Сказочник

Оживший валун, поднимаясь, запорошил снегом Сэму все лицо, и хоббит махал вынутым из-за пояса ножом почти вслепую. Наконец он сумел протереть глаза, размазав по лицу снежную кашу, но тут оказалось, что противник уже отскочил не меньше чем на фатом, и потому все храбрые выпады хоббита пропали втуне. Выставив перед собой нож и приглядевшись в полутьме к существу, которое он принял за камень, Сэм увидел, что то был человек, хотя и незнакомого ему племени. Он совсем не походил на бледнокожих высоких дунэдайн, скорее уж был братом желтокожих и скуластых лоссотов, но братом двоюродным, а не родным. Роста он был небольшого, приземистый и плотный, с довольно длинными руками и коротковатыми ногами. Нос у него был плоским, кожа – смуглой, лоб – широким, с массивными надбровными дугами, под которыми поблескивали небольшие темные глаза. В глазах светилось удивление – человек смотрел на хоббита с нескрываемым интересом, оглядывая его сверху донизу, с шапки курчавых волос до покрытых шерстью ступней. То, что хоббит принял за мох на камне, оказалось волосами – длинными и темными. Человек не проявлял никакой враждебности, и Сэм опустил нож, неуверенно улыбаясь. Из лагеря уже слышались удивленные крики, и не прошло и нескольких мгновений, как весь отряд окружил незнакомца. Лицо у того стало напряженным, но когда он увидел Гэндальфа, то широко улыбнулся и что-то сказал на незнакомом Сэму языке. Гэндальф тут же ему ответил. Человек заулыбался еще шире и заметно расслабился. Громко рассмеявшись, он указал на Сэма и быстро заговорил. Волшебник в ответ тоже расхохотался, шагнул к хоббиту и, потрепав его по плечу, сказал: - Ну, Сэм, от тебя никому не укрыться! Но в следующий раз будь поаккуратней – не все так добры к нежданным гостям, как мой друг Кирдан или старый Аркхан… Сэм покраснел и насупился – кажется, Гэндальф прекрасно знал, при каких обстоятельствах он нашел тайное убежище эльфов. Про себя он клял свое «везение» - ну откуда он знал, что «старый Аркхан» будет сидеть прямо на снегу, притворяясь валуном! И почему бы в следующий раз самому Гэндальфу не усесться на камень, который совсем не камень! Но тут же Сэм подумал, что уж волшебник такой ошибки никогда бы не совершил, и совсем скис. Гэндальф, очевидно, все понял по его лицу и сказал: - Ну-ну, дружок, не расстраивайся! Эта встреча – к добру, и теперь мы будем ночевать в тепле и под крышей. Гэндальф снова заговорил с Аркханом на его языке. Тот несколько раз кивнул и вскоре весь отряд потянулся за новым проводником через темный лес. Довольно скоро – хотя Сэм успел уже десять раз проклясть мокрый и холодный снег, колючие ветки и твердые камни под ногами – они и правда подошли к темным невысоким скалам, приглядевшись к которым, путники увидели грубоватые каменные дома. Большие камни были уложены в неровные стены, сверху крыша была укрыта глиняной черепицей. Сэм поежился – ему показалось, что внутри дома будет мрачно и мокро, как в каменной яме. Но, переступив порог вслед за Гэндальфом, хоббит почувствовал, что в лицо ему пахнуло теплом. Света в единственной комнате, куда набились все путешественники, было немного, но он был на удивление приятным – мягким и желтым. Он исходил от небольшого деревянного бруска посредине стены, но огня Сэму разглядеть не удалось. Он стал оглядывать стены: изнутри камня видно не было, он был весь покрыт чем-то вроде мха, но, дотронувшись до него, Сэм не почувствовал влаги, мох был совсем сухим, похожим на звериную шкуру. Из мха там и сям выглядывали зеленые нити травы и даже цветы. Пол был покрыт тем же мхом, только подлиннее, а цветов здесь было еще больше. Они были желтые и белые, незнакомых Сэму видов. На полу лежало несколько кусков плотной ткани, вроде дерюги – некоторые большие, другие маленькие. Никакой мебели в комнате не было. Под потолком чернело несколько отверстий, но холодом от них не тянуло. Аркхан сказал еще несколько слов, обвел комнату рукой и вышел наружу, прикрыв за собой тяжелую наружную дверь. Путники