The Jeon Pack

Зима. Чонгук был на охоте, когда призывающий вой его отца пронзил лес. Он ещё ничего не поймал, но знал, что заставлять его ждать не стоит. Поспешив, он вернулся обратно к стае, вокруг было тихо, за исключением лёгкого треска снега под ногами. Им овладевала тревога, пока тот шел к своей деревне. Несколько омег радостно приветствовали его, когда он шел к хижине своего отца. Он помахал и улыбнулся им, надеясь, показаться дружелюбным. С тех пор, как он проявил свою сущность альфы, всё больше и больше омег стали интересоваться им. Не помогало и то, что он был сыном вожака стаи. Совсем скоро Чонгук унаследует эту должность от своего отца. И будет отвечать за безопасность и благополучие своей стаи. Быть парой главного альфы гарантировало безопасность и защиту, а также немалый статус. Неудивительно, что омеги так прицепились к нему. Чонгук знал, что большинство альф готовы убить, чтобы оказаться на его месте, но и не мог отрицать того, что ему не нравилось это внимание. Он часто получал небольшие подарки от омег, такие как еда, безделушки и меха, пропитанные их запахом. Он ценил их подарки и принимал их из вежливости, но совсем не был заинтересован в будущем с ними. Все они были милыми, конечно, но он лишь уважал омег своей стаи. Несмотря на то, кем его отец и некоторые альфы считали омег, Чонгук был лучшего о них мнения. Он был воспитан прекрасной омегой. Его мать была сильной и гордой, она отказывалась подчиняться капризам альф, и он восхищался этим. Его отец не заслуживал её. Чонгук хотел, чтобы она гордилась им. Однажды он будет с честью возглавлять стаю, но сейчас он должен был следовать указаниям своего отца и подчиняться ему. Чонгук зашёл в хижину своего отца, поклонившись ему и старшим, собравшимся у костра для встречи. — Чонгук! — приветствовал его один из старших, его дядя. — Как прошла твоя охота? — Боюсь, что без особых результатов, дядя. — Оу, это очень плохо, — ответил он, почти насмехаясь. Ему никогда не нравился его дядя, он всегда завидовал положению отца и хотел, чтобы его собственный сын стал вожаком стаи вместо Чонгука. Будучи старшим из двух братьев, отец Чонгука унаследовал титул главного альфы. Хоть дядя и принял это, он постоянно пытался выставить Чонгука некомпетентным и неспособным управлять стаей. В случае, если Чонгук оказался бы неподходящим для этой роли, его двоюродный брат занял бы эту должность. Из-за этого Чонгук всегда оставался на ногах, он ни за что не позволил бы своему дяде и брату получить принадлежащую ему власть и влияние. — В этом году зима суровая, животные нашли себе убежища, — коротко ответил он с вежливой улыбкой на лице. — Ладно, господа, — прервал их хриплый голос отца. — Могу ли я поговорить со своим сыном? — это была не просьба, а приказ. Его дядя бросил на него насмешливый взгляд, повернувшись спиной к отцу и вышел. Чонгук подавил своё раздражение и поклонился остальным старшим, пока те уходили. Как только они остались одни, его отец жестом пригласил его сесть на пол у костра. — Чонгук, как ты? Я не видел тебя несколько дней. — Я был занят, отец. Был на охоте и помогал запастись мясом на ближайшую метель. Его отец нахмурился: — Работа на кухне — работа омег, ты же знаешь. Чонгук отстаивал свою позицию на неодобрение отца: — Как я и сказал дяде, охота была скудной, поэтому я и хочу помочь, как смогу. — Ты будешь заниматься охотой и держаться подальше от кухни, Чонгук, — серьёзный голос отца не оставлял места для дальнейшего спора. Чонгук склонил голову, чтобы скрыть гнев и разочарование на лице. — Да, отец. — Хорошо, — спокойно ответил он. — На самом деле, я позвал тебя