Прикосновения

— Надо… позвонить… Джозефу… — с трудом выдал из себя мало что соображающий сейчас демон. Азирафель нахмурился. Секунду подумав, он улыбнулся. — Мм, ты хочешь позвонить какому-то человеку, — пропел он, прижимаясь к голой груди, пальцами ловя легкую дрожь на талии, — чтобы сообщить ему, что твой жених подарил тебе ни с чем несравнимое блаженство? — Да… — Кроули зарылся носом в белые вихры. Ангел хихикнул. — Не думаю, что он это оценит, — заметил он. — Что? Ангел, нет, — Кроули открыто рассмеялся. Покачав головой, он абсолютно не смущаясь произнес: — Я совершенно не понимаю, что несу, верно? — Так и есть, любовь моя, — завороженный, Азирафель посмотрел на своего демона. — Что-то не так, ангел? — спросил Кроули, заметив этот взгляд. — Я просто обожаю, когда ты так смеешься, — улыбнулся Азирафель. — А, ну… — смутился тот. — А еще я хотел спросить, — начал Азирафель, краснея буквально на глазах. Брови Кроули удивленно поднялись. — Что же ты хотел спросить, ангел? — уточнил он несколько секунд спустя у абсолютно восхитительно зардевшегося Азирафеля. — Твой язык… Мне не показалось? Он был… раздвоенным? Кроули тихо выдохнул. — Я тебя напугал? — как можно более спокойно спросил он. Азирафель покраснел еще больше. — Нет! Я хотел сказать, — он уткнулся лбом в широкую грудь, — ты сегодня просто чудеса им вытворял. Кроули зажмурился. — Так. Демон суетливо отодвинулся, аккуратно отпуская опешившего ангела из своих объятий. Коротко чмокнув высокий лоб, он, чуть не свалившись с края кровати, поспешно отошел к двери. — Сначала священник, потом приготовления, потом эта свадьба, почему она только завтра, а потом я не выпущу тебя из этой самой постели весь следующий век, — скороговоркой выпалил он, стараясь не смотреть на обнаженного ангела. Подняв взгляд он встретился с понимающей улыбкой. — Хорошо? — Хорошо, — кивнул Азирафель. *** Кроули совсем не нервничал. Абсолютно. У него все полностью под контролем. И ладони потеют по расписанию, и колени дрожат по его замыслу. Беспокоиться совершенно не о чем. Разговор со священником прошел нормально, тот был рад услышать об их согласии. Демон был спокоен, вежлив, можно даже сказать, профессионален. Будто он каждый день договаривается о церемонии бракосочетания со своим возлюбленным ангелом. Делов-то. Ну подумаешь, завтра произойдет то, что не происходило еще ни разу с начала времен. Ну и что с того, что они две противоположные друг другу сущности. Ну и кому какое дело, что Кроули даже в мыслях не допускал такого развития событий и за все время своей безответной любви ни разу не смел и пожелать об этом. Мелочи. Пустяки. Демон большими шагами мерил пространство своего нового кабинета. Старого-нового, если точнее. Дело в том, что каждый раз, возвращаясь из Лондона от Азирафеля сюда, он прихватывал пару-тройку коробок из своей квартиры. Однако, удивив даже самого себя, он решил ограничиться только полюбившимися ему вещами, оставив стиль самих комнат таким же, как и во всем доме. Просто в какой-то момент ему показалось несколько… неправильным полностью повторять в их новом общем жилище интерьер своего суперсовременного холостяцкого логова. Кроули фыркнул. Не то чтобы он резко стал каким-то другим, и не то чтобы его вкусы кардинально поменялись. Его вкусы в принципе не отличались какой-либо постоянностью, за исключением одного единственного ангела. Он всегда следил за новейшими течениями моды, не застревая в прошлом веке, как некоторые уже упомянутые эфирные сущности. Ему просто захотелось примерить на себя немного другую жизнь. Даже от стильного черного можно устать за столько-то лет. *** Азирафель тем временем решил осмотреть окружающее дом пространство в поисках удачного места для церемонии. На улице накрапывал мелкой моросью осенний дождик. Тяжелые свинцовые тучи, казалось, закрыли все небо, от горизонта до горизонта. Ангел посмотрел на свои лощеные щегольские туфли, на высокую, неухоженную траву возле дорожки, на капельки росы на мясистых листьях какого-то наглого сорняка, покрывавшего всю лужайку, на которой вообще-то должен был расти приличный британский газон. Тяжело вздохнул. Похоже, некоторые перемены все же необходимы. Кроули нашел его примерно час спустя, лениво прогуливающимся по узкой тропинке вдоль обрыва. Перед ангелом было море танцующей на ветру зеленой травы, а там, где он неспешно ступал, рос и кажется пытался зацвести мелкий аккуратный