***
― Святой Салазар, это какое-то сумасшествие! ― услышал он нервный возглас, сидя на патио с чашкой кофе. ― Драко, милый, ты не хочешь поторопиться? ― Астория натянуто улыбнулась. ― Я допиваю кофе, ― ответил Малфой, избегая смотреть на часы. ― Мы не можем опоздать к твоим родителям. Нам нужно аппарировать к ним через двадцать минут, а я все еще не могу найти все свои вещи! ― девушка носилась по дому, как фурия. ― Где эта эльфийка?! Драко, позови ее, она никогда меня не слушает! Он вздохнул и сделал еще один глоток. Тинки появилась на его зов, и Драко взглядом отправил ее к своей невесте на помощь, пытаясь сделать это максимально быстро. Каждый раз, видя эльфийку, Малфой вспоминал ее тихие слова: «Хозяин, мисс Грейнджер передала, что хотела бы с вами поговорить», и каждый раз он отказывал. Потому что это стало чертовски опасной игрой. Ему действительно казалось, что они веселятся. Как он веселился с другими девушками, когда хотелось разбавить будни, разве что игра была куда интересней: хождение по минному полю из эмоций, ненависть, желание, что-то еще... Малфой испытывал так много эмоций, что все они смешивались, не оставляя ни единого шанса распутать этот клубок. Но в какой-то момент он правда испугался, что потеряет ее. Так смешно. Драко не мог ее потерять, потому что она была ему никем. Забавой, смышленой игрушкой, которая обладала острым языком и могла, наконец, ему ответить, украшая это состязание. Но тогда страх был таким осязаемым, что он чувствовал его вкус в глотке. И боязнь эта была слишком сильной для опаски потерять любимую игру. Это было что-то большее. И здесь стоило прекратить. Тинки следила за ней и докладывала ему о состоянии гриффиндорки. Несколько раз, когда домовая произносила полушепотом плохие вести о тошноте, ознобе и лихорадке, он почти плюнул на это все и чуть не отправился туда. Но вовремя сумел себя остановить. Когда Драко думал о ее самочувствии, его посещали внезапные приступы ярости, и ему хотелось отмотать время назад и раз за разом убивать Джагсона. Медленно, чувствуя все его страдания под вибрирующим древком. Это все зашло слишком далеко. Похоть, влечение было легко объяснить самому себе. Грейнджер не была уродиной, боже, она даже не была «таким себе вариантом», и переспать с ней было... чем-то приближенным к нормальному. Разговоры он тоже умело помещал в рамки, убеждая себя, что странно было бы постоянно пытаться впиться друг другу в глотку, когда Скорпиусу от этого больно. Встречи, флирт, рассматривание картины, приказ повесить ее, а не бросить где-то в чулан — Драко все это мог объяснить. Но теперь даже его дипломатические способности терпели крах. «Мне страшно», ― ее слова бились в подсознании каждый раз, отправляя его в нокаут, плевать, насколько хорошо он справлялся с боксерской грушей, мозг Малфоя всегда был самым подлым противником. Мне тоже чертовски страшно, Грейнджер. Но ты, видимо, сумасшедшая, если все напрашиваешься на встречу. Будто бы это не самый худший вариант. У него скоро свадьба. Одна из важнейших игр в году. Несколько контрактов, которые нужно обновить. Ей нет места в его голове. Астория все суетилась, когда он зашел в комнату дома, который они сняли в Люцерне, но с помощью домовой все начало налаживаться куда быстрее. Совершенно идиотская традиция ― поездка на отдых перед свадьбой. Естественно, это было объяснимо тем, что после соединения двух семей чаще всего начинались дела бизнеса, которые требовали присутствия главы семьи, поэтому после самого бракосочетания