***
— Пристыженный король со своими вельможами и придворными дамами вернулся во дворец, а пень на полянке еще долго хихикал над глупым королем. Когда все ушли, из-под корней выбралась толстенькая и усатая старая зайчиха. В зубах у нее была зажата волшебная палочка. Шутиха упрыгала далеко-далеко, а на пне поставили золотую статую старой прачки, и никогда больше в том королевстве не преследовали волшебников, — тихо закончила свой рассказ Гермиона и оторвала взгляд от страниц. Наколдованное Драко небо на потолке комнаты сына мерцало звездами и отблесками галактик, бросая приятный свет в темноте ночи. — Почему ты до сих пор не уснул? — шепотом спросила она Скорпиуса, погладив ребенка по щеке. — Я почти сплю, — уверил ее мальчик, зевая. — Сегодня меня обучали Астрономии. Мне пришлось много писать. — Тебе понравился учитель? — она знала, что Драко нанял сыну нескольких преподавателей, чтобы он не отставал от программы, которую и так пропустил из-за всех этих недоразумений с временными рамками. — Да, мисс Бенетт очень милая, — кивнул Скорпиус. — Если будешь хорошо заниматься, на днях выберемся погулять. В новый парк на Косой аллее, слышал? Новое творение Джорджа. Одна часть нее хотела забаррикадировать ребенка в замке и никуда не пускать, чтобы исключить даже самые малейшие опасности, но головой она понимала, что Скорпи не может постоянно проводить время в Мэноре с эльфами и учителями, поэтому сделала над собой усилие. — Да, было бы здорово! — улыбнулся мальчик, выразив восторг громким шепотом. — Папа пойдет с нами? — Если у него получится, — кивнула Гермиона, наклоняясь для поцелуя на ночь. — Тогда спи, набирайся сил, я люблю тебя, малыш. Сладких снов. — Спокойной ночи, мам. Он обнял небольшого мягкого медведя, который обычно гордо восседал на заправленной кровати, и сомкнул веки. Спустившись вниз, Гермиона заправила за уши выбившиеся за день пряди из низкого пучка. Сегодня она взяла не так много работы на дом, потому что практически весь день провела на ногах, выполняя задания. Нет, правда, кажется, Гермиона сидела в своем кресле за весь рабочий день от силы минут семь. Потрясающе. И все равно несколько надоедливых листов еще лежали на кухне, раздражая ее взор. — Мисс Грейнджер, вы ведь еще не ужинали? Мне распорядиться об этом? — спросил Фрэнк, вешая пиджак Гермионы, который она накидывала на плечи утром, на вешалку. — Малфой уже ужинал? — спросила девушка, повернувшись через плечо. — Нет. Мистера Малфоя еще нет, в последнее время он задерживается на тренировках, но скоро должен быть, — ответил дворецкий. — Тогда, наверное, будет логично, если я его подожду, — произнесла Гермиона, складывая рабочие бумаги и пытаясь вспомнить, куда дела перо с нескончаемыми чернилами, чтобы не отвлекаться. — О, конечно, можете... — удивленно сказал Фрэнк. — Но если вы голодны, то будьте уверены, для мистера Малфоя есть одному — обыкновение. — Думаю, это очень грустная привычка. Гермиона была уверена, что никому не нравится одиночество. Ей тоже так казалось, что она любит быть одна, читать книги, и весь мир для нее не слишком хороший друг. До того, как встретила Гарри и Рона — свою вторую семью. До того, как нашла тех, кто ее действительно понимал. Всем людям нужен кто-то, такова природа человека. И те, кто говорит о любви к одиночеству, просто не встретили пока свою семью. — В любом случае, — вздохнула Гермиона, улыбнувшись, — тот огромный стол для меня — кадр из спектакля кошмаров. — Вам не слишком нравится интерьер в особняке? — поинтересовался мужчина. — Нет-нет, здесь... — она прикусила нижнюю губу в поиске слов. — Здесь очень красиво, величественно и все такое. Но немного... холодно. И дело не в температуре, а просто... Знаете, Фрэнк, не берите в голову, я сегодня чертовски заработалась. Грейнджер махнула рукой, думая, что дворецкий, работающий здесь не один год, вряд ли понимает, о чем она говорит. — Давайте я распоряжусь о сервировке стола? — снисходительно улыбнулся он, сворачивая тему, так как не хотел смущать девушку. — Только не в обеденном зале! — слишком эмоционально сказала Гермиона и затем рассмеялась, услышав собственный тон. — Честное слово, если я не дождусь его, то с удовольствием поем на кухне возле окна. Она же просто огромная, — девушка окинула рукой местность, будто дворецкий был здесь впервые. — И этот небольшой столик по душе мне гораздо больше. — Ладно, я понимаю, — кивнул он. — Вам составить компанию, чтоб вы не скучали? — Нет, Фрэнк, спасибо, вы очень любезны, но можете идти отдыхать. Мне все равно еще нужно закончить с бумагами, — уверила его девушка. Попрощавшись