сюда, чтобы обсудить кое-что важное. Чонгук застыл в ожидании, пока его отец продолжит. — Ты выбрал омегу? — прямо спросил он. Чонгук вздрогнул: — Нет, отец. Несколько минут он лишь молчал: — Я позволил пренебречь этим в прошлом году, Чонгук, но у тебя должна быть пара к концу зимы. — Я понимаю, отец. — Нет, я думаю, что не понимаешь, — прервал он. — Ты должен был выбрать омегу прошлой зимой, но я проявил снисходительность, так как ты раскрыл свою сущность в раннем возрасте. Сейчас тебе уже девятнадцать, оправданий нет и не может быть. Напряженность в стае была высока из-за конфликтов в соседней стае, располагающейся через Великое Озеро. Его отец старел, и Чонгук должен был вскоре вступить во владение, чтобы подавить беспокойство среди его народа, но, согласно традиции, прежде чем занять место вожака, Чонгуку нужно было связать себя с плодородной омегой для продолжения рода. — Прости, отец. Его отец хмыкнул, встал со своего места, чтобы смотреть на сына сверху: — Ты всё ещё думаешь о той омеге, верно? Чонгук напрягся, ему не понравилось текущее направление разговора. — Я знал, — рявкнул отец, подходя ближе к Чонгуку. — Ты должен выбрать омегу до конца зимы, иначе я выберу её за тебя. — Отец! — встревоженно запротестовал Чонгук. — Не спорь со мной, дитя, — предупредил он. — Хватит гоняться за этой бестолковой омегой, которая позорит стаю. Я видел, как он охотился с альфами, жалкий. Омега должна знать своё место. Чонгук чувствовал, как закипала его кровь, а внутренний волк собирался вот-вот вырваться наружу. Пак Чимин не был его парой, но он бы проклял себя, если бы позволил кому-нибудь неуважительно отнестись к этой омеге. Чонгук встал с пола и понял, что он уже немного выше своего отца. Он больше не был щенком; он значительно вырос с тех пор, как раскрыл свою сущность, а его тело наполнилось мышцами. Он всё ещё боялся своего отца, но не мог терпеть его разговоры о Чимине с таким неуважением. — Не говори так о нём. Отец несколько секунд удивленно моргал. Чонгук никогда не отвечал ему на это раньше. Без предупреждения он замахнулся и ударил Чонгука по лицу. Он мог бы продолжить, но Чонгук просто упал от удара. Драться с главным альфой было запрещено, только если он не оспаривал его позицию. Звук удара кулака отца по его щеке раздался по всей хижине. Боль охватила его щёку, но Чонгук встал, уставившись на него, морща нос от разочарования и злости. — Омега. До конца недели, — плюнул его отец. — Понял? Чонгук сжал кулаки, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться: — Да. — Убирайся с глаз моих. Он повернулся, выходя из хижины. Его дядя стоял снаружи, без сомнения, подслушивая их разговор. Чонгук проигнорировал его, проходя мимо, направляясь в лес. Оказавшись под покровом деревьев, он стянул с себя одежду, прежде чем обернуться в волка. Он взял свою одежду в пасть, прежде чем побежать. Ему нужно было успокоиться, прежде чем стая увидит его в таком состоянии. Чонгук бежал, пока не оказался в нескольких милях от дома, но достаточно близко, чтобы почувствовать, не угрожало ли что-нибудь его стае. Он остановился, когда добежал до озера, которое, к удивлению, ещё не замерзло. Чонгук лег на снег возле воды, решив не отступать. Его шерсть защитит его от укуса холода. Он пролежал там несколько часов, значительно успокоившись и размышляя над словами отца. Это правда, что ему нужно найти пару. Чонгуку не нравилось это, но он знал, что это была его прямая обязанность как будущего вожака. Чонгук сделает всё ради своей стаи, он пожертвует своим счастьем ради них, но это было чертовски сложно. Он был безнадежно влюблён в Пак Чимина. В