ответ. Кажется, Господь забыл о своем маленьком творении, что сейчас уткнулось носом в подушку и неровно дышит, и оставил все на волю судьбе, этой жестокой шлюхе, что так и хочет кого-нибудь поиметь. И его уже имела и ни раз, придумывая все более извращенные способы. И эта девушка, последнее и самое изощренное ее творение. Ангел и дьявол в одном обличии, что заставляет переживать и испытывать боль, несравнимую ни с чем в мире. Его бабочка, его спасение и погибель. Ну ничего, на этот раз он не сдастся. Сейчас он будет бороться за нее. Спасет ее - спасет себя. Он еще нагнет эту суку, Фортуну. Прикрывает глаза и опускает голову на руки. Все слишком сложно. Обычно, он не ищет легких путей, но только не сейчас. На данный момент плевать, сколько сил это отнимет, лишь бы все побыстрее закончилось. Он не должен потерять ее, не сможет. На секунду представляет, что может случиться. Она столько всего пережила, а сейчас, ее словно заставляют переживать эти моменты снова и снова, сотни раз. Это сводит с ума. На секунду представляет большой дом. Больница. Его шаги отдаются эхом в светлых коридорах. Массивные железные двери и редкие крики. Он идет неуверенно, не знает, чего ожидать, да и боится увидеть то, что осталось от его бабочки. Лишь тело, хрупкое, маленькое тело. Душа покинула. Его подводят к одной из самых последних дверей. Открывают мощный засов и несколько замков. Страх подбирается к горлу и душит. Небольшая комната. Стены обиты мягким материалом. По ощущениям напоминают сидения в машине. Она сидит в углу. Волосы спутанные, еще больше похудела. Он боится и шаг сделать. Ее хрупкие руки покоятся на коленях. Она не поднимает голову, хоть и знает, что кто-то пришел. Ей это просто неинтересно, многие приходят и уходят, но она живёт в своём мире грёз, куда ни одному из пришедших не достучаться. Он осторожно делает пару шагов к ней, но замирает на половине пути. А хочет ли он увидеть это? Действительно ли он хочет видеть вместо этой девушки пустое тело, бездушную оболочку? Она сломалась и больше никогда не станет прежней. Видели ли вы когда-нибудь сломанного человека? Слишком сложно вынести его взгляд, такой пустой. Боль плещется в зрачках и накрывает медным куполом. Она медленно поднимает голову. На секунду его тело полностью замирает и по спине проходит мерзкий холодок. Ему страшно смотреть на то, что с ней сделали. Кривоватая усмешка озаряет ее лицо. Безразличная и какая-то отрешенная. Нет, она не улыбается тому, кто вошел, она его даже не видит. Ее улыбка адресована своему миру, в котором она живет последние годы. Он всматривается в ее лицо. Пустые глаза, кажется, они просто умерли, застыли и больше никогда не оживут. Сейчас они блеклые, безжизненные. От того насыщенного темно-коричневого, что скорее походил на черный, ничего не осталось, ни следа. Больше не выдерживает. Распахивает глаза и с опаской бросает взгляд на постель. Она спит. Осторожно поднимается и подходит к постели. Желание коснуться, почувствовать, словно доказать самому себе, что она - реальна и все это не очередной бешеный ночной кошмар. Склоняется над ней и едва ощутимо касается губами ее лба. Да, она реальна. От этого невинного прикосновения внутри что-то зарождается. Он уверен, они справятся, все будет хорошо. Раздается звонок в дверь. Мужчина еще несколько секунд остается на месте, а потом идет открывать. Доктор приехал ровно в три. Невысокий, пожилой мужчина с легкой сединой в волосах и очень живыми глазами. - Здравствуйте. - он ничего не отвечает, только сдержанно кивает в ответ. Без лишних слов проводит его в комнату. - Знаете, будет, наверное, лучше, если вы хоть немного отдохнете. - он понимает намек. Не хочет выходить из комнаты и оставлять ее одну, но это ведь доктор и он может помочь. Быстрым шагом удаляется из комнаты и идет на балкон. Он опять курит, хотя обещал себе бросить. Отпускает мысли и просто наслаждается тем, как никотин отравляет тело. Скоро все наладится. Осталось недолго. А что потом? Что он скажет ей? Что это был мимолетный порыв? Или как? Не знает, как будет, да и не хочет знать. Еще одна сигарета. Обещает себе, что она последняя. Он