***
Вернувшись домой, Инко незамедлительно отправилась к сыну и, найдя его в саду с книгой, решила, что разговор будет не из легких: — Изуку, мальчик мой, нам стоит поговорить. Худенький парень обратил на нее внимание и, положив закладку на нужной странице, вмиг спустился с дерева к матери. Он с радостью согласился пройтись по саду в приятной компании. Инко рассказала обо всем Мидории-младшему, хоть о немногом умолчала и по течению разговора ее глаза наполнялись слезами. Заставить сына надеть женское белье, связать свои узы с незнакомцем — так еще и его пола — казалось ей варварством чистой воды, но в ответ она не услышала ничего противоречащего. Парень, узнав о войне, понимал, зачем и почему, готовясь взять ответственность. Это, конечно, не легкий выбор и, при том, на всю жизнь, но за свое согласие он выдвинул несколько условий. Ближе к самому событию Мидория подобрала платье, обувь и даже легкую косметику — все, что советовала Мицуки. Боясь, что в последний момент сын может попросту отказаться, она прикупила пару дорогих книг, дабы сгладить давление. Но что бы ни думала Инко — ее сыну платье действительно шло. Быть может, судьба зря наградила его иным полом? На самом деле, она боялась, что тот не согласится променять свою любимую жилетку и белые перчатки на длинную юбку, корсет и каблуки. Но парень не особо сопротивлялся даже когда на голову надели неудобный парик, сделанный на заказ: с волосами его цвета, но подлиннее. Позже юношу заставили встать на каблуки. В шутку Мидория-младший называл их проклятыми и искренне не понимал, как на них можно ходить. Ноги постоянно не слушались и путались, а узкий корсет сжимал ребра. Но все это вытерпеть Мидория обещал матери за небольшой подарок, которого он хотел на протяжении нескольких лет. За него он был готов потерпеть даже свадьбу с незнакомцем. Вот платье было надето, ноги наконец привыкли к каблукам, а воздух постепенно стал наполнять легкие, сдавленные жесткой тканью. Изуку был готов.***
Ближе к вечеру бальный зал начал понемногу наполняться. Приехала высшая знать почти со всех ближайших королевств. Люди самые разные по возрастам и характерам, но одинаковые по обществу и чувству прекрасного. Бал посетила даже младшая дочь короля тех земель, что и были инициаторами грядущей войны. Девушка с каштановыми волосами по плечи, красивыми глубокими глазами и милейшей улыбкой держала броский веер в маленьких ручках. Передвигаясь быстрыми шажками, она обошла огромный стол с закусками и весело, то и дело поправляя длинное молочное платье, стала взбираться по ступенькам наверх, где томился Изуку: с сыном Мидории они знакомы с самого детства, и девушка, узнав обо всем, сильно переживала о единственном друге. К счастью, на нее решение ввязаться в войну не распространялось, и увидев друга в платье, она налетела на него с объятиями, еле сдерживая смех и возгласы умиления. — Изуку, прости, я пыталась отговорить родителей от этого решения. Но в данной ситуации мое слово мало что значит. — Ты не виновата. — Мидория обнял ее в ответ и немного расслабился. Девушка ничуть не удивилась нащупав под платьем корсет, но все же долго смеялась над париком. Изуку не злился на нее. Он просто не имел права: она — его друг, а значит, не заслуживает жестокого отношения или обиды. — А почему ты не спускаешься вниз? Гости уже почти собрались. Парень поправил подол платья и вздохнул. — Мне страшно. Ты же знаешь, что сегодня я встречу того, кто будет со мной до конца жизни. Я боюсь этого человека. А вдруг он богаче меня и будет смеяться? Или вообще я ему не понравлюсь? Очако — так звали девушку — сразу поняла, что все страхи неоправданны, и постаралась приободрить: — Семья Бакуго очень приличная и воспитанная. И, к тому же, они настолько богатые, насколько и твоя семья, не переживай! Изуку только взглянул в глаза подруге и поправил спадающий парик. Она помогла ему спуститься, потому что, как оказалось, лестница и каблуки — несовместимые вещи.***