с удивлением оглядывались – разве что Индиль и Гэндальф не были так любопытны, похоже, все это они видели не впервые. Гэндальф сбросил дорожный мешок и первым уселся прямо на зеленый мох. Вскоре все последовали его примеру, путь по замерзшему лесу был слишком тяжел, чтобы оставаться на ногах дольше. Не успели товарищи устроиться поудобнее, как дверь открылась. В проеме показался улыбающийся Аркхан, несущий стопку мисок, а за ним еще двое людей, совсем молодых и похожих на Аркхана. У них в руках были подносы с горшочками и кувшинами, из которых вкусно пахло. Аркхан, улыбаясь, заговорил, то показывая на подносы, то обводя рукой собравшихся. Хотя слова его и не были понятны никому, кроме Гэндальфа, да, может быть, Индиля, все поняли, что гостеприимный хозяин предлагает им угощение. Сэм с готовностью закивал, устраиваясь поудобнее и поближе к тому месту, где молодые родичи Аркхана расставили подносы и миски. Гэндальф произнес несколько слов в ответ Аркхану и тоже кивнул, после чего все трое хозяев вышли, предоставив гостям ужинать самим. Сэм пока довольствовался только пожиранием горшочков и кувшинов глазами. Он отметил, что глиняная посуда сработана грубовато, но зато изукрашена от души. По бокам ее вился узорчатый орнамент, красноватая обожженная глина была расцвечена белой, черной, красной красками. Наконец Гэндальф снял крышку с самого большого горшка, и Сэм чуть не подавился слюной – это был грибной суп! Вскоре товарищи утолили первый голод (хоббит заметил, что эльф и старшие дунэдайн ели совсем мало – не то привыкнув к воздержанию, не то предоставляли младшим большую долю), и тогда перешли к напиткам и трубкам. В кувшинах оказалась вода, но довольно необычная на вкус Сэма – как будто не привычная вода из родника или колодца, а что-то вроде легкого вина, только без его тяжести и горечи. Гэндальф, утолив голод и жажду, стал раскуривать трубку и уже выпустил несколько белых колечек, когда Сэм все-таки не выдержал: - Гэндальф, а что это за люди? К кому мы пришли? И зачем? Волшебник сразу отвечать не стал – да Сэм на скорый ответ и не надеялся. Он уже давно подметил, что Гэндальф напускает на себя таинственность не только из необходимости скрывать свое имя и сущность, но и просто любит устраивать другим неожиданности, наслаждаясь их изумлением. В этом было что-то детское, так ребенок изо всех сил утаивает работу над подарком, который думает преподнести матери на праздник. Но ребенок не в силах долго таиться и скрытничать, тогда как волшебник никогда не открывал ничего сверх необходимого. Он выпустил еще несколько белых колечек дыма, которые скрылись в темных отверстиях под потолком, и наконец сказал: - О, здесь мы среди друзей, об этом можно не беспокоиться! Друхи – друзья всем, кроме разве что тех, кто замышляет против них плохое. - Друхи? – переспросила Нэн, которую тоже глодало любопытство. - Друхи, или друэдайн, - сказал Гэндальф, впадая в поучающий тон, - самое маленькое и неизвестное из племен Друзей Эльфов. Они – люди, чем-то похожи на хоббитов, - тут волшебник посмотрел на удивленные лица Сэма и Нэн и усмехнулся. – Не шерстью на ногах, мои дорогие друзья… Но это такой же незлобивый и веселый народ, как жители Шира. Хотя число их невелико, чего никогда не скажешь о хоббитах, да никогда и не было большим, даже в дни благоденствия – что уж говорить о нынешних темных временах! Этот остров – осколок Древних Земель, о которых вы все знаете, а историю его я вам уже рассказал. Не сказал только одного – хотя халадины, то самое племя, чьим вождем был Турин Турамбар, уже давно ушли с этой земли: кто отплыл в Нуменор, кто бежал на восток – друхи, их друзья и соседи, остались здесь. Плавать по морю они не очень любят, покидать родную землю – тоже. Более того, у них здесь было дело – хранить и оберегать ту самую могилу Турина и Морвен, о которой я тоже говорил. Ради нее волны пощадили этот клочок земли, а друхи остались жить здесь. - Просто берегут могилу – и все? – удивленно спросил Сэм. - Просто