Сказочник

Эльфы – они всегда эльфы. Всегда добрый народ, даже когда испытывают к кому-то вражду. Хотя, может, орки так не думают? Все-таки мечи и стрелы у эльфов – острые, и промаха не знают. Такие мысли вертелись в голове у Сэма одна за другой, пока они шли по Фангорну, окруженные эльфийскими стражами. Эти стражи охраняли лес, охраняли так, чтобы никто не потревожил покой тех, кто теперь поселился в самой чаще, отгородившись от всего мира. Охраняли от орков, от одичавших хуорнов, от чудищ, расплодившихся во тьме мира-без-солнца… Охраняли от любых чужаков, а Сэм и его товарищи именно чужаками и были. Глаза эльфов-стражей, такие же ясные и яркие, как у других эльфов, которых Сэму доводилось видеть, были совсем недружелюбны. Хотя Гэндальф назвал им себя и своих спутников, хотя объяснил свои цели (как обычно – далеко не все и уж никак не в подробностях), хотя среди путников тоже был эльф, их сородич – все это не растопило лед в глазах стражей леса. Сначала они просто не хотели впускать их внутрь своих границ, затем, после долгого и жаркого спора на языке эльфов, в котором Гэндальф то и дело произносил имя Келеборна (и это было единственное слово, что Сэм разобрал в разговоре), эльфы все же решили впустить их, но далеко не одних. С ними вместе к жилищам предводителей лесного народа отправилось так много стражей, что это напоминало не столько проводников, сколько охрану. Лес вокруг оставался похожим на тот, в который они вошли, и все же как-то неуловимо изменился. Вроде бы все те же стволы, ветки, набухшие почки и молодые листья, но все это было уже другим. Не то чтобы появился какой-то свет, а было ощущение близкого света, не то чтобы изменился воздух – а все-таки ноздри улавливали некий аромат, далекий, но прекрасный, на самом краю чувства, вдали слышались некие звуки – тоже совсем тихие, так что было непонятно, на самом ли деле слышишь или это игра твоего воображения – смех, звон колокольчиков, мелодия флейты. В общем, здесь жили эльфы – и этим было все сказано. Вдалеке показалось несколько огоньков неяркого светло-голубого цвета, и Сэму сразу вспомнилось Кольцо, которое он нашел в начале путешествия. Хотя, оно, пожалуй, было поярче, но и от него, и от этих огней исходили спокойствие и умиротворение, даже издали их нельзя было принять за что-то опасное. Эльфы Фангорна оживились, и Сэм понял, что они приближаются к своему селению. Он незаметно вздохнул. Что-то не больно эти эльфы радуются их приходу. Нет, вреда им не причинят – но могут же просто выгнать! Отправляйтесь, мол, откуда пришли. И все. И непонятно, сможет ли тогда Гэндальф сделать в Фангорне то, что задумал… Деревья впереди показались хоббиту какими-то странными, стволы посередине у многих расширялись; он пригляделся и заметил в высоких кронах настилы, стены, крыши, прямо сказать, целые дома! Настилы были деревянными, а вот крыши и стены были сделаны частью из ткани, частью из искусно сшитых больших листьев. Кое-где сами ветки, переплетаясь, образовывали стены и крышу, впрочем, такие жилища, похожие на гнезда, были небольшими. В стенах были прорезаны небольшие отверстия, должно быть, для воздуха и того скупого света, что попадал сюда с темного неба. Хотя здесь было совсем уж темно, ветки и листья закрывали небо. Зато и от врагов, наверное, укрывали тоже хорошо. Да, не о красе и удобстве надо было думать нынешним жителям Средиземья – а прежде всего, о защите и безопасности. Тут уж не только в лес, в самую темную пещеру залезешь, совсем без света будешь сидеть – лишь бы на глаза слугам Темного Владыки не попасться! Пока Сэм предавался этим не самым веселым мыслям, далекие огоньки, а с ними звуки колокольчиков и флейты все приближались. В конце концов они оказались совсем близко, и Сэм