Dear Agony

17.03.2014 Thirty Seconds to Mars - Revolve Его все раздражает. После того как она исчезла, его и так не очень хорошее настроение опустилось ниже плинтуса. Убеждает себя, что на самом деле ему глубоко плевать на эту малолетнюю шлюху, что по первому же зову прибегала к нему. Очередная подстилка, которая, всего лишь, задержалась дольше других. Намного дольше. Плевать. Она ничем не отличается. Новую найдет. Да любая захотела бы быть на ее месте. Многие именно об этом мечтают. Но она нет. Она убежала, позорно спряталась. Призрение к ней бурлит в крови и внутри просыпается что-то на подобие чувства собственности. Она принадлежит ему. Срывается на всем, что только видит. Ненависть к людям и к окружающему миру закипает внутри и, кажется, скоро он не выдержит. Идет по улице не смотря на людей. Некоторые из них оборачиваются ему в след, некоторые улыбаются, а некоторые просто проходят мимо даже не одарив взглядом. Чувствует, как его хватают за руку. Оборачивается и видит перед собой девушку, довольно приятной внешности, но он словно не замечает этого. Она что-то говорит ему, он не слушает. Ее лицо кажется ему знакомым. Какой-то момент, фрагмент, запечатлен в памяти. Старается услышать ее слова, докопаться до смысла. Старые знакомые... Давно не виделись... Живет в Берлине... Ужин сегодня...Стоп. Ужин? Его взгляд фокусируется на девушке. - Так что, Джаред, поужинаем сегодня? - ему нужно несколько секунд, чтобы понять ее. - Да, конечно, где? - В 19:00, то кафе, на перекрестке Пятой Авеню и Кингс Стрит. - она мило улыбается и чмокнув мужчину в щеку быстро уходит так и оставив его стоять посреди улицы. Она опаздывает. Это свойственно девушкам. Вот только Мэри никогда не опаздывала. Она не могла позволить себе такой роскоши, как время. Его всегда будет слишком мало или слишком много. Грани стираются, а найти середину невозможно. Из собственных мыслей его вырывает легкое прикосновение. Он опять видит перед собой лицо этой девушки. Странно идти на свидание с человеком, чье имя ты не знаешь. Да, это именно свидание. Ведь что еще заканчивается сексом, как не свидание? Эта девушка все прекрасно понимает. Она хочет этого. Сама ведь предложила. Берет его под руку и приторно улыбаясь что-то рассказывает. Разве эта женская чушь может вызывать интерес? Нет. Совсем нет. Он невольно начинает сравнивать ее с Мэри. Мужчина редко с ней разговаривал, но если такое и случалось, она всегда говорила то, чего он меньше всего ожидал. Она еще ребенок. Беглым взглядом осматривает помещение. Свободен лишь один столик в неприметном уголке. Ужин проходит слишком медленно. Она рассказывает какую-то чепуху, а он лишь иногда кивает и делает заинтересованное лицо, стараясь не обидеть ее своей безразличностью. Его, обычно голубые, глаза сейчас светло серые, скучающие, задумчивые. Она держит его за руку. Пальцы не такие, они теплые, слишком теплые. Он чуть не отдергивает руку, но в последний момент останавливает сам себя и заставляет вяло улыбнуться. Слюнявые поцелуи, требовательные объятия и это похоже на падение в бездну. Каждый шаг, каждое движение, каждое соприкосновение губ - еще один метр вниз, туда, откуда нет выхода. Она тяжело дышит. Ее запах, слишком сладкий, слишком насыщеный. Он не способен его воспринимать. Отвращение. Девушка пытается стащить с него рубашку, но он не может ей этого позволить. Жаркое дыхание на губах. Не выдерживает. Срывается. Конец уже близок. Отстраняется. Глаза все такие же блеклые, словно они слепы. - Я не могу, прости. - он уходит, оставив ее одну. А внутри все ноет, превращается в одну большую кровоточащую опухоль. Это не то, совсем не то. Это не она. Быстрые шаги, он не разбирает дороги. Натыкается на прохожих - плевать. Скрыться. Спрятаться. Убежать от реальности. Ключ в замке как на зло не поддается. Нервы на пределе. Темная гостинная, пугающая, пустая, безразличная. Он садится на диван и закрывает глаза. Тонкие пальцы сдавливают виски. Несколько минут спокойствия, и истерия опять подступает. Нужно отвлечься. Хватает со стола первую попавшуюся газету и тошнота подступает к горлу. Заголовок первой страницы гласит: "Шеннон Лето и его новое увлечение", а под ним фотография мужчины, осторожно обнимающего слишком хрупкую, словно фарфоровую, девушку возле входа в больницу. Он не может читать. Только некоторые слова доходят до сознания. Вена, девушка, частная клиника для наркозависимых, известный барабанщик.. Тело сотрясает едва заметная дрожь. Несколько быстрых шагов, пока ноги еще слушаются. Пальцы цепляются за металическую столешницу. Холодная вода помогает. Набирает полные ладони и окунает лицо. Хочется кричать, но он не может и звука произнести. Мужчина не контролирует свои действия. Темный салон машины и дорога в аэропорт. Ближайший рейс до Австрии и вновь сигаретный дым в легких. Он до боли сжимает кулаки, только в эти секунды словно просыпаясь. Прикрывает глаза и чуть ли не стонет во время взлета. Кажется, еще чуть-чуть и он взорвется, разлетится на маленькие кусочки не оставив после себя ничего. Кровь с кожаных сидений вытрут, ковры поменяют, а шторки выкинут и именно в этот момент он окончательно перестанет существовать. Это можно сравнить с глубокой раной, она заживает, затягивается, но стоит на нее надавить, как тонкая кожа порвется, открывая кровоточащие края, а потом хочется надавить еще, и еще, и еще. Опять вспомнить боль, почувствовать ее. Ему напомнили о ней, порвали тонкую защитную пелену между воспоминаниями и сознанием. Все оборвалось. Это зависимость.