Сказочник

Двое из дунлендингов принялись неистово стучать в деревянные створки, громко крича. Но ворота не подавались, противостоя их натиску точно так же, как противостояли усилиям рохиррим. Быстро потеряв надежду попасть внутрь, они развернулись, встав рядом с товарищами, которые подняли обагренные кровью ятаганы. Командир дунлендингов прокричал команду и тогда все воины встали рядом, ощетинившись клинками, готовясь принять последний бой. Рохиррим подходили все ближе к ним, но когда им оставалось всего несколько шагов, то со стороны войска Рохана раздался громкий голос: - Стойте! Несколько рохиррим остановилось сразу же, другие продолжали идти, все медленнее – никому не хотелось напороться на ятаган. Один из дунлендингов завизжал и замахнулся. - Стойте! На сей раз приказ был произнесен так, что не остановиться было невозможно. Рохиррим оглядывались в растерянности и если бы руки дунлендингов с обнаженными клинками не опустились – как будто против их воли – то Всадникам могло бы прийтись худо. Из рядов войска Рохана вышла невысокая фигура с посохом. То был Гэндальф. Он снял свою остроконечную шляпу волшебника и его полуседые волосы развевались по ветру. Рохиррим расступились, когда Гэндальф подошел еще ближе. Хуорны не двигались, застыв, как настоящие деревья. Со стен перестали стрелять. Все замерло, затихло, ожидая не то бури, не то чуда. - Отпустите их, - сказал Гэндальф, совсем близко подойдя к прижатым к воротам дунлендингам. - Что, господин? – десятник из рохиррим, высокий и крепкий мужчина с довольно длинной бородой, смотрел на Гэндальфа с недоумением. – Отпустить? Но куда, господин? И зачем? - Пусть идут к себе в город. - Но… ворота закрыты, господин, - десятник махнул рукой в направлении ворот. – Куда им идти? - Куда они захотят. Десятник обернулся обратно к дунлендингам и как-то неуверенно махнул в их сторону рукой. - Идите! Дунлендинги переглянулись, самый молодой вздохнул с облегчением, избавившись от пережитого смертного страха. Он же заколотил снова в ворота. За ними послышался шум, но створки не двинулись. - Мы не будем нападать, - Гэндальф обратился к старшему из дунлендингов. – Передай им это. - Ты врешь, - ответил тот, с ненавистью глядя на волшебника. – Вы ждете, когда откроются ворота, потом вы ворветесь в город и уничтожите наш народ! - Ты судишь по себе, - сказал волшебник, а рохиррим, стоявшие неподалеку, переглядывались, с недоумением глядя то друг на друга, то на Гэндальфа. - Господин… - нерешительно начал десятник. – Что нам делать? - Мы отойдем, - сказал ему Гэндальф, а потом посмотрел на старшего дунлендинга. – Мы отойдем на два полета стрелы и вы успеете войти и закрыть ворота снова. Дунлендинги молчали. Старший из них лишь смотрел на Гэндальфа, а тот повернулся и сказал: - Делайте, как я сказал. Десятник все еще колебался. - Я должен… - с сомнением начал он. - Ты должен подчиниться! – звонкий и чистый женский голос раздался над полем. Морвин осадила коня совсем рядом с ними. Она высоко держала знамя Рохана и обнаженный меч, управляя конем лишь с помощью ног. Она окинула взглядом всех рохиррим и сказала: - Делайте, как говорит господин Гэндальф. Это приказ Полководицы и Правителя. Со стороны войск Рохана раздался низкий звук, отдаленно похожий на звук рога, только рог этот должен был быть воистину огромен. Хуорны, до того стоявшие неподвижно неподалеку от ворот, вдруг задвигались. Они отходили назад, повинуясь зову энтов, своих правителей. - Хорошо, - склонил голову перед Морвин десятник. – Отходим! Он махнул рукой своим воинам и те подчинились, кто-то сразу, а кто-то после недолгого колебания. Когда они отошли на два полета стрелы, за воротами послышался шум и одна из створок приоткрылась. Дунлендинги стали проходить в щель по одному, пока не остался лишь один, мужчина средних лет, что стоял рядом с командиром отряда. Он шагнул – но не в ворота, а вперед, к