супругам некогда было разъезжать. Путешествие было некстати, учитывая количество пропущенных им тренировок, но просто никуда не поехать было бы формальным убийством репутации и совершенно натуральным его самого, когда Люциус узнал бы о такой выходке, поэтому они провели почти две недели в Швейцарии. Городок был невероятно красив, но этим было бы гораздо проще наслаждаться, если бы ему не хотелось быть где угодно, но только не здесь. Астория была невероятно счастлива, и это, наверное, можно было бы вписать в список ее положительных качеств. То, что настроение девушки оставалось совершенно независящим от внешних факторов. Иногда ему казалось, что она просто приказала себе быть «до безумия окрыленной», и даже если бы Драко вовсе не выходил из своей комнаты в доме, то ничего бы не помешало ей придерживаться своего плана до конца поездки. Сегодня был последний день этого потрясающего путешествия, что было, несомненно, самой потрясающей его частью. Они должны закончить это все обедом в замке у его родителей в Бордо, и Драко хотелось побыстрее разделаться с этим. Желание побыть одному было таким огромным, что его не спасали ни отдельные комнаты, ни одинокие прогулки во время того, как Гринграсс норовила скупить весь городок. Возможно, они просто выбрали неподходящее время для «медового месяца», а, возможно, Астория требовала от него слишком многого, но опять же, она не обижалась, не закатила ни единой сцены. И правильно сделала. В общем, Астория очень быстро все схватывала: не закатывать истерик, не быть навязчивой, держать гордо подбородок, вежливо отвечать на вопросы. Она соответствовала всем пунктам в его списке «идеальной Малфой», всем до одного. И, наверное, это бесило его больше всего. Как только они материализовались на пороге небольшого, но довольно вычурного особняка в Бордо, девушка расплылась в улыбке, увидев хозяев. ― Миссис Малфой, здравствуйте, вы, как обычно, выглядите просто великолепно! ― Ну что ты, дорогая, это лесть, ― приобняв будущую невестку, Нарцисса поцеловала сына в щеку, радуясь его прибытию. ― Пойдемте за стол, домовые потрудились на славу в этот раз, вы, наверное, смертельно голодны, ― произнес Люциус после приветствий. ― Мы сегодня даже не успели пообедать! ― подхватила беседу Астория, немного проходя вперед, чтобы стать по правую сторону от Малфоя-старшего. Драко не часто бывал в гостях у родителей, поэтому в глаза бросались новые интерьерные вещи, которые его мать приобретала в попытке сгладить тяжелые тона дизайна, которые так нравились ее мужу. Стол был накрыт, а сервировка отличалась безупречностью, в принципе, как всегда. Лазанья не была его любимым блюдом, как и нудные светские разговоры, к которым его родители имели какую-то особенную страсть, но бокал терпкого вина делал это все более-менее приемлемым. ― Сынок, ты с нами? ― улыбнулась Нарцисса, трогая его за руку, пока эльф услужливо добавлял напиток в ее бокал. ― Он ждет не дождется, когда взлетит в воздух, я уверена, ― опередила его ответ Астория. Драко прищурился, думая о том, что тем, кто отвечает за него, нужно разогревать отдельный котел в аду, но решил не портить из-за этого атмосферу. ― Соскучился по работе, по команде, ― ответил он, кивнув. ― Но вы насладились вашим медовым месяцем? ― спросил Люциус, отправляя в рот очередную порцию мяса. ― О, Люцерн просто превосходен, мистер Малфой, спасибо, что поинтересовались! ― тут же подхватила Гринграсс. ― Мы видели столько красивых мест, и романтику никто не отменял, конечно