Вам повторить?

― Все, Джинни, тише, тише... ― проговаривал Поттер, прибывший сюда через несколько минут и теперь поглаживающий свою девушку по плечам. ― Я просто думала, что... что все закончилось, что тебе больше ничего не угрожает... Джиневра что-то лепетала, но Гермиона чувствовала лишь жгучую боль и то самое чувство, когда плохое предчувствие подтверждается. Самое мерзкое ощущение в мире. Она стояла возле стены и смотрела в одну точку. Никто не обращал внимания на Малфоя, который повторял позу Гермионы напротив, будто уже не было ничего странного в его нахождении в ее доме. Будто так оно и должно было быть. Все черти в аду замерзли. ― Держи, выпей и попытайся успокоиться, ― сказал Рон, подав ей стакан воды. ― Ты была права, Гермиона, ― вздохнул Гарри, поднявшись. ― Мы что-то упустили. Всегда что-то упускаем. ― Что именно произошло? ― спросила она шепотом, пытаясь дистанцироваться от всеобщего шума. ― Луну пытали, пытались что-то узнать, но потом, поняв, что она то ли не знает, то ли не расколется, просто убили, ― боль, которую Поттер всегда испытывал за других, чувствовалась в каждом слове его рассказа. ― Может, они снова искали меня, но я не видел Луну сто лет и понятия не имею, как... ― Я видела, ― вдруг сказала гриффиндорка. ― Я видела. Мы с ней пересеклись как-то на Косой аллее, потом она прислала мне какой-то глупый рецепт, и я подумать не могла... Годрик, помню, мне еще тогда показалось, что за мной кто-то наблюдает, но все произошло так быстро. ― Вы виделись? ― нахмурился Рон. ― То есть они искали тебя? ― Меня или... ― предположение стояло комом в горле, но его нужно было высказать. ― Или они искали Скорпиуса. ― Кто меня искал? ― послышался голос мальчика, который зашел в комнату в черно-белой пижаме. ― Скорпи, я прошу тебя, иди спать, ― попросила его Гермиона, изо всех сил пытаясь сохранить спокойствие, но ребенок не был глуп и сразу заметил Джинни, глаза которой все еще были опухшими от недавней истерики. ― Нет, не пойду! ― запротивился он. ― Скажи мне. Меня же кто-то ищет, да? ― Гермиона, мне кажется... ― попытался вставить свои пять копеек Гарри, но Малфой его прервал. ― Тинки! ― возникшая через секунду эльфийка обвела всех взглядом. ― Забери сына в Мэнор и уложи спать. И это, Скорпиус, не обсуждается. Мальчик топнул ногой и разозлился, но никто из присутствующих не успел увидеть всех последствий злости младшего из четы Малфой, потому что домовая увлекла его за собой и аппарировала. ― Зачем им нужен Скорпиус? Что нам теперь делать? ― Гермиона приложила пальцы ко лбу. ― Мы зашли в тупик. ― Я полагал, что Джагсон хотел возвращения Волдеморта, и, уничтожив его, мы прервали цепь, ― размышлял Гарри. ― Но теперь у нас нет ни одной зацепки. Ваш сын был еще слишком мал, когда в будущем все разворачивалось, поэтому не вспомнит еще каких-то действующих лиц. ― Никогда не думал, что скажу это, но лучше бы сюда действительно попал Малфой, как и планировал, ― произнес Рон, чей голос был лишен эмоций. ― Мы хотя бы могли точно знать, кого нужно преследовать. ― Хватит причитать! ― оборвала всех Гермиона, настроение которой скакало, как по раскаленным углям. ― Мы ничего не добьемся, просто думая о том, каких карт у нас нет на руках. И смерть Луны будет напрасной. Так почему бы не перестать говорить о невозможном? ― Так, подождите, ― вдруг произнес Малфой невероятно спокойным голосом, который отличался от всех в этой комнате. ― Если маховик времени смог перенести Скорпиуса сюда, он сможет перенести кого-то из нас обратно. Или поменять местами. ― Ты спятил? ― округлил глаза Поттер. ― Даже если взять это безумство в оборот, то маховик времени сломан, помнишь? Скорпиус говорил, что его создатель умер, а никто больше не оказался в состоянии заставить работать эту штуку правильно. ― Да, но он умер в его мире. Одиннадцать лет вперед, ― сказал Драко. ― Это внушительный срок. Все уставились на него так, будто он только что высказался в желании усыновить Рональда. ― Боже, это же... Это же может сработать, ― едва слышно ответила Гермиона. ― Мы должны были догадаться. Скорпи говорил, что маховик хранился в коллекции вашей семьи, следовательно, он должен быть сейчас там? ― Возможно, ― кивнул Малфой, ловя ее мысль. ― Если бы мы узнали создателя, и он оказался жив, то смог бы починить маховик, ― рассуждала Гермиона, меряя шагами гостиную, как делала всегда, будучи на взводе. ― И тогда с этим можно было бы что-то сделать. ― Да, но вы знаете, насколько редко попадаются часовщики, способные создать маховик времени? С такой силой? ― спросила Джинни, шмыгнув носом. ― Настолько редко, что их можно посадить в темницу и