различил высокие тонкие фигуры в свободных развевающихся одеждах – кажется, большая часть встречных была женщинами. Сэм видел совсем мало эльфийских женщин, в Тэламаре их было лишь несколько, и у него захватило дух – так много красавиц сразу! Наверное, ничто в мире, кроме, быть может, цветов, не могло сравниться с женщинами эльфов по красоте. Да и цветы тут были – девушка, что шла впереди, высокая, гибкая, темноволосая, в струящемся серебристо-сером платье, плывущем среди ветвей, как утренний туман, несла в руках большую плоскую серебряную чашу, полную водой, в которой плавали несколько неизвестных хоббиту белых цветов. Она остановилась, мелодичным голосом поприветствовав эльфийских стражей. Те тоже остановились и ответили на приветствие, поклонившись в пояс. Глава отряда что-то сказал девушке, и она с любопытством посмотрела на волшебника, потом глаза ее расширились при виде Глорфинделя – видно, она узнала в нем дальнего родича, и с удивлением поглядела она на хоббитов, слегка улыбнувшись им – ясной и теплой улыбкой. Она проговорила еще несколько слов, кивнув командиру, потом снова двинулась вперед, и вновь зазвучали колокольчики и флейта, а один из женских голосов запел песню, которую подхватили другие – и женщины, и мужчины. Процессия двинулась дальше, а стражи повели своих гостей – или пленников? – дальше, в самое селение. *** Главное селение эльфов Фангорна состояло из тех же домов на деревьях, что Сэм видел по дороге. Некоторые были побольше, охватывая стволы самых высоких и толстых деревьев едва ли не до самой макушки (при этом ветки торчали прямо из стен), другие - совсем маленькие, не больше, чем в два хоббитских роста. Стены кое-где были украшены рисунками, не то вышитыми, не то нарисованными на ткани, хоббит не мог разглядеть этого снизу. На некоторых домиках висели фонари, светящие голубоватым или желтоватым светом, другие были темными. Время шло к полуночи, и Сэм чувствовал, как ноги его наливаются усталостью, а голова клонится книзу. Живот тоже недовольно бурчал, хотя хоббит пожевал на ходу немного хлеба, да и привал у них один был, пусть и короткий. Сэм надеялся, что они не сразу потащатся к здешнему правителю – как, то бишь, его называл Гэндальф? – имя не вспоминалось, хотя было, кажется, не очень трудным. Хотя кто его знает, эти эльфы могли не спать день и ночь напролет, это вам не хоббиты… Но, может, они пожалеют бедных хоббитов? Да и остальных – Сэм не был уверен, например, что старая Беруна была так уж бодра и полна сил, все-таки она сильно ударилась о землю, да и предыдущие их приключения в Ортханке совсем не были легкими. И Нэн, хотя и не показывала виду, тоже явно устала, тем более, что она постоянно помогала наставнице. Сэм тоже помогал женщинам и забрал себе всю их поклажу – правда, не такую уж тяжелую. Кажется, идущий впереди командир отряда прочитал сэмовы мысли и, оглянувшись, скомандовал всем остановиться. Они оказались под несколькими раскидистыми дубами, на каждом из которых располагался темный древесный дом. Командир что-то крикнул, подняв лицо вверх, и из одного дома ему ответили, а через несколько мгновений вниз упала веревочная лестница. Наверху оказался всего один эльф, который, обменявшись с командиром стражей парой фраз, спустился вниз, и Сэм его больше не видел. Товарищи быстро расположились в лесном доме, который был почти пустым. Разве что стояли два небольших сундука, совсем нетяжелых даже на вид, они были сделаны из тонких деревянных дощечек. Крышки их украшала резьба в виде листьев и ягод. Внутри оказалась легкая посуда из дерева или коры, которую командир предложил гостям. Тут же снизу подали несколько кувшинов с водой и съестные припасы. Среди них были тонкие полоски вяленого мяса – какого именно, Сэм