великолепную омегу, волевую и гордую. Он был влюблён в него еще будучи маленьким щенком. Чимин был на два года старше его, и Чонгук всегда смотрел только на него. Чимин никогда не замечал его, но Чонгук всегда, хоть и тайно, присматривал за ним. Отец Чимина скончался от болезни несколько зим назад, и, к сожалению, у него не было братьев или сестер альф, чтобы охотиться вместо него. Поэтому Чонгук охотился больше всех, чтобы быть уверенным, что мать Чимина получит приличную часть с добытого во время раздачи. Он надеялся, что, сделав это, Чимину больше не придётся охотиться. Не то чтобы он считал, что тот не должен охотиться; на самом деле, Чимин был невероятным охотником. Он был проворен и быстр, ему часто удавалось убить кого-нибудь, но другие альфы всегда высмеивали его. Чимин был в форме и хорошо сложен, но, вместе с этим, стройным и определенно не таким большим, как альфы. Он не мог убивать крупных животных, таких как бизон или крупный лось, не рискуя получить травму. Чонгук всегда следил за ним во время охоты, потому что во время них было опасно. Мало того, что более крупные животные могли причинить вред Чимину, он также мог наткнуться на вражеские стаи, вторгшиеся на их территорию. Обычно они делятся на группы из двух или трёх человек, но Чимин часто охотится один, отказываясь от помощи других альф, кроме Тэхёна из семьи Ким. Чонгук бы соврал, если бы сказал, что не завидует Тэхёну, но он был рад, что у Чимина была его поддержка. Тэхён редко ходил на охоту. Несмотря на то, что он был альфой, он был одним из самых талантливых целителей. Они оба бросили вызов своим назначенным ролям, не удивительно, что они были друзьями. Чонгук думал, что он тоже подружится с Тэхёном, если его волк не увидит в нем угрозы для Чимина. Это было смешно, потому что тот не имел никаких планов на Чимина. Согласно их законам, как будущий вожак он имел право на любую омегу из стаи, но Чонгук верил в то, что этот закон устаревший и отсталый. Он не будет метить никакую омегу, пока та сама не захочет этого. А Чимин не хотел. Будучи выращенными в одной стае, он знал Чимина всю свою жизнь. Они особо не разговаривали друг с другом. Главным образом потому, что Чимин избегал альф, а также потому, что рядом с ним Чонгук начинал смущаться. Он вспомнил те времена, когда они были просто детьми, и он учился расставлять ловушки, но его ногу зацепило одной из них. Было неловко попасть в свою собственную ловушку. Это произошло на окраине их деревни, в глубине леса. Чимин слышал, как он боролся, и помог ему освободиться. Он не смеялся над ним, как остальные. Сыну альфы не было позволено проявлять слабость или некомпетентность. Чимин, вероятно, не помнил тот день, ведь это было давно, но, по какой-то причине, это запомнилось Чонгуку. Чимин показал ему, как правильно устанавливать ловушку вместо того, чтобы насмехаться над ним. Его улыбка была сияющей, а голос — нежным. Никто, кроме его матери, раньше так с ним не обращался. Чонгук тогда не знал, что такое любовь, но был уверен, что любит его. Они общались несколько раз за те годы, но Чонгук обычно уклонялся от разговора, вероятно, казавшись неприступным и холодным. Чимин заставлял его сердце бешено биться, а ладошки потеть, но Чонгук не мог сказать, что ему это не нравится. После смерти отца Чимина что-то изменилось, и Чонгук не знал, что именно. Стало почти невозможно приблизиться к Чимину, их взаимодействия были ограничены любезностями на встречах стаи и краткими фразами на охоте. Тем не менее, Чимин был единственным человеком, на которого согласился бы его внутренний волк. Чонгук сделал бы для него всё, но Чимин чётко