Внизу все гости совершали обряд приветствия Мидории Инко и расходились по разным углам просторного зала. Где-то отдаленно играющий оркестр создавал атмосферу, приятную для общения, и склонял к хорошему расположению духа. Группки людей с разных сторон, не умолкая, шумели, что раздражало до зубного скрежета. И Бакуго-младший все-таки явился на этот бал под чутким надсмотром матери и отца. Он не соглашался на это — его просто пихнули в карету и увезли в неизвестном направлении, переодевая и объясняя все по дороге. Когда Кацуки узнал, что ему предстоит сделать, он старался пробить пол транспорта и убежать, но его вовремя заковали в кандалы. Конечно, никто не хотел видеть принца в наручниках на бальном вечере, поэтому перед выходом, освобождая Кацуки, Мицуки пригрозила ограничением его доходов в случае побега, и парень последовал за ней как по щелчку. — Ну и где та нахалка, что осмелилась захотеть меня в мужья? — негодовал парень. Он не знал отпрыска семьи Мидории в лицо, поэтому предполагал, что это горячая красотка. Мицуки терпеливо дождалась, пока Изуку появился на балу и просто указала на парня со словами: «Вот твоя женушка», — и убежала. Бакуго устремил свой взгляд на лестницу, откуда неторопливо спускались две дамочки. Одна не совсем привлекательна — короткая стрижка и простенькое платье, а вот вторая была словно хрустальная куколка: миловидная, с мягкими чертами личика, скромно предоставляющая себя всему обществу. Она еле ступала по лестнице, держась за подругу, а как только ступила на землю, взору Кацуки предстала яркая и завораживающая улыбка. Девушка, очевидно, «угощала» своим видом гостей, словно шеф-повар самым изысканным блюдом. Сердце Бакуго впервые в жизни сделало неимоверный прыжок и не старалось остановиться. Все тело покрывали мурашки, не видные под белым костюмом. Слегка шумя пышным подолом платья, блестя белизной открытых плеч, глянцем кожи и бриллиантами, она прошла прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь, любезно предоставляя каждому право полюбоваться своей красотой и, будто внося с собою блеск бала. Она подошла к Кацуки и поклонилась. Парень не знал, как реагировать, поэтому просто кивнул и отвернулся. Вблизи она еще красивее, и от нее еще и пахнет замечательными духами — наверное, смесь лаванды и мяты. — Я Мидория Изуку, рад познакомиться, — представился парень, но, получив незаметный пинок от Очако, поправился: — Рада, прошу прощения. Кацуки словно током прошибло. У нее еще и милый голос. Может, он все-таки не зря остался и не сбежал с этого бала. Заполучить такую красавицу по контракту — мечта любого парня. — Бакуго Кацуки. Мидория осмотрел гостя и был приятно удивлен. Короткие, торчащие во все стороны локоны мягкого блондинистого оттенка, крепкое телосложение и довольно необычного цвета глаза. Так же, никогда ранее его не встречая, можно сказать, что он довольно умен и изыскан. Воспитан по-особому, как говорится. Но Бакуго и вправду был воспитан по-особому — то бишь, улицами и пьяными горожанами. Однажды сбежав из дома, он узнал много новых слов (а точнее, матов) и, не желая их забывать, использует при каждой возможности, чем постоянно отталкивает. Юноша из высших слоев — а матерится, как отпрыск крестьянки и алкаша. Но, решив сейчас отложить любимые слова (не хотелось пугать такую красавицу), Кацуки вспомнил половину из того, чему его учили дворецкие и няньки: правила этикета и красноречия. — Я так полагаю, вы и есть моя невеста. Почувствовав, что разговор личный, Очако ушла к столу с закусками, оставив Мидорию без лишней поддержки. Нервы сейчас шалили хлеще танцоров под джаз, но Мидория пытался не утонуть в них с головой. — Полагаю, да, — стараясь не запинаться, ответил Изуку, — Не хотите пообщаться в моих апартаментах? Кацуки кивнул и, позвав одного из знакомых, попросил передать матушке, что ушел. Но Мидория не задумался о том, как будет подниматься. На спуск он потратил более 10 минут — и то, с помощью Очако. А наверх как? Не хвататься же за нового знакомого в попытке не потерять туфлю и, к тому же, не упасть. И Изуку решил перейти на крайние меры, как учила матушка: подходя к зловещим ступенькам, парень сделал вид, что споткнулся, и упал на пол. Кацуки мысленно обозвав ее непутевой, сразу кинулся к девушке (как он думал). — Ты в порядке? Сделав голос как можно нежнее и изобразив слезинку, Мидория ответил: — Кажется, я подвернул лодыжку, вы мне не поможете? — Конечно, — без раздумий ответил Бакуго, и вмиг Изуку оказался у него на руках. Парня поразила его невесомость. Настолько худенькое тело он вряд ли когда-нибудь понесет на руках. Оказавшись на нужном этаже, Кацуки помог дойти до двери в комнату девушки и закрыть ее уже изнутри. Мидория упал на мягкую кровать с огромной спинкой и шторками. Надоедливые каблуки наконец слетели с ног. Стало так легко и уютно. Бакуго не терял ни минуты и оглядывал богатый, но простой интерьер вокруг. Стены выкрашены в нежно-зеленый, а вся мебель — молочного цвета. Довольно необычное сочетание. Мягкий диванчик напротив огромного шкафа с книгами. Нет, он занимал