Ужин проходил на высоте. После пары бокалов и тостов за «мир, единство и братство» и ещё пары десятков бокалов вслед за ними, торжественные речи сменились лёгким гвалтом, который бывает всегда, когда в помещении собирается толпа более двухсот человек.
Яраат был прав. Его зал вполне мог вместить и ещё больше странников. После энного количества бокалов в середине зала появились первые бесстрашные пары, а музыка потеряла степенность и стала более живой и громкой.
Тор кидал в рот виноградины и молча следил за асгардцами. Хэймдалль, который должен был заниматься этим, танцевал с Гуннел, то ли обеспечивая ей ненужную охрану, то ли ему просто нравились находящиеся рядом с ней девушки.
— Смотри, — Локи кивнул в правую сторону. — Спелись, что ли?
Тор прищурился и в толпе танцующих рассмотрел Малиссу и Олбректа.
— Сошлись на фоне неразделённой любви? — вставила валькирия, наливая себе очередной бокал вина.
— Танцуют.
Локи бросил на Тора быстрый взгляд:
— Если ты подойдёшь к ней, то он отступит.
Тор пожал плечами, но не потому, что не знал, хочет ли, а потому, что ему было всё равно.
Музыка вновь сменилась, став ещё более мелодичной и тягучей.
— Господа, — размеренный голос прервал их молчание.
Тор поднял голову и взглянул на Яраата, подошедшего к их столу.
— И дамы, — добавил тот, повернув голову в сторону Брунгильды.
Она смерила его строгим взглядом, но там было на что посмотреть. Мужчина выглядел безукоризненно: тёмно-синий костюм без воротника и чёрная рубашка.
Тор заметил, как Локи чуть шевельнул пальцами, и костюм Брюса чуть изменил цвет, став очень похожим по оттенкам на наряд Яраата. Тор недопонял смысл, но вмешиваться не стал.
— Мистер Беннер, позвольте пригласить вас на танец.
Тор, не скрывая удивления, посмотрел на Яраата, а Брюс нервно оглянулся по сторонам, не уверенный, что приглашение было предназначено ему.
— Ну же, — голос Яраата звучал спокойно и ровно. — Это всего лишь танец.
Стол дёрнулся — это Брунгильда пнула стул Брюса с такой силой, что кубки нервно звякнули.
Брюс бросил беспомощный взгляд на Тора, но тот не собирался принимать за него решение. Желание отказаться, вызванное скромностью, столкнулось в учёном с врождённой вежливостью. И нежеланием отказывать хозяевам.
— И музыка скоро кончится, — будто бы между делом подметил Яраат.
По глазам Брюса явно читалось, что как раз об этом он и мечтает, но Яраат в приглашающем жесте протянул ему руку.
Брюс неловко поднялся, на ходу задев вилку, отчего она с тихим звоном упала на пол. Не получив ни от кого укоризненного взгляда, он потянулся было за ней, но Яраат ловко подхватил его за руку и вывел из-за стола. Не давая страху полностью завладеть им и игнорируя нервно заламываемые руки, Яраат утянул мужчину в центр зала.
Локи и Брунгильда одновременно хмыкнули.
— Занятная бабочка, — похвалила валькирия, залпом допивая остатки вина.
— Спасибо. Уверен, что они найдут ей применение.
Валькирия повернулась к Локи и… внезапно разразилась заливистым смехом, привлекшим к ней пару удивлённых взглядов с соседних столиков.
А Локи… улыбнулся ей в ответ. Тор, несказанно удивлённый их взаимопониманием, ничего не спросил.
Музыка стала ещё более медленной. Над их столом повисла тишина.
Локи нервно крутил бокал в пальцах. Тор смотрел на него. Локи на него — нет. Напряжение можно было потрогать, что и сделала Брунгильда.
— Ну чё? Так и будете пялиться? Кто кого пригласит?
Тор нервно сглотнул. Локи отодвинул от себя вилку.
— Храбрецы хреновы.