прояснил свои чувства. Это случилось на осенней охоте. Осень. Чонгук выслеживал бизона, когда почувствовал всплеск паники и страха, исходящих от одного из членов стаи. Он прорезался через запахи леса, мощный и сильный. Будучи сыном вожака, у него было обострено чувство защиты. Когда альфы ходили на охоту, он был единственным, кто был ответственным не только за то, чтобы принести самую большую добычу, у него также была обязанность обеспечить, чтобы все вернулись домой живыми. Обычно Чонгук не отказывался от своей охоты из-за чего-то столь незначительного, альфы путешествовали группами и защищали друг друга, но это был не просто какой-то там альфа. Это был запах, с которым Чонгук был слишком хорошо знаком. Он оставил бизона, направляясь в сторону запаха. Своими мощными задними лапами он бежал через весь лес, буквально пролетая мимо деревьев. Глубокий слой снега на земле не мешал ему. Неконтролируемое стремление защитить Чимина толкало его вперед, подавив любые мысли и эмоции не связанные с ним. Его ноги горели, когда он, наконец, пробежал мимо последних деревьев и оказался перед небольшой поляной, где Чимин боролся с другим волком. Чонгук зарычал в ярости, бросаясь на волка, когда тот вонзил клыки в шею Чимина. Чонгук зажал шею волка своей пастью, сильно кусая, пока тот не начал скулить, ослабив хватку. Он за считанные секунды одолел животное и, не колеблясь, перегрыз ему горло. Волк мгновенно умер, и Чонгук не мог не почувствовать сожаление. Он задержал дыхание на несколько секунд, вытирая морду о снег, его сердце бешено колотилось. Через несколько секунд Чонгук вернулся в человеческий облик, натягивая штаны, которые нес в своём мешке. — Ты в порядке? — выдохнул он, пытаясь скрыть тревогу в голосе. Чимин недолго настороженно наблюдал за ним, а потом вернулся в человеческий облик. Чонгук отвел глаза, когда Чимин натягивал свои штаны. Сердце Чонгука перестало биться, когда он увидел его человеческую форму. Рана выглядела намного хуже, кровоточа по голой груди. — Зачем ты пришёл? — наконец ответил Чимин, поднося ткань к ране. Чонгук нахмурился, устремляя взгляд на рану Чимина; ему требовалась медицинская помощь. — Что ты имеешь в виду? Ты был в опасности. — Я был в порядке, — выпалил Чимин, стоя на коленях на земле, вероятно, чувствуя слабость от потери крови. — Нет, не был, он бы убил тебя. Чимин хмыкнул от боли, надавив на рану: — Я отлично справился с другим. — Другим…? — тогда Чонгук уловил запах другого мертвого волка на стволах деревьев позади Чимина. — Их было двое? — его гнев пронзил тех трусливых животных, напавших на его пару. Нет, Чимин не был его парой, — напомнил он себе, заставляя волка внутри успокоиться. Чимин кивнул: — Это была бета. Я считаю, что они были изгоями. Чонгуку нравилось, как уверенно и гордо звучал Чимин, но он также был разочарован тем, что тот воспринимал это так легко. — Ты не должен был быть здесь один, — отругал он слишком резко. Большинство людей уступали и извинялись, но Чимин просто смотрел на него: — Это приказ, Чон? Чонгук совсем не так представлял их первый за несколько лет разговор. — Нет, — вздохнул Чонгук с разочарованием, — тебе нужно вернуться к стае, рана выглядит ужасно, — он шагнул к стоящему на коленях Чимину, кровь с ужасающей скоростью стекала по его груди. — Держись от меня подальше, — выпалил Чимин. Чонгук замер. — Я просто пытаюсь помочь тебе. — Мне не нужна твоя помощь. Он казался напряженным, и Чонгук видел, как блестит пот на его теле. — Да, нужна, не усложняй ситуацию, — запротестовал он, сопротивляясь желанию дотронуться до него. — Не усложнять? — усмехнулся он. — Забавно