же. Сейчас так трудно выделить время только друг для друга с нашими графиками, правда, милый? Она перевела на него взгляд, сжав своими пальцами его ладонь, и Драко улыбнулся. ― Да, милая. ― Я слышала, у организаторов все почти готово к торжеству, но мне бы еще раз хотелось взглянуть на список приглашенных, ― сказала Нарцисса. Здесь становилось так душно, что ему хотелось выйти на свежий воздух. Наверное, он переоценил свои силы. ― Продолжайте трапезу, я на секунду, ― кивнул Драко, поднимаясь со стула, и Астория тут же заполнила неловкую паузу трескотней о том, что флористы напутали цвета, и если бы не ее блестящая внимательность, то люстры, о боги, были бы украшены совершенно в другом тоне. Эта часть особняка ему нравилась больше всего — небольшой балкон на втором этаже в гостиной. Он был отдален от всех остальных комнат, поэтому здесь легко было почувствовать иллюзию того, будто никому до тебя нет дела. Внизу пестрили любимые розы матери, и почему-то этот пейзаж успокаивал его быстрее, словно картинка из детства. ― Тебе нужно было одеться теплее, ― Нарцисса подошла сзади, набрасывая плед ему на плечи. ― Во Франции в последние несколько дней погода совсем не летняя. ― Спасибо, мам, ― Драко улыбнулся, поправляя ткань. ― Не стоило отрываться от ужина. ― Пустяки, я и так уже набрала несколько лишних килограмм, ― махнула рукой она. ― Я слышу это с восьми лет, но твои платья никогда не меняют свой размер, ― игриво он пожурил ее в фальшивой лжи. ― Ну а зачем тогда нам магия? ― рассмеялась Нарцисса. С матерью ему всегда было легче. Нарцисса оставалась любящей мамой несмотря ни на что, именно поэтому она сейчас стояла здесь и не спрашивала его об Астории, и он был ей за это благодарен. Еще одного рассказа об их захватывающем путешествии Драко бы не выдержал. ― Было бы отлично, если бы ты привел Скорпи к нам на днях, мы с отцом скучаем, ― сказала Нарцисса, все еще приобнимая его за плечи, хотя это стало гораздо тяжелее делать с тех пор, как он перестал быть подростком. ― Конечно, ― кивнул Драко, не сводя глаз с цветов внизу. ― Только сначала сам с ним повидаюсь. ― Как мисс Грейнджер? ― внезапно спросила мать, косясь на него. ― Она, ― чуть не умерла, ― нормально, ― дернул он плечом, подсознательно пытаясь уйти от этой темы. ― Мы не особо общаемся, так что мне, в общем-то, плевать. ― Вот как, ― Нарцисса подняла брови, но не стала развивать разговор. Малфой провел рукой по волосам, вдыхая вечерний воздух, и почему-то не выдержал. ― Как ты вообще это выносишь? ― спросил он, поворачиваясь к матери. ― Как вообще можно выдержать другого человека рядом с собой двадцать четыре на семь? Это немыслимо. Она рассмеялась, удивленно переведя взгляд на сына, хотя тот не выглядел даже наполовину таким веселым. ― Нет, я серьезно, ― попытался объяснить он, не понимая, что так рассмешило миссис Малфой. ― С того времени, как ты вышла замуж, тебе разве никогда не хотелось избавиться от этого? Перестать считаться с кем-то, постоянно выносить чье-нибудь присутствие? ― Драко, мы с твоим отцом познакомились еще в школе, и он начал ухаживать за мной задолго до того, как наши родители решили объединить семьи посредством брака, ― покачала головой Нарцисса. ― Я никогда не мечтала выйти замуж так рано, но... несмотря на это, я была счастлива. У нас появился ты, и я ни разу ни о чем не пожалела. А по поводу проживания еще с кем-то... ― она посмотрела вдаль, подбирая слова, ― когда ты любишь кого-то, это легко. Конечно, всегда должно быть личное