почти всю стену, из-за чего казалось, что находишься в читальном зале. Видимо, будущая невеста очень начитана и умна. Это не может не радовать, хотя сам Кацуки книги не любил. Парочку в детстве он зачитывал до дыр, но это были единственные книги, которые, он прочел с удовольствием. Изуку сразу заметил, как Бакуго рассматривал книжный шкаф, и решил поинтересоваться. Им, по всей видимости, еще всю жизнь вместе быть. Стоит узнать, что ему нравится: — Какие книги ты читаешь? Словно выйдя из транса, Кацуки повертел головой и переспросил, что от него хотят. Услышав вопрос и извинившись, он ответил: — У меня есть несколько экземпляров, которые я любил, когда был помладше, но больше нет. — И какие? Прислонив указательный палец к губам, Бакуго погрузился в воспоминания. — Одна из них — «В поисках черного камня»… А вторую не помню. Услышав название книги, Мидория был приятно удивлен. Эта книга довольно необычна, но она была в его коллекции. Встав с кровати и получив незабываемое удовольствие от ходьбы без туфель, парень прошмыгнул к шкафу и, осмотрев его, извлек книжку с серебряным переплетом. Бакуго ее сразу узнал. Взяв сказку в руки, он прижал ее к груди. Слишком дорогая его сердцу история. — Я слышал, вы остаетесь у нас на ночь. Думаю, вам будет интересно ее перечитать. Блондин улыбнулся краями губ и отблагодарил девушку. — Я проведу тебя в твою спальню, — заявил Мидория и, выйдя из комнаты, указал на соседнюю дверь. — Хотя, я полагаю, ты и сам дойдешь. Кацуки не смел перечить и пошел молча к своим покоям. Мидория облегченно вздохнул и походил по комнате босиком, получая табун мурашек по спине. Он только сейчас заметил, насколько шумно передвигаться в платье. С каждым шагом получается звук наподобие шуршания одеяла. Сейчас его будущий муж находится в соседней комнате. Мать не давала никаких инструкций на этот случай. Вообще руководствоваться словами «веди себя как хорошенькая дамочка хотя бы сегодня» была плохая идея. И вообще надоело изображать из себя противоположный пол! Заприметив еще один женский наряд в своем гардеробе, Изуку решил, что лучше не обманывать такого красивого и воспитанного парня. Стоит открыть свой секрет сегодня же. Ну или уже завтра?***
Оказавшись в комнате наедине, Кацуки шепотом, чтобы никто не слышал, вспомнил все любимые слова, которые мог сказать за столь продолжительный отрезок времени. Наступило долгожданное облегчение. Он столько всего смазливого произнес, что, казалось, разучился говорить нормально. Но нельзя ни в коем случае показывать свою эту сторону перед Изуку. Это отпугнет ее, как и остальных. Стоит помалкивать хотя бы в ее присутствии. Вспомнив о трогательном подарке, Бакуго повертел книгу в руках и все же решил немного поностальгировать. После открытия первой страницы Кацуки, как в детстве, абсолютно потерял счет времени и не заметил, как перевалило за два часа. Как только парень собирался лечь спать, он услышал, как в соседней комнате зашуршало женское платье. Как будто очнувшись, Бакуго спустил ноги с мягкого дивана и отложил книгу. С ноющим скрипом дверь открылась, и в комнату вошел Мидория. Он все еще был в парике; уже в другом, домашнем, но столь же роскошном платье. Кацуки встал и учтиво пригласил Изуку присесть. Парень медленно прошел и решил начать разговор побыстрее. Он уже выполнил договор с матерью и не обещал, что не раскроет свою личность. — Прошу прощения, что столь поздно… Просто не мог уснуть, — заговорил Мидория, неспешно садясь на край диванчика. Бакуго на этот раз не пропустил мимо ушей мужской род обращения к себе и уже забеспокоился: ему впервые действительно понравилась одна из тех накрашенных девиц, с которыми мать его постоянно сватала. Не может быть, чтобы что-то было не так! — Ничего страшного, я все равно не собирался еще спать. Вопрос последовал резко, словно удар поддых: — Как ты относишься к однополым бракам? Сейчас Бакуго заметил, как атмосфера накаляется. Он же не глупый парень, чтобы хлопать ресницами в недоумении. Но, успокаивая себя, что это шутка, соизволил с трудом ответить: — Ну не то, чтобы резко отрицательно, это их дело… — Тогда… — Изуку вскочил с дивана и, в последний раз улыбнувшись так красиво и мило, что эта улыбка смогла бы зажечь любой огонек, стянул с головы парик и стал расстёгивать платье. С каждой пуговицей лицо Бакуго покрывалось легким румянцем. Сняв корсет, Мидория продемонстрировал плоскую грудь и отчеканил: — Я парень. Сможешь ли ты жить со мной, нашим семьям плевать. Приятно познакомиться! — Ебаный в рот.