живут здесь, - ответил ему Гэндальф. – И живут не так уж плохо. Сюда не добраться никакому врагу – ведь Саурон боится моря. Посмотрите, что они смогли сделать с обычной травой, - Гэндальф дотронулся до травы на полу. – И это еще не предел, у друхов много удивительных знаний и умений. И мне они будут нужны. - Зачем? – спросил Сэм, когда волшебник замолчал. - Чтобы победить Саурона, зачем же еще, - сказал Гэндальф торжественно и печально. - У меня здесь только одна цель – и она еще не достигнута. *** На следующий утро, после завтрака, Гэндальф пригласил всех выйти на прогулку. - Я думаю, вам нужно это увидеть, хотя мы прибыли сюда и за другим, - сказал он. Гэндальф не прибавил больше ни слова, но привыкшие доверять волшебнику его спутники отправились за ним без всяких вопросов. После выхода из дома к ним присоединился Аркхан. В руках он нес фонарь, светящийся теплым желтым светом, но как не приглядывался к нему Сэм, огня внутри он так и не увидел. «Как будто гнилушка светится», - подумал хоббит, - «только не зеленый свет и не страшный совсем. Волшебство, наверное…» Перестав смотреть на странный фонарь, Сэм стал оглядываться. Какое-то время они шли по тропе через замерзший лес. Было тихо, деревья стояли, высокие и гордые, храня на своих ветках белые шапки из снега. Только иногда, когда вспархивала птица или белка бежала по стволу, снег падал мягкими хлопьями вниз. Аркхан улыбался и кивал каждой птичке и зверьку, будто знакомым. Другой показался бы при этом слабоумным, но не Аркхан. Он как будто был частью этого леса, как пень или тот же валун – и, конечно, не мог не поздороваться с другими лесными жителями, соседями и друзьями. Наконец издалека послышался шум реки, и они вышли к воде. Сэм увидел, что берега у реки были крутыми и, кажется, дальше поднимались все выше. Постепенно земляные стены стали уступать место каменным. Теперь река с глухим шумом бежала по довольно узкому каменному ущелью. Путники шли в гору, на Сэма наваливалась тяжесть пути, воздуха не хватало, голова клонилась вниз. В конце концов он стал смотреть только под ноги, избегая поднимать взгляд. Ему казалось, что он идет очень долго и очень устал, устал, как после целого дня тяжелого пути. Хотя подъем вверх был небольшой, земля была ровной и твердой, на ней не было даже снега. Вот именно! Сэм даже замотал головой от неожиданной мысли. Что за ерунда, весь лес, весь остров, весь мир сейчас, во второй половине зимы, покрыт глубоким снегом, а здесь его нет и следа! Он не успел как следует подумать над этим, как вдруг заметил, что шедшая впереди Нэн – последние минут десять он видел только ее ноги, небольшие изящные ступни, покрытые мягкой коричневой шерстью – остановилась. Сэм поднял взгляд, с интересом озираясь. Они стояли на высоком речном берегу, недалеко от обрыва. Берега реки здесь сходились близко, расстояние между ними не превышало пяти фатомов. Земля была абсолютно голой – не было даже старой прошлогодней почерневшей от мороза травы, не было и листьев – хотя неподалеку стояло несколько деревьев, скрюченных и почерневших, будто от давнего пожара. Что удивительнее всего – не было даже снега. Может быть, изнутри идет тепло, от которого тает снег? Нет, земля была холодной, более того – ледяной. От нее веяло холодом – жутким, застоявшимся холодом, будто из старой разверстой могилы. Могилы! Так оно и должно было быть – Сэм вспомнил недавний рассказ Гэндальфа. И верно, недалеко от речного обрыва возвышался небольшой холм, а на нем стоял серый камень. На камне была высечена надпись, слишком далеко, чтобы хоббит мог ее прочитать, но он вспомнил, что там говорится. Небо, привычное темно-серое дневное небо, давило своей тяжестью. Сэм опять почувствовал, как ему не хватает воздуха здесь. Ужасное, неприятное место. Здесь, казалось, умирало всякое движение, всякая светлая мысль, всякое представление о надежде, свете и любви. Оставалось только неизбывное отчаяние, мысль о тщете всех стремлений. Чтобы немного отвлечься от плохих мыслей, Сэм