не разобрал — лесные орехи, сушеные плоды и какая-то трава с довольно мясистыми стеблями. Есть устроились прямо на полу – не то лесные эльфы не считали нужным рубить деревья на стулья, не то этот дом не был жилым и тут ночевали только время от времени. Еду разложили на большие деревянные подносы, тарелки ставили на пол или на колени, и так гости Фангорна поужинали. Чуть насытившись, Сэм пришел в совсем уж хорошее настроение и решил спросить у Гэндальфа: - А как же это – говорят, что Фангорн – опасное место, а я так вижу, что тут куда безопасней Древлепущи! Уж что там с нами было… Хотя я и нашел… Эльф-командир поглядел на него с любопытством, а Гэндальф, повернувшись к хоббиту, сделал страшные глаза, так что тот умолк, поперхнувшись на полуслове. Вообще, на самом деле Сэм отчего-то решил, что местные эльфы совсем не знают вестрона, даром, что они все время говорили только на своем языке. Но оказалось, что это не так. - Я только слышал о Древлепуще, - медленно сказал эльф уже на вестроне, - и это, воистину, опасное место. Но и здесь… ты, периан, просто мало видел и вошел в лес в окрестностях наших поселений. Тут, и правда, довольно безопасно… почти всегда. Но если бы ты зашел дальше в чащу… Эльф мрачно улыбнулся, а Гэндальф только кивнул. - Именно так, Сэм, - проговорил волшебник, - безопасно только здесь – и то, не всегда. - А что вы делали в Древлепуще? – спросил эльф. - Мы не занимались ничем, чего стоило бы стыдиться, - ответил Гэндальф, - но пусть об этом первым узнает ваш правитель. Эльф только усмехнулся, но больше расспрашивать не стал, и остаток ужина прошел в молчании. Спать устроились прямо на деревянном полу, на котором была постелена тонкая ткань темно-зеленого цвета. Вопреки ожиданию Сэма спать было довольно удобно, ткань, хоть и тонкая, неплохо грела, да и ночной ветер за стены домика не проникал. Снилось Сэму что-то приятное, но ничего из своих снов он не запомнил. На следующее утро они отправились дальше и еще через пару часов достигли главного поселения. Здесь лесные дома стали больше и попадались чаще, хоббит также заметил немало самих жителей, среди них было и несколько женщин. Детей он не видел. Вскоре они подошли к высокому раскидистому буку, на котором располагался довольно большой древесный дом. Стены его, сделанные из светло-коричневой ткани, были украшены узорами в виде переплетенных листьев и ягод, и каждый лист был непохож на другой. Дверь (точнее, широкое полотнище ткани) слегка приоткрылась, и оттуда выпала серебристая веревочная лестница. Сначала наверх поднялся командир стражи, изнутри дома послышался разговор, причем один из голосов, кажется, был женским. Вскоре эльф выглянул из двери и пригласил подниматься гостей Фангорна. Гэндальф первым полез в это высокое жилище, которое, как думалось не слишком довольному Сэму, скорее, подходило птицам, чем эльфийским королям. Нет, конечно, подземелья куда как хуже, но эти птичьи гнезда – тоже не совсем то, где пристало бы гостить честному хоббиту. Однако выбирать не приходилось и, после того, как поднялись женщины и помогавший им Глорфиндель, Сэм, вздохнув, принялся карабкаться наверх последним. Внутри, однако, было совсем не так голо и пусто, как в доме, где они ночевали по дороге, хотя и не сказать, чтобы пышно и богато. Вдоль стен стояли сундуки и невысокие шкафы, все изукрашенные резьбой и настоящими сухими листьями и цветами, которые были похожи на живые. У одной стены располагалась стойка с оружием – там были два кинжала, длинный меч в темно-зеленых ножнах, ненатянутые луки и колчаны с белоперыми стрелами. Висели на стенах и вышивки, по большей части изображавшие листья и цветы, бабочек и птиц. У противоположной от входа стороны стояли два деревянных