пространство, но разница в том, что по любимым ты начинаешь скучать. ― Вот оно в чем дело, ― хмыкнул слизеринец, упёршись об ограждение руками. ― Мне просто не повезло. ― Астория кажется очень заинтересованной. ― Еще бы, ― закатил глаза Драко. ― И с ней все в порядке. Я имею в виду, она... ― он зажмурил глаза, отгоняя от себя мысли. ― В общем, забудь. Я просто реально не привык пока к ней и к такому большому количеству времени без метлы. Мне нужно в воздух. ― А ты уверен, что дело только в том, что ты к ней не привык? ― Нарцисса словила взгляд сына, и он отвел его, посмотрев, как небо окрашивается в оранжевый. Драко ни в чем не был уверен. Астория не была любовью его жизни, но он всегда воспринимал ее нормально. Она не раз оставалась у него ночевать, и Драко никогда не испытывал такой жажды сбежать оттуда. Астория не всегда умела увлечь его беседой, но до недавнего времени его это не задевало. До того момента, пока не началась эта игра. Чертова Грейнджер зажгла в нем определенный азарт, страсть к победе. Каждый разговор с ней заканчивался воображаемыми зарубками на доске побед одного из них, и поэтому его раздражало все остальное — пресное. Как переесть перца чили и больше не чувствовать вкуса от чего-то другого. ― Уверен, ― отрезал Драко. ― Я думала, она тебе нравится. ― Она никогда мне не нравилась, мама! Что за чушь? ― ощетинился он, отходя на несколько шагов. ― Мне нравится Астория. ― Я и говорю об Астории, Драко, ― медленно проговорила Нарцисса, наблюдая, как понимание отражается в глазах у сына и смешивается с чем-то еще. Он готов был чертыхнуться, потому что у него окончательно ехала крыша. Не видеться с Грейнджер было отличным решением, но это совершенно не избавляло парня от их встреч в его голове. Он достаточно хорошо узнал ее, чтобы образ гриффиндорки был правдоподобен, с краснеющими щеками, кулаками, сжатыми в злости, и едкими словечками, но все равно не такой живой, как в жизни. И это бесило Малфоя. Но больше Драко бесило то, что это его бесило. Что он вообще испытывал какие-то эмоции по этому поводу. Салазар! Грязнокровка реально что-то сделала с ним. Тинки появилась на балконе, извинившись, и тихо сказала о подаче десерта, и слизеринец, не теряя времени, быстро ушел, бросив плед домовой в руки, и уже не видел, как поджала губы его мать, смотря ему вслед. ― Драко, ты просто обязан попробовать этот пудинг! ― улыбнулась невеста, когда он сел рядом, возвратившись к семье. ― Он черничный? ― улыбнулась Нарцисса, присоединяясь. ― Да, точно. Знаете, вопреки всеобщему мнению, я считаю, что жена обязана уметь готовить, ― вдруг сказала Астория, переведя взгляд на Малфоя-младшего. ― Когда мы поженимся, я хочу иногда радовать своего мужа чем-то, что приготовила сама. ― Это очень похвально, Астория, ― кивнул Люциус, косясь на сына, но тот только вежливо растянул губы в улыбке. ― Какие у вас планы на ближайшее время? ― поинтересовался отец. ― Я думала, мы могли бы поехать и вместе выбрать сладости к столу на свадьбе, начинку торта и... ― начала Гринграсс, видя, что Драко не спешит начать, но он ее перебил. ― Все мое время уйдет на подготовку к игре, сегодня последний выходной, ― сдержано ответил слизеринец, думая о том, что пудинг до ужаса сладкий. ― И наконец увижусь со Скорпиусом. ― Слушай, сын, я говорил тебе, что купил нового жеребца? ― вдруг посмотрел на него Люциус, подняв подбородок. ― Правда? ― он вытер рот салфеткой. ― Не знал, что ты все же решил этим заняться. ― Пойдем, я покажу тебе красавца, ― сказал он