«В аду тебя не предам, а отправлюсь с тобой, чтобы ванну принять в котле. И пусть наши тела начинают совместно тлеть».
Вы когда–нибудь задумывались, как бывает человеку сложно не давать своей настоящей личности вырваться наружу. Возникает множество вопросов, зачем человек вообще его скрывает. Маринетт не может показать настоящую себя, иначе это может повлечь за собой череду событий, которая негативно скажется на ее окружении. Если подумать, то Чен совершенно не та, кем показывает себя окружающим, но не всем. В своем кругу, где каждый мечтает пустить ей пулю в лоб, она строгая аристократка, которая ненавидит всех и вся за их наигранность, а в кругу близких ей людей она вполне похожа на живого человека с самыми искренними эмоциями. Обычное утро портится будильником, этот противный звон слышен на весь пентхаус. Недовольно пробурчав что-то неразборчивое, девушка встает и направляется в ванну. Приведя себя в порядок, она кидает одну капсулу в кофе-машину, и делая пару бутербродов, завтракает. Посещение университета приходится раз на раз, ведь из-за забитого графика не всегда хватает времени на сон, но кажется, в университете никого это не смущало. Еще бы кто-то пытался ей возразить за кругленькую сумму в конверте. Но даже не смотря на деньги, преподаватели не ставят ей пропусков, потому что, сколько бы девушка не отсутствовала, у нее всегда есть конспекты по пройденным темам, и все зачеты сданы. Аля как обычно ждет ее на крыльце университета вместе с Адрианом и Нино. Охх, Адриан! Девушка так давно к нему неровно дышит, но парень будто не замечает её. Все внимание приковано к Хлое — стерве университета, дочке мера и дважды не девственнице. Сколько Аля не пыталась свести их, все бестолку, но кто же знал, что сегодня он скажет такое: — Нино, ещё раз повторю, угомони Алю, пусть даже не пытается свести меня с Маринетт. Мы друзья и не более! — слова заставили девушку остановиться. — Я говорил ей, но ты же её знаешь. Бро, я, конечно, понимаю, что ты к Хлое не равнодушен, но мне кажется, это не лучший выбор… — и это правда, Аля рассказывала, что Нино пытался её остановить. Но почему Адриан не понимает, что Хлое действительно от него нужно. Парень же вроде не глупый… — Моя жизнь, что хочу, то ворочу. В конце концов, я ей тоже не равнодушен, почему бы и нет? — Ты ей не равнодушен из-за денег отца, но дело твое, тебе решать… — Я уже твердо решил, сегодня я предложу Хлое встречаться, а Маринетт, ей нужно будет просто принять… «Хорошо, Адриан, я приму, не волнуйся», — думает девушка и тут же разворачиваясь, уходит. Маринетт больно, больнее, чем от ножевого ранения. «Лучше бы Хосок порезал мне руку танто». Пара уже идет полчаса и все это время, слезы душат Маринетт изнутри, она сидит на кафеле и, закрывая рот рукой, плачет. Телефон разрывается от СМС Али, но в какой-то момент они прекращаются и Сезер появляется прямо перед девушкой. — Мари, детка, не убивайся ты так, он ещё пожалеет! — девушка обнимает подругу. Маринетт лишь продолжает плакать, а через какое-то время просто хлюпает носом. — Нет, я сама виновата в этом… — Ты ни в чем не виновата, не загоняйся! — Прости меня… — За что? — Всё это время, я притворялась, я не такая жизнерадостная и веселая, это не я. Это всё было ради него. Я хотела ему понравиться, но я потеряла себя. Завтра, ты уже увидишь другого человека, того кем я являюсь на самом деле. Я не собираюсь меняться ради него, бесполезно, я просто покажу свою персону. — Ты, действительно, не такая? — Я пойму, если ты не захочешь со мной общаться. Меня будет сложно принять… — Я постараюсь…***