рохиррим. - Эй! – послышался крик из города. – Возвращайся! - Нет, - сказал дунлендинг. *** Ворота захлопнулись. Хуорны остались стоять на некотором расстоянии от стен, как будто древа-стражи. Рохиррим отошли, не атакуя стен. Дунлендинги и орки тоже не выходили за пределы города, а что там происходило – никто не знал. Точнее, Сэм не знал. Он был очень рад передышке, тем более, что воинам приказали отходить и располагаться на отдых, что они и проделали. Сэму совсем не нравились битвы – куда лучше слушать про драку, чем в ней участвовать – так несколько раз говорил его тезка, Сэм-старший. Младший вспомнил о нем и вздохнул. Что-то будет дальше? Cэм не заметил, как произнес эти слова вслух, а знакомый голос ответил: - Думаю, мы скоро победим. Сэм обернулся и увидел Деора. Юноша улыбнулся ему, протягивая руку для приветствия. - Ну да, Гэндальф говорил, что здесь скоро все закончится, - Сэм ответил на приветствие и присел на камень, заглядывая в походный мешок. Окрестные жители отступали в город в спешке и оставили много припасов. Армия рохиррим не голодала. Сэм предложил Деору сыра и хлеба и тот с благодарностью принял еду. - Еще бы нам не победить с волшебными деревьями, - Деор быстро расправился с угощением. – Интересно, что-то там в городе… Думаю, что… Он запнулся, потом улыбнулся Сэму. - Извини, это не моя тайна. - М-да уж, - сказал Сэм глубокомысленно, - конечно, если… - но тут он запнулся, потому что на самом деле и понятия не имел, на что намекал Деор, поэтому просто повторил: - М-да уж… - и многозначительно посмотрел на Деора. Тот только пожал плечами и слегка улыбнулся, не то считая, что Сэм и сам о чем-то знает – благодаря Гэндальфу, не то извиняясь за то, что не хочет открывать тайны. Деор только повторил: - Скоро все закончится. - Скоро, - как будто эхом отозвался другой голос, более мягкий и звонкий, и тоже знакомый Сэму. Из полутьмы появилась Морвин. Сейчас девушка не носила одежды Знаменосицы Рохана, белой, с нашитым на груди гербом. Она была одета как простой юноша-пастух, который собрался выводить коней в ночное. Морвин села на камень и уткнулась подбородком в колени. Сэм протянул хлеб и сыр и ей, она взяла, поблагодарив, медленно откусила угощение, но было заметно, что мыслями она далеко. - Да поскорей бы уже, - сказал Сэм, желая продолжить разговор – может, дочь Правителя что-то знала. Морвин посмотрела на него, слегка улыбнулась. - Немного осталось, - сказала она. – Надо же, я хоть и всегда верила, что мы победим, но думала, пройдут годы и годы. Но разрушение Ортханка, помощь энтов – это ускорит конец. - Конец Врага, - жестко сказал Деор. Морвин кивнула. Она медленно жевала, молчала, и другим тоже говорить не хотелось. Покончив с угощением, Морвин поднялась. - Пожелайте мне удачи. Деор с Сэмом растерянно переглянулись и сделали, как она просила. Морвин повернулась, чтобы уйти. - Но… - начал было Деор. Девушка обернулась. - Не иди за мной, - только и сказала она, но взгляд ее был таков, что Деор не посмел ослушаться. *** Сэм думал, что на следующий день штурм начнется снова, но ошибся. Утро, как всегда темное, началось тихо и спокойно, ни суеты, ни громких приказов. И, конечно, Сэм был этому рад – иногда он вообще подумывал о том, что зря ввязался во все эти приключения. И без него бы обошлись. Сидел бы у Тома и Златеники в их заповедном лесу и горя не знал… А может, и знал бы. Сидел бы и думал – а как там Нэн, чем занят господин Сказочник, тосковал бы по Ширу. Томился бы и скучал. Может, даже сбежал бы. И не увидел бы столько чудес и всякого интересного. «Толку с этих чудес, если тебя убьют сегодня», - раздался ехидный внутренний голос. Так, ладно, хватит уже раздумывать о судьбах мира и своей горькой судьбе! Не раздумьями сильны хоббиты, пусть это волшебников заботит. А он, Сэм, пока что посидит спокойно, вокруг посмотрит… Посмотрел Сэм вокруг и странное все же увидел. Раньше бы совсем