с дворецким, она села за небольшой круглый столик, на котором эльфы уже разместили столовые приборы, и откинулась на стуле, выписывая исправленные правки, которые отметил Мокридж. Как ни странно, несмотря на довольно позднее время, из-за усталости у нее не было зверского аппетита, который, судя по последнему приему пищи, уже должен был появиться. Ей нужен отпуск. Да вот только даже если бы это хотя бы в теории было бы возможно, то отдых от работы не решил бы основных проблем, из-за которых она просыпалась ночью от кошмаров и несколько секунд искала сына, прежде чем понимала, что с ним все в порядке, и он сладко спит несколькими этажами выше. Когда в прихожей прозвучал звонкий хлопок аппарации, Гермиона взглянула на часы, где циферблат показывал почти двенадцать ночи. — Грейнджер? — поднял брови Малфой, замечая в полутьме ее силуэт, который просматривался от двух ламп теплого света. — Ты поздно, все ужины в мире уже успели бы остыть, — сказала она сиплым голосом от долгого молчания. Он бросил сумку на пол и, сняв толстовку, облокотился о столешницу возле холодильника. — Ты ждала меня? — Фрэнк сказал, что ты не ужинал, и я подумала, что это как-то совсем грустно, есть одному, когда в доме еще живут люди, — пожала плечами девушка. Для нее это правда было странно. Когда она была помладше, к ним с родителями всегда приезжали гости: друзья, с которыми общительные родители познакомились в очередном отпуске; родственники, разбросанные по разным странам, соскучившиеся по Лондону. И каждый раз они садились ужинать вместе, и было не принято просто кого-то не дождаться. Малфой мог быть кем угодно, но Гермионе казалось неуважительным просто пользоваться всеми благами Мэнора и не пересекаться с ним. — И я, конечно, засиделась, не заметила, как пробежало время, — добавила она, показывая на бумаги на столе. — Опять работа? — нахмурился он, и неважно, насколько пристально Гермиона всматривалась в его лицо, все равно не могла прочесть ни единой эмоции. — Да, но на сегодня это все, — она, наконец, сложила все в папку. — Ты вообще собираешься есть? — Почему накрыто здесь? — поднял бровь Драко, смотря на небольшой столик у окна. — Потому что нужно быть сумасшедшим, чтобы любить в одиночку есть за той огромной надгробной плитой, которая стоит в обеденном зале, — отрезала Гермиона, устав от того, что все постоянно спрашивают ее об этом. — Ну так ты сядешь или все же наденешь фрак? Она нетерпеливо сжала губы, думая о том, что сама сидит в юбке и блузке, в которых была на работе, и это должно хоть как-то помочь сознанию Малфоя справиться с настолько неформальной обстановкой. Он растянул губы в улыбке, принимая правила игры. — Кто бы мог подумать, что комфортнее всего ты будешь чувствовать себя именно на кухне, — сказал Драко, присаживаясь. — Иронично, не находишь? — Эта кухня даже выглядит как ненастоящая, — фыркнула девушка. — Все поверхности на вид такие, будто с них несколько часов назад сняли пленку. Так, вроде бы тут вообще никто никогда не готовит. Драко пригубил вино и, улыбнувшись, посмотрел на нее таким взглядом, словно безмолвно обвинял в наивности. — Ну да, конечно, — протянула она, догадавшись. — На ней и правда никто не готовит. — Настоящая кухня находится в подвальном помещении, и она раз в пять больше этой, — подтвердил парень. — Эльфы готовят именно там. Эта кухня существует, скажем, для забавы. — Круто иметь возможность построить кухню просто ради забавы, — Гермиона саркастично кивнула головой, все же впечатляясь. Перед ними возникла еда. На ее тарелке была паста; о ней девушка говорила эльфу утром, который спрашивал, чего бы ей хотелось. Ужином Драко была грудка индейки с зеленью. — Индейка? — подняла она бровь, удивляясь, почему у них не одинаковая еда, потому что обычно бывало именно так. — Рацион, — объяснил Драко. — Как твои тренировки? — поинтересовалась гриффиндорка, пытаясь не чувствовать напряжения или неловкости. Им нужно научиться вести диалог больше двух минут без срывов, колкостей и обид. — Они довольно поздно заканчиваются. — Сегодня это был просто спортзал. Обычно я тренируюсь допоздна, если Скорпиус остается у тебя, — пожал плечами он. — Тебе теперь нужно больше тренироваться? Ты сильно отстал от всех из-за... ну, поездки? — почему-то словосочетание «медовый месяц» отдавалось такой горечью в горле, что после него невозможно было вдохнуть. Гермиона практически ничего не знала о квиддиче, но это была огромная часть жизни Драко, и эта часть точно так же намеревалась перекочевать в жизнь ее сына, если судить о его восторженных отзывах об игре. Поэтому она