кресла, приглядевшись, Сэм заметил, что это древесные ветви, которые росли таким образом, что создали из себя сидения. Вряд ли это было случайно, не иначе как эльфы наколдовали, подумалось хоббиту. Всколыхнулась ткань у дальней стены, и оттуда вышло трое – сначала две женщины, а за ними мужчина. Одной из женщин была та самая девушка, что они повстречали в лесу с цветами. Она выглядела моложе другой, более высокой и статной, похожей на королеву. Обе женщины были черноволосыми, их прически были украшены цветами – живыми или их искусными подобиями. Одеты они были в белые платья до полу с широкими длинными рукавами. Мужчина-эльф был высоким, одетым в светло-коричневое и зеленое с золотой вышивкой в виде дубовых листьев. В руках он держал резной дубовый посох. Золотыми волосами и высоким ростом он походил на Глорфинделя, но лицо его было куда мрачнее, а глаза не сияли так ярко, как у рожденного в Амане. Однако осанка его была поистине королевской, а взгляд не обещал ничего хорошего тому, кто помешает устремлениям владыки. Златовласый эльф и та женщина, что выглядела старшей, сели на кресла-ветви, девушка присела у ног женщины на низенькую скамеечку. Эльф, глядя прямо на Гэндальфа, произнес: - Трандуил и Ластиэ, король и королева лесных эльфов Фангорна, приветствуют вас, гости нашего леса. Приветствуют тебя, Митрандир, нашего давнего друга, и твоих спутников, кои незнакомы нам. Гэндальф в ответ поклонился (его примеру последовали и все остальные), а после ответил Трандуилу вежливым приветствием и быстро представил ему своих спутников. Трандуил смотрел на каждого из них, кивая, но, несмотря на учтивость, оставался хмурым. Казалось, его совсем не радуют гости. Когда представление окончилось, он заговорил снова: - Немало лет по счету смертных прошло с тех пор, как мы виделись с тобой последний раз, Митрандир. И в тот раз ты просил меня об услуге… и я оказал ее. Иногда я думаю, что все наши беды начались с этого. - Никто из нас не знает, к чему приведут слово или поступок, даже если их следствия кажутся очевидными, - ответил ему Гэндальф. – Редко дано провидеть будущее даже самым проницательным и мудрым, и не всегда они понимают, как оно сбудется. - Что ж, это верно, - кивнул Трандуил. – Хотя последние годы мне кажется, что любое наше решение – к худу. Вот и Келеборн, мой друг и соправитель, покинул нас, отправившись на опасное дело, и от него нет вестей. Не знаешь ли ты, Митрандир, что приключилось с ним на Севере? Гэндальф не стал ничего скрывать и тут же рассказал Трандуилу о путешествии из Тэламара. Лицо эльфийского владыки еще больше омрачилось. - Сегодня же я прикажу разведчикам направиться к горам и разузнать все, что можно, - сказал он. - Я хотел просить тебя о том же, - кивнул Гэндальф. Трандуил немного помолчал и спросил: - Скажи, Митрандир, что привело тебя и твоих друзей в наш лес? - Не то чтобы он всегда был только вашим, - ответил Гэндальф и быстро рассказал Трандуилу о том, что он хочет сделать в Фангорне – найти и пробудить энтов, былых хозяев леса. Во время его рассказа лицо эльфийского короля мрачнело все больше, и в конце концов он лишь рассмеялся, и смех его был нерадостным. - Пастыри Древ, - сказал он, - живые деревья, сила, что ты хочешь призвать против Темного Владыки. Увы тебе, Митрандир, эта сила давно уже обратилась ему во благо. Наш лес терзает две напасти – орки извне и чудовища-древа изнутри. Они ненавидят друг друга – да! Но и нас они ненавидят не меньше. Многие мои подданные погибли от них. Даже и… - он вдруг умолк, потом лишь махнул рукой, не докончив фразы, и лишь повторил: - Многие… Правда, последнее время нам все же удается сдержать их и даже натравить на орков. Но на большее они не годятся. - Не думаю, - ответил ему Гэндальф, сжав