удивился, а теперь так, слегка. Лес новый за ночь вокруг Эдораса вырос. Темный лес, густой. Колдовской. И совсем близко от стен. Не то чтобы залезть на дерево и потом на стену забраться можно было, но все же – очень близко. Город тоже затих, на стенах никого не было видно. Сэму хотелось думать, что они все ушли, но он понимал, что это не так. Скорее, спрятались и затаились. Следят изнутри за тем, что будут делать осаждающие. Время шло, деревья все так же стояли неподвижно, иногда шелестя листьями без всякого ветра, а войско Рохана бездействовало. Сэм не выдержал неизвестности и принялся расспрашивать всех вокруг, но никто ничего не знал. Все знал, наверное, Гэндальф, но волшебник будто сквозь землю провалился. Наконец Сэм наткнулся на Деора и спросил его. Деор только пожал плечами в ответ – и он ничего не знал. Лицо у него было тревожным, он то и дело поглядывал на темный тихий город. - Ох, как там Морвин… - только и сказал он. - А она что, туда пошла? – удивился Сэм. - Куда же еще-то, - мрачно пробормотал Деор. – И за собой не позвала… И даже запретила ходить! - А ты ее всегда слушаешься, да? – спросил Сэм. Деор в ответ мрачно глянул и что-то неразборчиво проворчал. Сэм понял, что разговор на эту тему лучше не продолжать. - Не нравится мне все это, - Деор только покачал головой и вцепился в рукоять кинжала за поясом. – Вроде мы почти победили, а что-то тревожно. - Главное, чтобы колдовства какого не было, - вдруг ляпнул Сэм и сам испугался. Как-то он это сказал легко, не подумав… а слова упали тяжело, словно истинная правда. Темная правда, недобрая. Деор при словах о колдовстве весь передернулся. Лицо у него стало испуганным, и Сэм вдруг понял, что он еще сам почти мальчишка. Раньше Деор казался ему намного старше. - Встречался я с колдовством, - сказал Деор и снова вздрогнул. – В другой раз не хочу. - Будто нас спросят, - фыркнул Сэм и вздохнул. – Не хотел бы я об этом говорить… - Ладно, поживем-увидим, - сказал Деор и погрузился в мрачное молчание. Разговорить его снова хоббиту не удалось. *** Два дня в ожидании. Сэм то слонялся по лагерю, то сидел, раздумывая о том, о сем, больше вспоминая всякие случаи из детства, иногда думал о родителях, о старых друзьях, которые остались в Шире. Несколько раз днем он прикорнул на старом одеяле, но сон что-то не шел. Пытался он высмотреть Гэндальфа, но волшебник будто под землю провалился. Ни Фарамир, ни Эовин тоже не показывались. Около шатра Правителей Сэм заметил разве что давешнего вастака, который вышел из города. Тот, вроде бы, не был под стражей и вел себя вольно, но и уйти от рохиррим не пытался. Сэм подивился этому, но только пожал плечами, не в силах найти ответ. Что бы там ни говорили о том, что он всегда видит самое важное, сейчас он точно бы так не сказал. Он ничего такого не замечал и пытался только отдохнуть получше, перед новыми боями. Сэм не сомневался, что вскоре они начнутся. На третий день, рано утром Сэма разбудил странный и тревожный звук. Снился ему пренеприятный сон, как будто он в темном лесу, заблудился среди высоких и мрачных деревьев с черными стволами и темными листьями. Деревья поскрипывали, хотя ветра совсем не было, листья шелестели, будто шептались. Он шел вперед, быстро, пытаясь найти хоть какой-то просвет, но деревья обступали его все теснее, теснее, окончательно закрывая путь… Когда листья приблизились к его лицу, уже прикасаясь к нему, он проснулся, с трудом удерживая крик. Вокруг происходило какое-то движение, но никаких сигналов, никаких звуков рога Сэм не слышал. Кто-то тронул его за плечо: - «Вставай». Сэм вскочил, судорожно цепляясь за свой кинжал. - Что?! – почти закричал он. - Просто общий сбор, - человек его разбудивший пожал плечами. – Но желательно – потише. - Потому и без рогов, - пробормотал Сэм скорее себе, чем собеседнику. - Да, так. Так ты вставай, не задерживайся, - и рохир отвернулся, шагнув за пределы