***
Друзей в Форксе у меня не было, а в доме Чарли был вампиреныш, так что мне ничего больше не оставалось, как вернуться в мотель. Моему удивлению не было предела, когда в своем номере я обнаружила новенькую модель телефона и легкий аромат духов эльфа. Коротышка знает толк в извинениях.***
К сожалению всю ночь и весь следующий день я провела бесполезно. Лежала и тыкала в телефон. Итогами разборок с новым гаджетом стали: двадцать один звонок от Элис, четырнадцать новых игр, больше шести сотен песен и около ста дибильных фоток моей рожи. Что тут скажешь… День я провела весьма перспективно. Если бы знала каким вечером этот день закончится, продолжила бы копаться в телефоне. Поняла, что вечер будет стремным я ровно четыре секунды назад. Когда вошла в гостиную Калленов и услышала голос Эмметта говорящий, что из моей сестры выйдет буйный новорожденный. И вот пятеро вампиров и один человек стоят и пялят друг на друга ожидая, что будет дальше. Белла смотрит на меня испугано, Джаспер с любопытством, Эмметт с осознанием, что может огрести, Карлайл стоит хмурый, я вообще понятия не имею, что именно он чувствует. На Эдварда я смотреть не захотела. Итак злая, если еще этот что-нибудь скажет, я дом разнесу. — Новорожденный? — Подмечаю бинт на руке сестры и вонь псины исходящую от нее. Я знала, что сестра снова с Блэком, но таких последствия я не ожидала. А раздражение то все растет. — Ник, я объясню… — Сестра выставляет руки перед собой и делает пару шагов ко мне. В следующую секунду мой выразительный взгляд показал, что подходить ко мне не стоит. — Парень, читающий мысли. Влюбленный оборотень. Желание стать трупом. Это все, что ты мне не сказала или есть что-то еще? Может ты беременна? Или уже вышла замуж? — Ответом мне служит тихое сестринское: «Мы помолвлены.» Качаю головой и прячу лицо в ладонях. Выдыхаю и, сжав кулаки, смотрю на сестру. Уверена выгляжу как брошенный щенок, но это не мешает мне задавать вопросы. — Зачем? Зачем ты это делаешь? Почему хочешь стать мертвецом? Живым камнем, чувствующим лишь жажду крови! Жажду убивать все, что попадется ему на глаза. Почему ты хочешь променять свою жизнь на жалкое существование в теле, которое даже не дышит! Почему ты хочешь променять стук сердца на оглушающую тишину? — На моем лице явная просьба передумать, но следующие слова сестры заставляют лицо против моей воли стать безэмоциональным изваянием. — Я люблю его. И я хочу провести вечность вместе с ним. — Резкое осознание заставляет меня отшатнуться от сестры. Она даже не думает о семье. — А как же семья? Ты готова променять свою семью на клан вампиров? — Попытки достучаться до сестры проваливаются одна за другой, вызывая у меня желание рвать волосы и кричать от бессилия. — Каллены тоже моя семья. — Хмурюсь, утыкаясь взглядом в глаза сестры, и не верю своим ушам. — Давай я тебе помогу кое-что понять. Допустим у тебя получится не умереть окончательно, а стать живым мертвецом. Ты думала, что дальше? — Мне… Мне придется придумать, что говорить родным. — Хмыкаю на заявление сестры и желаю снять с нее розовые очки. — Нет, моя дорогая. Ты будешь вечно молодой. А твои близкие будут медленно стареть и умирать. Кто от болезни, кто от несчастных случаев. Смерть очень занимательна если размышлять, но сейчас не об этом. Ты готова к тому, что тебе придется увидеть смерть каждого близкого тебе человека. И ты не просто будешь видеть ее. Ты будешь понимать, что тоже самое могло случиться с тобой. Но ты молода и красива, а они больны и стары. Им не выпало такого счастливого, — Делаю на этом слове кавычки. — Случая. Не даю сестре вставить слово, махнув рукой и продолжаю. — Вслед за потерей близких придет чувство вины. Ведь ты могла их спасти, но не сделала этого. Потом придет желание умереть. А