слышать, особенно от тебя. — Что? — спросил Чонгук в панике. — Ты… — выдохнул Чимин. — Сын вожака… Чимин упал в обморок, прежде чем закончить предложение, и Чонгук бросился к нему, чтобы поймать, прежде чем тот упадет лицом в пол. Чонгук делал всё возможное, чтобы сохранять спокойствие, смотреть на то, как больно Чимину, сказывается на его контроле. Он осторожно положил его на спину, осматривая рану. Она была глубокой, кожа его шеи была разорвана. Чонгук внезапно пожалел, что не обладал знаниями об исцелении, ведь этому альф не учили. Он думал о том, чтобы призвать свою стаю воем, но никак не мог передать им, что ему нужен целитель. Во всяком случае, другие альфы просто прибежали бы, а это не то, что им нужно. Это был определенный недостаток в их системе. Вблизи рана выглядела ещё хуже, кровь текла равномерно, и ткань была пропитана ей. Чонгук позволил инстинктам овладеть собой, и прежде чем он смог это проанализировать, он коснулся ртом шеи Чимина, чтобы лизнуть рану. Он мгновенно почувствовал металлический вкус крови Чимина, но это не было неприятно, как он думал. Он зализывал рану, пока кровь не перестала течь. Он отступил в страхе, чтобы увидеть, что рана перестала кровоточить и даже начала подсыхать. Будучи членом самой сильной семьи, Чонгук обладал не только более острыми чувствами, но и неплохими целительными способностями. Естественно, это должно было работать только на его семье и, следовательно, на его паре, чтобы обеспечить рождаемость здоровых щеночков и сохранить родословную. Тот факт, что это сработало на Чимине, было свидетельством веры его внутреннего волка в то, что Чимин был его истинным. Чонгук не позволил себе задержаться на этой мысли, ему нужно было привести Чимина к настоящему целителю. Он потерял слишком много крови. Он оторвал кусок ткани со своих штанов, надежно обмотав его вокруг шеи Чимина. — С тобой всё будет хорошо, хён, — нежно прошептал он, закидывая Чимина на спину, прежде чем побежать обратно к стае. Его человеческие ноги ныли от боли, но Чонгук не смог бы держать Чимина на спине, если бы обратился. Несмотря на это, он достиг дома в считанные минуты. Тэхён был первым человеком, которого он увидел; он, вероятно, учуял своего друга, когда они приближались. — Что случилось? — крикнул он, подбегая к ним. Он потянулся, чтобы снять Чимина со спины, и Чонгук сопротивлялся желанию остановить его. Чонгук упал на колени, тяжело дыша. Он был вымотан после бега на такое большое расстояние с Чимином на спине. Тэхён держал Чимина в своих руках, осматривая его рану, прежде чем напрячься, издавая низкое рычание: — Что ты сделал? — Что? — задыхался Чонгук. — Рана пахнет тобой! — прошипел Тэхён. Вокруг них начала собираться небольшая толпа, наблюдающая за ними в растерянной панике. Тэхён был храбрым, никто никогда не осмеливался перечить ему. Если бы Чонгук хотел, он мог бы наказать Тэхёна. Прежде чем Чонгук смог ответить, мать Чимина протолкнулась через постоянно растущую толпу: — Мой сын! — крикнула она. Она подбежала к ним, немного расслабившись лишь тогда, когда увидела, что Чимин жив. Толпа начала суетиться вокруг него, спрашивая, напали ли на них и все ли в порядке. Чонгук должен взять ситуацию под контроль: — Успокойтесь, — крикнул он. Его стая резко затихла от его голоса. — Тэхён, обработай раны. Тэхён бросил на него злой взгляд, но повиновался, разворачиваясь и направляясь к своей хижине. Чонгук приобнял мать Чимина, утешая: — Он будет в порядке. Она низко поклонилась ему: — Спасибо. Она развернулась, чтобы последовать за Тэхёном, и Чонгук едва не сделал то же самое. Он повернулся, чтобы посмотреть на своих людей: — Не волнуйтесь, — крикнул он. — Всё в порядке. Альфы всё ещё на охоте; похоже, что это была одиночная атака бродяг. Все, пожалуйста, вернитесь в свои дома, я встречусь с отцом и старшими, чтобы расследовать этот инцидент. Его стая, казалось, успокоилась благодаря его словам, тихо подчиняясь приказу.

