korean underground

Это плохая идея. Очень. Очень-очень. Миллион раз очень и... кажется Юнги забыл упомянуть, что...очень плохая ? Хуже совместного похода с Сокджином на концерт каких-то сладких мальчиков, который закончился тем, что на утро у Юнги была лопнувшая губа и шея в засосах. Хуже того вечерам, когда Сокджин уговорил его на быстрый макияж "для практики", а в итоге Юнги хватил удар при неосторожно брошенном на зеркало взгляде. Важное замечание - не доверять Сокджину. ни при каких условиях. И несмотря на то, что вся жизнь Юнги - череда сомнительных решений и ебанутых ситуаций, "сука, когда же ты поумнеешь", урок он из этого не вынес. Стоило бы, конечно. Потому что шкаф у двери слишком узкий для задницы Намджуна. Наружу так и рвётся тупая шутка в стиле небезызвестного Сокджина, но Юнги сам себя пошлёт нахуй, если сейчас раскроет рот. - Ну давай, двигайся, - хрипит сорванным голосом Намджун, обхватывая своими невозможными длиннющими ногами худые бёдра. Одно дело здоровенного Намджуна усадить на шкаф, другое - его там удержать. что практически невозможно из-за отсутствия у Юнги хоть какой-нибудь физической подготовки. На физре он сидел на лавочке , вместе с девчонками, которые каждые пять минут красили губы. Знал бы, что через десять лет жизнь сведет его с Намджуном, который весит как кобыла, не ебланил бы настолько жестко. -Да подожди ты, блять, - шипит Юнги, пока пытается удобнее подхватить Намджуна под задницу, впиваясь ногтями в кожу. -Юнги! - Я тебя сейчас специально уроню, ты заебал! Намджун в ответ сучится - собирает волосы на затылке в кулак и тянет со всей силы назад, заставляя Юнги запрокинуть голову с пронзительным криком неожиданности. И по сути это должно быть сексуальным - их перепалка вперемешку со стонами, только у Юнги начинает болеть колено там, где он упирается им в шкаф, а Намджун вызывает желание ёбнуть ему по роже. -Какая же ты сука, - Юнги наконец-то удаётся перенести вес на Намджуна, вдавив его в стену. В ответ раздаётся высокий писк, а цепкая хватка переходит ему на шею. - Ты меня придушить хочешь? -С удовольствием, - недовольно пыхтит уже Намджун, надавливая замком пальцев на выступающие позвонки. Как бы Юнги не хотел остаться последним, кто смеётся, он всё-таки подаётся вперед, сталкиваясь с Намджуном лбами. От него несёт смесью дешевых сладких духов и сигаретами, но даже так Юнги чувствует уже такой знакомый древесный аромат парфюма, который ассоциируется теперь с жадным поцелуями в подъезде, огнями ночного Сеула и тонкими ключицами. -Юнги, ну… - Намджун облизывает губы. - Пожалуйста, двигайся… Он быстро заводится и также быстро остывает, за мгновение превращаясь из бесячного самодовольного ублюдка в самую сдобную плюшечку. Юнги так кроет от контраста, что перед глазами взрываются звёзды. Первый толчок заставляет Намджуна притянуть Юнги ближе - он слабо вскрикивает и закатывает глаза, скрещивания лодыжки у него за спиной; выгибается навстречу, когда Юнги входит до упора и замирает, позволяя почувствовать каждый свой сантиметр. По ощущениям тело горит там, где кожа соприкасается с кожей - контакт, от которого Юнги хочется закричать в голос. Но вместо этого он усиливает хватку на мягких бедрах и прижимается сомкнутыми губами к напряженной шее. Это одна из немногих ночей, когда Намджун полностью теряет контроль, отдаётся как в последний раз; не позволяет отстраниться ни на миллиметр, словно Юнги исчезнет, стоит его отпустить. Всё началось жарким шёпотом в подъезде и ледяными руками под безразмерной футболкой, а заканчивается тем, что Намджун дышит загнанно, пытается получить максимальную отдачу, целуя с разрывающим сердце отчаянием. Юнги отвечает настойчиво, сохраняет