газончик. На Азирафеле была надета утепленная хлопковая куртка бежевого цвета и светлые брюки, заправленные в высокие сапоги. Кучерявую голову закрывал потемневший от влаги белый пробковый шлем. — Вспоминаешь колониальные деньки, ангел? — демон помахал ему рукой, приближаясь. Азирафель приветливо улыбнулся. — Это единственное, что я нашел на такую погоду, дорогой мой. В Лондоне мне как-то были без надобности резиновые сапоги. Демон подошел к нему, мягко клюнул порозовевшую от холода щеку. Порыв ледяного ветра со стороны пролива заставил его поежиться. Высокая трава вокруг них зароптала, роняя стылые капли. Ангел осмотрел его с ног до головы. — Милый мой, у тебя вообще в гардеробе есть что-нибудь кроме твоих восхитительно узких и непозволительно тонких пиджаков? — Да брось, ангел. Я же демон, во мне горит адское пламя. Я не могу замерзнуть, — отмахнулся Кроули, прижимая Азирафеля к своей груди, — особенно, когда ты рядом со мной, — прошептал он тому на ушко. Азирафель недоверчиво фыркнул в покрывшуюся мурашками шею. — Я присмотрел тут неподалеку идеальное местечко, — сказал он, пару мгновений спустя, разрывая объятие. Демон снова еле заметно поежился, потеряв источник тепла. — Но я покажу тебе его только после того, как ты переоденешься. Пойдем в дом. *** За предсвадебными хлопотами незаметно прошел оставшийся день. Многие вещи им пришлось делать руками, иначе список мелких чудес становился просто неприлично огромным, а привлекать к себе внимание, особенно накануне такого дня, им хотелось меньше всего. Азирафель наводил порядок в доме, бегая туда-сюда с метелочкой для пыли, разбирал коробки с книгами, занимался мелким ремонтом. Кроули же уехал в Лондон, отчасти для того, чтобы отогнать нанятый грузовичок и пригнать свою красотку Бентли, а отчасти от греха подальше: он определенно неровно дышал к фартуку, что его горячо обожаемый ангел вновь накинул поверх теплой вязаной жилетки. Замечтавшийся над книгами Азирафель нервно вздрогнул, услышав громкий шум на улице. Подбежав к окну он увидел Кроули, сражавшегося с электрокосой. Широкие черные рукава теплого свитера трепал холодный ветер, свободные штаны были заправлены в высокие резиновые сапоги, а упрямая прядь длинных вьющихся волос то и дело падала на сосредоточенное лицо из небрежно завязанного хвоста. Ангел широко улыбнулся и спустился со второго этажа на кухню. Залив в термос горячий чай и натянув совершенно точно не чудом найденные в прихожей ярко-желтые резиновые сапоги, он пошел встречать своего заботливого будущего супруга. *** С обустройством площадки они провозились до самого вечера, перебрасываясь только короткими улыбками. Азирафель работал граблями, скидывая скошенную траву в кучу, а Кроули тихо чертыхался, собирая каркас арки, закончив с покосом. Сумерки сгущались, отдавая власть над миром наступающей ночи. Ангел нервно поежился. Он отнес инвентарь в маленький сарайчик, взял заметно сбавивший в весе термос и подошел к своему демону, протягивая тому чашку все еще теплого чая. Кроули поднял на него золотые глаза, и благодарно улыбнулся. Азирафель протянул руку и заправил непослушную рыжую прядь за ухо, погладил большим пальцем татуировку на виске. «Спасибо» — сказал он одними глазами. «Все для тебя» — медленно моргнув, так же молча ответил ему тот. Демон осушил чашку одним большим глотком, и протянул ее назад. Он поднялся с колен, на которых стоял, собирая сегменты их будущей свадебной арки, и слитным движением поднял ее вертикально, закрепляя на уже вкопанных в землю колышках. Отряхнул руки и отошел на пару шагов назад, оценивая свою работу. Азирафель опустил термос на землю, подошел к нему, встал рядом. В закатных лучах солнца залив, что просматривался сквозь столбы арки казался дорогой в вечность. Грозные волны с высоты обрыва виднелись мелкой рябью, сильный ветер гнал их навстречу. Он трепал рабочую одежду, путался в волосах. Словно пытался оттолкнуть, отговорить от решения. Смутная тревога засела в сердце ангела. Повернувшись к своему нареченному, Азирафель посмотрел в такие любимые, нечеловеческие глаза, притянул его к себе поближе и крепко поцеловал, зажмурившись, словно обещая. Что что бы ни случилось, что бы ни произошло… Буйный плющ наполнил пустой каркас арки. *** — Все, ангел, пора спать, — заявил демон, вставая с кровати. — Кроули, ты куда? — разочарование Азирафеля было почти физически ощутимо. Мало того, что его демон после