тоном, который не предполагал отказа. ― Пусть девочки посекретничают. Драко не помнил, чтобы отец хоть раз делился с ним какими-то подобными вещами, поэтому предчувствовал не самый приятный разговор. Они вышли из дома и направились к небольшой конюшне, которой действительно не было в прошлый раз, когда он здесь появлялся, или же она была не закончена. У изгороди пасся пятнистый жеребец, окрас которого был визитной карточкой этой породы. Драко был уверен, что отец потратил не одну тысячу галеонов за Американского пейнтхорса, хотя и понятия не имел, умеет ли Люциус разбираться в скачках так хорошо, чтобы получать от этого прибыль. ― Что с тобой происходит? ― начал Люциус без прелюдий. ― В смысле? ― поднял брови парень, подходя к лошади. ― Астория так старается, а ты даже не посмотрел на нее ни разу за вечер! ― повысил голос мужчина. ― Ты слишком драматизируешь, отец, ― закатил глаза Драко; его жутко раздражало, что все разговоры вертятся вокруг невесты. ― Ни черта подобного! ― он повернул его к себе за плечо, чтобы заставить сына смотреть в глаза. ― Соберись! У тебя свадьба! Ты должен выглядеть, как счастливый влюбленный, а не как унылая тряпка! ― Мне кажется, ты перегибаешь, ― Драко выдернул свое плечо из его хватки. ― Я отложил свои тренировки, потому что тебе важно было, чтобы я отправился в это хреново путешествие, ведь без него весь этот фарс бы развалился! Я не видел сына почти две недели, а ты смеешь... ― Сейчас ты должен думать о своей семье, Драко! ― не дал ему договорить мужчина. ― Видит Салазар, я люблю Скорпиуса, но тебе нужны дети в официальном браке. Нужно поддерживать репутацию! А полноценная семья ― это лучшее, что ты можешь сейчас сделать. ― Я не собираюсь заводить детей в ближайшее время, ― отрезал он. ― Точка на этом. Лошадь недовольно фыркнула от разговора на повышенных тонах и отошла на несколько метров. ― Ты сейчас вернешься на ужин, будешь вести себя подобающе и уделишь внимание своей невесте, Драко, ― произнес Малфой-старший практически по слогам, ступив пару шагов вперед. Они вдвоем увидели движение где-то вдалеке слева, но повернулся только Люциус. ― Вы там где? ― позвала Нарцисса, поправляя платье на ходу и, заметив выражение лица сына, нахмурилась. ― Драко, что?.. ― Я решил навестить сына, ― ответил парень, не сводя глаз с отца. ― Уверен, отец все объяснит Астории, он ведь так о ней печется. Драко прошел мимо и, выйдя за ворота, был удивлен, что его никто не попытался остановить. Не то чтобы это могло получиться, просто угрожать и шантажировать было любимым делом Люциуса, когда он вопреки всему пытался дойти к своей цели. Неважно, какими методами. Драко было жаль, что так поступает с матерью, но был уверен, что она поймет. И он поговорит с ней позже. Просто сил находиться в этом дурдоме больше не было — даже свежий воздух не помогал.***
Аппарировав в тот самый темный угол крыльца, который в закатном солнце все еще был недостаточно темным, чтобы Грейнджер не устроила истерику в очередной раз насчет обморока ее соседей, Драко выдохнул и прислонился затылком к холодному кирпичу. Невероятно длинный день. Уходя, он хотел сбежать, но совершенно искренне не мог дождаться, пока увидится с сыном, пожалуй, это было единственным, по чему он скучал больше, чем по квиддичу. Отберите из его жизни Скорпиуса, и она вмиг станет чертовски неполноценной. Глянув на дверь, до Драко только дошло, что для того, чтобы увидеться с сыном, ему нужно будет встретиться с Грейнджер. А это было плохой идеей. Что-то произошло