хотела проявить интерес, даже если это звучало нелепо. И, видимо, так оно и было, потому что он усмехнулся, слушая ее, хотя в его словах не было привычного яда. — Нет, я тренируюсь больше всех остальных. Кроме тренера в команде у меня есть мой личный, так что две недели не повлияли на форму, только на моральное состояние, — Драко резко нахмурился, видимо, что-то вспомнив. — Почему ты не ешь? Он перевел взгляд на то, как Гермиона ковырялась в тарелке, и в его голосе прибавилось строгости, словно ей было пять, и она наотрез отказывалась есть суп из-за вареной моркови в нем. — Тебе не вкусно? — Нет, это все очень вкусно, правда, жить в Мэноре можно хотя бы только из-за еды, — хохотнула Гермиона, но его это не развеселило. — Просто сегодня у меня почему-то совершенно нет аппетита. — Ты слишком много работаешь, Грейнджер, — серьезно произнес Драко, и она почувствовала странную потребность оправдаться. — Думаю, это пройдет, как только люди немного придут в себя, привыкнут к новым мерам безопасности и перестанут заваливать срочными письмами все отделы. Судя по поджатым губам, ответ его не сильно устроил, но он никак это не прокомментировал, а она специально набрала большую вилку макарон и отправила их в рот. — Тебе нравится твоя комната? — спросил Драко после паузы. — Моя? — глупо переспросила она, будто только вспомнив, что живет в особняке. — Да, конечно, она очень... женственная. Такое чувство, будто ее продумывала умелая рука. — Это Нарцисса, — пояснил Драко, пережевывая зелень. — Ну, это многое объясняет, — улыбнулась Гермиона. — Твоя мама умеет делать красивые вещи. Девушка подумала об оранжереях, которые тоже были делом ее рук, но, встретившись глазами с самодовольным взглядом Малфоя, тут же поняла, что ляпнула. — Честное слово, ты не можешь быть настолько самовлюбленным, — покачала головой она, удерживая на лице улыбку. — Что, Грейнджер, не считаешь меня «красавчиком»? — намеренно повторил он фразу, перенесшую их в майский вечер, когда они впервые пошли гулять втроем с сыном. Она склонила голову, размышляя. Его работой было вгонять ее в краску, но это не могло длиться вечно. — Ты сам слишком хорошо об этом знаешь, что превращает это в изъян, — наконец вынесла Гермиона свой вердикт. Не дав ему ответить, девушка встала, подняла выше юбку-карандаш и, сев, подтянула колени к груди, разувшись. — Тот, кто придумал офисную одежду, должен гореть в аду, — пробурчала она и, переведя взгляд на Малфоя, увидела, как пристально он смотрит на ее позу с тарелкой в руке. — Что? Такое неприемлемо? Это почему-то приносило ей удовольствие — раздражать его устоявшиеся манеры. — Все потому что ты не бегаешь на каблуках целый день, — сказала Гермиона. — Тебе пока терпимо или ты потом еще месяц не сможешь сидеть со мной за одним столом? Она забавлялась, и он видел это. — Это просто смешно, Грейнджер, — покачал головой Драко, наблюдая за чертятами, пляшущими в ее зрачках. — Ладно, тогда я еще немного воспользуюсь твоей лояльностью? В том зале есть одно преимущество — стулья действительно намного удобнее. Немного подвинувшись, она протянула ноги под столом и сложив ногу на ногу, положила их на свободный участок его стула, наслаждаясь реакцией. Его вот-вот должно было вывести это из себя, но на лице слизеринца было лишь удивление. Он не ожидал, что она осмелится. — Если хотела коснуться меня, нужно было сказать, — проговорил Драко. — Ну да, в следующий раз пришлю телеграмму, — кивнула девушка, не покупаясь на этот стандартный прием, который всегда вводил ее в смущение. Он работал слишком долго. — А знаешь, что еще может ввести тебя в ступор? За эти считанные минуты ее настроение подскочило на десятки отметок вверх, и в ней даже проснулся азарт, хотя она была не уверена, чего хочет добиться. Потянувшись, Гермиона отломила вилкой кусок его индейки и отправила его к себе в рот. Он закатил глаза, наблюдая за этим спектаклем. — Это просто негигиенично. — Глотать слюну другого человека во время поцелуя тоже негигиенично, но ты это делаешь. — Целоваться с тобой было приятнее, чем смотреть, как ты воруешь мой ужин. У него почти получилось. Гермиона моргнула и почувствовала, как жар поднимается к ее лицу, пока он смотрел на нее в упор. Ожидая увидеть это. Они вдвоем будто заключили невидимый пакт, незримый уговор о том, что между ними ничего не было. Но оно было. — Еще бы, — это должно было прозвучать дерзко, но из-за еле слышного тона полностью потеряло свой посыл. Они еще пару секунд смотрели друг другу в глаза, а потом Гермиона опустила взгляд, больше не в силах выдерживать напор чувств. Что-то