собственный посох. – У меня появились новые друзья и помощники. Вот госпожа Беруна, например, мудрая старица, что любит все, что растет, и понимает его. Она может… многое. - Человек? – Трандуил посмотрел на старую Беруну с любопытством, что оживило его лицо, оно стало почти приветливым, но тут же снова угасло. – Нет… с ними не договориться, их не пробудить. И вам это не удастся, госпожа Беруна, если не удалось нам, тем, кто знает многие древние дубы со дня их рождения! - Простите, господин мой, - Беруна смотрела на короля решительно и явно не собиралась соглашаться, - но я бы не пустилась в столь долгий путь, если бы думала так же! - Боюсь, вы проделали этот путь напрасно, - Трандуил горько улыбнулся и снова обратился к Гэндальфу: - Но я должен сказать тебе, Митрандир, вот что: я не только не верю в успех твоего предприятия, но считаю его опасным для моего народа. Подумай сам: ты хочешь пробудить древнюю силу, что очень могущественна, и она несет угрозу для всех жителей Средиземья из плоти и крови. Сейчас, под Тенью, все искажено, и что если Древа поднимутся не только на Саурона, но и на всех других? Ты сам знаешь, как люди относятся к лесам – просто как к месту, где можно поохотиться и срубить деревья для дома или костра! Они часто немногим лучше, чем орки. А вместе с ними пострадаем и мы. Гэндальф лишь покачал головой. - Я не думаю так. Энты – мудры, они послушают меня. К тому же, у меня есть то, чего они желают больше всего на свете. Глаза Трандуила вновь блеснули любопытством, но тут же опять угасли. - Нет, Митрандир, не думаю, что у тебя что-то получится, - сказал он. – И, более того, я против того, чтобы ты даже пытался что-то сделать здесь. Это слишком опасно. Быть может, я должен приказать вам покинуть пределы леса. Лицо Гэндальфа омрачилось, он слегка подался вперед, сжимая свой посох. - Трандуил, друг мой, - сказал он с нажимом, - если не хочешь помогать мне – это прискорбно. Но еще хуже, если ты хочешь помешать! Я не хочу и не могу применять против тебя силу, я лишь взываю к твоему разуму – подумай прежде, чем решать! Моя миссия должна быть выполнена, Средиземье должно стать свободным! Я должен сделать то, что задумал. Трандуил посмотрел на него неприветливо. - Ты уже многое задумывал, Митрандир, - сказал он. – Твои планы стоили мне жизни единственного сына, и неизвестно, к чему приведут сейчас. - Неизвестно, да, - ответил Гэндальф с заметным раздражением, - но известно, к чему приведет полная победа Саурона. К тому, что и ты, и весь твой народ – погибнут! - Не угрожай мне! Король поднялся, опираясь на посох, и почти навис над невысоким волшебником, который, правда, бестрепетно выдержал его гневный взгляд. - О господин мой! – сказала тут королева, быстро касаясь рукава своего мужа. – Прошу тебя, не говори и не делай ничего поспешно! Не решай, не подумав, как следует! Трандуил посмотрел на нее неласково, но было видно, что ярость его постепенно утихала. Взгляд его потеплел, и он взял ее за руку. - Да, конечно, - произнес он уже не гневно, а устало. – Хотя и многие сомнения одолевают меня теперь… Но что же, я не буду решать поспешно. Митрандир, прошу вас быть нашими гостями – но прошу не предпринимать ничего, пока я не вынесу решения. - Согласен, - сказал Гэндальф, наклоняя голову. *** Спустившись вниз из дома короля, товарищи вновь попали под опеку все того же эльфа-командира (которого, как выяснилось, звали Динэллон) и его отряда. Теперь они еще больше походили на стражу, чем раньше, хотя из разговора с королем Сэм понял, что здешние эльфы куда охотнее выпроводят чужаков, чем будут держать здесь. Что ж, пленение в этом мрачном лесу им точно не грозит – и это не так уж плохо! Ожидать решения короля они должны были в одном из