Падаспейт и Сабриэль драббельки

Почему-то в этот день всегда пасмурно. Утром туман плотным занавесом отделяет каждое существо друг от друга, оберегая. Солнце боится показаться из-за серых облаков, трусливо прячась. Может быть это правильно. Зачем лишний раз напоминать о счастливых, ярких, и чего там скрывать, самых лучших годах в его жизни? Уже в течение пяти лет, в один и тот же день. Пасмурно. Туман. И ближе к вечеру небо озаряется двумя яркими белыми вспышками, с интервалом в две секунды. Две. Два года они были вместе. Два чудесных года. Если вы спросите его, мужчина вряд ли сможет вспомнить о каком-нибудь дожде в то время. Он, прищурившись, и облизнув губы, вспомнит лишь один дождь. В мае. Теплый, весенний дождь, когда они вдвоем, держась за руки, и задорно смеясь, бежали из одного конца города в другой. Большие капли падали на голову, шею, плечи. Скатывались за воротник, терялись в взъерошенных волосах или растворялись в ткани футболок. Но это ни в коем случае, не плохое воспоминание. Одно из самых лучших. Самых счастливых. Мужчина может долго говорить о прекрасных днях рядом с тем человеком. О первом поцелуе; о первой болезни; о знакомстве с родителями; о потере собаки; о первом букете цветов; о художественной студии… Если перечислять все те мгновения – не хватит и дня. Настолько были волшебны и неповторимы те годы. Сейчас не стоит спрашивать мужчину о том, что же тогда случилось. Не стоит расстраивать его. Он с болью вспоминает тот пасмурный день. И с того дня он практически не улыбается. Только раз в неделю, легкая, призрачная улыбка расцветает на его губах, подобно первому весеннему цветку. Он улыбается мягко, с трепетом, но в тоже время с небольшой крупицей боли. Его дрожащие пальцы одними подушечками касаются стекла рамки, обводя указательным пальцем контуры двух запечатленных на снимке мужчин. Они улыбаются в камеру, ослепляя собой сильнее любой фотовспышки. Они счастливы. Их глаза наполнены любовью, а это несильное объятие за плечи, кажется самым надежным. Раз в неделю мужчине кажется, что он вновь чувствует на своем плече большую, теплую руку. Чувствует, как пальцы легонько сжимают хлопковую ткань его нежно - розовой рубашки. Это видение подобно призраку. Оно мимолетное, невесомое… Мужчина осторожно проводит чуть влажной тряпкой по поверхности рамки, а потом сухим полотенцем по стеклу, смахивая мельчайшие пушинки. Чтобы фотоснимок вновь был чистым. Прекрасным. Как те два года. В его глазах застыли слезы. Прошло пять лет. А Ричард до сих пор не может выкинуть этого солнечного мальчика из своей головы. До сих пор не может забыть его улыбку, его глаза, его смех, его голос… Ему никогда не забыть Джареда. Не забыть те годы. Быть может это к лучшему. Ведь те два года были лучшим, что случалось в его жизни, и зачем отнимать это? Последний раз взглянув на рамку, мужчина ставит её на место, на полку над камином, грустно вздыхая. Сейчас лучше всего достать из бара бутылку великолепного виски, и плеснуть немного в бокал, осушив его тут же. А потом сесть в кресло, напротив окна, и смотреть на небо. Смотреть, как несколько ярких молний друг за другом будут разрывать небо на кусочки. Подобно тому, как разорвал свое сердце Ричард, расставшись с Джаредом.