Путешествие Души

Диогения Самым сильным ее желанием было стать волшебницей. Она была буквально одержима этой мечтой. Ей даже снились сны, где она поступает в магическую школу и учится там. С детства босоногой девочкой, она бегала по королевскому саду и размахивала деревянной палочкой, представляя, что она волшебная, давая волю своим мечтам. Но был у нее еще и страх, большой страх. Ее старший брат-близнец, который родился на несколько минут раньше ее. Она его боялась, боялась до упомрачнения. Хоть они вместе росли и всегда были неразлучны, радовались игрушкам и подаркам на день рождение, Диогения помнила моменты, когда брат, едва как уходили взрослые, у нее все забирал. При этом улыбаясь, говоря, как он ее любит и она девочка, должна делится с ним всем, что у нее есть. И если она возражала, то получала по голове чем ни будь тяжелым. Будь то большая игрушка, палка или кулак брата. А перед взрослыми разыгрывал, что это она сама ушиблась, а он заботится о ней, обнимая. И все верили ему. Его младшенькая сестренка такая неуклюжая. Его младшенькая сестренка вся забитая. В детстве она верила всему, что он говорил, что и как надо правильно поступать. Демид был для нее абсолютным авторитетом. И если он ее наказывал, то она верила, что это правильно и за дело. Ведь она его разочаровала, а это делать никак нельзя. Тогда их отец был еще принцем, а их страна праздновала какой-то праздник и во дворце шел роскошный пир. Она с Демидом, балуясь и хулиганя, носились по коридорам дворца, пока случайно не забежали в спальню короля. Демид полный любопытства, сразу же стал все разглядывать и лазать по шкафам, а Диогения, боясь неожиданный визит взрослых, встала возле двери. — Братик, может уйдем отсюда? — робко сказала она. — Папа говорил, что нам нельзя быть здесь. Демид лишь с ехидством посмотрел на нее. — Трусишь, Ния? — Но это запретное место, даже дворцовым слугам сюда заходить запрещено. — А тебе неинтересно почему? — произнес брат, залезая в прикроватную тумбочку. — Почему сюда могут заходить лишь два человека. Король, наш дедушка и его личный лакей, который тут только убирается. Мы его родня кровь, а дед больше всего почему-то доверяет лишь этому низшему слуге-простолюдину. Диогения вздрогнула от ненависти которая проскользнула в голосе брата, и еще больше сжалась. — Что это? — неожиданно что-то вытащил Демид из тумбочки. Он держал в руках массивный золотой браслет, усыпанный мелкими драгоценными камнями. Брат вертел его в свих маленьких руках, внимательно разглядывая. — Что-то я не припомню, чтобы дедушка носил его на запястье, — пробормотал он, а потом моргнул, заметив что-то. — А это что? — дернул за меленькую застёжку. Диогения движимая любопытством, подошла к брату и увидела символ, который брат разглядывал на браслете. — Звезда Давида? — удивилась она. — Что? — повернул к ней голову Демид. — Ты знаешь, что это? — Да, — кивнула сестра. — Это звезда Давида. Знак который носят на своих оружиях Покорители подземелья. Он появляется после того, когда те покорят какой-нибудь Лабиринт. Демид побледнел. — Откуда ты знаешь? — Так я книги читаю в библиотеке, а там много информации об этом. — А, — скривил губы брат. — Все еще ищешь способ как стать волшебницей. Он фыркнул и отвернулся от нее, продолжив разглядывать браслет, а сестра обиделась сложив руки на груди. Больше они ни о чем не разговаривали, пока неожиданно в комнату не вошел личный слуга короля. Тот их с руганью выгнал, отобрав браслет, в который как клещ вцепился Демид. Но одно они осознали точно. Их дедушка, король, был Покорителем подземелья. По крайне мере, они тогда так думали. Демид изменился. Он словно стал одержим этим браслетом и мечтал завладеть им. Лабиринтов тогда в мире еще не было, а Маги к ним не приходили. Проходили года, а старший брат-близнец становился все невыносимее и страшнее. Она все больше и больше боялась его. Да и ее вера в него уменьшалась, она стала понимать, что что-то не так, но было уже поздно. Он стал бить слуг, унижать простых людей и даже аристократов, показывая, что он выше их. Даже Диогении несколько раз доставалось, если она чем-то не устраивала его. Сколько раз, протирая ладонью красную щеку, она плакала в своих покоях от обиды. Дедушка отошел от дел и их отец наконец-то стал королем. И у них появился маленький братик Лаэрт. Принцесса сразу полюбила его. Этого маленького жизнерадостного мальчика, при виде которого, в ее душе хоть на миг, становилось спокойно. Но почему-то его возненавидел ее брат-близнец. Он чуть ли не плевался, при взгляде на него — Что за крысеныш? — сказал он как-то, стоя возле