древесных домов, таком же скудном и ненадежном (по крайней мере, на взгляд Сэма), как и тот, в котором они ночевали по дороге сюда. Гэндальф выглядел мрачным и озабоченным и, как только они немного устроились в своем новом жилище, тут же закурил трубку, как будто стараясь ее дымом разогнать нависшие над ними неприятности. Глорфиндель, сидевший с ним рядом и оглядывавший свой лук, в конце концов заговорил с волшебником – и спросил то, что интересовало всех: - Что же дальше, Гэндальф? Волшебник мрачно посмотрел на него из-за клубов дыма. - Ждать, как я и обещал, - ответил он. – Все это мне не нравится… Глорфиндель слегка пожал плечами. - Он ведь не может помешать нам здесь? Насколько я понимаю, здешние жители владеют лишь этим уголком леса и не более того? Гэндальф усмехнулся. - Помешать-то не помешает, - сказал он, выпуская изо рта еще струю дыма, - но и помогать не будет. А места здесь опасные… Да и мало я знаю о том, что происходит в глубинах Фангорна – похоже, об этом Трандуил знает больше меня. И этого боится. Хотя, сдается мне, - он стряхнул с чашечки трубки пепел, - тут не только страх замешан, но и что-то другое. Его сын, Леголас, погиб, - он вздохнул, - но как и где – мне точно не известно. Горе гнетет его и… Он не договорил, прислушиваясь к шуму снаружи дома. Снизу доносились голоса – разгоряченные, спорящие. Слов Сэм разобрать не мог – говорили на эльфийском. Через пару минут горячего спора зазвенел колокольчик, подвешенный на одной из веревок – так гости предупреждали о своем приходе. Гэндальф, подойдя ко входу, скинул вниз веревочную лестницу. Вскоре они увидели, как в проеме появилась девушка, одетая в белое платье и светло-серый плащ. Та самая девушка, которую они встретили по пути сюда с цветами и которая сидела рядом с королем и королевой. Она оглядела сидящих в доме и слегка поклонилась. - Меня зовут Неллот и я младшая сестра королевы Ластиэ, - сказала она. *** Не то что бы эти слова были нужны самому Гэндальфу – Сэм увидел, как он смотрел на Неллот: как будто они были хорошо знакомы. Но остальные не знали, кто эта девушка, сидящая у ног королевской четы. Сэм смущенно поклонился ей, бормоча приветствия и свое имя, другие тоже кланялись и представлялись. Наконец, с приветствиями было покончено. Волшебник внимательно смотрел на эльфийку, которая, не чинясь, села на один из сундуков. - Мне очень жаль, что король не хочет вас слушать, - сказала она. – Если говорить обо мне, то я и мига не раздумывала бы: сразу же сделать что-нибудь против Врага! – ее глаза сверкнули. – Пусть бы он перестал калечить нашу землю! - Так, все так, госпожа, - кивнул ей Гэндальф. – Но что же ты предлагаешь? Не знаешь ли, почему Трандуиль, мой старый друг, так надломлен? Я знаю, что его сын погиб, но… - А знаешь ли ты, - спросила девушка, пристально глядя на Гэндальфа, - как это случилось? - Не совсем, - ответил волшебник, не отрывая от нее своего взгляда. - Я покажу вам, - сказала Неллот. Она вдруг пропела несколько нот - высоких и чистых – и Сэм вдруг увидел, что полотняные стены их дома расплываются, и их место занимает лес. Нет, не так – Лес. При виде этих мощных деревьев, их огромных ветвей и густых листьев, хоббит понял, что все, виденное им до сих пор, лишь жалкое подобие древесной чащи. Здесь же стояли подлинные Отцы Дерев. Их стволы были толщиной с двух троллей, их сучья подымались на высоту каменных башен, их листья застили небо… Фигурки, что пробирались у их подножия, казались жалкими насекомыми. Но тут они будто приблизились к зрителям, и Сэм увидел, что это были двое мужчин, один – высокий и стройный, судя по лицу – эльф, другой же, низкорослый и кряжистый, с густой бородой, похоже, был гномом. Оба шли по лесу осторожно, постоянно озираясь, как