тусклого света угасающего костра. Сэму особо собираться и не нужно было, он спал одетым и в кольчуге, а в обуви не нуждался. Он оглянулся, увидел несколько человек из своего отряда, которые шли вместе, и пристроился за ними. Впереди, не так уж далеко, он увидел светло-серые стены Эдораса. Но их окружало нечто темное, хотя и не сплошное, с просветами. Ограда слегка шевелилась. «Хуорны», - тут же подумал Сэм. Загадкой тут и не пахло. Однако, что они собираются делать? Люди не стали идти под самые стены города, это было опасно и в полной темноте. Отряды выстраивались чуть поодаль, дальше полета стрелы. Кое-кто нес факелы, так что совсем уж темно не было. Свет отражался бликами от кольчуг и кончиков копий. Люди стояли тихо, хотя кое-где слышались разговоры, но негромкие, как будто говорящие боялись кого-то разбудить. Никто не выкрикивал оскорбления противнику, не стучал мечом по щиту, как бывало перед битвой. Вдруг послышался громкий звук. Тягучий и низкий, похожий на вой ветра среди трепещущих крон деревьев, когда ветер хочет оборвать с них сухие листья и пустить их крутиться в воздухе. То были рога энтов, странная, но притягательная музыка. Хуорны зашевелились, уже не просто как деревья от ветра, но куда как сильнее, как те самые «ходячие деревья» из страшных сказок, что рассказывают все народы Средиземья. Кто же знал, что это не сказка, но истинная правда. Можно придавить камнем травинку, и она не вырастет больше, погибнет, не даст и семян. Что такое маленькая травинка в сравнении с большим камнем? Но гораздо чаще бывает по-иному, трава, кусты, деревья крошат и разрушают камень, чуть ли не разрывают его на части, и постепенно, пока проходит год за годом, огромный валун раскалывается на камни поменьше, покрывается слоем плодородной почвы, на котором растут все новые и новые травы… Сейчас Сэм видел, как то же самое происходит с каменными стенами, только во много раз быстрее. Хуорны цеплялись ветвями и корнями за камень, расшатывали его, вырывая куски, сначала небольшие, потом все больше и больше. Еще немного – и в стенах покажутся дыры, а потом и проломы, и тогда будет дан сигнал к атаке и Эдорас падет. Сэм ожидал, что сейчас в хуорнов полетят камни и горящие стрелы, что защитники попытаются отогнать живые деревья от стен и отсрочить свое поражение. Но нет, стены оставались тихими и темными. Это было странно, но Сэм тут же вспомнил о Морвин. Может, благодаря ей дунлендингам и оркам есть чем заняться внутри города? О, тогда враги попадут между молотом и наковальней и наконец-то столица Рохана окажется в руках своих истинных хозяев, давным-давно изгнанных. Шум хуорнов нарастал, хотя ветра почти не было, кроны их шелестели, будто при сильной осенней буре, которая обрывает засохшие листья. Сэм видел, как тени ветвей метались на фоне светло-серых стен, ветви хлестали по камню с громким стуком. Хуорны приходили в неистовство, подогреваемые вековой ненавистью к врагам, направляемой их хозяевами-энтами. Сэм поежился. Ему бы очень не хотелось сейчас быть внутри города, быть среди тех, против кого были направлены эта ярость, эта буря. Снова запели рога энтов. Теперь звук был громче, чем в начале, и более яростным, менее спокойным. Энты долго собираются, но если уж собрались, то делают свое дело быстро, не колеблясь и не раздумывая. Сейчас они хотели уничтожить своих вековых врагов, голый холодный камень и тех, кто прятался за этим камнем, тех, кто ненавидел деревья и леса, злобных слуг тьмы, которым милее выжженные пожарища и голые пыльные равнины, чем густые зеленые леса. Но тут вдруг послышался новый звук. Он шел от Эдораса и был низким, таким низким, что Сэм едва его различал. Но хотя и едва слышный, этот звук наполнял его страхом. Сэм посмотрел на то место, откуда шел этот звук, и увидел, что чернота ночи кое-где стала еще чернее. А хуорны… некоторые из хуорнов вдруг отпрянули от стен, а кто-то с протяжным