заставить клепать без конца. Сейчас уничтожены все маховики, о которых знает Министерство, и если тот, кто умеет их создавать, все еще жив, будьте уверены, его не встретить в «Дырявом котле» вечером за виски. Слова Джинни были резонными, что немного осадило Гермиону. Она повернулась к Драко. ― Ты сможешь попытаться понять, кто создал маховик из вашей коллекции? Сможешь найти его? ― Я попробую узнать у отца, ― нехотя протянул Малфой. ― Хотя процент того, что он сейчас станет мне помогать, далек от абсолютного. ― Каким бы ни был Люциус, он любит внука, ― покачала головой Грейнджер. ― Объясни ему, что если мы не сможем быть на шаг впереди того, кто убил Луну, однажды головы тех, кто знает нас, закончатся, и он все-таки достанет желаемое. В комнате повисла такая тишина, которую она слышала в последний раз, когда Волдеморт проявил «милосердие» в битве за Хогвартс и дал время похоронить павших. Первые секунды после того, как закончилась его речь — вот что чаще всего снилось ей в кошмарах. И вот она снова переживает это. ― Я сделаю все, что смогу. И если мне удастся, придется отправиться вместе со Скорпиусом, ― сжал челюсти Малфой, явно не радуясь этой мысли. ― Он — единственное живое доказательство того, что мы не лжем. Гермиона кивнула, понимая, что выбора у них все равно нет, и даже знать не хотела, что они будут делать, если вдруг создатель маховика умер много лет назад. ― Я свяжусь с тобой, как только что-то узнаю, ― бросил ей Драко и растворился в воздухе, не прощаясь. ― Гермиона, лучше будет, если ты переночуешь в Норе, ― сказал Гарри. ― Нам всем будет спокойнее. ― Места хватит, ― кивнул Рон. ― Родители у Лавгуда, помогают. Старик убит горем. Девушка лишь кивнула, позволив друзьям взять ее за руку, на большее ее не хватило. Прошло уже столько лет, а они все еще терпят поражения. Раз за разом, будто до этого было недостаточно смертей.

***

Гермиона уже пятый раз за последние десять минут заправляла кудрявую прядь за ухо и концентрировалась на этом слишком сильно, потому что с каждым последующим дуновением ветра это раздражало ее все больше. Они стояли на Кингс-Кросс в ожидании Малфоя, который опаздывал уже на десять минут. Скорпиус все еще дулся на нее даже спустя два дня, поэтому она решила, что поговорит с ним уже в поезде. ― Если Малфой захотел встретиться на вокзале, то можно сделать предположение, что старик живет недалеко. Это уже хорошо, ― проговорила Джинни, натягивая пиджак от ветра. ― Он мог сбежать куда-то на Аляску. ― Он мог бы вообще не оказаться живым, так что Аляска ― это еще не самый ужасный вариант, ― фыркнула Гермиона. ― Ты уверена, что брать Скорпиуса с собой безопасно? ― беспокойно спросил Поттер, поглядывая на часы. Видимо, срабатывал инстинкт «вокзала», хотя ни один из них не знал, на какой именно поезд им нужно сесть. ― Он мог бы побыть у нас с... ― Нет-нет, Гарри, это правда, ― покачала Гермиона головой. ― Скорпи ― наше единственное доказательство. К тому же я буду все равно сходить с ума от волнения. Пусть лучше он будет рядом. Друзья кивнули, все же соглашаясь с рассуждениями матери мальчика. Гермиона повернулась, будто почувствовав приближение Драко. Он шел из центрального выхода к перронам, одетый во все черное и нацепивший на лицо вечно надменную маску легкой раздраженности, будто его правда бесило, что люди могут существовать рядом с его величеством в час пик. Она закатила глаза, силой отвернувшись, чтобы не пялиться. Скорпиус состроил показательную гримасу, как бы напоминая отцу, что он все еще обижен, когда тот подошел. ― Ты опоздал, ― произнес Гарри. ― Скажи спасибо, что я вообще пришел, ― огрызнулся тот, будучи явно не в лучшем своем настроении. ― Ты достал адрес? ― спокойно спросила Гермиона, замечая, что они с ним практически никогда не здоровались. ― Это стоило мне, как крыло фестрала, ― ответил Драко. ― Нам повезло: старик все еще жив и живет в забытом Мерлином городке в Шотландии. И судя по его возрасту, нам в любом случае нужно поторопиться. Он достал из кармана брюк билеты и отдал гриффиндорке один. ― Это ведь маггловский поезд, верно? ― Не напоминай, ― ответил сквозь зубы Драко. ― Судя по всему, вам ехать не больше четырех часов, ― проговорила Джинни, заглядывая в билет через плечо подруги. ― Да, ― согласилась она, кивнув. ― Он отправляется через двадцать минут, а нам нужно еще перейти на другую платформу. Мы дадим вам знать, ладно? И вы держите связь. Они обнялись и, пожелав друг другу удачи, разошлись по разным сторонам. Преодолев несколько переходов и лишний раз напомнив сыну, что он должен следить за своими словами и контролировать стихийную магию, Драко и