***

Остальная часть дня прошла в спешке. Чонгук встретился со своим отцом. Альфы нашли мертвых волков и подтвердили, что они были лишь бродягами. Стая была в безопасности. Наступил вечер, Чонгук закончил все свои дела, и его отпустили. Вместо того, чтобы отправиться домой, Чонгук посетил лечебные кварталы, где находился Чимин. Он весь день думал и беспокоился о Чимине, хотя знал, что с ним всё в порядке. Тэхён был невероятным целителем, и он ни за что не позволил бы умереть своему лучшему другу. Этот факт мало помог ослабить тяжесть в груди, его инстинкты буквально разрывали его, чтобы тот проверил Чимина. Чонгук уже подозревал это, но было до боли ясно, что его волк видел Чимина как свою пару. В хижине были лишь Тэхён и спящий Чимин. Взгляд Чонгука остановился на нём: он выглядел лучше, чем утром. Чонгук не чувствовал запах крови, поэтому предположил, что кровотечение действительно остановилось. Краска вернулась на лицо, а сердце сжалось при виде Чимина, укрытого слоями одеял и мехов. Тэхён, казалось, не удивился его визиту, вместо этого он лишь поднес палец ко рту, указывая, чтобы Чонгук встретил его снаружи. Чонгук нервно повиновался, следуя за Тэхёном. Чимин выглядел хорошо, но что, если было какое-то осложнение, или он был в коме, или что-то в этом роде? — С ним всё хорошо, верно? — спросил он, как только они оказались наедине, голос дрожал от беспокойства. Он знал, что его отец разочаруется, если увидит, что Чонгук демонстрирует свою слабость перед другим альфой, но в этот момент ему было всё равно. Тэхён уставился на него: — Да. Всё хорошо. Рана быстро заживает, и я дал ему витаминов, чтобы побыстрее восстановить его силы. Чонгук выдохнул, не заметив, что задержал дыхание. — Ты исцелил его, так ведь? — Да, — признал он, не удивившись, что Тэхён понял это. — Ты заботишься о нём. — Конечно, он ведь часть стаи, — ответил он, прекрасно понимая, что Тэхён говорил не об этом. — Я имею в виду, что ты заботишься о нём так, будто он твоя омега, — сказал Тэхён. Чонгук медленно кивнул. Не было никакого смысла скрывать это от Тэхёна, потому что он никак не мог объяснить ему, почему его целительные способности сработали на Чимине. — Это... Вау. — Не говори ему, — был шанс, что Чимин начнёт подозревать, что его рану пытались исцелить. Чонгук мог лишь надеяться, что Чимин не осознавал, насколько серьезной была рана, и списал быстрое выздоровление на навыки Тэхёна. Последнее, чего бы хотел Чонгук, так это того, что Чимин узнает о привязанности Чонгука к омеге. Он был уверен, что Чимин будет против. — Это приказ? — спросил Тэхён. — Нет. Просто, пожалуйста, не говори ему. — Не буду, — ответил Тэхён после тихой паузы. — Спасибо, что спас его. Я не должен был наезжать на тебя, тем более на глазах у стаи. Я приму любое наказание. Чонгук нахмурился, внимательно осматривая Тэхёна: — Не будет никакого наказания. Ты беспокоился за своего друга, просто убедись, что подобное больше не повторится. Это не очень хорошо повлияет на нашу с тобой репутацию. Тэхён кивнул, скрестил руки, будто он о чём-то размышлял: — Ты хочешь увидеть его? — А можно? — Технически ты можешь делать всё, что захочешь, альфа. Чонгук в отчаянии сжал руки в кулаки: — Я знаю, но я прошу разрешения, так как ты его самый близкий друг. Тэхён дружелюбно посмотрел на него: — Давай, он ещё не проснулся. Чонгук прошел мимо него, слегка нервничая. Его волк сгорал в присутствии Чимина. Омеги не было в кровати, когда Чонгук вернулся в хижину, поэтому он пошел по следам его запаха и вышел через чёрный выход. Найти его было несложно; он чувствовал запах Чимина лучше, чем кто-либо. Он нашёл его в бане, наполняющим ведро водой. Альфа едва мог разглядеть силуэт его тела под лунным светом, пробивающимся сквозь трещины в потолке. Спина Чимина напряглась, когда он почувствовал чье-то присутствие, но не узнал в нём Чонгука. — Привет, — тихонько позвал он. Чимин проигнорировал его, и Чонгук подошёл к нему, волнуясь. Он не был доктором, но Чонгук сомневался, что Чимину можно вставать с постели. — Ты в порядке? — попытался он. Чимин повернулся к нему, сверкнув глазами: — Я пахну тобой, — рыкнул он. Чонгук испугался. — Я нёс тебя, конечно, ты пахнешь мной. Чимин снова повернулся к ведру, опуская ткань в воду, прежде чем грубо вытереть ей шею. — Эй! Перестань, твоя рана откроется, — забеспокоился он, хватая Чимина за запястье. — Отпусти меня! — зарычал Чимин, пытаясь высвободиться из хватки Чонгука. Альфа отшатнулся, ошеломленный. — Я не- — Пожалуйста, просто оставь меня в покое, — его голос звучал так устало и разбито, Чонгук хотел лишь успокоить его, но было ясно, что его присутствие только беспокоило омегу. Он смущенно извинился, прежде чем отступить. Боль отторжения задевала больше, чем мог представить Чонгук, но если Чимин не хочет его, значит он будет держаться подальше. Зима. Чонгук не разговаривал с ним с того дня. Чимин успешно избегал его, но Чонгук также не искал с ним встречи. Это усложнило заботу о Чимине. Старший парень всегда старался охотиться в противоположном от него направлении, чтобы Чонгук держался на расстоянии, но оставался начеку. Он был уверен, что Чимин не будет счастлив, если узнает, что тот всегда присматривал за ним, поэтому альфа изо всех сил старался быть осторожным. Не то чтобы у Чимина были проблемы с самозащитой, но Чонгук знал, что тот столкнулся со многими проблемами. Не помогало и то, что он чрезмерно опекал омегу. Чонгук застонал в отчаянии, пытаясь расслабиться, наблюдая за закатом на горизонте озера. Ему нравилась его стая, и он надеялся вскоре стать хорошим для них лидером, но давление оказало на него негативное влияние. У него было много обязанностей, и он ежедневно посещал слишком много нелепых встреч с душными альфами. Они действовали ему на нервы со своими комплексами превосходства и вопиющей дискриминацией. А сейчас родной отец заставлял его вступить в брак, зная, что Чонгук был привязан к Чимину и что ему нужно время, для того чтобы постараться начать двигаться дальше, либо завоевать его. Чонгук часами лежал на снегу, обдумывая свой выбор и размышляя о своих действиях. Он был глубоко в своих мыслях, когда услышал треск веток деревьев позади него. Он проклинал себя за то, что был один в открытом лесу. Он уже собирался бежать, когда учуял сладкий знакомый запах. Чимин. Чонгук думал, что из-за тоски у него начались галлюцинации, но затем он увидел его. Чимин был в человеческом облике, несмотря на холод, он был плотно завернут в меха. Чонгук едва мог видеть его пухленькие щёчки и ярко-красный нос из-под капюшона. Чонгук в ту же секунду увидел, что Чимин понял, что не один; он напрягся. Его взгляд метался по местности, ища угрозу. Запах Чонгука приглушался снегом, который падал на него, пока он лежал на берегу реки. Он медленно встал, надеясь не спугнуть Чимина. Взгляд Чимина устремился на него, он выглядел так, будто не мог решить, бежать ему или же напасть, но затем он узнал