медленный темп настолько долго, насколько возможно; но это так тяжело, когда Намджун стонет в поцелуй и сжимает его до бликов под веками. -Джун-а, подожди, - еле разборчивое, потому что Намджун опять вздыхает, не прекращая мучительно сладкое движение губ. Юнги отстраняется достаточно, чтобы подхватить левую ногу под коленкой; упирается раскрытой ладонью во внутреннюю сторону бедра - Намджун недовольно шипит от непривычного жжения мышц, за секунду снова превращаясь в того, кто когда-нибудь сведёт Юнги с ума. Ему это удаётся с поразительной скоростью, потому что из Юнги вырывается какой-то животный рык, а хватка на ноге становится слишком болезненной. -У меня будут синяки, - сквозь стиснутые зубы. -Надеюсь. Юнги давит свою самую противную улыбку и резко подаётся вперёд, полностью входя в Намджуна. Не даёт ему опомниться, когда выходит и снова приставляет головку ко входу - смотрит, как эластичные стенки медленно обхватывают его член, наслаждаясь тихими вздохами. -Юнги! Ты можешь меня просто т… - последнее слово теряется в громком стоне, когда он натягивает Намджуна, что весьма неразумно в их ситуации - ещё немного, и они оба грохнутся на пол. Это так нечестно, что Намджуна хочется трахнуть пока… они трахаются. Юнги смотрит не отрываясь - отмечает и блестящие глаза, и красные искусанные губы, и румянец на щеках, который видно даже при тусклом свете лампочки, и влажное пятно естественной смазки там, где налитая кровью головка мажет по футболке при каждом грубом движении бёдер. -Да, вот так, - срывается с губ Намджуна, когда при особо резком толчке он запрокидывает голову назад. - Быстрее… Хватка на шее постепенно становится всё слабее и слабее, а стоны Намджуна наоборот - Юнги готов поклясться, что завтра ему не избежать претензий от особо недовольных соседей. Но это всё так неважно, потому что Намджун обессиленно склоняет голову к плечу - туда, где к нему практически прижато колено, подставляя шею под неааккуратные поцелуи. Юнги больше кусает, чем целует, оставляя за собой цепочку розовых разводов, за которые утром он точно выхватит по лицу. -Джун-а, Джун-а… -Дотронься до меня, - Намджун задыхается, но зарывается пальцами в его волосы, не предоставляя ни единой возможности отстраниться. Юнги медленно сгорает изнутри, потому что Намджун отзывается на прикосновения высоким криком - выгибается дугой, когда рука с бедра перемещается на его член. Он возбуждён настолько, что первые прикосновения болезненные, буквально до слёз. -Намджун… ты… - Юнги виновато сцеловывает влажные дорожки, подстраивая движения руки под темп толчков. Хватает пары движений, чтобы он кончил; Юнги с силой проводит большим пальцем по уздечке - грубовато, именно так, как Намджуну нравится. -Продолжай… не выходи, - хрипит он, до боли оттягивая волосы на затылке. У Намджуна стыд вперемешку с желанием разливается по радужке, когда он ведёт ладонью по шее до ключиц, очерчивает выступающие косточки - и это то, чего Юнги не хватало, чтобы пересечь черту. Он прижимается открытым ртом к колену, прежде чем последний раз толкнуться в жаркую тесноту. Вдохнуть новую порцию кислорода получается не сразу, но Юнги бы не отказался умереть вот так - с Намджуном, из которого он только что вытрахал все мозги. -Ты как? - тупой вопрос, учитывая, что сам он готов отключиться прямо здесь и сейчас. Намджун молча улыбается и тянется за ещё одним поцелуем - глубоким и влажным, который оставляет их обоих без дыхания; у Юнги саднят губы от того, с каким наслаждением он оттягивает нижнюю и больно прикусывает, прежде чем слизнуть капельку крови. -Пожалуй, я останусь на ночь, - Намджун хитро улыбается в поцелуй, и Юнги просто не может не улыбнуться в ответ.