Гермиона отдали билеты проводнице, которая провела их в небольшое купе с комфортными скамейками. Для такой короткой поездки этого было более чем достаточно. ― Скорпи, ― вздохнула Гермиона, когда поезд, наконец, тронулся, ― ты должен перестать обижаться. Мы с папой делаем все, чтобы тебя защитить, прошу, не делай эту работу еще тяжелее. ― Вы всё от меня скрываете! Как всегда, ― возмутился ребенок. ― Именно поэтому я сейчас не могу вам ничем помочь. Потому что там, в будущем, вы делали точно так же. ― Ты уже достаточно помог нам тем, что появился здесь. Ты уже спас сотни жизней, ― вклинился в разговор Драко, оторвав взгляд от газеты, которую заколдовал несколькими минутами раньше, чтобы изображения перестали двигаться. ― Но ты все еще ребенок и все еще не можешь защитить себя должным образом, поэтому мне не нравится твоя реакция, когда мы говорим тебе что-то, а ты начинаешь вредничать. Я хочу, чтобы когда мы с мамой сказали тебе, что нужно сейчас что-то сделать, это не подлежало обсуждению, потому что иногда это может стоить жизни. Ты понимаешь? Малфой говорил спокойно, но властно, пытаясь показать, что поведение сына было неприемлемым, и он не будет с этим мириться. ― Понимаю, ― буркнул Скорпиус, и когда Гермиона уже подумала, что на этом беседа закончится, он добавил. ― Вы едете к мастеру, чтобы отправить меня в свое время? Ее глаза округлились, когда она услышала эту версию. ― Боже, Скорпиус, что за бред? ― воскликнула Грейнджер. ― Мы ни в коем случае не хотим расставаться с тобой и никуда тебя не отправим, перестань! ― Мы едем к нему, чтобы починить маховик, и тогда, возможно, кто-то из взрослых сможет отправиться в твое время, узнать больше информации и вернуться, чтобы суметь применить ее, ― объяснил Драко, и с его словами мальчику очевидно полегчало. ― Ладно, ― кивнул Скорпиус. ― Мам, ты брала в магазине те булочки с корицей? ― Нет, солнышко, я же ночевала все эти дни в Норе, ты забыл? ― улыбнулась она, радуясь, что в общении с сыном больше нет этой натянутости, и что он больше не думает, что они хотят от него избавиться. ― Ты разве голоден? ― Тебя ведь должна была покормить Тинки, ― подтвердил ее мысли Драко. ― Да, но сегодня мне готовил другой эльф, потому что Астория забрала Тинки помогать ей со свадьбой, ― ответил он, надув щеки. ― И мне не было сильно вкусно. Гермиона поджала губы, пытаясь изо всех сил перенять этот чудесный малфоевский талант — скрывать эмоции. А еще больше ей хотелось понять, почему она вообще испытывает эти эмоции. Гермиона прекрасно понимала, что Драко женится, и вряд ли об этом можно было забыть, но почему-то каждый раз при упоминании этой чертовой свадьбы девушка чувствовала ком внутри. ― Здесь можно что-то купить? ― перевел Малфой взгляд на Грейнджер. ― Нужно спросить у проводников. Обычно у них есть какие-то сладости, ― ответила она, пытаясь звучать непринужденно. ― В любом случае, позавтракаем, когда приедем, ― Скорпиус кивнул и залез с ногами на кресло, достав приставку, которую ему подарили родители Гермионы несколько дней назад. ― Ладно, я... пройдусь, ― сказала Гермиона в пустоту и вышла из купе, потому что там больше невозможно было находиться, когда сын был увлечен игрушкой, и натянутость между ней и Драко ощущалась так, что если эту тугую струну отпустить, она оставит на коже глубокий порез. Гриффиндорка вышла и оглянулась в пустом коридоре. Пройдя немного вперед, она поняла, что смысла в тупом хождении туда-сюда по узкому проходу нет, и поэтому встала у окна и, прислонившись к нему лбом, выдохнула. Все эти дни Гермиона думала о поведении Малфоя. Думала и ненавидела себя за это. Ей не должно быть до этого никакого дела: эка невидаль перемены настроения у напыщенного хорька. Но почему-то это задевало ее гораздо сильнее, чем она думала. Минут через двадцать щелчок открытого купе заставил Гермиону оторвать глаза от быстро мелькающей зелени за окном и посмотреть вправо. Ей хотелось вырвать из себя тот жучок, который одновременно заставлял ее радоваться тому, что он вышел в коридор, и раздражаться этому. ― Что ты здесь делаешь? ― спросил Драко так, будто она обязана была перед ним отчитаться. ― Малфой, занимайся своими делами, ― ответила Гермиона и вновь отвернулась к окну. ― Ты сейчас мое дело, Грейнджер, ― его голос звучал где-то между раздраженностью и усталостью. ― Нет, ― она пыталась звучать резко, но все это выглядело смешно. Если бы ей действительно была неприятна его компания, Гермиона бы просто ушла. Поэтому все это было лишено смысла. И, видно, не одна она это поняла. ― Ты ведешь себя, как Скорпиус, ― обвинил ее Драко. ― Меня просто бесит, что я должна