стоном стал валиться на землю. - Черное пламя! – послышался громкий крик из рядов рохиррим. – Колдовство! Здесь колдуны! О горе нам, горе! И верно, это было то же самое черное пламя, что Сэм видел когда-то в лесу Фангорн перед пробуждением энтов. И оно было губительно для хуорнов, хуже топора и огня, потому что ему волшебные деревья противостоять не могли. Стон пронесся над рядом хуорнов, как будто заскрипели разом множество деревьев, валящихся под натиском топора дровосека. Черное пламя исходило от ворот Эдораса и, приглядевшись, Сэм увидел там высокую фигуру в длинном плаще и, даже на расстоянии многих фарлонгов почувствовал холод и страх, исходящий от нее. Энтовы рога вновь запели, но звук их как будто ослабел, как будто черное пламя заглушило древний напев. Черная фигура на воротах молчала и лишь черное пламя текло от нее, тихое и смертоносное, пожирающее все на своем пути: дерево, траву, плоть и самый свет, которого и так немного осталось в мире. Хуорны расцепили свое кольцо, то тут, то там в нем появлялись прорехи. Кто из живых деревьев не отступал, тот корчился в колдовском пламени, стеная от боли и ужаса смерти. Люди стояли, пораженные страхом, не зная, что делать. С обычным врагом они бы храбро сражались, но что можно сделать здесь? Как совладать с колдовством и колдуном? С помощью другого колдуна, конечно. Из того места, где находились шатры Правителей, вдруг вырвался сноп так знакомого Сэму радужного света. Он был направлен на фигуру черного мага. Тот покачнулся, но устоял и вдруг от него понесся странный звук, на самом пределе слышимости. Выдержать его было трудно и Сэм зажал уши, как и многие его соседи, но это мало помогло. В глазах Сэма потемнело, в голове будто застучали огромные молоты, он с трудом держался на ногах. Воин рядом с ним согнулся, едва не оседая на землю, но через несколько мгновений все прекратилось. По лицу Сэма что-то текло. Он ощупал его и понял, что из носу пошла кровь. Обычные звуки доносились до него, словно сквозь вату, но постепенно он возвращался в нормальное состояние. Тряхнув головой, он снова уставился на ворота, не то чтобы ему очень хотелось туда смотреть, просто повернуть голову было тяжело, да и сейчас ему было все равно, на что смотреть. Однако смотреть стоило именно туда. Черный маг, устоявший на ногах медленно поднимал правую руку, и у Сэма все сжалось внутри: колдовство продолжалось, похоже, не выстоять им тут, даже с помощью энтов!.. как вдруг… Маг резко наклонился вперед, будто его ударили. Мгновение он балансировал на самом краю ворот, но не удержал равновесия и рухнул вниз. В спине у него торчали две серые, с белым оперением стрелы. *** Все, что было потом, Сэм помнил довольно смутно. Когда Черный упал, все разом пришло в движение. Хуорны тут же двинулись обратно к стенам и стали расшатывать камни с удесятеренным рвением. За стенами послышался шум: крики и вопли, лязганье мечей и грохот камней, которые били в стены, но уже изнутри города. Ворота вдруг затряслись, но колотили в них тоже изнутри, а не снаружи. Потом они внезапно распахнулись, и наружу, визжа и завывая, выплеснулись орки… Воины рохиррим, увидев давнего и самого ненавистного врага, ринулись вперед, к городу. Позади Сэм слышал звуки рогов, выпевающих сигнал «В атаку!», который был чем-то похож на тот, которым в Шире сообщали о пожаре или нападении волков на поселение. Орки и рохиррим схлестнулись в четверти лиги от ворот, а часть хуорнов, развернувшись, напала на орков сзади, утоляя свою вековую ненависть. Что творилось у ворот, Сэм не мог разглядеть, но, когда он поднял голову, то увидел, что наверху, вместо высокой, внушающей ужас, фигуры черного мага вдруг появилась невысокая и тонкая, знакомая Сэму фигурка, держащая в руках натянутый лук. Девушка тряхнула волосами, закричала: «За Рохан! За Рохан! Сражайтесь, Всадники!» и люди ответили своей Знаменосице восторженным криком.