Тор молчал: храбрость на поле боя и та, которая была нужна сейчас, — разные вещи.
— Брат…
— Какой он тебе брат, — перебила Брунгильда, чем заработала злобный взгляд Локи. А Тор посмотрел на свои пальцы, на кончиках которых внезапно проявились потрескивающие искры.
— О’кей, молчу, пью, — подняла руки Брунгильда, а потом передумала и взялась за бокал. — Глупцы.
Разобрать последнее слово помешал булькающий звук поглощаемого спиртного.
— Локи, ты… — Тор прокашлялся и замолчал.
Брунгильда снова пнула стол, предварительно подхватив бутылку, чтобы спасти её от падения.
— …Ты потанцуешь со мной? — Голос в конце сорвался то ли смущения, то ли от страха, что ему откажут. Но Локи не был готов предоставить ему такой щедрый подарок.
— С удовольствием, мой царь, — мёдом прозвучал его голос, и Тор на ватных ногах поднялся, протянув Локи руку.
Трикстер принял её с лёгкостью и каким-то женственным изяществом, вынуждая Тора почувствовать себя громадным Халком.
Ему было страшно держать его за руку. Ещё страшнее ему было вести Локи в центр зала под пристальные взгляды, окружившие их со всех сторон. Неуютно было видеть эти переглядывания, полные и удивления, и недоумения, и недовольства. И — усмешки, но это только от Брунгильды.
А может, Тору это только казалось.
Музыка всё ещё звучала, хотя звон в ушах, казалось бы, должен был её заглушать. Но Локи держал его за руку, и всё бессмысленное отступало. Они остановились друг напротив друга и посмотрели в глаза.
Тор не выбрал, что они будут танцевать. И не знал, как справиться со свинцом в ногах. Но Локи уверенным движением положил руку ему на плечо, а вторую так и не выпустил. И странная лёгкость заворочалась в груди.
Локи чуть склонил голову, намекая, что пора и начинать. Тор облизнул губы, пожалев, что всё-таки не выпил вина, и положил руку ему на пояс. Изумрудные глаза опасно блеснули, напоминая о правилах приличия. Тор поспешно поднял руку и теперь держал её где-то под рёбрами*. Парные мужские танцы не новость, но Тор их никогда не танцевал.
Собравшись, он сделал шаг вперёд. Локи послушно отступил. Тор переместился вправо, и Локи последовал за ним. Он был послушен, позволив себя вести в лёгкой вариации асгардского вальса.
Темп движений нарастал, а пол под ногами будто бы таял. Тор кружился под звуки музыки, среди всполохов красок и блеска свечей, сверкающих перед глазами. Другие пары проносились мимо, и единственным непоколебимым якорем в пространстве стали изумрудные глаза Локи. Они отражали блеск свечей и казались ещё более волшебными.
Звуки музыки набатом звучали в ушах, запах Локи кружил голову. Его мягкий камзол под пальцами ощущался как вторая кожа, а духота зала давила на виски. Сердце стучало в бешеном ритме то ли внезапно загремевшей музыки, то ли дыхания Локи, которое внезапно стало очень прерывистым. Они кружились по залу, не отпуская рук, и всё, что видели, — горящие напротив глаза.
Пальцы Тора уже дрожали, подкосившиеся ноги были готовы предать в любой момент, а жар возбуждения полностью туманил разум.
Он видел Локи напротив, такого же разгорячённого, с румянцем на щеках, с растрепавшимися волосами и приоткрытыми губами. Видел его белоснежную кожу на шее и бьющуюся на ней жилку, видел, как блестят его глаза, и видел в них то же самое желание.
Дышать становилось всё труднее, дыхание сбилось, а волосы Локи задевали его по щекам. Одной рукой Тор держал разгорячённые пальцы, а другой сжимал тонкую талию. Локи был лёгким, податливым и таким горячим.