постоянно терпеть тебя, ― злость бурлила в ней, и где-то в глубине души она понимала, что злилась на себя. На все то, что ее раздирало изнутри и до которого никак было не достать, чтобы вырвать это с корнем, расчленить и выбросить под колеса ритмично стучащего поезда, чтобы оно так и осталось на этой дороге — забытое и мертвое. Но оно было вполне живо и болело так натурально, в этом была вся проблема. Гермиона сделала шаг, чтобы уйти, но Драко привалился к двери чьего-то купе, преграждая ей путь. ― Терпеть меня? ― переспросил он, сощурив глаза. ― Знаешь, мне кажется, это потеряло актуальность, когда ты умоляла поцеловать тебя несколько дней назад, так что потрудись придумать что-то новое. Драко не собирался бросать это ей в лицо, но вот что бывает, когда тебя задевают чьи-то слова. Гермиона посмотрела на него, шокировано отступив на шаг назад. ― Мы ц-целовались? ― она изо всей силы пыталась вспомнить этот момент, но получалось лишь воскресить в памяти очертания. ― Поэтому ты теперь ведешь себя так, будто меня не знаешь? Я веду себя так, Грейнджер, потому что еще немного и совсем перестану понимать, что происходит. Но эти слова так и остались роиться в его голове. ― Тогда нужно было отказаться, Малфой! Не стоило этого делать! ― повысила голос Гермиона, наплевав на то, что они стояли у дверей чьего-то купе. ― Нам много чего не стоило делать, Грейнджер, но почему-то это тебя не остановило, ― резко ответил он. Они смотрели друг другу в глаза, полные желания уколоть побольнее, и эта картинка была такой заезженной, что стала казаться фальшивой. Покачав головой, она вновь сделала шаг, чтобы протиснуться между ним и дверью, когда он вздохнул, будто сдавшись, и приподнял ее лицо за подбородок. ― Как ты себя чувствуешь? ― поразительно спокойно спросил Драко, всматриваясь в ее лицо. ― Уже гораздо лучше, ― ответила Гермиона почти шепотом, растерявшись. Его настроение было сломанным маятником, который в какой-то момент мог раскачаться так, чтобы убить тебя насмерть. Ощущение его руки на ее лице было чем-то таким, что почти заставило сделать девушку шаг вперед. Почти. Гермиона отвела взгляд и умоляла себя уйти. Она так соскучилась по нему, что руки покалывало от желания обнять его. Грейнджер так глубоко в этом погрязла, что даже не заметила, когда дышать стало невозможно, будто полностью погрузившись под воду. Звук открытой дверцы привел их в чувство. ― Мам, пап, вы спросите проводников по поводу еды? ― выглянул Скорпи из купе. ― Да, сейчас, котенок, ― ответила Гермиона, наконец проходя вперед. Может, он был прав. Возможно, это действительно верный выбор — не видеться так часто. У него была своя жизнь: квиддич, свадьба, сумасшедшие родители. Пора было и ей отстраивать свою собственную. Они всегда будут пересекаться из-за Скорпиуса, но Гермиона помнила, как общались родители одной ее давнишней подруги, с которой они дружили, когда ей было около десяти: взрослые иногда созванивались, чтобы согласовать какие-то моменты, и виделись меньше, чем раз в несколько месяцев. Наверное, так и стоило поступить: представить, что они в разводе и не выносят друг друга. Странно было только то, что второе ей действительно нужно было сыграть. Спустя несколько часов они вышли из поезда и поежились от холода. Погода, которая в Лондоне не жаловала летней жарой, едва ли была теплой здесь, в Фолкерке. ― Ты точно больше не голоден? ― спросил Драко, повернувшись к сыну. ― Думаю, не после такого количества сладкого, ― сказала Гермиона. В поезде не оказалось ничего съестного, кроме разнообразия шоколадных батончиков, которые Скорпи приговорил буквально за двадцать минут и теперь жаловался только на холодный ветер. ― Давай зайдем, купим ему что-то накинуть наверх, ― сказал Малфой, смотря на неприметный магазинчик возле чего-то, смутно напоминающего вокзальные кассы этого городка, хотя он сомневался, что, учитывая количество живущих здесь людей, за день тут находится много путешественников. Маленький маггловский магазин оказался очень далек от представления мальчика о стиле, поэтому тому потребовалась целая вечность в рамках нескольких стеллажей, чтобы что-то выбрать. ― Скорпи, прошу тебя, мы выбросим это, как только сядем на поезд обратно, я тебя уверяю, ― наклонилась к нему Гермиона и произнесла шепотом, чтобы не смущать продавщицу средних лет, которую, кажется, ничего не смущало больше, чем неразрешенное слово в скомканной газетенке, от которой она оторвалась всего лишь раз, чтобы взглянуть, кого принесла нелегкая, когда зазвенел колокольчик над дверью. ― Ладно, ― вздохнул ребенок и снял с вешалки серую кофту на замке и потащил ее в комнату