подсказывало ей, что она заигралась, и сейчас самое время убрать ноги с его стула, но так сидеть действительно было удобно. А что такое неловкость по сравнению с многочасовыми каблуками в тандеме с неудобной офисной одеждой! — Скорпи говорил, что сегодня занимался астрономией, — проговорила она, пытаясь чем-то заполнить паузу. — Он должен владеть всеми знаниями, которым обучают в чистокровных семьях до школы, — сухо ответил Драко. — Мы должны придумать, что скажем всем, когда Скорпиус пойдет в школу. Когда легенда о том, что твой кузен просто проводит у тебя лето, станет слишком подозрительной. — Мы подумаем об этом, как только его жизни перестанет грозить опасность, — Драко отложил вилку, понимая, что на сегодня аппетита больше ждать не стоит. Гермиона кивнула, соглашаясь. Пусть мысли о том, что Скитер рано или поздно захочет что-то раскопать и выставить очередное сенсационное дерьмо в «Пророк» поглощали ее, но Драко был прав — сейчас у них были проблемы куда больше. Кингсли удалось наладить работу всех отделов, и люди, несмотря на первоначальную панику, были сплоченными и продолжали свою работу, разве что будучи осторожнее в несколько раз. Тарелки с едой исчезли, и Гермиона пододвинула ближе чашку с чаем, которая сегодня заменила ей бокал с вином. Этот урок она усвоила: пить на голодный желудок — плохо. Вдруг приятное касание к ее ноге заставило девушку перевести взгляд. Немного подняв стопу Гермионы, Малфой посмотрел на педикюр. — Красный? — спросил он. — Розовый, — уточнила девушка, чувствуя легкое покалывание на коже от его прикосновений. — Нужно же как-то добавить в свою жизнь красок. Наверно, стоило выдернуть свою ногу у него из руки. Да, наверное стоило бы. Но она продолжала сидеть, смотря ему в глаза, пока не почувствовала, как он начал сжимать сильнее. — О Боже, — простонала Гермиона, пока Драко разминал ее ступню легкими нажатиями. Если бы она чувствовала это каждый вечер, то целый день носки каблуков совершенно точно стоил бы того. — Приятно? — Драко поднял уголок рта, наблюдая за ее реакцией. — Ты дьявол, — ответила гриффиндорка, растворяясь в удовольствии, когда вдруг легкое касание пальцев пощекотало стопу, и она засмеялась, дернув коленом. — Тихо, ты ударишься, — усмехнулся в ответ Драко, удерживая ногу. Она продолжала улыбаться, смотря на него. Это действительно было приятно. Ужинать с ним. Говорить. Смеяться. Чувствовать его прикосновения. Но пауза затянулась, поэтому она медленно потянула ступню на себя, и он позволил ноге выскользнуть из хватки. Сев нормально на стуле, Гермиона отпила чай, просто чтобы собраться. — Я думала... как считаешь, зачем часовщик забрал маховик времени? — задала она вопрос, который мучил ее несколько дней. — Вдруг он все еще может его починить на самом деле? — Так или иначе, как мы уже выяснили, он нам не сильно поможет, пока в нашем времени ошивается кто-то из будущего, мечтающий воскресить Волдеморта, — ответил Драко. — Мне это не понравилось, но в конечном итоге я понял, что толку от маховика все равно не будет. — Как ты его нашел? — подняла она голову и встретилась с вопросительным взглядом напротив. — Часовщика. Не думаю, что это было просто. — Люциус, — просто сказал Драко, но его голос сменился на резкий и грубый, как всегда, когда тот злился. — Уверена, эта услуга стоила целый вагон галеонов, — покачала она головой, думая о том, что если часовщик действительно скрывался, то обнаружить его местонахождение стоило бы состояние. — Едва ли, — фыркнул он. — Всего лишь обещание. Драко пытался звучать легко, но его голос мгновенно стал пустым. Это было необычно. Малфой мог быть злым, раздраженным, грубым и совершенно невыносимым, но когда из него вот так испарялись эмоции — было поистине жутко. — Обещание? — медленно спросила она, но ответа не последовало. Гермиона напряглась, вытянувшись, как струна. — Какое обещание? — Я должен завести ребенка в ближайший год, — ответил он, не смотря ей в глаза. Ее рот приоткрылся от чего-то, что совершенно удивительно не разнеслось эхом по комнате, потому что она была точно уверена, что слышала, как что-то оборвалось внутри нее. Завести ребенка. Ну конечно. Полная семья — честная цена для приоритетов Люциуса. Она знала, что это неизбежно, но почему-то каждый раз слышать о его свадьбе было как снег на голову. Но жениться это одно, а завести ребенка — совсем другое. Люциус знал, что делал, черт бы его побрал. — Ты дал Непреложный обет? — если сжать кружку немного сильнее, она точно треснет. — Отец не дошел еще до такой степени маразма, — грустно покачал головой слизеринец. — Но я дал ему свое