Тор не мог заставить себя прекратить думать о том, что сейчас Локи выглядит слишком сексуально. Если бы можно было увидеть, как обрывается его дыхание от стонов. Как его влажные от пота волосы прилипают ко лбу, а глаза закатываются от наслаждения. Тор прижимал его к себе, благо танец позволял эту вольность. Но мечтал, чтоб это тело само жаждало близости.
С пронзительным звоном музыка оборвалась, и гвалт аплодисментов накинулся на них со всех сторон. Тор замер, ощущая, как его всё ещё пошатывает темп вальса, но старался стоять ровно. Локи в его руках, казалось, совершенно не собирался отходить.
Тор огляделся по сторонам, но сейчас в лицах асгардцев видел улыбки и веселье, а в их громких хлопках — удовольствие и понимание.
Тор наконец-то взглянул на Локи и чуть отпустил его. Брат стоял, склонив голову набок, и наслаждался вниманием. Тор не мог оторвать от него взгляд: то же сумасшествие в глазах, те же растрепавшиеся чёрные пряди и золотой плащ, облегающий стройную фигуру. Возбуждение никуда не ушло, и ему требовалось скрыться от такого количества внимания.
«Скрыться с Локи», — пронеслась в голове шальная мысль, быстрая, как и этот танец.
Тор мотнул головой, прогоняя её, кивнул знакомым и направился в сторону выхода. Толпа послушно расступалась, кое-где ещё продолжались редкие хлопки.
То, что брат идёт за ним следом, Тор понял, как только оказался в одиночестве коридора. Алые факелы на стенах отбрасывали причудливые тени, а прохлада балкона приятно лизала кожу. Тор поспешил туда, но был резко схвачен за руку и развернут в обратную сторону.
Изумрудные глаза Локи по-кошачьи сверкнули в темноте.
— Как нехорошо с твоей стороны, брат, — голос ядом капнул в самое сердце, — так невежливо обойтись с партнёром.
Тор задержал дыхание. Опасность, исходившая сейчас от Локи, напоминала о детских страхах и монстрах в темноте. А холодный голос вызвал мурашки.
— Ты что, не знаешь, — продолжал звучать голос Локи, — что после танца его следует отвести на место?
Тор краем глаза зацепил тонкую изумрудную тень, проскользнувшую по стене в опасной близости от его ног. Голос Локи стал ещё тише:
— Веж-жливость очень важ-ш-шна для короля.
Тор запрокинул голову, ударяясь затылком об холодную стену, не в силах не реагировать на этот змеиный шёпот. Двери балкона громко хлопнули, открывшись нараспашку, и холод проник внутрь.
— Поэтому я науч-ч-чу тебя веш-ш-шливос-с-сти.
Голос брата, наполовину превратившийся в шипение, заползал внутрь, но, к его удивлению, совсем не пугал, наоборот: Тор прикрыл глаза, старясь сдержать стон. Его возбуждало всё — и этот полумрак, и этот змей-искуситель Локи, который прекрасно осознавал всё, что с ним творилось.
Глаза Локи превратились в тонкие щели, а свистящее дыхание сводило с ума. Он замер перед ним, всматриваясь в его лицо, и время замерло вместе с ним.
Тор тревожно сглотнул, помедлил и сам потянулся к его губам. Их первый полноценный поцелуй оказался таким… сладким. Тор облегчённо выдохнул, почувствовав, что всё наконец-то встало на свои места.
Он прижал к себе Локи, зарываясь пальцами в шелковистые волосы. Вдыхал его запах, сминал тонкие губы и не мог остановиться. Локи, Локи, Локи… Его брат, его кровь, его счастье и его самые страшные потери. Всё он.
Всё — он, этот несносный и самый прекрасный на свете Локи.
Тор ни на миг не останавливался, прижимая к себе хрупкое тело. Руки не пропускали ни сантиметра, обследуя и запоминая. Возбуждение и вседозволенность прикосновений туманили разум.
«Наконец-то», — облегчение оттого, что все разрешилось. Больше никаких недосказанностей и сокрытых желаний. Больше никакой тоски по ночам. «Мой, — звучала в голове единственная мысль, подстроившаяся под удары сердца. — Только мой».