после того поцелуя на ее кухне. Смешно подумать, потому что между ними было что-то гораздо большее, чем просто поцелуй. Пусть они и были пьяны, но как бы себя ни убеждали, все же не так пьяны, чтобы не суметь остановиться. Если бы нам хотелось останавливаться. И все равно мокрые касания и шлепки тел не обладали тем эффектом, что произвел тот разговор. Разговор. Будто это можно было назвать разговором. Она будто была под чем-то, абсолютно неадекватная, а в нем бушевал адреналин от схватки, но почему-то именно те несколько касаний губами что-то изменили в его сознании. Если бы они еще раз потрахались, Драко смог бы с легкостью столкнуть это на похоть. Было бы легко. А сейчас... сейчас им лучше не видеться. И он не хотел ее видеть. Совсем не хотел. Поэтому, вздохнув, нажал на ручку двери, и она поддалась. Ему тут же захотелось лично открутить голову гриффиндорке за такую безответственность. Пусть приспешникам Волдеморта защелка на двери не помеха, но в мире магглов тоже существовало немало уродов. Закрыв дверь, он тут же заметил, как из спальни вышел большой комок одеяла. Ну, или так казалось, потому что само одеяло превышало в объемах Скорпиуса в несколько раз. Но, увидев отца, он бросил свою ношу на столик у зеркала и радостно обнял его. ― Папа! Я так по тебе соскучился! Мы не виделись сто лет! ― восторженно прошептал Скорпиус, но это определенно был тот тип детского шепота, когда даже человек в нескольких метрах от них мог бы разобрать каждое слово. ― Я по тебе тоже, родной, ― ответил он, продолжая сжимать сына в объятиях. ― Я привез тебе гору сувениров, но они уже в Мэноре, я решил увидеть тебя, как только смогу. ― Тшш, тихо, ― Скорпиус отстранился и прислонил свой палец к губам. ― Что такое? ― нахмурился Драко, понизив голос. ― Мама спит, ― объяснил он и, наконец, вновь сгреб одеяло в руки и двинулся в зал. ― Она уснула здесь, и я не хочу ее разбудить. Последние дни мама себя плохо чувствует. Наверное, отравилась чем-то. Голос сына был полон беспокойства, и это мгновенно передалось Малфою. Зайдя в гостиную, он увидел, как Скорпиус укрыл свернувшуюся на диване Грейнджер. Круги под ее глазами говорили о том, что ребенок был прав — ей действительно нездоровилось. Понимая, что произошло несколькими неделями ранее, Драко сильно сомневался, что дело было в несвежей еде. Черт пойми что свихнувшийся Джагсон намешал в ту дрянь, которой накачал ее. Драко сжал губы, смотря, как сын тихо закрывает дверь, чтобы не мешать Гермионе. ― Тебя так долго не было! Ты должен рассказать мне все! ― залепетал мальчик, зайдя на кухню и садясь на стул. ― Я читал в квиддичных газетах о тебе, но все равно. ― Честно говоря, я не мог дождаться, когда тебя увижу, и мы полетаем. Люцерн ― красивый городок, но немного скучный на мой вкус. ― Звучит, как идеальный медовый месяц, ― кивнул Скорпиус, а затем покачал головой. Малфой засмеялся, потрепав его по волосам. ― Я скучал по твоему чувству юмора. ― У тебя скоро игра, ― сказал мальчик, садясь на стул по-турецки. ― Как тебя отпустили твои тренеры? ― Я умею убеждать, ― подмигнул он, садясь напротив. ― Слушай, как давно маме плохо? Ребенок нахмурился, припоминая. ― С позапрошлых выходных, по-моему, ― ответил он неуверенно. ― Это не похоже на обычное отравление. Ей нужно к врачу! Скажи ей! Она тащит меня в больницу, как только я кашляну более раза за два часа, а сама отказывается. Это глупо! Драко понимал, почему Грейнджер отказывалась идти к врачам, потому что едва ли они могли что-то сделать, не