долгого дня отсутствия и совместной работы решил принять душ в одиночку, так и сейчас, после ошеломительных, выворачивающих душу наизнанку поцелуев, резко отстраняется и очевидно пытается куда-то сбежать. — Традиции, ангел, — ухмыльнулся Кроули, изо всех сил борясь с собой чтобы не остаться в нагретой, мягкой постели. — К черту эти традиции! — воскликнул Азирафель. Демон тут же вновь завладел его губами, сопротивляясь, однако, всяческим попыткам уложить себя обратно. — Обожаю, когда ты сердишься, счастье мое, — прошептал он. — Но так нужно. — Да кому нужно-то? — не успокаивался тот. — Мне нужно, ангел, — вздохнул Кроули, и все возмущение Азирафеля испарилось в тот же момент. — Послушай меня. Эта ночь — последняя твоя возможность передумать. — Энтони! — Я знаю! Знаю! Послушай! — демон присел на край кровати. Крепко зажмурившись, он сжал переносицу пальцами и с силой выдохнул. — Я знаю, и я тоже очень этого хочу. Но я также хочу, чтобы у тебя было это время, понимаешь? Еще раз, последний раз, все обдумать. В одиночестве, без моего… влияния. Ангел огорченно закусил губу. Аккуратно погладил ссутуленное плечо. — У меня было на это все время мира, дорогой мой, — тихо произнес он. — Но если таково твое желание — я не буду препятствовать. Спокойной ночи. Кроули наклонился, и мягко коснулся любимых губ своими. — Спокойной ночи. *** Наверное, не высыпаться перед собственной свадьбой — это такая же обязательная вещь, как развязанный шнурок, когда ты опаздываешь на автобус, как соседняя очередь, которая движется быстрее, и как тот факт, что в самый ответственный момент, когда срочно нужно подписать документ — поблизости нет ни одной работающей ручки. Случается со всеми. Кроули честно пытался заснуть. Нервотрепка последних дней здорово вымотала его, как бы он не старался это скрывать. Переезд — сама по себе штука волнительная. Но подготовка к свадьбе и свадебный мандраж доконали его. Он все время думал, что что-то забыл; мысли его скакали, словно бешеные зайцы. Появись в сию минуту в его временной, ранее выполнявшей роль гостевой, спальни, которую он сейчас из угла в угол мерил шагами, сама Вельзевул — он, наверное, заметил бы ее только на третьем круге. Сердце гулко стучало в груди. Он вцепился в свои волосы. Ощущение длинных прядей под пальцами напомнило ему о том теплом, благодарном взгляде своего ангела. Определенно стоило того. Расслабившись, он лег наконец в постель. Конечно, процесс создания новой прически занял несколько часов, и голова жутко чесалась все это время, но на что не пойдешь ради удовольствия своего возлюбленного. Который сейчас один. Думает. А что если… И отсчет кругов по комнате начался вновь. *** Азирафеля же не отпускало чувство одиночества. За окном тоскливо шумел дождь. Простыни внезапно показались влажными и слишком грубыми, одеяло тонким и одновременно с этим — тяжелым. Согнув ноги, он сжался в комочек, пытаясь согреть ледяные ступни не менее ледяными ладонями. И, согласно худшим ожиданиям своего демона, думал. Уверенность в чем-либо — дефицитный товар, даже если ты любишь так сильно, что коленки подгибаются от одного взгляда. Все в Азирафеле кричало о том, что он готов, что он желает их свадьбы больше всего на свете. И все же его грыз червячок сомнения. Они были вместе со времен сотворения мира, но по-настоящему вместе они стали только с создания нового. Вечная жизнь действительно не имеет смысла, если ты один, но вечная жизнь также значит, что все вокруг не вечно. Воспоминания стираются, чудеса рассыпаются в пыль, и остается только безразличное «ничто». И сейчас, в холодной одинокой спальне, ангел заранее оплакивал потерю их чувства. *** Не в силах больше маяться, около шести часов утра, совершенно разбитый, Кроули все же выполз из негостеприимной спальни, чтобы спуститься на кухню и сварить себе самый черный кофе, который в принципе возможен. И натолкнулся на уставший, обреченный взгляд покрасневших глаз. — Ан…- договорить ему не дали. Белокурый вихрь поцелуев буквально накинулся на него, сметая на диван в гостиной, обнимая, казалось, всеми конечностями разом, ерзая, всхлипывая, то ли смеясь, то ли рыдая. Неловко, невпопад, через раз он пытался отвечать на шквал несдерживаемой нежности, но в итоге сдавшись под таким напором позволил уложить себя на жесткие диванные подушки. Азирафель счастливо выдохнул, наконец успокаиваясь, и прижался щекой к твердой груди. Кроули устроил