Локи подставлял шею под поцелуи, ловил губами его смазанные поцелуи и прижимался лбом ко лбу. Он и сам не представлял, что это будет так жарко. Жадные губы перехватывали движение, вновь и вновь соединяясь в иступленном единении, которого они оба ждали так долго.
Локи закатил глаза, не в силах унять магию. Всё его тело мелко трясло от крохотных электрических зарядов, и Локи против воли смеялся, ощущая их микроскопические удары. Это не было больно, наоборот: усиливало возбуждение в разы, хотя, казалось бы, куда уж сильнее.
Тор тёрся об него, бесконтрольно и пошло, вжимал в стену и рычал от наслаждения. Ему было плевать на всю эту одежду, на холод открытого балкона: он не чувствовал ничего, кроме Локи, не видел никого, кроме него.
Локи умело двигался ему навстречу, идеально попадая во все его углы и сгибы. Тор сжимал его в очередном жгучем объятии, ощущая, как кончается его терпение и выдержка.
Кончить вот так, прямо сейчас, от одних лишь прикосновений и движений? Да, он мог.
Локи прочитал это в его глазах или же в мыслях — сейчас Тор был открыт как никогда — и, внезапно обхватив его за шею, забросил ноги ему на талию. Ошарашенный Тор застонал от этого невозможного подарка и позволил всем барьерам рухнуть, а этому напряжению — излиться бесстыдно и распутно. Он кончил, извергнув все тревоги и закончив с прошлыми запретами и глухим отчаянием, мучившим когда-то.
Он ещё крепче перехватил Локи за талию и, совершая поступательные движения, представлял, как бы это всё выглядело на самом деле, не мешай им торжественные костюмы. Локи в его объятиях задрожал и тоже был готов завершить этот неприличный танец их тел. Тор помог ему, впиваясь в губы требовательным поцелуем. Стон Локи прозвучал в его рту, и это было самым пошлым, что Тор когда-либо кому-либо позволял.
Он шумно выдохнул, медленно отпуская брата на пол. Локи, позволив себе пару секунд передышки, выпутался из его объятий.
— Тор.
Тот взглянул на него замыленным, неясным взглядом, и Локи вновь позвал его по имени.
— Тор, нам нужно идти, хозяева не поймут такого долгого отсутствия, — Локи говорил сухо и твёрдо, будто пару секунд назад его голос не пьянел от сладких стонов.
Тор попытался сфокусировать расплывшийся взгляд, который видел только губы Локи и его сбившиеся волосы.
— Ч-что?
— Нужно вернуться, — пояснил Локи и, приосанившись, начал приводить себя в порядок.
— Но…
— Тор, — укоризненно произнёс Локи, точь-в-точь как Фригг. — Ты царь асгардцев и не можешь пропасть без причины на пиру Ясона, оказавшегося столь любезным властителем.
Тор пару раз моргнул, не понимая, то ли он злится на Локи, то ли ему страшно, что брат передумал и сейчас отринет всё случившееся. Такая перемена от возбуждённого Локи к суровому и строгому была совершенно непонятна и резка. Тор так не умел.
— К тому же, — добавил Локи, — я чувствую нарастающее беспокойство в зале относительно нашего продолжительного отсутствия.
— А я чувствую нечто другое, — ворчливо отозвался Тор, заправляя рубашку в кюлоты и мрачно посматривая на влажное пятно. В голове билось: «Наше отсутствие», которое Локи произнёс без издёвки.
Склонив голову, Локи наблюдал за ним, а Тор чувствовал себя неуютно под этим пристальным взглядом.
— Не переживай. Я не сбегу.
Тор замер, поражённый тем, что Локи сейчас очень точно озвучил то чувство тревоги, причину которого он сам не мог понять. Этот момент близости между ними напугал его тем, что сейчас, когда Локи был так близко, он всё равно мог в любой момент исчезнуть.