колыбельки. — Так уродлив, что аж тошнит. Ты согласна со мной сестра? Она тайком любуясь младенцем, побледнела от его слов. — Это …, — слегка заикнулась она. — Не слышу! — С-сог-гласна. — Я знал, что ты поймешь меня. Ее погладили по голове. Почему? Почему она не может ему возразить? Почему она такая слабая? По ее щекам потекли слезы от бессилия. — Ваши Высочества, что вы такое говорите? — услышала их няня Лаэрта. — Заткнись, — прикрикнул на нее Демид. — Знай свое место. Этот кусок мяса так омерзителен, что у моей сестры аж слезы потекли от отвращения. Брат схватил ее за запястье и с силой вывел тогда из детской. А она так хотела подольше побыть там, посмотреть на маленького братика. Хоть раз обнять его, подержать на руках. Время продолжало течь и мальчик рос, вскоре встал на ноги и научился ходить, принцесса наблюдала за ним издалека, тихо радуясь в сердце. Жаль, что его единственным другом была только няня, которая его и растила. Их отец и мать не особо общались со своим младшим ребенком, полностью сосредотачиваясь на них, близнецах. Демид был наследником престола, а Диогению готовили к политическому браку. Становясь взрослой, она научилась притворяться, особенно перед братом. Который продолжал контролировать ее так, как хотел. У них обоих была не лучшая репутация в Королевстве Сасан. Но назад уже ничего не вернуть. Маленький братик Лаэрт, смотрел на них волком. — Мелкий крысеныш, — ядовито скалилась она на него в душе плача. Прости меня, прости, но если я оступлюсь, он навредит тебе. Однажды Диогения возвращалась как-то из библиотеки с книжкой в руках, которую собиралась дочитать у себя в покоях и проходя мимо спальни дедушки, услышала крики оттуда, откуда через несколько секунд вылетел Демид, весь красный от злости. Она от неожиданности сделала два шага назад. — Что такое? — Ты? — едва он сфокусировал взгляд на ней. — Что ты тут делаешь? — Это… мимо шла, — она внутренне задрожала. — Мимо шла? — брат медленно подошел к ней, он протянул руку и провел ею по ее щеке. — А ты не видела пробегающего мимо крысеныша? Диогения вздрогнула. Видела, когда выходила из-за поворота, он мелькнул вдалеке, побежав в сторону своего дворцового крыла, где находилась его спальня. — Нет, не видела. — Точно? — прищурился он. — Этот ублюдок в последнее время околачивается возле покоев деда. Мне это не очень нравится. Он убрал от нее руку и сжал ладонь в кулак. — А этот проклятый старик,— Демид стиснул зубы. — Не хочет отдавать мне сосуд. Диогения не сразу поняла о чем он, а когда дошло. — Брат, зачем тебе этот браслет? Демид ухмыльнулся. — Браслет — сосуд джина, наш дед бывший Покоритель подземелья, скоро сдохнет и этот сосуд будет ему ни к чему на том свете. Почему он не хочет отдать его мне, будущему королю? Принцесса поняла, что желает ее брат. Власти. Но она не стала ему говорить, что этот браслет, не обязательно может быть именно сосудом. В погоне за мечтой стать волшебницей, она прочитала множество магической литературы в том числе о Маги и Лабиринтах, и о людях покоряющих их. Неожиданно Лаэрт сблизился с дедушкой, который стал много времени проводить с внуком. Радостный мальчик всеми своими переживаниями делился с ним и играл. Иногда к ним присоединялись личный слуга дедушки или няня Лаэрта, которая иногда приносила закуски, если они пропускали трапезу. Диогения тоже хотела к ним, но боялась, из-за брата. Ей оставалось лишь украдкой за всем этим наблюдать. — Твари, — шипел Демид в своем кабинете на них. — Четверка неразлучников. Этот полоумный старик должен мне отдать сосуд джина. Либо добровольно, либо я сам заберу его силой. — Что ты хочешь сделать? Старший принц кровожадно улыбнулся. — Заберу, то что ему дорого. Внутри Диогении все оцепенело от страха, хотя внешне оставалась спокойной. Лаэрт? Нет. — Ты о его слуге? — попыталась узнать о ком он, и по возможности перевести стрелки. Демид посмотрел на нее. — И его тоже прикончу. Этот старик дорожит этим простолюдином. Хорошую мысль ты подала сестра. Ты единственная, которая понимает меня в этом дурдоме. Я тебе ничего не подавала, ублюдок. Однажды на семейном обеде, Лаэрт хвастаясь продемонстрировал отцу руку. — Папа, смотри, что мне дедушка подарил. — Как это возможно? — удивился король, углядев знакомый браслет на запястье младшего принца. — Нельзя надеть артефакт, если он не признал тебя хозяином. Он отморозит тебе руку и ты лишишься ее. Отец как это понимать, ты даже мне его не давал? — Он может его использовать, — улыбнулся ласково внуку дедушка, погладив того по голове. Диогения сидя на против своего брата, увидела его глаза. Это стало началом конца.