слово. Этого вполне достаточно. Она сглотнула, когда он все же посмотрел на нее. Грейнджер тешила себя мыслью, что умеет скрывать свои эмоции, но нужно было быть слепым, чтобы не увидеть, что эта новость с ней сделала. — Ну, ты будешь отличным отцом, — выдохнула она, улыбнувшись. Он не ответил, лишь отпив вина из бокала. — Думаю, мне пора спать, завтра длинный день, — пробормотала Гермиона, поднявшись со стула. — Так что спокойной ночи. Она сделала три шага в сторону коридора, когда он окликнул ее. — Гермиона? — девушка повернулась на звук своего имени, звучавшего из его уст совершенно необычно. — Думаю, в совместных ужинах действительно что-то есть. Спасибо. Гриффиндорка улыбнулась и, кивнув, завернула за угол, желая упасть в кровать и притвориться, что никогда не слышала его обещаний, никогда не жила в этом доме и никогда не влюблялась в человека, с которым ей по всем фронтам было не по пути. Притвориться, что она не настолько идиотка.***
— Мам, подержи! — Скорпи отдал ей в руки сладкую вату, которая меняла свой цвет каждые тридцать секунд, и понесся на карусель, держа в липкой от сладостей руке билет. — Скорпиус, если тебя стошнит, я буду рассказывать эту историю всем твоим будущим девушкам! — крикнула она ему вслед, смотря, как раскручивается это «адское развлечение», к которому в очереди стоял ее сын. — Прекрати угрожать моему крестнику, — сказал Блейз, забирая у нее из руки вату, которая начала таять на солнце, и выбрасывая сладость в мусор. — Куплю ему потом новую. Погода сегодня радовала жарой, и они заранее договорились втроем составить свои графики так, чтобы провести время с малым. Выбор Скорпиуса пал на парк развлечений, о котором ему недавно говорила Гермиона, и именно поэтому они сейчас толкались в скоплении народа, где родители ждали, пока их чада проверяли свой вестибулярный аппарат на выносливость. — Я не знаю, насколько нужно быть гениями, чтобы пойти в парк развлечений в пятницу, — пробурчал Драко, стряхивая с плеча нечто, что могло остаться от толкнувшего его прохожего, который гнался за девочкой, что явно была в гораздо меньшем возрасте, чем предполагал аттракцион. — Это единственный день, когда я смогла отпроситься с работы, — огрызнулась Гермиона. Они понаблюдали за тем, как Скорпиуса пристегнули взмахом палочки к сидению и наложили несколько заклинаний для безопасности. Отойдя в сторону, Гермиона заказала себе колу в стаканчике, думая, что такая резкая смена температур летом ее добьет. — Так вы, ребята, живете вместе теперь? — спросил Блейз, облокотившись на перила. — И оба до сих пор живы? Поразительно! По десять очков Гриффиндору со Слизерином! — Да, мы посчитали, что так будет безопасней, — сухо ответила девушка. — И как к этому отнеслась Астория? — следующий вопрос явно принес удовольствие мулату, судя по его расплывшейся улыбке. — Забини, — предупреждающе произнес Малфой, но тот никак не отреагировал. — Она отнеслась с пониманием. — О, могу представить! — хохотнул он и едва ли не был сожжен взглядом лучшего друга. Каждый раз, когда разговор заходил о Гринграсс, Гермиона чувствовала себя максимально неуютно, но худшее, что могло произойти — что остальные заметят ее дискомфорт. — Мне вот интересно, почему в чистокровных семьях существует это странное устаревшее правило о том, чтобы не жить вместе до свадьбы? — бойко задала вопрос она, маскируя неловкость за энтузиазмом. — Потому что Малфой не хочет, — быстро объяснил ей Блейз, прежде чем друг успел вставить свои пять копеек. — Есть такое правило, Забини, — надавил Малфой. — Которое перестало быть правилом примерно три столетия назад, — пропел итальянец, явно испытывая терпение друга на прочность. — Думаю, что это полезно — проверить друг друга в быту до свадьбы и все такое, — произнесла Гермиона, чувствуя, что нужно что-то сказать. — Я предпочитаю проверять своих избранниц несколько другим способом, — усмехнулся Малфой, отбирая у нее стакан и делая глоток колы через трубочку. — О боже! — воскликнул Блейз и толкнул в плечо Гермиону. — Драко не девственник! Ты знала?! Гриффиндорка закатила глаза, видя, как возвращается Скорпиус, чья прическа сейчас была больше похожа на станцию связи с космосом. — Это было круто! — закричал он. — Вы не хотите попробовать? — Мы воздержимся, — покачал головой Драко. — Кстати, видел там метлы с заколдованными вещами, и тебе нужно словить определенную, но они двигаются с разной скоростью. Мог бы проверить свои умения. — Я их сделаю, — расплылся в улыбке мальчик, а потом перевел взгляд на руки Гермионы. — И где моя вата? — Твоя мама слопала всю до самой палочки. Я