Под гнётом журналистов

Откровения от Дэвида Тарино — несусветное богатство. Особенно для того, кому они достаются. Он был самой скрытой, спокойной фигурой шоу-бизнеса, что открывала старые раны молодой, красивой актрисульке. Её глаза вызывали самое большое доверие. И плевать на ссоры, плевать на журналистов, и плевать, что она младше почти на двадцать лет. Плевать на то, что, возможно, когда-то он об этом пожалеет. Плевать на все мысли, боязни, что она уйдёт к молодому актёру в рассвете сил и заберёт с собой все его тайны и чувства. А плевать лишь потому, что Дэвид давно не доверял, давно не окунался в этот омут с головой, давно не был влюблён настолько, что не мог оторваться. Что не торчал днями и ночами напролёт в кабинете. Он забыл про новые сценарии, забыл о работе, матери, собственном доме. Забыл о том, что вне дома он ночевал в последний раз не менее десяти лет назад. Он просто хотел открыться, хотел дать ей понять, что он не уйдёт, не бросит, не оставит. Хотел. Безумно хотел того, чтобы она доверяла ему так же, как он. Чтобы не боялась быть за его спиной. Все считали Дэвида Тарино сильной фигурой. А что считала Эмма? Она лежала на его груди и водила по животу острыми ноготками. Изредка она слегка поднимала голову, чтобы оставить на груди влажный след. Он улыбался. Так редко были такие моменты, когда Дэвид мог беспричинно улыбаться. Он прижимал девушку к себе, поглаживая по волосам и целуя в макушку тогда, когда она говорила что-то смешное или невпопад, заставляя его смеяться. — Так, а Ванесса почему ушла? — спросила она сквозь смех после того, как он рассказал про развод с первой женой. Он всегда рассказывал эту историю лишь с юмором, потому что разошлись они на настолько доброй ноте, что до сих пор могут пересечься и вместе выпить. — О, с Ванессой совсем другой дело, — фыркнул он. — Всё с точностью наоборот. Когда мы все... Дэвид смолчал и будто забылся. Эмма подняла на него голову, заглянув в глаза. — Что? Было видно, что продолжать он не хочет. Он отвернул от неё глаза и тяжело выдохнул. Но, прижав Эмму поближе, продолжил: — Когда мы все подсели на наркоту, — начал он. Эмма подпрыгнула и стала смотреть на его отрешённый взгляд. Он будто боялся повернуться. Но Дэвид Тарино ничего не боялся, он просто не хотел говорить об этом. — Ванесса зашла слишком далеко, как и Вуд. Мне хватало немного кокса раз в месяц на недельке. Или покурить что-то на вечеринках у Вуда. Или же вечером дома. Но она... Она же гонялась за этим каждый день и переходила к более тяжёлому. — И ты не пытался ей помочь? — Конечно пытался, — выдохнул он. — Психотерапевты, запреты. Выслушивал все психи. Но она уже была очень зависима. Сдал её в лечебницу. Но пока навещал, она возненавидела меня настолько, насколько это было только возможно. А когда уже вышла, не сказала спасибо и всего подобного, и до сих пор считает меня ублюдком из-за того, что я её пытался вылечить. — Она, видимо, до сих пор не понимает того, что ты для неё сделал. — Мне уже плевать, — улыбнулся он, прижимая Эмму ближе к себе. — Давно об этом не думал. А сейчас тем более. Эмма тепло улыбнулась, осматривая его тёмный взгляд. — Дэвид, — начала она. Этот вопрос давно сидел в её голове. Руки лихорадочно затряслись. — Скажи, что у тебя с наркотиками сейчас. — Ничего общего. — Давно? — Давно, — проговорил он. — Я был расстроен тогда в клубе, решил отвлечься. Взял кокс, и когда нас тобой двоих забрали, то понял, какой это было ошибкой. — Ошибкой, потому что пришлось провести ночь со мной? — усмехнулась она. Он хрипло посмеялся. — Ошибкой, потому что ты попала под горячую руку капитана, а я бы очень этого не хотел, — проговорил он. — Поэтому я виноват в твоей репутации и в том, что тебе пришлось пережить. — Ещё и вёл себя как козёл. — Забудь, прошу, — он хрипло засмеялся.