взял за руку Нэн, придвинулся к ней поближе, чтобы ощутить родное тепло. Но Нэн вдруг отняла руку, испуганно взглянув на брата. Неужели вспомнила легенду? А вот и нет, Сэм бы на такой гордячке и задаваке никогда не женился! Эта мысль будто немного разогнала полумрак, царящий вокруг. Все стояли неподвижно, слегка склонив головы, и тут вдруг Аркхан медленно подошел к кургану. Он держал в кулаке что-то маленькое. Присев на корточки, друх слегка разгреб землю у подножия кургана и положил туда то, что принес. Потом прикрыл подношение землей, встал и, поклонившись могиле, отошел. Сэм, пристально следивший за ним, вдруг увидел у подножия могилы несколько блеклых, тоненьких, но несомненно зеленых живых травинок. Сэм удивился. Надо же, ничего здесь не растет, а эти травинки, посаженные друхом, все-таки зеленеют! Как будто отвечая на его мысли, к нему обернулся Гэндальф, стоявший неподалеку, и сказал: - Никакое горе, никакое отчаяние – не вечно. Все однажды пройдет, и останется только память. С этими словами волшебник повернулся и пошел прочь, и так они ушли от великой могилы. *** После этого Гэндальф редко стал показываться в жилище, которое друхи отвели для гостей, с головой погрузившись в таинственные дела, которые и привели его на остров. Он приходил разве что поесть и поспать, и вытягивать из него хотя бы слово приходилось чуть ли не клещами. Впрочем, даже эти редкие слова все больше относились к погоде на улице или к обыденным бытовым вещам. О своих делах Гэндальф не проронил ни словечка. Сэм, сгоравший от любопытства, пытался даже следить за стариком, но это тоже окончилось ничем. Волшебник умел буквально растворяться в воздухе, во всяком случае, на взгляд Сэма. Скучающий хоббит принялся бродить по всем окрестностям, быстро уверившись в том, что остров Тол Морвен безопасен как родная нора. Или даже больше – в нору всегда могли вторгнуться незваные гости, часто опасные, здесь же опасностей не было вовсе. На острове не водилось хищников крупнее лис, а уж слуги Саурона, даже летучие, вовсе здесь не показывались. Друхи, жившие в полной безопасности, были дружелюбны и доверчивы. Они радовались новым друзьям и старались развлечь их, как могли, хотя гости и хозяева слишком плохо понимали друг друга. Друхи не говорили на вестроне и синдарине, а гости не знали их собственного языка. Его знал только Гэндальф да еще Индиль. Но и эльф постоянно где-то пропадал – не то просто гулял по окрестным лесам, не то помогал Гэндальфу – остальные этого не знали. Сэм от скуки тоже слонялся по лесу и близлежащим скалам, заглядывая то туда, то сюда. Однажды, спустившись в темную пещеру, он случайно нашел место, где друхи выращивали грибы. Это была небольшая пещера, пол которой покрывала мягкая земля. На стенах висели такие же деревянные светящиеся бруски, которые освещали жилища друхов. Под их светом росли длинные ряды белых грибов с черными пластинками под шляпкой. Они были разных размеров – маленькие и большие. Видно, выросли в разное время. Сэм выбрал самый крупный гриб и потрогал. Гриб как гриб, ничего необычного. От тех, что росли в Шире, ничем не отличается. Разве что величиной – голодные хоббиты не давали грибам расти до таких размеров, обрывая их еще маленькими, едва вылезшими из земли. Эх, сюда бы его ширских друзей с семьями – то-то они попировали бы… Недалеко от входа в пещеру послышались чьи-то шаги. Сэм испуганно выпрямился, затравленно озираясь – вот если бы он в Шире так забрался в чей-то огород и трогал еду, не миновать бы ему крепких колотушек, если хозяин поймает. Только быстрые ноги и могли спасти – но здесь-то бежать некуда, выход из пещеры всего один! В пещеру зашел один из друхов, Сэм видел его мельком среди других, но имени не знал. Хоббит судорожно вздохнул, прикидывая, как бы выскользнуть из пещеры-ловушки, но друх даже не пытался его схватить. Широко улыбаясь, он обратился к Сэму с длинной непонятной фразой. Сэм только недоуменно покачал головой. Друх произнес еще несколько слов, потом махнул