героически пытался ее остановить, но ты же знаешь, как оно бывает, — вздохнул Блейз. — Но не переживай, крестный купит тебе новую. Грейнджер толкнула его в плечо, и Скорпи рассмеялся, восприняв шутку. Они подошли к небольшой кассе, и Драко протянул несколько монет за оплату билета. — Ты будешь соревноваться с двумя мальчиками постарше, — предупредил он сына. — Это у меня в крови, пап, — самоуверенно произнес Скорпиус и дал отцу «пять». Синее летящее платье постоянно норовило подняться вверх из-за ветра, и Гермиона прокляла свой выбор сегодня утром. Пусть оно открывало ноги и плечи, позволяя солнцу проникнуть на кожу, но это были слишком большие жертвы ради дозы витамина D. Поправляя низ платья, она повернулась, словив взгляд Драко на своих плечах. Он поднял глаза, посмотрев ей в лицо, и тут же отвернулся. Он выглядел забавно с измененным цветом волос и немного другими чертами лица. Просто вдуматься страшно, на какие жертвы пришлось пойти Малфою, чтобы провести день с ребенком в толпе людей. — На самом деле, я бы не хотела здесь долго находиться, — произнесла Гермиона и, словив удивленный взгляд парней, объяснила. — Не думаю, что места большого скопления людей сейчас — это хорошая идея. Кингсли изо всех сил пытался обеспечить людям нормальное течение будней, которое бы максимально душило панику, но по ее мнению, это все равно не было слишком безопасно. — Пусть Пожиратели и сбежали из Азкабана, но суть в том, что они слабы, — рассуждал Блейз. — Никто не возвращался из тюрьмы, как после курорта, особенно если речь идет об Азкабане. Они не станут тратить свои силы на глупое нападение на кучу людей. — Это значит, что они готовятся к чему-то более серьезному, — сжала губы Гермиона, понимая, что несмотря на оптимизм Забини, в этом нет ничего хорошего. — В любом случае, не думаю, что стоит бояться, что за каруселью скрывается Долохов, — фыркнул парень. — Он бы за ней не поместился! Они подняли глаза, наблюдая, как зерна тщеславия в Скорпиусе дают свои ростки, когда мальчик с легкостью одержал победу над своими соперниками, специально делая вид, что поддается, пытаясь еще больше задеть их самолюбие. — Он ведет себя, как ты, — покачала Гермиона головой, совершенно точно понимая, что ей это не нравится. — Ты имеешь в виду всегда одерживает победу? — улыбнулся Драко. — Кичится, — ответила она, нахмурившись. — Перестань, Грейнджер, им это свойственно в таком возрасте, — вклинился в их разговор крестный мальчика. — К тому же на Слизерине ему понадобятся эти качества. — Это еще не факт, что... — начала говорить Гермиона, но ее перебил восторженный вопль сына. — Вы видели?! Я же говорил, что сделаю их! — смеялся Скорпиус, вытирая со лба пот. Гермиона закатила глаза, когда Драко стал всячески поддерживать в ребенке эти черты. Она отошла, чтобы купить воды, так как Скорпи полностью осушил всю колу в стакане. Стоя у прилавка и ожидая, пока девушка даст ей минералку, Гермиона повернула голову как раз вовремя, чтобы увидеть, что перед ее глазами возникает знакомый серебристый шарпей Мокриджа. Мерлин, но она же взяла сегодня выходной! Несмотря на всю злость, девушка понимала, что обычно такого не происходит, а значит, дело и правда важное. — Держи, Скорпи, мне нужно бежать, — она сунула бутылку ему в руки. — В смысле? — не понял малый. — Мой шеф вызвал меня по какому-то срочному делу, надеюсь, это что-то пустяковое, и я вернусь к вам максимум через час, — проговорила Гермиона, но сама едва верила собственным словам. — Серьезно, Грейнджер, если они тебе не платят так, чтобы ты могла покупать по квартире в Лондоне каждый месяц, то они платят тебе недостаточно, — сказал Блейз. Она растворилась в воздухе под недовольный взгляд Драко. — Пап, смотри, там дракон, как твой патронус, — ткнул пальцем мальчик на наколдованного дракона в центре парка. — Хочешь прокатиться? — спросил он, и они начали проталкиваться через толпу. Посадив ребенка на аттракцион, Малфой отошел к Блейзу, который уже держал в руке упаковку разноцветных конфет. — Итак, что у вас с Грейнджер? — спросил Забини, подбрасывая зеленую конфетку в воздух и ловя ее ртом. — Почему у меня что-то должно быть с Грейнджер? — огрызнулся тот. — У нас ничего нет. — Слава Салазару. Господи, ну и дрянь, — мулат выбросил упаковку в ближайшую урну, подходя к другу. — Я хотел пригласить ее сегодня на ужин. Ей так идет платье, эти плечи... Желание свернуть шею Забини нередко посещало Драко во время школы, но впервые оно чуть ли не было приведено в действие мгновенно. Пока Блейз не рассмеялся, тыкая пальцем прямо ему в лицо. — Ты бы видел свое