имея на руках пробника яда или хотя бы не зная в целом о нем, а он очень уж сомневался, что модифицированная сыворотка хранилась в одном из их формуляров о веществах. Но так оставлять это все равно было нельзя, и парень продумывал знакомых врачей, которые были достаточно умны, чтобы суметь хотя бы что-то предположить и которым можно было бы доверять. Или пригрозить. По обстоятельствам. ― Да, но ты же знаешь, какая она упрямая, ― улыбнулся Драко, пытаясь сгладить волнение малого. ― Но я поговорю с ней, обещаю. Скорпи кивнул, но не повеселел. ― Ты что-то кушал? ― вдруг Драко поднялся, открыв холодильник. Зная способности Гермионы к готовке, было удивительно, что ребенок все еще жив. ― Да, тетя Молли передавала нам гору еды. И мама заказывает, ты же знаешь, ― успокоил он отца, который скептически окинул пустой холодильник взглядом и закрыл дверцу. ― Но большинство времени я проводил не дома, а с кем-то. ― Я возьму тебя в Мэнор, чтобы мы немного провели вместе время между тренировками. Из-за пропусков у меня расписание будет ими забито. ― Знаю, ― понимающе вздохнул мальчик. ― Я бы и сейчас отправился с тобой, пап, но не хочу оставлять маму. Вдруг ей нужен будет чай или что-то еще... ― Ты такой молодец, Скорпиус, что заботишься о маме, ― Драко присел рядом с сыном. ― Ей это сейчас очень нужно. Малый не успел ответить, когда они услышали шаги в коридоре. ― Скорпи, котенок? Тебе пора в кровать, ― позвала Гермиона, открывая дверь на кухню. ― Я немного задремала и... Ее брови подскочили вверх, и несколько секунд она просто стояла и смотрела на него, как на призрака, сомневаясь, не мерещится ли ей. ― Малфой? ― севший ото сна голос был окрашен в нотки удивления. ― Я сегодня приехал и зашел проведать сына, ― ответил он, приподнимаясь. Огромная серая футболка с надписью «Калифорния», которую Драко уже когда-то видел, за это время не стала менее нелепой, как и не стала менее... милой? Заставать ее в таком виде уже стало обыденностью, поэтому он даже не удивлялся. Но собранные кудряшки в небрежный пучок (видимо, при помощи того же самого карандаша, будто заколки для волос были противозаконными) и полосы от подушки на правой щеке делали ее такой беззащитной, что чувствовать отторжение было еще тяжелее. В сто раз тяжелее, чем он предполагал. ― В любом случае, мне пора, ― произнес Драко, направляясь к двери. ― Я пришлю тебе завтра доктора, Скорпиус сказал, что тебе нездоровится. Эта фраза должна была быть окончанием их немногословного диалога, но Гермиона не отошла от прохода, как предполагалось. ― Скорпи, солнышко, ты не мог бы оставить нас с папой наедине? ― улыбнулась гриффиндорка сыну. ― Ну как обычно, ― закатил глаза он, сползая со стула, явно будучи недовольным оставаться в стороне. ― И тебе пора чистить зубы, так что иди в ванную и ложись в кровать, я скоро приду поцеловать тебя, ― ответила она, пропуская его мимо и закрывая за ним дверь. Драко недовольно вздохнул и подошел к подоконнику, облокотившись об него. ― Ну и? ― сложил слизеринец руки на груди, всем своим видом показывая раздражение. Гермиона приоткрыла рот и выглядела действительно растерянной. ― Что?.. Что с тобой такое? ― нахмурилась она. ― Я просто хочу поговорить. ― А нам есть о чем разговаривать, Грейнджер? ― Драко поднял бровь, смотря на нее в упор. ― Вообще-то есть, да. Я не видела тебя с той ночи. И хотела поблагодарить, потому что ты... ну, спас меня, ― она неловко поправила волосы, в чем совершенно не было смысла, потому что они все так же остались в