— Обещаю, — Локи провёл рукой по его щеке и, наклонившись, невесомо поцеловал в приоткрытые губы.
Огорошенный таким разным Локи, Тор спрятал нежный взгляд, рассматривая себя. У расстёгнутого камзола, кажется, не хватало нескольких пуговиц, а штаны полностью измяты. Локи выглядел хуже, но щелчком пальцев уже привёл себя в порядок.
— Жаль, что с тобой такое не пройдёт, — недовольно поджал он губы, но, как всегда, решил перепроверить.
К его изумлению и абсолютному непониманию, магия послушалась и без проблем изменила одежду Тора. И никаких тебе блоков и нулевого результата. Локи перепроверил ещё раз, поменяв всю одежду на брате, и вуаля — сейчас перед ним красовался громовержец в его собственном изумрудном костюме.
— Гунгнир* мне в спину, — выругался Локи, не зная, то ли злиться на мироздание за такую банальщину, то ли упрекнуть себя за недостаточное знание.
— Готово? — Тор бросил взгляд себе за спину — плащ разливался за спиной золотым водопадом.
— Да, ты как всегда идеален. Идём уже.
Локи направился обратно в коридоры, ведущие в зал, но Тор ухватил его за руку:
— Мы ведь…
Его синие глаза были очень яркими, несмотря на всю темноту коридора. Локи посмотрел в них и понял, что никогда больше не сможет им солгать.
— Да, мы ещё не закончили, — ответил он, переплетая их пальцы.
Момент нежности прошёл, и Локи, позволив себе многообещающую ухмылку, открыл дверь.
***
— Отвлекли от нас внимание своим танцем? Спасибо, — Брюс улыбается, кивает и тянется к вороту рубашки, желая расстегнуть давящий воротник.
— Давай я тебе помогу, — предлагает Яраат и, не дождавшись разрешения, самостоятельно расслабляет бабочку.
Брюс запоздало кивает, но Тор успевает заметить, с каким вниманием он следит за ловкими пальцами возле его губ. Громовержец до сих пор не понимает, как это у них так ловко получилось сойтись: вроде бы знакомы всего-ничего, да и Брюс — застенчивость и уединение, а Яраат — сила и яркость…
— О чём думаешь? — тихий шёпот Локи раздаётся возле самого его уха, отдавшись в животе эхом желания.
Но решая играть с Локи тем же самым оружием, он оборачивается к нему, приблизившись непозволительно близко к его лицу.
— О грядущей ночи.
Но Локи таким не проведёшь.
Он кивает — мол, думай — и тянется к фруктам на столе. Тор неотрывно наблюдает, как брат достаёт какой-то плод ярко-красного цвета и с наигранным наслаждением принимается за него. Понимая опасность наблюдения за таким зрелищем, Тор отворачивается к Брюсу.
— Как ваш танец? Перетечёт в какую-либо иную плоскость?
— У Брунгильды спроси, — не задерживается с ответом Брюс.
— Почему? — непонимающе хмурится Тор. — А ей откуда знать?
Брюс кивком указывает вглубь зала. Проследив за направлением, Тор видит их стоящих у колонны и что-то с жарким видом выясняющих.
— Что случилось? Почему они спорят?
— Кажется, она меня защищает, — смущённо поясняет Брюс и, схватившись за голову, стонет, ни к кому конкретно не обращаясь: — Боже мой, во что я влип?
— А мне кажется, — добавляет Локи с отсутствующим видом жуя яблоко, — что она борется за твоё место быть сверху.
Тор не может сдержать усмешку, в кои-то веки понимая юмор брата. По залу разносится отрывистый звон — это Ясон стучит по бокалу, призывая к тишине.
— Друзья мои, — начинает он. — Наконец-то я могу назвать вас друзьями, ведь с ними сначала всегда надо выпить. — Слабая шутка благодаря этой самой выпивке встречается весёлым одобрением.