для примерок. Гермиона думала, что это лишние телодвижения, но решила не останавливать сына, когда тот и так сдвинулся с мертвой точки в выборе одежды. Скорпиус натянул вещь и скептически посмотрел в зеркало. ― Согревающие чары точно не вариант? ― спросил он. ― Это маггловское место, ― ответил Драко. ― Все, мы берем, главное, чтоб тебе было тепло. Гриффиндорка, наконец, вздохнула с облегчением и отошла, решив проверить, брала ли она наличкой деньги, когда ее отвлек обеспокоенный голос сына. ― Мам, пап... Драко резко оттолкнул ребенка чисто на автомате, заметив движение у стены, но это оказался просто патронус. Безмолвная сова кружилась в воздухе, привлекая к себе внимание. ― Какого черта? ― спросил Малфой, оборачиваясь, но продавщица все так же не отрывала глаз от газеты. Гермиона сделала несколько шагов вперед. ― Это похоже на то, как Гарри нашел меч... ― сказала она, скорее, самой себе. ― Что? ― нахмурился слизеринец. ― Отойди, это может быть ловушка. ― А может быть нет. У нас все равно больше нет никаких вариантов, где найти часовщика, ― пожала плечами девушка, не отрываясь от совы. ― Возможно, патронус приведет нас к какому-то волшебнику, живущему в этих краях, и он сможет помочь нам найти его. ― Мерлин, патронусы не разгуливают просто так, Грейнджер, ― процедил сквозь зубы Драко, раздражаясь. ― Его кто-то послал нарочно. ― Никто не мог знать, что мы прибудем, ― покачала головой она. ― Но у нас все равно нет другого выхода. Показав глазами, чтобы он вытащил палочку, они бросили купюру на стол, расплатившись за одежду, и выскочили на улицу. Сова уже успела затеряться в полосе зелени, и можно было разглядеть лишь небольшой серебряный хвост. ― Я замечу, если мы зайдем в зону, из которой нельзя аппарировать, ― произнесла Гермиона, пытаясь успокоить Малфоя, которому эта идея совершенно не нравилась. ― Тогда мы уберемся отсюда. Он держал Скорпиуса за руку, сжав в другой палочку, когда они пробирались мимо небольшой площади, которая явно была центром городка. Наколдованная птица вела их извилистыми дорогами, и вскоре они прошли мимо большинства жилых домов. Несколько магазинчиков, а дальше были лишь поля. Сова все увеличивала между ними расстояние, и Гермиона успела испугаться, что они ее потеряют, когда та влетела в открытое окно на вид давно заброшенного домика на обочине одного из полей. ― Грейнджер, ― Драко остановил ее за руку, когда та пошла слишком быстро. ― Угомонись. Они начали отмерять каждый свой шаг, прислушиваясь к ощущениям, но все равно не находя того странного секундного чувства, которое появляется, когда входишь в зону, откуда нельзя просто раствориться в воздухе или, допустим, применить магию. Подойдя к крыльцу, Гермиона занесла руку для стука, но дверь отворилась сама собой, напугав гриффиндорку. На пороге стояла девушка лет семнадцати в простом ситцевом платье и вовсе не была похожа на злодейку. ― Здравствуйте, ― вежливо улыбнулась она. ― Мы рады, что вы заметили сову. ― Так это вы ее послали? ― спросил Драко, все еще закрывая собой сына. ― Нет, не я, мой дедушка, ― ответила девушка, смотря назад. ― Вы проходите, проходите, мы вас ждали. Гермиона сжала губы, и это движение не скрылось от внимательных светлых глаз хозяйки дома. ― Не бойтесь, вы в доме у друзей. Мы не причиним вам вреда, ― произнесла она, нервно одергивая платье, явно от неловкости. ― Вам ведь нужен мой дедушка. ― Ваш дедушка — часовщик? ― спросила гриффиндорка. Ответом ей послужил кивок, и, переглянувшись с Драко, они переступили порог. Внутри дом был явно гораздо более уютным, чем снаружи, поэтому Гермиона предположила, что здесь не обошлось без магии, хотя после той палатки на кубке квиддича ее вряд ли могло еще что-то удивить. Они прошли за девушкой на скромную кухню, которая была обставлена всеми видами горшочков, посудин, а на веревке висели несколько десятков пучков трав. Обстановка явно была ночным кошмаром Малфоя, любящего порядок. Немолодой мужчина открыл ставни, пуская внутрь свет, и пыль, летающая в воздухе, стала видна еще более отчетливо. ― Мы вас заждались, ― протянул он, повторяя фразу встретившей их девушки. ― Вы знали, что мы придем? ― поинтересовался Скорпиус, будучи не в силах сдержать свое любопытство. ― Моя жена видела, что вы придете, поэтому пришлось послать вам патронус, дабы вы не навели кипиш в селе, ― объяснил мужчина, закуривая трубку. ― Не хотелось, чтобы все годы, пока я успешно прятался, были пущены насмарку из-за вас. Несмотря на то, что в таком возрасте курение вряд ли было лучшим вариантом, сидящий перед ними человек чувствовал себя очень уверенно. Глубокие морщины и седая борода