На телефон приходит уведомление о пропущенном звонке. Чен разблокировала телефон, и на дисплее высветился номер Юнги. Мин Юнги — самый близкий человек для Маринетт, он для нее как старший брат. Почему? Потому, что парень вырастил её. Маринетт. 18 октября 2016. Она родилась, когда родители — молодые, уверенные в своей гениальности — искали пути в жизни, метались, мучились, не знали, чего же им надо. В конце концов, каждый из них нашел что-то такое, что их в минимальной степени устраивало, но пока они искали себя, ребенок был позабыт — позаброшен, никому не нужен — и в первую очередь ее родителям. А о девочке забыли, она годами вообще не получала от них никаких известий. Ребенок мучительно переживал свое двусмысленное состояние. С одной стороны, все знали, что она дочь известных людей, которым людская молва приписывала все существующие и несуществующие достоинства. Да если бы можно было хотя бы чуть-чуть поверить тому, что родители писали в своих сочинениях, то они были действительно чуть ли не ангелами, сошедшими на землю, чтобы научить «грешных людей» жить по законам красоты, добра и справедливости. Но уж кто-кто, а дочь-то знала, что все это не так — что ее родители — патологически эгоистичные люди, глубоко равнодушные ко всему, что не связано с удовлетворением их творческих устремлений. Если бы не Юнги, то выросла бы девочка копией своих родителей. Мин буквально вытащил её из общества равнодушных. Парень не отличался высокой эмоциональностью, но он был живым: умел плакать, переживать за других, а не заботиться только о собственной шкуре. Когда же девочка выросла, на нее обрушилось то, чем занимался её отец. Сначала девушку посвятил в дела его секретарь — Ким Намджун. Очень сообразительный мужчина, а главное проверенный, он 10 лет в этом деле и ещё ни разу не подводил. Ким сказал, что штаб резко сократился. Дошли сведения, что есть крыса, которая сливает всю информацию другому клану, но крысу так и не нашли и пришлось убить всех. Кланом, который постоянно портил жизнь, руководил Кан Цуруги. Этот человек успевал перехватывать часть продукции, которая принадлежала Чен. Если бы не Хосок с Чонгуком, то он бы вовсе лишил их продукции. После того, как братья Чон перестреляли и перерезали два отряда по 30 человек, Кан перестал это делать. Хосок и Чонгук попали в этот круговорот через Намджуна. Как сказал Ким: «Это сыновья хорошего друга твоего отца». Парни стали защищать девушку, их сотрудничество переросло в дружбу. Трое парней стали для Маринетт братьями, и если кто обидит их малышку, то танто в глаз и в кислоту раз. Маринетт набирает Юнги, через пару гудков парень отвечает. — Юнги, ты что-то хотел? — Хосок нашел нам клуб-ресторан, который мы сможем сделать местом для всех важных встреч, сегодня в десять, он предлагает наведаться туда… — Хорошо, я буду… — Мин по голосу понимает, что что-то случилось. — Мари, всё в порядке? Хочешь, я приеду? — Да, если тебе не сложно… — Жди. Через десять минут, Юнги стоит на пороге квартиры, парень проходит в гостиную. На диване сидит Маринетт и пьет коньяк, что не очень похоже на нее. Юнги понимает, что это, видимо, из-за Агреста. Девушка поднимает свой взгляд на него: он растерянный, грустный и подавленный. Юнги садится рядом на диван и продолжительно смотрит на девушку, пока та не поставит стакан с коньяком. Когда же Чен это делает, она протягивает руки к старшему, а тот крепко обнимает её. Девушка перебирается на колени к Юнги и обвивая ногами парня, кладёт голову на плечо, ещё сильнее прижимаясь к нему. Мин обнимает девушку, нежно гладя её, Маринетт зарывается носом в шею парня и тихо всхлипывает. За долгие годы, Юнги всегда так успокаивал её. — Он отказал тебе? — Нет, он просто начал встречаться с Хлоей, и завтра все газеты будут именно про это… — Перестань думать об этом. Понимаю, сложно, но не говори мне, что невозможно. Ты же помнишь, что я тебя люблю, правда? — Правда, я тоже люблю тебя, Лил Мяу… — Хах, сколько лет ты меня так называешь, принцесса? — 15 лет… — Чен немного улыбается и трется головой о плечо Юнги, как котенок. — Ты помнишь, как мы познакомились? — Конечно, ты побил каких-то мальчишек, которые ко мне лезли. Потом, мы стали проводить больше времени вместе, я помню, как кормила тебя, потому что ты был из бедной семьи. — Возможно, если бы не ты, я бы умер с голоду. — Не иронизируй. — Ты же знаешь, как я люблю покушать! — Юнги, тебе 25, но ты не меняешься… Ладно, время уже, нужно собираться и ехать…