будто ожидая нападения. Никого не было рядом, но ветки склонялись к ним, цепляя за плащи и кольчуги, листья лезли в глаза, а из-под земли выступали узловатые корни, стараясь попасть прямо под ноги пришельцам. Гном, споткнувшись о выступающий корень и чуть не упав, выхватил было секиру из-за пояса, но тут эльф что-то сказал ему – что именно, слышно не было, как и других звуков, и это добавляло жути – и гном засунул оружие за пояс, а на лице его появился страх. Эльф тоже не был спокоен, лицо его было тревожным, он взял гнома за плечо, указывая вперед, где между стволов был виден небольшой просвет. Оба товарища устремились к нему, но вдруг одно из ближних деревьев двинулось вперед и закрыло его собой. Гном с искаженным от ярости лицом все же вытащил топор из-за пояса и, несмотря на предостерегающий жест товарища, обрушил его удар на толстый ствол. Порыв сильного ветра пронесся по лесу, снизу, от корней деревьев, поднялся черный туман, затмевая видение. Стволы и ветви зашевелились, но уже не от ветра, а по собственной воле, и начали смыкать кольцо вокруг путников. Одна из веток ударила по руке гнома с топором и оружие упало на землю, а рука повисла бессильной плетью. Эльф закричал – снова беззвучно – и на мгновение деревья будто слегка расступились. Но тут же вновь стали смыкаться, надвигаясь на путников. Черный туман затягивал все вокруг, сквозь него мало что было видно, лишь тени – нависших деревьев и двух путников, противостоящих им… Высокая фигура эльфа вскинула руку, и вдруг деревья потряс сильный вихрь, срывающий листья и ломающий ветки, в почти сплошной их стене открылось отверстие в рост человека – и гнома буквально вышвырнуло наружу, его тело покатилось вперед, пока не врезалось в большой валун и не осталось там лежать. А деревья сомкнулись над эльфом, и все окутал черный туман. Видение исчезло, будто в одно мгновение стертое огромной рукой. Сэм вновь увидел полотняные стены эльфийского дома, своих друзей и Неллот, прикрывшую рукой глаза, будто от усталости. Легко вздохнув, она отняла руку от лица и медленно заговорила. - Гном – его звали Гимли, сын Глоина – выжил и сумел пройти еще две лиги, прежде, чем наши стражи наткнулись на него. О, сыны камня стойки, и он смог исцелиться от своих ран и поведать нам о том, что произошло. Хотя и не сразу… Мы тогда не знали, что наш принц возвращается сюда и идет с востока, оттуда, где Тень накрыла наш лес плотнее всего. Эта весть о Леголасе стала для нас ударом. Но мы еще на что-то надеялись. Наши лучшие воины отправились в то место, но… Неллот вдруг резко замолчала, ее лицо побледнело, губы слегка подергивались, будто она сдерживала рыдания. - Да, - тихо сказал Гэндальф, - я слышал, что хуорны питаются плотью… - Не продолжай! – вскричала Неллот и, справившись с собой, сказала уже спокойнее, но с глубокой печалью: - Да, наши воины нашли его… мы убедились в его гибели. Она замолчала и никто не решался нарушить печальную тишину. Наконец, Неллот снова заговорила. - Король был в ярости, в глубокой скорби… Он понял, что Леголас мог бы спастись, но предпочел спасти друга. Но он хоть и вспыльчив, но справедлив, и он смог сдержаться. Гнома вылечили, и он ушел отсюда на север… Но с тех пор король пребывает в отчаянии и больше не верит в победу над Сауроном. И уж тем более – с помощью энтов. Она замолчала, уронив сложенные руки на колени. Остальные молчали тоже, пока не заговорил Гэндальф. - Трандуил впал в отчаяние – увы. Но остальные, госпожа Неллот? Неужели весь ваш народ лишился надежды? - Я – нет, - сказала Неллот и глаза ее сверкнули. – И другие… не все покорно ожидают нашествия Тени. Но вам придется трудно. Особенно в отсутствие Келеборна. Хоть бы он вернулся! - Надеюсь на это, - вздохнул Гэндальф.