покрывали его лицо, но голубые глаза оставались живыми и ясными. ― Видимо, нам стоит поблагодарить вашу жену, потому что нам действительно нужна помощь, ― произнесла Гермиона. ― Она все равно вас не услышит, ― небрежно бросил он. ― Вы можете присесть, Мойра развлечет мальчика. ― Нет, ― ответил Драко, сжимая руку сына, и девушка покраснела от смущения и убрала руку, которую уже протянула к Скорпиусу. Дед снисходительно улыбнулся. ― Моя внучка ― сквиб и не сможет причинить ему вреда, как и жена, которая прикована к кровати и практически не понимает происходящего. А даже если бы сумела, то, поверьте, потенциал магии, который сконцентрирован в вашем сыне, настолько велик, что он смог бы постоять за себя, даже не имея палочки. ― Я просто хотела дать ему свои старые игрушки в другой комнате, чтобы вы поговорили, ― сказала Мойра, запинаясь. ― Я бы никогда не навредила ребенку. Гермиона взглянула на девушку и решила, что вражеский настрой ― это явно не та тактика, с которой нужно приходить в дом к человеку, от которого зависела жизнь их всех. Она не была ясновидящей и не чувствовала тонких материй, но почему-то совершенно точно была уверена, что сила, сосредоточенная в Скорпиусе действительно не даст его в обиду, а они с Драко услышат, если что-то будет не так. ― Пусть идет, ― спокойно сказала Гермиона Малфою. ― Скорпи, иди, поиграй с девушкой, уверена, она сможет показать тебе что-то новое. Сын прищурился, повторив мимику своего отца, но пошел за Мойрой, никак не прокомментировав это. Видимо, даже он понимал серьезность ситуации. ― Если вас увидела моя жена, вряд ли вы искали меня для того же, для чего ищут остальные, но я все равно скажу: я не стану создавать новые маховики времени, можете не тратить на это свое время, ― сказал он, выпуская изо рта новый клубок дыма, из-за обилия которого в комнате было так туманно, что они едва видели глаза собеседника. ― Нам не нужно создавать новый маховик времени, нам нужно починить старый, ― сказал Драко. ― Ой ли? Все маховики уничтожены, ― покачал головой мужчина. ― А даже если нет, никакой дурак не приперся бы сюда с одним, под страхом быть сданным властям. ― Возможно, дурак и не приперся бы, разве что только отчаянный, ― ответила Гермиона, и, когда внимание старика было схвачено, она многозначительно посмотрела на Малфоя, и тот засунул руку во внутренний карман и достал оттуда сверток. Положив комок ткани на стол, он отбросил лоскут вбок, открывая вид на золотистый маховик времени, покрытый мистик-топазами, которые переливались всеми цветами радуги даже при таком скудном освещении. ― Мерлин всемогущий... ― прошептал старик. ― Откуда у тебя это? Отвечай! Он подошел к слизеринцу, но тот не отступил назад даже на полшага. ― Вы же знаете откуда. Вряд ли такие работы делались для распространенной продажи, даже в то время, когда дефицита в маховиках не было, ― ответил Драко холодным голосом, не сводя глаз с собеседника. ― Ты внук Абраксаса, ― фыркнул он. ― Я должен был догадаться. Старик взял в руки маховик и после нескольких минут разглядывания положил его на место. ― Я не стану это чинить, ― беспрекословно заявил он. ― Я вам заплачу, ― произнес Драко. ― Вы даже не представляете, как дорого я могу оценить ваш труд. Но мужчина только лишь залился хриплым старушечьим смехом. ― Вы, Малфои, все одинаковые, думаете, что своими богатствами можете проложить себе любую дорогу. Да только не нужны мне деньги. Ваше золото ни тогда не принесло мне счастья, ни сейчас не принесет, ― покачал головой он, вновь садясь на место. ― Послушайте, ― прервала Гермиона Драко, который уже открыл рот, но девушка положила руку ему на запястье, останавливая, ― дело не в деньгах вовсе. Вам ли не знать, что семье Малфоев вряд ли потребовался бы маховик времени, чтобы озолотиться. ― Зато маховик дал бы им власть. Еще больше власти! ― ответил тот. ― Мне ли не знать, как эти гаденыши падки на этот грех. ― Возможно, вы правы, но даже не это цель нашего визита, ― Гермиона сжала его руку еще сильнее, отчаянно пытаясь заставить не пререкаться. ― Скажите, как мы можем к вам обращаться? ― Билиус, ― настороженно бросил старик. ― Мистер Билиус, этим маховиком воспользовались. Выражение лица сидящего напротив вмиг изменилось. Смесь шока и отчаяния так ярко отразилась в его голубых ясных зрачках, хотя Гермиона и подумать не могла, что умеет так четко читать эмоции. ― Этого не может быть! ― Если бы этого не произошло, мы бы не сидели сейчас здесь, ― резко произнес Малфой. ― Этот маховик уже давно хранится в коллекции, и один из членов моей семьи попытался воспользоваться им в будущем, но что-то пошло не так. ― Что