Брунгильда и Яраат оставляют друг друга в покое и тихо пробираются на свои места. Ясон что-то ещё говорит о мире и братстве, а Тору кажется, что он просто повторяет речь, сказанную вначале.
Под конец, поблагодарив всех и пожелав приятного окончания вечера, он замолкает. Зал гулом ответно благодарит его, и Ясон добавляет что-то ещё, чего не слышно из-за размеренно гудящего зала.
Тор, пробежавшись глазами по всем и убедившись, что можно уходить, поворачивается к Локи и, забросив руку ему на спинку стула, интересуется:
— Ну, что скажешь? Пора и честь знать. Пойдём? Ты обещал, что сегодня мы спим вместе.
Слова повисают в полной тишине.
Тор недоумённо осматривается и видит стоящего подле себя Ясона с бокалом в руках.
— То-ор! — со стоном отчаяния Брюс закрывает лицо.
Валькирия тоже, но только уже от смеха. Ясон же с невозмутимым видом повторяет:
— Тор, сын Одина, прошу чести столкнуть чаши, закрепив наш союз. А потом ты можешь отправиться завершать этот вечер так, как ты хочешь. — В его глазах так и скользит усиленно спрятанный смех.
Тор с опаской переводит взгляд на Локи, ожидая какой угодной реакции, но не этой нахальной улыбочки и многообещающего взгляда.
— Ночью разберёмся, — шепчет Локи, и Тор нервно сглатывает.
***
— Доброе утро, Тор, сын Одина. Разрешите проводить вас.
Тор кивнул мужчине, смутно припоминая, что видел его вчера перед ужином.
— Конунг Ясон распорядился переоборудовать обеденную комнату под вашу тронную залу. Прошу.
Тор между делом кивнул, не совсем вслушиваясь в то, что ему говорили. Они шли по коридору на завтрак, и больше всего Тора сейчас интересовали волосы Локи, собранные в высокий хвост. Ему было интересно, как сильно брат будет возмущаться, если он накрутит его на руку и притянет к себе для утреннего поцелуя. Очередного поцелуя.
Но от приятных мыслей его то и дело отвлекала Брунгильда, которая присоединилась к их утренней процессии и теперь шла рядом и совершенно не свойственно для себя хихикала.
— Прошу простить мне моё самоуправие, но ведь я верно понял вашу иерархию, не так ли? — поинтересовался слуга, открывая перед ними двери.
Тор наконец сообразил, что мужчина обращался не к нему, а к Локи, шествовавшему позади с самым что ни на есть королевским видом.
Проследив взглядом за направлением их движения, Тор чуть не осел на пол. И как он сразу не заметил?
На пьедестале во главе всего зала красовались два золотых трона. Два совершенно идентичных золотых трона.
— Твою ма-ать, — протянул Брюс со свойственной землянам нетактичностью. — Это для вас, что ли?
Тор посмотрел на Локи, который успел полноценно расположиться на троне, выбрав тот, что стоял по левую сторону.
— Подарок конунга, властителя Юкона, для резервации Тора, царя асгардцев и его… его… — Слуга замялся, а в глазах Локи заблестели изумрудные всполохи магии. — И его спутника…
— Спасителя народа Асгарда, — предположил Хеймдалль, припоминая своевременный подлёт Локи с бунтовщиками во время битвы на Биврёсте.
— Учинителя Рагнарёка? — невзначай подкинула валькирия, вспоминая о том, что именно Локи кинул корону Суртура в огонь.
— Врага Земли, — пробурчал сбоку Брюс, до сих пор не забывший нападение на Нью-Йорк.
— Самого умелого мага, — внесла свою лепту Гуннел.
— Царя асгардцев, — закончил Тор, не обратив внимания ни на одну ехидную вставку.
Он посмотрел вокруг: сейчас здесь собрались все близкие ему люди. Они пусть и временно, но нашли своё место в холодном космосе. Они были живы и были вместе.
Тор встал, подошёл к Локи и, наклонившись, наконец-то поцеловал его.
— Я люблю тебя.