потом осознание, что зря ты вообще выбрала такую жизнь. И это, дорогуша, только смерть близких. Хотя знаешь. Давай. Становись кровососом. Лишай себя возможности иметь детей, внуков. Лишай себя маленьких человеческих радостей вроде шоколадки или кофе по утрам. Лишай себя возможности поехать отдохнуть куда-нибудь, где светит солнце. Лишай себя тепла и света. Становись кровососом. Становись холодным чудовищем. — Последние слова я буквально выплевываю. Однако натыкаюсь на смелый взгляд сестры. — Но ты тоже чудовище. Ты тоже вампир. Так почему против того чтобы я им становилась и была со своим любимым?! — Голос сестры срывается, а я чувствую как обрываются последние ниточки моего самообладания. — Я вампир! Я чудовище! Но я не выбирала это! Выбор сделали за меня! — Делаю вдох, замолкая на пару секунд, а потом продолжаю тихим тоном. — Я хотела стать известной. Петь свои песни. Выступать на большой сцене. Хотела раздавать автографы и радоваться когда тебя кто-то зовет, узнав в тебе кумира. Хотела подняться на пик карьеры, а потом скатиться как все и подохнуть в какой-нибудь канаве от передоза. Хотела найти себе мужа-барабанщика и залететь, не планируя этого. Хотела пить зеленый чай по утрам, обязательно добавляя туда мяту. Хотела навещать папу и устраивать семейные посиделки у камина. — Голос начинает дрожать, а тело не слушаться. Еще немного и у меня был бы срыв, если бы я была человеком. Но я не он. — Я хотела набить тату и в далекой далекой старости рассказывать своим внукам про мою лихую молодость. Хотела влюбляться, а потом ныть несколько дней после расставания… — Ник… — Я потеряла все это, Белз. Я не могу есть то, что я любила. Я не могу выступать. У меня не будет детей и большой собаки с умными глазами. Не будет дома в солнечном городке. Мне никогда не будет тридцать и я не смогу дать фору молодежи. Я потеряла все… Я потеряла свои глаза… Единственное, что я любила в себе больше жизни. Я даже плакать не могу! Не могу скатиться по стенке и реветь пока не надоест. — Опираюсь на стенку и все же скатываюсь по ней, садясь на корточки и смотря перед собой в одну точку. — Мне было пять когда моя мама умерла. Лобно-височная деменция. Она медленно умирала и каждый раз когда ей было плохо она говорила, что это я виновата. Что это я ее убиваю. Я потеряла ее, но выросла и перестала себя винить, потому что я ничего не могла сделать. И вот мне выпадает эта счастливая случайность… — Зажмуриваюсь и бьюсь затылком о стену. — Рак головного мозга. Я должна была умереть через полгода. Джесс знала это. Она… Она была рентгеном. Видела самые потаенные болезни человека. И она решила, что спасает меня. — Смотрю как сестра подходит ко мне и садиться передо мной на корточки. — Она свалила грязную работу на Зака, заставив его обратить меня. О-о как они запели о своих планах по спасению талантливых людей когда я прижала их к стенке. Но одно заставляет меня уважать их. Они действительно трогали только обреченных. Но знаешь в чем загвоздка? — Мой голос понизился до шепота. — Я бы предпочла быть обреченной и умереть от рака, чем существовать сейчас и вновь чувствовать вину перед мамой. Ведь она мертва, а мне дали этот ебучий второй шанс. Хотя знаешь я тоже умерла, малышка. Я больше не живу. Существую и только. И единственной причиной моего существования являешься ты. Мое обещание, что я буду защищать тебя когда угодно, где угодно и от кого угодно. А сейчас ты говоришь, что хочешь стать такой же как я. Как Каллены. Я не хочу чтобы ты теряла тоже самое, что потеряла я. Не хочу чтобы ты вслед за мной потеряла родителей, даже если они живы. — Вытираю слезы с щек сестры и улыбаюсь. — Я обещала, что защищу. Но обретя новые силы, я понимаю насколько беспомощна, когда нужно защищать тебя от тебя самой…