его. Секунду спустя он упал на землю, выдохнув. Чонгук превратился в человека, натянув штаны, которые оставил на снегу. Они промокли и были холодными, но он думал, что Чимин не оценил бы, если бы альфа был голым. — Что ты здесь делаешь? — спросил Чонгук. — Это опасно. — Тогда, по твоей логике, ты тоже не должен быть здесь один, — ответил он. — Я серьёзно, ты не должен уходить от стаи, ты знаешь, что думает мой отец об оставленных без присмотра омегах! Не говоря уже о другой стае на противоположном береге озера, — ругал он, приближаясь к нему. Чимин поднял на него взгляд, открывая рот, чтобы ответить, но омега просто промолчала. — Что? — Твоё лицо, — выдохнул Чимин. — Что с тобой случилось? Оу, верно. Чонгук забыл о синяке, оставленном его отцом. — Я споткнулся. — А дальше что? Упал со скалы? Выглядит ужасно! — он поднял руку, словно захотел дотронуться до щеки. — Будто тебе не всё равно, — рявкнул Чонгук. Он не хотел отвечать так резко, но боль от отторжения несколькими месяцами ранее так и не ослабла. Если Чимин и волновался за него, то это всегда было бы простое уважение по отношению к их будущему лидеру. Чимин отступил, отдергивая руку, словно его обожгли. Он прошел мимо Чонгука, грубо задев плечом, направляясь к озеру. — Я здесь, чтобы порыбачить, это единственное не замерзшее озеро, но оно точно замерзнет после метели. — Ты пришёл сюда, чтобы порыбачить? — недоверчиво спросил он. — Конечно, нам с мамой нужна еда, скоро будет шторм, — сказал он. — Это смешно, просто попросите еду, стая поймет. — Все уже ненавидят меня и думают, что мы с моей мамой доставляем неудобства, нет, спасибо. Почему он такой упрямый? — Тогда приходи ко мне, я дам всё, что вам нужно. Всем необязательно знать. Чимин горько рассмеялся: — Да, но какой ценой? Что ты хочешь? Меня не проведёшь, альфа. — Ч-Что? — запнулся Чонгук, покрываясь румянцем. — Это не то, что я имел в виду! — Оу, ну же, вы, альфы, все хотите одного и того же. Как будто я не заметил твоего увлечения мной. Этого не произойдет, накажи меня за непослушание, если хочешь, но я отказываюсь. Чонгук был смущен и также обижен тем, что Чимин так плохо думал о нём. — Я бы никогда не сделал тебе больно, — искренне ответил Чонгук. Чимин фыркнул, явно не веря его словам. Он вздохнул, плюхнувшись спиной на снег. — Я подожду здесь, пока ты не закончишь рыбачить, — он проигнорировал резкий холод снега, тающего на тонком материале его штанов. Чимин нахмурился, вероятно, заметив изменение настроения Чонгука. — Тебе не нужно оставаться. Солнце садится. Скоро похолодает. — Я не уйду. Чонгук понял, что у него действительно нет шансов с Чимином. Его отец был прав; он был обязан стае. Ему нужно найти пару в ближайшее время, и это не должен быть Чимин. Его волк громко протестовал, но Чонгук подавлял его. Чимин подошел к озеру, но на секунду замешкался, оборачиваясь, чтобы взглянуть на альфу. — Спасибо, — пробормотал он. — За что? — За то, что помог мне тогда. — Оу, — выдохнул Чонгук, что-то теплое растекалось в его груди. Хоть Чимин и не был его парой, он мог чувствовать его благодарность. Чимин отвернулся, направляясь к воде. — Не то чтобы я нуждался в помощи, но всё равно, — проворчал он. Чонгук улыбнулся, он считал эту сторону Чимина милой. Альфа часто видел такого Чимина, когда тот обращался к другим омегам, детям, его матери и Тэхёну, но к себе — никогда. Он быстро вернулся к реальности, когда вспомнил, что должен был сделать. Это было для стаи, — напомнил он себе. Чонгук лежал на спине, держа руки за головой, глядя на ночное небо. Он должен был двигаться дальше и найти себе пару. Это была его обязанность.