именно? ― сглотнул Билиус. Драко с Гермионой переглянулись буквально на секунду, решая, выдавать ли ему все карты или нет. Но, так или иначе, они всегда приходили к одному и тому же выводу, который, кажется, преследовал их последние несколько месяцев: у них не было другого выхода. ― В будущем Волдеморт вернулся и убил мою жену. Я хотел воспользоваться им, чтобы перенестись на несколько лет назад и помешать этой смерти случиться, но почему-то вместо меня во временную петлю попал мой сын, и его отбросило на десяток лет назад, ― рассказал Драко на одном дыхании. ― То есть... ― старик перевел глаза в проем комнаты. ― Это?.. ― Да, это он, ― кивнула Гермиона, отвечая на незаданный вопрос. ― Скорпиус прибыл из будущего. И мы сейчас пытаемся сделать все, чтобы тот сценарий никогда не развился. Я уверена, что вам не хотелось бы, чтобы ваша внучка жила в мире, где будет править Волдеморт. ― Если бы вы починили маховик, я мог бы отправиться в будущее и узнать больше того, что знает ребенок, чтобы предотвратить его возвращение, ― Гермионе хотелось бы когда-то научиться так же холодно и безэмоционально держаться в таких ситуациях, как это делал Малфой. ― Мне не нужны деньги, которые я мог бы заработать при помощи этой штуки. И власти у меня достаточно. Я просто хочу спасти своего сына. ― Если спасение твоего сына зависит от этого маховика, то можешь попрощаться с отпрыском, ― Билиус встал и налил себе в стакан какой-то мутной жидкости. ― Я говорил Абраксасу уничтожить его, я просил! А теперь пусть этот старый черт любуется с того света, как помирает его правнук! Гермиона медленно сделала глубокий вдох и потянула Драко за локоть, чтобы тот присел. Она не была уверена, сколько именно запасов терпения в нем еще есть, но точно знала, что вряд ли их хватит на всю беседу. ― Чтобы создать маховик, который сможет переносить на года вперед, нужны недюжинные силы. И, к моему несчастью, такие способности у меня были, ― немного успокоившись, начал рассказывать старик. ― Твой дед нашел меня у одного рабочего, у которого я был в подмастерьях, и сразу рассмотрел этот потенциал во мне. Я знал, что такая работа, которую он запросил, очень кропотлива и опасна, но я был достаточно молод и глуп, чтобы повестись на те деньги, которые он предложил. А вы, Малфои, умеете убеждать. На изобретение этого маховика ушло семь лет. Старик фыркнул и поставил пустой стакан на стол. ― Все равно, в каком мире вы живете ― маггловском или волшебном, всегда существуют какие-то законы. И один из них в том, что невозможно переноситься на больше, чем два года, имея энергетический якорь. Гермиона редко ощущала это чувство, но сейчас это было именно оно: девушка совершенно не понимала, о чем идет речь. ― Я прошу прощения, энергетический якорь? ― осторожно переспросила она, боясь, что часовщик сейчас передумает и выгонит их прочь, если гостья повысит голос хотя бы на пол-октавы. ― Один и тот же человек из разных измерений не может находиться в одном времени одновременно, ― объяснил старик. ― Если речь идет о больших путешествиях. Но дело в том, что я нашел способ нарушить это правило. ― То есть, в теории можно перенестись больше, чем на два года, даже если в то время, куда ты переносишься, есть твоя более старшая или младшая версия? ― медленно проговорил Драко, раскладывая все по полкам у себя в голове. ― В теории, ― кивнул Билиус. ― Но нерушимые правила для того и придуманы, что если их нарушать, начинает сыпаться вся система. Я создал нечто... противоестественное. Нечто абсолютно вне законов. ― Разве это такая большая проблема? ― спросила Гермиона, не понимая. ― Почему нет никаких проблем с этим, если это короткое расстояние, скажем, пара месяцев? ― Потому что, девочка, путешествия во времени ― это крайне тонкая материя, построенная на энергообмене. И она не прощает дисбаланса. И именно поэтому у вас теперь большие проблемы. ― В смысле? ― нахмурился Драко, думая, что больших проблем, чем те, о которых они были осведомлены, тяжело придумать. ― Во всем в мире должен быть баланс. И это правило особенно нужно учитывать, когда пытаешься работать со сломанным маховиком, ― ответил старик, злясь на Малфоя, хотя, очевидно, что он не совершал тех поступков, о которых шла речь. Но он совершит. В будущем. ― Когда ты решил отмотать время, чтобы вернуть жену к жизни, эта штука, ― ткнул он пальцем в подвеску на столе, ― решила, что будет справедливо, если в прошлое отправится и тот, кто имеет к смерти твоей жены непосредственное отношение. Ну, знаешь, для баланса. Они сидели за столом, хватая каждое слово мужчины. ― Если бы отправился только ты, баланс был бы