***

Утро для пары началось позже обычного. Странно было для них обоих. А особенно Дэвиду, который совсем не привык просыпаться на небольшой кроватке на окраине Голливуда. Да ещё и в чужой квартире. Спину немного ломило от жёсткого матрасса. Он с интересом осмотрел спящую рядом Эмму, что сладко посапывала. Конечно, она к нему уже привыкла, оттого и так крепко спит. Дэвид поднялся, надел лишь бельё и брюки, оставляя торс абсолютно голым. И как было непривычно просыпаться в доме, в котором тебе не приготовили завтрак. Он выдохнул, слегка усмехаясь милому положению Эммы, и тихими шагами пошёл в ванную, закрыв за собой дверь в спальню. Он умылся, принял душ и прошёл в кухню. Она была такая маленькая, что ему стало казаться, будто стены на него давят. Было окошко, занавешенное шторами, а справа холодильник. Белый гарнитур. Для такой грязнули? Диван и приставленный к нему прямоугольной формы стол, по углам которого стояли стулья в цвет гарнитура. Он открыл холодильник, бегло пробежался по пустым полкам и всё, что он увидел, это несколько яиц. Через пятнадцать минут две тарелки с яичницей стояли на столе. От них исходил аромат, вызывавший слюнки. В центре стоял салат, что был сделан из овощей, и две чашки чая. — Эй, пора вставать, — он слегка погладил Эмму по голове, но она лишь сонно отвернулась, прося ещё пять минуточек. — Эмма, время уже двенадцать часов, а завтра утром у нас вылет. — Ну вот, — она поднялась и присела, сонно протирая глаза и осматривая помещение. — Всегда всё обламываешь. Я давно так не спала. — На пенсии поспим, — улыбнулся он. Девушка откинула от себя одеяло, чуть-чуть проползла по постели и обхватила руками его шею. — Как здорово открыть глаза и увидеть тебя, — улыбнулась она, кладя голову ему на плечо. — Согласен, поэтому в моей спальне висит зеркало. Девушка, смеясь, слегка ударила его по плечу. Но вдруг она учуяла запах еды, что разносился по всей квартире. — Неужели ты приготовил завтрак? — Пришлось, ты никак не хотела подниматься и делать это сама. — Мог бы разбудить, — недовольно фыркнула актриса. — Веришь или нет, но мне было не трудно, — он слегка улыбнулся, поднимаясь и накидывая на себя рубашку. Эмма нахмурила брови и рухнула обратно в постель. — Опять ты не в домашней одежде! — усмехнулась она. — Так приятно смотреть на тебя не в костюме. — И почему же? — вопреки словам Эммы, Дэвид застёгивал рубашку. — Чувствую, что таким тебя вижу только я. Он довольно улыбнулся, с благодарностью посмотрев на девушку. Он взял её руки в свои, слегка наклонился и стал тянуть на себя. Сначала она не поддавалась, а затем всё же встала и, подгоняемая Дэвидом, пошла в ванную. Завтрак остывал.