полном беспорядке. ― Там были и твои дружки. ― Да, я знаю. Но это ты нашел меня. Мне Гарри рассказал, ― произнесла девушка. ― И я... Я хотела поговорить с тобой, но Тинки постоянно отвечала отказом. ― Хотела поблагодарить? Так благодари и забудь, ― фыркнул Драко. ― Я не хотел, чтобы Скорпиус узнал обо всем происходящем, ему и так досталось за его восемь лет, это не было ради тебя. Гермиона отступила на несколько шагов назад, будто он что-то бросил в нее. Вау. Это было неожиданно. ― Что с тобой не так? ― покачала головой она. ― Я думала, что мы нашли какой-то общий язык, а сейчас ты вновь ведешь себя, как сволочь. ― Может, это потому что я и есть сволочь? ― хмыкнул Малфой, удерживая уверенную злую улыбку на лице. Становилось все тяжелее. Растерянность в карих глазах, покрасневшие щеки, наверное, от температуры, то, как она разговаривала, эта чертова футболка. Становилось сложнее держать маску на лице. «Нашли общий язык». Он чувствовал, как их начало что-то связывать, и это нужно было оборвать в зародыше. ― Я думала, ты мне объяснишь, ― все еще неуверенно проговаривала она, произнося слова, будто прогуливаясь по полю с минами. ― Я ничего не помню. ― Ничего? ― удивление было искренним, и маска даже на секунду отклеилась. Потеря сноровки. ― Даже воспоминания до того, как они влили в меня эту дрянь, спутались, ― покачала головой Гермиона. ― А потом... совсем расплывчато, ни единого четкого образа. Мне все время кажется, что я что-то упускаю. Он закрыл глаза и повернулся к окну. Она ничего не помнит, и это даже лучше. Судьба предоставила ему карт-бланш, короткий путь к задуманному. Это ли не чудесно? ― Грейнджер, твою задницу впервые за долгое время спасли твои дружки, а не наоборот. Осталось еще десять тысяч случаев, и вы будете в расчете. Что тебе еще нужно? ― развел руками Драко, и она тут же почувствовала себя идиоткой. ― И не нужно было донимать меня своими просьбами. Нам не о чем говорить. ― Знаешь, да, ты прав, ― кивнула Гермиона несколько более энергично, чем требовалось. ― Надеюсь, твое путешествие было прекрасным, потому что, видимо, стервозность передается половым путем. Ее слова были лишены смысла и полны злобы, но он вел себя так, что ей хотелось ударить его как можно больнее, но ничто не смогло бы задеть его чувств. Как ледяная статуя. ― О, я отлично провел время, ― ответил ей Драко. ― Я пришлю тебе своего врача, выглядишь хуже некуда. ― Пошел ты со своим врачом, ― огрызнулась она. ― Яд выводится из организма двадцать один день, прошло немного больше четырнадцати, так что можешь не беспокоиться, скоро я буду в полном порядке. Гермиона вышла из кухни, хлопнула дверью, и Драко позволил себе буквально на секунду закрыть глаза. Нужно убираться отсюда и как можно быстрее. Но, услышав всхлип в гостиной, на мгновение он замер. Не могла же Грейнджер разреветься из-за такой мелкой перепалки? По сравнению с тем, на что они оба были способны, это было просто смешно. Так, легкая разминка. И, зайдя в комнату, Драко увидел, что это действительно была не она. Джинни всхлипнула в очередной раз, и Грейнджер потрясла ее за плечи. ― Да скажи же! Кто? Скажи, что это не Гарри, ― умоляла девушка. Рыжая помотала головой, закрывая рот ладонью. ― Боже, мне так жаль, ― произнесла она, но сквозь слезы почти ничего нельзя было разобрать. ― Но... ничего не окончено, понимаешь? Это правда не закончилось. Глаза Грейнджер бегали по лицу подруги, безмолвно прося ее наконец сказать и не мучить. ― Гермиона, сегодня убили Луну. Она мертва.