нарушен. А так — все будто бы в норме. Но! ― старик вскинул палец, привлекая внимание, хотя они и так, кажется, не дышали, впитывая, наконец, ответы на вопросы. ― Перенеся ваш, так скажем, антипод в миссии, маховик столкнулся с тем, что в нем не заложена такая сила, которая могла бы поддерживать в энергетическом балансе всех людей, которые уже имели бы своих двойников в прошлом. Потому что как только я осознал что сделал, то прекратил работу. ― Так, подождите, то есть энергетические способности маховика не были рассчитаны на то, чтобы перенести в прошлое двух людей, которые уже имели в том временном пространстве себя самих? ― Грейнджер встала со стула и начала бегать глазами по комнате, словно складывая в голове кубик Рубика. ― Верно, ― кивнул старик. ― Поэтому он отправил в прошлое не тебя, а твоего сына, у которого в настоящем нет двойника, и затрачивать энергию на поддержание его жизненных сил не нужно. Это не была случайность. ― Черт возьми, ― Драко провел ладонями по лицу, наконец понимая. ― Поразительно, как вы не задумались об этом, когда у мальчика не оказался маховик после прибытия. Это ведь так работает, верно? Обычно маховик не исчезает после отмотки времени, ― и Гермиона вспомнила, что когда они спасали Сириуса на третьем курсе, то при этих путешествиях песочные часы всегда оставались висеть на шее. ― Потому что он просто сгорел от перенапряжения. ― То есть даже если бы был вариант перенестись в будущее, в этом не было бы уже никакого смысла, ― утвердительно сказал слизеринец таким голосом, будто за последние десять минут постарел на пятнадцать лет. ― Абсолютно, ― кивнул Билиус. ― Если вы говорите, что Волдеморт вернется, то здесь, сейчас, в нашем времени есть кто-то из будущего, кто заинтересован в его возвращении. Возможно, он участвовал в операции по убийству твоей жены. Реальность уже изменилась до неузнаваемости. В том будущем, о котором говорит ваш сын, больше нет смысла. Все уже изменилось. ― Я знала это, ― прошептала Гермиона, и две пары глаз уставились на нее. ― Я знала, что что-то упускаю. Они... Джагсон и Пиритс, они говорили о ком-то постоянно, но я забыла, все смешалось в голове из-за сыворотки. Я знала, что там было что-то важное. ― Даже если бы я мог починить этот маховик, не стал бы, ― произнес старик. ― Мой род проклят: дочь, сын, внучка — все они сквибы при том, что мой дар и дар жены, объединившись, могли бы дать этому миру настоящих гениев. Узнав о нашем союзе, все говорили, что ее чрево благословлено самим Мерлином. Но нарушение таких правил, которые нарушил я, никогда не проходит бесследно. ― Мне очень жаль, ― тихо произнесла Грейнджер, смотря в глаза старика, в которых горела тяжелая печаль. Он поднял взгляд и встал, посмотрев на них. ― Тот, кто перенесся в это время вместе с мальчиком, ищет вас точно так же, как и вы должны искать его. Но у вас преимущество — он слаб. Каким бы ни был мой дар, он не всесилен, поэтому два существа, которые пьют энергию из одного источника, гораздо слабее, ― проговорил Билиус. ― Найдите его и убейте до того, как он воскресит Волдеморта. Только так вы сможете что-то исправить. А сейчас уходите. Драко поднялся и потянулся к свертку, но старик остановил его руку на полпути. ― Это плата, Малфой. Маховик останется здесь, ― беспрекословно сказал часовщик. ― Ваш род мне и так задолжал. Гермиона сглотнула и перевела взгляд на палочку в другой руке у слизеринца. Подойдя сзади, она потянула его за пиджак. ― Пойдем, Драко, так будет правильно. Эта штука бесполезна, ― спокойно проговорила Грейнджер, надеясь, что он ее услышит. ― Прошу тебя. Непонятно, что именно сработало: здравый смысл или ее успокаивающие слова, но через секунду Малфой перестал сверлить старика взглядом и отступил. ― У вас прекрасный ребенок, ― произнесла Мойра, приводя на кухню Скорпиуса, который, кажется, тоже был доволен компанией. Но услышать реплику сына Гермионе помешал резко зазвонивший сотовый в ее сумочке. ― Что за?.. ― скривился Драко. ― Ээээ... маггловское средство связи, ― быстро объяснила девушка, доставая мобильник, ― которое не отслеживается. Алло? ― Гермиона, с вами все в порядке? ― на том конце провода прозвучал обеспокоенный голос Гарри. ― Да, мы уже... справились. А что случилось? ― они договорились связаться только в крайнем случае, и это сжало ей внутренности. ― Послушай, вам нужно срочно возвращаться. Дело было не в Джагсоне. Точнее... не только в нем, ― голос лучшего друга подтверждал все слова часовщика. ― Есть кто-то еще. Только что кто-то помог Пожирателям сбежать из Азкабана. Закрыв рот рукой, Гермиона перевела взгляд на Малфоя, полностью онемев от шока.