рукой и начал показывать жестами – вот, мол, мы сажаем грибы в землю, они растут под светом (друх ткнул в светящуюся деревяшку), потом мы их срываем, варим и едим – здесь друх выразительно облизнулся и похлопал себя по животу. Успокоенный Сэм кивал и тоже улыбался, потом прижал руку к сердцу, поклонился и стал пробираться к выходу. Очень уж неудобно разговаривать, когда ничего не понимаешь, чепуха какая-то выходит. Выйдя из пещеры, Сэм побрел, куда глаза глядят. Мысли его, праздные и ленивые, вяло перетекали с одного предмета на другой – он вспоминал далекое детство, потом вдруг перескакивал на полное опасностей и приключений путешествие на этот странный остров, потом думал о том, чего хочет достичь Гэндальф. Но как ни ломал себе голову Сэм, как ни строил догадки, а все равно понимал – ничего ему не понять в замыслах волшебника, ничего не угадать. Пока все само собой не прояснится. Хоббит так глубоко задумался, что далеко не сразу услышал новые звуки – скрип снега, тоненький свист и чье-то молодецкое хаканье. «Лес рубят, что ли?» - подумал Сэм и тут же улыбнулся на свою глупость – звука ударов по дереву слышно не было. Впереди, на небольшой полянке двигалась какая-то темная фигура. В руках ее грозно свистел меч. Сэму как будто под дых дали, он задохнулся от испуга – и здесь какая-то опасность! Вот сейчас обернется к нему воин, да как зарубит своим мечом! И все, лежать тут беспечному хоббиту в снегу убитому… Через пару мгновений воин, и правда, обернулся, и Сэм чуть не сел в сугроб от облегчения – это оказался Гильторон. Видно, тренировался подальше от любопытных глаз. - А, здравствуй, Сэмми, - улыбнулся хоббиту молодой дунадан. Он опустил меч и поманил Сэма рукой: - Иди сюда, посидим, поговорим. Гильторон указал на поваленное дерево, очищенное от снега. Сэм подошел, раздумывая, и о чем бы Гильторону с ним говорить… Хотя, вот ему, Сэму, кое-что спросить захотелось. - Послушай, Гильторон, - сказал он, - а вот долго с мечом учиться надо, вот чтобы – как ты? Гильторон слегка улыбнулся: - Я с пяти лет упражняюсь, а сейчас мне – двадцать. - Ой, долго… - со вздохом произнес Сэм. – Да мне так и нипочем не выучиться… - А, ты учиться хочешь! – сказал дунадан, посмотрев прямо в лицо Сэму, и когда тот торопливо кивнул, продолжил: - Так – не так, а как-то могу выучить. - Хоть как-то хорошо бы, - с некоторым смущением произнес хоббит, - а то я ножом только машу во все стороны, разве что случайно попадаю… - Поучу, - с улыбкой сказал Гильторон. – Хоть сейчас… только вот… Он замолчал, нахмурился, слегка покусывая губы, как будто что-то хотел и не решался сказать. - Что такое? – с тревогой спросил Сэм. – Я не смогу научиться? - А? Ты? – Гильторон выглядел немного растерянным, как будто забыл, о чем они только что разговаривали. Он тряхнул головой, как будто избавляясь от остатков сна или глубоких дум: - Я не про обучение, Сэмми. Учить я тебя могу начать хоть сейчас, только я о другом поговорить хотел… Гильторон опять замолчал, и Сэм обратил внимание на его руки - пальцы нервно двигались, то теребя край одежды, то поглаживая рукоять меча. - А о чем? – с любопытством спросил хоббит. - А… - Гильторон глубоко вздохнул, будто решившись. – О сестре твоей хочу спросить. - О Нэн? – изумленно переспросил Сэм. – Э-э-э… да она… - он нахмурился, припоминая, - да я ее последнее время и не видел почти… - То-то и оно, Сэмми, - тревожно сказал Гильторон. – И я не видел. А я искал, и искал хорошо. - Э-э-э… - недоуменно протянул хоббит, в голову которого никак не укладывалось, как можно намеренно искать такую заносчивую и самоуверенную зануду, как Нэн. Но тут он перепугался, вспомнив, как Нэн похитили орки: - С ней же ничего не случилось?! Гильторон посмотрел на него немного мрачно и ответил медленно, как будто подыскивая слова: - Не думаю, что ее жизни или здоровью грозит опасность. Но… мне что-то неспокойно. Что-то должно с ней произойти – я это чувствую. - Что-то плохое? – спросил Сэм. - Что-то необычное, - ответил ему дунадан.