подбородок на вихрастой макушке, обнял свое мягкое живое одеяло, и прикрыл глаза. *** Громкий стук в дверь заставил их обоих резко подскочить, выдергивая из объятий Морфея. Сердце Кроули гулко грохотало в груди и на висках, ангел осоловело озирался, силясь понять, что все же его разбудило. Громкий стук в дверь повторился снова, и они переглянулись, моментально просыпаясь окончательно. — Твою мать! — хором. *** — Чаю, мистер Гудвилл? — Азирафель поставил поднос на журнальный столик и присел на краешек кресла напротив молодого человека. Потянувшись, он наполнил две чашки. — Сахар? Сливки? — Благодарю вас, — кивнул тот. Выглядел он и в самом деле крайне молодо. Тонкий нос, пухлые губы, казалось не знавший никогда лезвия бритвы подбородок, могли бы с таким же успехом принадлежать прекрасной девушке. Жилистая фигура. Выдавали его руки. Таких рук не могло быть у современной кокетки: это были руки рабочего человека, человека, не боящегося физического труда. Живые глаза говорили о недюжинной силе ума. Он словно состоял из противоречий. — Прошу у вас прощения, мы… — Я понимаю, мистер Азирафель, перед свадьбой многие нервничают. Не волнуйтесь, идите собираться, у меня есть в запасе пара часов. — Может, вы хотите… — Я не голоден, не переживайте, — он светло улыбнулся. — И я найду, чем себя занять. Здесь удивительно хорошо ловит связь, почитаю что-нибудь. — Почитаете? У меня есть целая библиотека, если хотите, я могу разместить вас там. — Как вам угодно. *** Кроули в это время матерился на чем свет стоит. Он был готов поклясться, что прикрыл глаза всего лишь на секунду! Он надеялся, что у него еще есть время, что они смогут хотя бы поговорить наедине, выяснить, что вообще было этим утром, и почему Азирафель на него так накинулся. Яростно растерев волосы полотенцем, он нагой вышел из душа в их общую спальню и застрял перед шкафом, раздумывая, пора ли надевать костюм или еще рано и можно обойтись повседневной одеждой. Дверь за его спиной тихо скрипнула и раздался пораженный вздох. Кроули усмехнулся. — Нравлюсь, ангел? Азирафель тихо подошел к нему. Подрагивающая ладонь нежно коснулась загорелого плеча, спустилась ниже, проследила линию острых позвонков, обожгла прикосновением открытое бедро. Полностью одетый, ангел прижался к своему обнаженному демону сзади. Сильные руки поднялись по бокам наверх, поперек обхватили широкую грудь. Курносый нос зарылся в мокрые рыжие пряди, шумно вдыхая запах, свойственный только его возлюбленному. — Ты такой красивый, — прошептал Азирафель. — Невероятно, божественно прекрасен. Кроули положил ладони на обнимающие его руки и откинул голову назад, наслаждаясь моментом. — Ты уверен? — совершенно произвольно вырвалось у него. Азирафель тяжело вздохнул. Пожевал губу. — Ты был прав, эта ночь была необходима, — его умный, умный ангел! — Хотя бы для того, чтобы я всецело осознал, что еще одной такой я не переживу. И дело не в том, что ты не был со мной, а в том, что ты не мог быть со мной. Я имею в виду… — Я понимаю, ангел. — Я не хочу навязываться, ты можешь проводить ночи где захочешь, просто… — Ты не навязываешься, — Кроули аккуратно развернулся в любящих руках. — Я понял тебя. Я чувствую то же самое. Хорошо? — Хорошо, — ангел все еще выглядел несколько смятенным. Демон понял, что необходимо сменить тему. — Просто чтобы прояснить: ты выйдешь за меня сегодня? — и обмер. Вот уж сменил — так сменил. — Я? Да, конечно да, мой дорогой! — Азирафель просиял. Кроули с тщательно скрываемым облегчением склонился к его губам, даря страстный поцелуй. Ангел тут же запустил тонкие пальцы в рыжие кудри. — Иди, душ освободился, — тяжело дыша распорядился демон несколько минут спустя. — Нам обоим надо привести себя в порядок. — Думаешь? — Азирафель не отрываясь смотрел на соблазнительные губы. Одна его ладонь медленно скользнула по голой спине, ложась на упругую ягодицу. — В порядок, а не в беспорядок, счастье мое, — хохотнул Кроули, непроизвольно поведя бедрами навстречу. — Мне, конечно, нравится ход твоих мыслей, но у нас тут смертный в доме, который ждет, чтобы нас поженить. Иди. Но ангелу все-таки удалось урвать еще один поцелуй. У самой двери в ванную комнату, он развернулся и хитро посмотрел на своего демона. — Энтони? — Да, ангел? — обернулся тот, стоя одной ногой в штанине. — Ты знаешь, милый мой, это было самое замечательное предложение руки и сердца, которое я когда-либо видел. Очень… твое.