***

Пара рассталась после завтрака. Дэвид обувался и, вопреки уговорам остаться, всё же покинул квартиру Эммы, но обещал забрать её утром из дома, чтобы вместе поехать в аэропорт. Витающая в облаках актриса, мечтающая о ковровой дорожке, интервью, автографах, поклонниках, просящих сделать фото, бегала по квартире, складывая всё самое необходимое в багаж. Весь день так и прошёл. Хоть Эмма и не любила сборы, но эти были для неё особенными. Она воспринимала их как первый вылет из Америки, как первую поездку по работе, как что-то особенное и новое в её карьере, и, конечно же, как совместный отдых с Дэвидом. Первый и неповторимый. Вечером она всеми силами заставляла себя заснуть. Но организм был против. Он не мог спокойно мыслить и спать, когда внутри бушевал целый ураган мыслей. Бедствие. Спасайся кто может. Эмма Купер снова не может успокоиться от переполняющих её эмоций. Не будет Диты. Не будет проблем. Не будет съёмок. Будет она и Дэвид Тарино.

***

— Боже, Дэвид, ты теперь стал, как Эмма? — кричала Бин, бежавшая впереди пары со всем персоналом. — Как ты мог опоздать? — Я забирал её из дома, — громко крикнул он, чтобы все услышали. Группа совместно, с пониманием, выдохнула. Они все бежали на самолёт, таща за собой багажи. Все прибыли вовремя, кроме сладкой парочки. Дэвид стучал в дверь, Эмма не открывала, потому что не слышала. Она проспала и бегала по незахламлённым местам квартиры, одновременно докидывая остальные вещи и красясь. Он ругался после того, как зашёл. Сильно ругался, беспрестанно топая одной ногой и поглядывая на часы. В машине они три раза поругались из-за её беспечности и его перфекционизма и ненависти к опозданиям. Они прибыли в аэропорт тогда, как вся группа собиралась лететь без них. Радостная команда, что успела зайти на борт самолёта, расселись по местам. Эмма сидела с Рэем, Бин где-то в другом конце самолёта. А Дэвид в бизнес-классе. Рэй надоедал расспросами и всякими историями из жизни, а Эмма скучающе смотрела в окно. От: Дэвида. 12:45. Прости, милая. Хотел бы сидеть рядом с тобой. Но такова работа. От: Эммы. 12:46. Ничего, просто мог бы предупредить. От: Дэвида. 12:46. Упс, забыл. От: Эммы. 12:50. Уже забыла :)

***

Многочасовой полёт порядком надоел. Эмма, стоя у выхода из аэропорта в ожидании Дэвида, сонно протирала глаза. Рядом стояла команда, бурно обсуждая будущие приключения. Смотреть на город желания уже совсем не было. Настроение, испорченное отсутствием на соседнем кресле Дэвида, заставило её отказаться от ночных прогулок, что предлагали выспавшиеся друзья. Всё, что она хотела, так это упасть в мягкую постель и забыть обо всех переживаниях. А утром проснуться и с новыми силами покорять страну. И чудесный город Рим. Дэвид появился быстро. Широкими шагами он уверенно шёл в направлении Эммы, таща за собой багаж. Он всю дорогу поправлял падающую на лицо чёлку, а лицо было как всегда серьёзным. Было видно, что после перелёта он был уставший. А если Дэвид Тарино уставший, то обычно это означает, что он ещё и злой. Эмма устало вздохнула и сделала пару шагов на встречу. Тарино встал рядом, не касаясь девушки, которая хотела положить голову на его грудь, и устало облокотился. Каждый на планете знал, насколько сильно Дэвид не любил проявлять ласку и подобные, противоестественные для него чувства в присутствии людей. А тем более команды. Даже если в последнее время это и было частью его работы. Он лишь взял из рук Эммы огромный белый чемодан на колёсиках и сумку. — Микроавтобус уже здесь, поехали, — махнула Бин рукой, призывая команду идти дальше. Все вышли на улицу. — Мы приедем отдельно, — произнёс Дэвид так, чтобы вся команда, погружавшаяся в автомобиль, услышала. Они все зашептались, некоторые хихикнули, а уже после расселись по местам. Эмма облегчённо вздохнула и повернулась к нему, когда автобус наконец-то тронулся. — Прошу тебя, скажи, что у нас хотя бы один номер, — устала вздохнула она. А у Эммы всегда было так. Её поганое настроение всегда было видно за версту. И все от этого страдали. А день и так не задался с утра. Десять ссор с Тарино давали о себе знать ровно так же, как и отдельные места в самолёте. — Ну вообще... нет, — он виновато почесал затылок, она закатила глаза, направляясь к приближающейся машине. — Не я всё бронировал, Купер. Машина тронулась. Эмма безжизненно смотрела в окно, желая заплакать от отсутствия сил и полного разочарования от поездки. Дэвид аккуратно положил свою ладонь поверх её. — Нам ничего не мешает закинуть к чертям один из номеров, чтобы поселиться в другом, — тихо проговорил он. Эмма слегка улыбнулась, кладя голову ему на плечо и сонно закрывая глаза. — Я люблю тебя, — еле слышно проговорила она. Сердце мигом забилось быстрее. Она хотела это сказать. Но чуть позже. Сейчас она к этому точно была не готова. Слова вышли сами. Эмма даже не успела подумать. Дэвид дёрнулся, и она почувствовала, как его тело напряглось. — Я тоже, — тихо проговорил он. — Тоже люблю тебя.