лицо, дружище, — вытирал он глаза от смеха. — Вот я бы его поместил на эти твои постеры. — Это даже не мое лицо, — холодно произнес Малфой, говоря о меняющих внешность чарах. — Расслабься, у меня сегодня вечером уже назначено свидание с одной рыженькой Мелиссой. Но просто чтобы тебя побесить, я могу изменить свои планы. — Между мной и Грейнджер ничего нет, Забини, — Драко звучал бы убедительно, если бы его голос не был так наполнен злостью, до которой мулату, впрочем, не было никакого дела. — А отсюда так не кажется, — пожал плечами он. — Успокойся, у тебя скоро свадьба. А потом сможете строить друг другу глазки с Грейнджер сколько угодно. Никто не запрещал изменять. Они протолкнулись через людей, понимая, что выход у аттракциона с другой стороны. Блейз купил еще какую-то сладость и вновь возмутился, что детей здесь пичкают каким-то дерьмом. — Но что, если проблема именно в этом, Блейз? Что, если я не хочу изменять? — спросил Драко, прислоняясь спиной к забору и смотря на наколдованного дракона, от которого была в восторге вся детвора вокруг. — Есть в этом что-то мерзкое: произносить клятву и знать, что это все фикция. Он перевел взгляд на друга, когда понял, что пауза затянулась, и наткнулся на темные глаза, полные удивления. — Ну, знаешь, раньше тебя это не волновало, — сказал Блейз. — Так было всегда. Таковы правила. Связать жизнь с кем-то достойным твоего рода, завести детей, а на все остальное можно смотреть сквозь пальцы. Вообще-то, это был ты, кто вполне нормально воспринял женитьбу на Гринграсс. — Я не знаю, я... — Драко потер глаза руками, понимая, что сейчас не время и не место для такого разговора. Его жизнь вообще была не местом для подобных мыслей. — Но что я точно знаю, так это то, что чары нужно периодически обновлять, — произнес итальянец, кивая на зеркальную поверхность ларька с мороженным. Русые волосы вновь сменились на платину, а черты лица стали слишком привычными. — Это Драко! Малфой! — крикнула какая-то девушка, напрочь забыв о том, что нельзя размахивать в толпе сладким леденцом, и понеслась к нему. — Черт возьми, — ругнулся слизеринец, понимая, что эта прогулка окончательно пошла насмарку.***
Ее прическа окончательно растрепалась, потому что Гермиона с такой яростью произнесла адрес Министерства, что магия, кажется, прокрутила ее несколько раз по Лондону, прежде чем перенести в место назначения. Словив несколько заинтересованных взглядов на своем внешнем виде и поблагодарив судьбу, что ей не пришлось ни с кем ехать в лифте, так как все были на обеденном перерыве, она забежала в кабинет Мокриджа, пылая от злости, хотя, казалось бы, должна была бы уже привыкнуть. Шеф обвел ее наряд скептическим взглядом, и Гермиона не выдержала: — Хотите мне что-то сказать про неформальную одежду? Вообще-то, меня здесь вообще не должно было быть, я попросила выходной за полторы недели! — возмутилась она. — Нет-нет, точнее, конечно, но так вышло, что мне срочно понадобилось с тобой поговорить, — замешкался мужчина, поднимаясь с кресла. — Что-то произошло? Что-то с Пожирателями? — взбешенность Гермионы тут же сменилась нервозностью, и, видит Мерлин, если бы он сказал, что опять произошло что-то ужасное, ее психика вряд ли выдержала бы. — Нет, совсем нет, не беспокойся, в этом плане все без эксцессов, — уверил ее Мокридж. — Хочешь присесть? Брови Гермионы взметнулись вверх от неожиданности. Пока что это был самый странный разговор с начальником за все время, что она на него работала. — Ладно, — неуверенно произнесла девушка, подгибая подол платья, чтобы сесть. Отпив слишком сладкого кофе, она поставила чашку на место и приготовилась внимательно слушать. — Я позвал тебя в выходной, потому что мне поступило прошение. Прошение о твоем переводе, — сказал мужчина. — Моем переводе? — глупо переспросила Гермиона, понятия не имея, о чем идет речь. Обычно начальство могло переводить работников в рамках одного отдела, но она поверить не могла, чтобы Мокридж по своей воле отпустил бы ее куда-либо. Прошения были довольно большой редкостью, когда особо ценного работника могли попросить присоединиться в команду из другого отдела. Но она никуда не подавала свое резюме, потому что это было бы довольно самонадеянно, учитывая размер ее опыта работы в Министерстве. — Да, тебя хотели бы видеть в отделе магического правопорядка, — пробурчал мужчина. — О боже! — воскликнула девушка, закрыв рот руками. — Как? В смысле... В смысле, как так? Она подумывала подать прошение в этот отдел лет через пять, но эти планы были в таком туманном будущем, что ей не верилось в услышанное. — Разве туда