возьмет себя в руки. Шестая сигарета почти закончилась. К черту обещания. Слышит, как открывается дверь комнаты. Выкидывает окурок и идет к доктору. Тот как-то странно смотрит. - Ну как? Что вы можете сказать? - Я взял у нее кровь, а она даже не проснулась. Сейчас она пьет слишком много снотворного, следите за этим внимательнее. Нельзя сказать что-то определенное. Ее состояние очень плохое. Постарайтесь, чтобы она больше не царапала себя. Инфекцию занести ничего не стоит, но вот тогда летальный исход неизбежен. - он не отвечает, только кивает и старается не забыть делать вдохи и выдохи, - я промыл ее раны и смазал лекарством, оно стоит на столе. Желательно мазать два или три раза в день. Больше, на данный момент, я ничего не могу добавить. Главное пережить первую неделю, потом будет легче. - Спасибо вам. - сглатывает и еле произносит. - Не за что. Если что-то случится или ей станет хуже - сразу же звоните. - он осторожно пожимает руку и провожает доктора до двери. Тот бросает удрученный взгляд на него и уходит. Он не должен пропускать ни секунды. Чуть ли не бежит к ней в комнату. Девушка все так же спит, теперь перевернувшись на спину. Ресницы немного подрагивают. Сухие губы приоткрыты. Медленно опускается рядом с ней на кровать и берет ее руку в свои. Такая хрупкая и холодная, словно кости обтянутые кожей. Она этого не чувствует, снотворное делает свое дело. Девушка плотнее закрывает глаза и немного напрягается. Сначала он подумал, что она проснулась. Нет, это сон. Всего лишь сон. Она немного поджимает губы, а потом еле слышно произносит: - Джаред....пожалуйста.. - он не может даже пошевелиться. - Не нужно... - она немного расслабляется и переворачивается на другую сторону. Хрупкие пальцы ускользают из его рук. На мужчину сейчас словно ведро холодной воды вылили. Обида прожигает насквозь. Почему он? Почему именно его брат? Почему именно это чудовище? Кажется, что мир вокруг теряет что-то очень важное, становится пустым. Хотя, чего он, собственно, ожидал? Знает, вряд ли она хотя бы знает, как его зовут. А даже если и так, сейчас он ей абсолютно чужой человек. Как и всегда. Обида все еще скребется внутри. О да, сейчас он обижен на весь мир. Его отвлекает звонок мобильного телефона. Застает врасплох. Как можно быстрее выходит из комнаты и достает телефон. Эмма. Эта женщина никогда не бросала ни его, ни брата, но после того, что сделал младший, она отгородилась от того. Просто не могла принять, что столько лет подряд помогала чудовищу. - Алло. - Шеннон? Это ты? - голос растерянный и взволнованный. - Что-то случилось? - теперь уже время волноваться ему. - Нет, что ты, у нас все хорошо. - ее голос немного дрожит, она не выдерживает всех этих медленных фраз и бессмысленных разговоров, - Шеннон, где же ты? Мы так волнуемся. Как ты? Что с тобой? - на последнем предложении она чуть ли не срывается. Он понимает, ведь он - все, что у нее осталось от группы. Конечно, есть еще Томо, но у него Викки и новая группа. - Эм, со мной все нормально. Сейчас я в Австрии. - шумно выдыхает и садится прямо на пол в коридоре. - Но..что ты там забыл? - Это личное, прости. - Господи, Ше, ты все такой же. - Я тоже скучал. - Когда ты собираешься назад? - Не знаю, собираюсь ли вообще. - осторожно произносит. Эмма далеко не глупая девочка и все может понять. - Ты же знаешь, я не буду лезть, просто..будь осторожнее, ладно? - Хорошо. - Я рада тебя слышать. - Я тоже. - Спокойной ночи. - она расслабляется. Он ведь уже взрослый, сам справится. - И тебе. - отключает телефон. Зажмуривает глаза и, откинув голову, прижимается к стене. В голове почти ничего нет. Все настолько запутано, что не стоит даже начинать разбираться в этом. Отчаяние, словно волна, захлестывает не давая сделать и вдох. Дальше ничего не будет. Она уйдет, а он останется собирать части разбитой души. В конце-концов, он ведь просто человек. Точно такой же, как и остальные. Самый обычный. Две руки, две ноги, два глаза, ничего выдающегося. Хочет забыться. На какое-то мгновение он просто отпускает себя. Плевать, что будет потом. Усталость берет свое. Сон давит на веки. Темнота поглощает. Сладких снов.