***

День был особенным. Но, конечно, не обошлось без опозданий, криков и ссор. Дэвид, вечно посматривая на часы, стоял с иголочки одетый на пороге и ругался на Эмму. И как можно было потерять туфлю? Раздражение режиссёра со временем переросло в какую-то странную шутку, и он, облокотившись на стену спиной, смеялся над глупой ситуацией. — Эмма, ты просто вихрь! — сквозь смех проговорил Дэвид, пока Эмма озлобленно носилась по номеру в одной туфле и ругалась. Утро в спешке, сборы, ругань — абсолютно ничего нового не произошло. Она снова потеряла сумку, потом помаду, а теперь ещё и туфлю. — Не смей уходить! — крикнула она. — Я не пойду на этих убийцах без поддержки. — Так может тогда найдёшь что-то другое? — поднял бровь Тарино. — Нет! Я что, зря их покупала? — Эмма встала с пола и подняла руку к верху. Дэвид облегчённо выдохнул. Когда сборы, наконец, были окончены, пара направилась на обед в центр Рима. Перекусив салатами и запивая их горячим кофе, они прошлись по улице, узнаваемые по афишам поклонниками. Пару автографов, фото, поцелуев для достоверности их отношений и к вечеру они подобрались к месту проведения мероприятия. Они весело смеялись, перешёптываясь, пока не наткнулись на толпу, что стояла вокруг красной дорожки прямо на улице. Дэвид прокашлялся и они снова рассмеялись от понимания того, что толпа, кричащая их имена, даже не подозревала, что они стояли за их спинами. Обойдя всех, они подошли к лимузину, из которого выходил Рэй и ещё пара малоизвестных актёров. Они сели в автомобиль именно с той стороны, где толпа их не видела, и наткнулись на Бин. Увидев её серьёзное выражение лица, оба снова засмеялись, не расцепляя пальцев рук. — Вы что, совсем с ума сошли? — воскликнула Бин. — Что с телефонами? — Упс, они разрядились, — усмехнулся Дэвид, разводя руки в разные стороны. Эмма, задорно смеясь, повисла на его плече. — Вы что, пьяны? — Бин округлила глаза. Оказалось, что так оно и было. Во время прогулок по городу пара прихватила в ресторане пару бутылок вина, и алкоголь мигом вскружил им голову. Они смеялись как сумашедшие. — Мистер Тарино... Ладно Эмма, но вы... — проговорил удивлённый голос менеджера. Это был парень лет тридцати со светлыми волосами и с накаченным телом. — А что, собственно, не так с Эммой? — фыркнул он. — Эй! — Успокойся, Дэвид, — остановила его Бин. — Выходите давайте. И без фокусов. Не проявляйте себя. — Какая ты смешная, когда серьёзная, Бин.