можно попасть, не проработав в Министерстве хотя бы семь лет? — шокировано спросила девушка. — Да, это странно, — поджал губы Мокридж. — Селвин обычно очень предвзята к новым работникам, и ее вакансии открываются раз в десяток лет, хотя я, конечно, не удивлен. Мокридж явно выглядел недовольным, но едва ли у него был выбор. — Это же невероятные новости! — с радостью воскликнула Гермиона. — Я смогу поговорить с мисс Селвин? Или?.. — Так, погоди! — прервал ее Мокридж, опять заходя за свой стол, насупившись. — Мне нужно, чтобы ты закончила все документации к своему уходу, потому что я не намерен оставаться в этом бардаке, да еще и получая лишнюю головную боль в виде поиска новых сотрудников. — Конечно, я в течение нескольких дней все закончу и введу Мэри в курс! — заверила Гермиона начальника и поднялась. — Вы ведь подпишете прошение? — Будто у меня есть выбор, — буркнул Мокридж и уставился обратно в свои записи, словно говоря, что разговор закончен. Впервые Грейнджер вышла из этого кабинета полная радости, возбуждения и неверия. Гермиона работала изо всех сил, чтобы получить от Мокриджа хорошие рекомендации, чтобы, когда она пойдет со своим резюме в этот отдел, мечтая делать мир лучше на более глобальном уровне, могла отличиться ото всех претендентов на должность, которая правда была настоящим подарком для многих здесь. Мисс Селвин была странной женщиной, и, сталкиваясь с ней в коридорах, гриффиндорка чувствовала особую энергетику. Однако поспорить с железным характером дамочки было сложно — мало кому удавалось столько лет удерживать власть в таком большом отделе в Министерстве, да еще и держать его успех на должном уровне. Открывая папку с документами о нескольких судебных исках русалок, Гермиона впервые бралась за них с неподдельным энтузиазмом, понимая, что дела складываются как нельзя лучше хотя бы в какой-то сфере ее жизни.***
— Малфой, скорость умеренная! Тут не перед кем кичиться, — услышал Драко усиленный заклинанием голос тренера Кингла и, усмехнувшись, все же провернул финт Вронского, над которым работал последние две тренировки. Взмыв в небо с такой скоростью, что ветер заверещал в ушах, он мог вырисовать в воображении закатанные глаза Кингла буквально по каждой мимической морщине. Парень соскочил с метлы, немного пробегаясь по полю, потому что древко в руке все еще чувствовало его драйв. — Делай на поле этот трюк с таким же самодовольным выражением лица, и все поймут, что ты блефуешь, — спокойно ткнул в него пальцем мужчина. — Вы редко видите меня в реальной жизни, у меня всегда такое лицо, — приподнял Малфой уголок рта, стряхивая с волос капли пота. — Как я вам? — Лучше, с каждым разом все лучше, — Драко и не надеялся на более яркую похвалу, ведь единственные моменты, когда Кингл говорил ему, что тот готов, были считанные минуты перед самой игрой. — Как командный тренер? У вас вышколена стратегия? Хотя Кингл был его личный тренер, ему всегда было интересно, насколько команда в общем готова к игре. Ведь от этого зависело моральное состояние его ученика. — Еще до моего отъезда я мог повторить ее, даже если меня разбудить среди ночи ударом метлы по башке, — покачал головой Драко. — Нужно будет как-нибудь попробовать, — хохотнул мужчина, подкуривая сигарету. — О, я бы не советовал, — рассмеялся слизеринец, вспоминая, в каком настроении он обычно просыпается в нормальные дни. Малфой бросил метлу на траву и расстегнул куртку — сегодня на улице было слишком жарко. — Если хочешь, можем еще кружок сделать, я посмотрю финт Порскова в твоем исполнении — он хорошо оттачивает точность. Драко посмотрел на часы, качая головой. — Извините, мистер Кингл, уже довольно поздно, я не хочу, чтобы кое-кто ждал меня на ужин, оставаясь голодным, — произнес он. — Можем завтра с этого начать. — Вы наладили отношения с вашей леди? — поднял бровь Кингл, будучи, как всегда, проницательным. — Мы с ней нашли общий язык, — хмыкнул Драко. — Должен признать, ты стал менее несчастным, — пошутил тренер, выбрасывая окурок. — До счастья все еще далеко, но... Малфой засмеялся, проникаясь иронией. — Вообще-то вы разговариваете с самым завидным женихом магической Англии и самым подающим надежды игроком в квиддич последнего десятилетия! — А что потом? Слова «самый» закончились? — поднял одну бровь Кингл, совершенно равнодушный к регалиям слизеринца. — Просто на этом месте я вспомнил о врожденной скромности, — улыбнулся он. — Ладно, иди, если тебя ждет дама, — строго произнес мужчина. — Да, я думаю, она ждет, — кивнул парень и, забросив сумку за спину, вышел со стадиона действительно проголодавшимся.