Голубая Рапсодия

      Красивый, полный разных красивых цветов сад, чистое, голубое небо, и даже ветерок не тревожил этот милый уголок. Но Шайнинг Армор выглядел насторожено и испугано.       Какой смысл быть умиротворенным и спокойным? Ведь всё это был сон, сюжет которого он помнил наизусть.       — Шайнинг Армор, какая встреча! — услышал он радостный голосочек, и вздрогнул от неожиданности — Ну кто бы знал, что мы встретимся!       Она подошла, хмыкнула, и очень пристально взглянула в глаза единорога, притворно улыбаясь.       — Приветствую, Королева Кризалис, — сказал он, изобразив бесстрастие и томление на лице, но на самом деле испытал непонятное чувство от действий королевы оборотней — хоть всё это и сон, всё казалось живым и реальным, и каждое прикосновение со стороны злодейки тревожило ещё сильнее, чем вообще должно… — и что же на этот раз?       — Не знаю, идиот, — она надменно закатила глаза, и издевающе улыбнувшись, добавила — может просто поиздеваюсь.       Она развернулась, и, многозначительно хохотнув, ушла вглубь сада, к расцветающим розам.       Шайнинг Армор вздохнул. Этот сон, а точнее даже сказать, кошмар, преследовал его со свадьбы, которая была отвратительным воспоминанием и событием по всем параметрам — да, всё закончилось хорошо, добро победило зло, его сильная любовь к принцессе Каденс и её нежные чувства к нему спасли королевство и порядок в Эквестрии — но это не отменяет того ужаса, что он испытал, когда правда была вскрыта на его глазах. Те непонятные чувства, что он тогда испытывал, и то, что он легко повелся на ложь лже-Каденс, и то, что любовь всей его жизни была в беде, сформировали в нем непобедимое чувство вины, которое будто впечаталось в его душу. И хоть Каденс никогда не была зла на него, это ничуть не помогало.       Брат Твайлайт Спаркл, и по совместительству муженек принцессы любви, засеменил вслед за отвратительной Королевой, строившей из себя дерзкую милашку в его снах… А может он её такой представлял?.. Он сам не знал.       Кризалис вела себя так, будто была живой, настоящей, и когда этот сон только начал единорогу каждую ночь сниться, он был от этого дико напуган и прибывал в замешательстве. Но потом перестал на эту тему волноваться. Пришлось смириться с тем, сколько всего непонятного было со всем этим.       Каждую ночь он видел этот сон, и его сценарий никак не менялся. Сад, встреча с Кризалис, гроза, и… Смерть от удара молнии. А потом наконец он просыпался, радуясь, что всё закончилось. Ведь пока весь сценарий в три акта не будет пройден, он не сможет проснуться.       Бедный парень скрывал про весь этот кошмар, как только мог. Каждый раз, как он хотел было уже рассказать об этом кому-то, его сковывал непонятный страх. И он старался, не пререкаясь, проходить через один из кругов ада каждую ночь.       Изменить сценарий сна было невозможно, как бы Шайнинг не старался. Цветущий сад, гроза, и финал в виде трагичной кончины — это всё было неизменно.       Одно лишь менялось. Одно лишь было разное каждый раз, каждый сон — Кризалис.       То она была отвратительной до тошноты, до невероятно мрачной, а иногда, к большому удивлению единорога — доброй и спокойной. Она всегда с ним что-то обсуждала: то, как она относится ко всем принцессочкам, или как относится к дождичку, решивший пойти «не по её важным планам». От чего-то важного, вроде отношения к жизни и смерти, до какой-то милой глупости, вроде… лягушек. И парень послушно её слушал, лишь изредка что-то говоря ей. Он просто слушал её, как иной раз солдат прислушивается к тишине, вдали от фронта и ужасов стычек двух сторон.       На этот раз Кризалис была по-особенному надменна. Словно у неё был какой-то поразительный и удивительный секретик, который только она знает, и с которого и потому так похихикивала.       — Так что же ты хихикаешь? — поравнялся с ней единорог, не смотря на неё — Издеваться надо мной приятно?       — А как же… — она издевающе оскалилась — Но я так довольна не с этого.       — А с чего же? — Армор взглянул на небо-а вот и тучки. Как и ожидалось. — В очередной раз придумала план, который не сработает? — иронично спросил он, и они оба остановились.       Уставший с этого цирка Армор миленько улыбнулся в лицо обозленной королевы, которой явно не понравилась ироничная фразочка с его стороны. Но она, закатив глаза, довольно-таки спокойно для себя ответила:       — Ну, я в том, что может произойти, никак не виновата. — она продолжила идти вперед — единственный мне прок с этого — что ты будешь моим, а миленькие пони получат очередную порцию страданий.       Армор никак не ожидал таких слов. Что она имеет ввиду? Что произойдет? Кучу вопросов так и появились, умножаясь, когда единорог пытался сам как-то осмыслить слова мерзкой пони. Он встал, как вкопанный, и так и дрожал, а взгляд его напряжено смотрел куда-то вдаль, мимо пони.       — Да что это вообще значит, а?! — прямо-таки взорвался он, злобно оскалившись — Опять пугать решила?!       — Ну, пугать тебя весело… — королева остановившись, и, досадно вздохнув, фыркнула — Но знаешь ли, я ожидала от тебя не бессмысленный всплеск эмоций, милок.       Шайнинг Армор, отрывисто дыша, сдерживая желание разразиться на отвратительную Кризалис, взглянул на небо. Да, потемнело.       На его лицо упала первая капелька надвигающего ливня, а значит скоро в него бахнет молния, и всё закончится, и смысла терпеть её не было.       — Ну, желаю удачи придумывать дальше всякий бред, чтобы меня напугать, а я пожалуй подожду где-нибудь финала. — колко сказал Армор, нервно улыбнувшись — Фантазия — твой единственный плюс.       Кризалис досадно цокнула. За весь этот сон задеть её Армору удалось только этими словами, но показывать этого она не собиралась. Желание наорать на этого идиота и унизить всеми возможными оскорблениями будто растворились от уязвляющего чувства обиды, которое Кризалис давно не испытывала.       Стыд и обида самое редкое, что испытывала королева оборотней. Она бы и не была ужасом Эквестрии, если бы была чуткой и ранимой.       Шайнинг Армор куда-то ушел. Кризалис не стала идти вслед за ним. Она не знала, что делать ей, и что чувствовать. Злость? Раздражение? Или позволить обиде завладеть ею, как бы по гордости это не било?       Пошел жуткий ливень. Послышался удар молнии. За ним второй.       Значит скоро всё закончится.       Кризалис тихо тараторила что-то про Армора, смотря как всё вокруг медленно превращается в отвратительное. Нет, обычно финал ей нравился, и нравился что ливень, что финальная нота в виде удара молнии. Но не в этот раз. В этот раз как-то сильнее обычного захотелось оттянуть финал.       — Идиот! — заорала она, наконец придя в себя — Да беги подальше от ответственности за Эквестрию! — она бросилась в сторону, в которую единорог ушел — Да вообще забудь про своих смазливых друзьяшек!       Удар. Это и была финальная нота.       Ничего из того что королева кричала Армор не услышал.

***

      Шайнинг Армор проснулся, и, ещё сонный и нервный, облегчено выдохнул. Он опять в прекрасном мире без Кризалис…       — Всё, что она сказала, было запугивания ради… — пробормотал он про себя, умиротворено улыбнувшись — Не более!..       Он прикрыл глаза, прислушался, и… заметил, что как-то всё в замке стало оживлено. Шумновато. Словно в муравейнике, лишившийся своей королевы.       — Неужто… — он подошел к окну — Что-то произошло?       — Милый! — в комнату ворвалась Каденс, выглядя встревоженной.       Отдышавшись, она, как можно мягче, чтобы не встревожить и без того на вид перепуганного Армора, сообщила:       — У нас… проблема… Кристальная Империя вернулась.