Под маской Огородного Пугала

       Радость, которую я испытал после получения нового тела, не исчезла. Один месяц сменялся другим, я ежедневно осматривал себя и не находил признаков ускоренного старения. Сотни лет, благодаря бессмертным существам, я страдал от проклятия, которое превращало мою жизнь в гонку со смертью. Я забыл, сколько прожил лет, примерно пятьсот или больше тысячи. Для меня это время стоило десятки тысяч поглощенных душ. А все из-за того, что я не захотел умирать.        Много лет назад, в другой жизни, меня четыре дня продержали в сырой темнице, на полу которой передвигались личинки червей, размером со стопу взрослого человека. Первый раз, когда я их увидел я вскрикнул от испуга, опознав личинок. Мерзкие твари, взрослая особь способна переварить полностью закованного в металл человека, за считанные часы. На четвертый день я хрустел хитином, поджаривая их целиком. В этом месте мои магические силы не убывали, однако их использование было затруднено. В последний день пребывания меня посетил знакомый зубастик. Он выстрелил из предплечья костяной клинок и заговорил: — Идти быстро. Император ждет.        Меня проводили через бесконечные коридоры и лестницы несколько охранников, постоянно пытаясь вывести меня из себя тычками в спину. Наконец я оказался перед троном и его владельцем. Казалось, что с последнего турнира Кан потерял больше человеческого в своем облике и приобрел демонические черты. Длинные когти на руках, зрачок-иголка и аура Преисподней. Теперь я знаю, почему в аду так мало жителей и душ.        Я встал в ряд таких же заключенных, как и я. Среди которых, я к своему удивлению опознал сильных колдунов с разных уголков света. Высокий и лысый монах Лао, внук моего учителя и его сыновья Кунг Ву и Кунг Жу тоже были здесь. — Мне нужны сильные бойцы! — пророкотал Кан. — Присоединяейтесь ко мне или умрите! — Не будьте глупы. — сказал он иссушенному магу, который плюнул в него. Труп колдуна не успел упасть, как превратился в пыль. На полу остался лишь пепел. Короткая речь, смысл которой прост. Я постараюсь потянуть время. Кавалерия всегда приходит в последний момент. Но тогда никто не пришел. — Ты, Шао Кан, трус и подлец! Владыка Рейден не оставит это просто так.— внук оказался не очень сообразителен. — Атакуйте его!        Бог грома не пришел. Я увидел его через двадцать лет, на новом турнире. Только я был уже на другой стороне. Он дословно передал слова Старших: “За то, что предпочел гнусную жизнь, честной смерти, мы проклинаем твою душу навечно”. Даже у Старших Богов есть души. Когда-нибудь. Да. Когда-нибудь.        На Кана посыпались удары от нескольких магов, но охрана получила от Императора знак не вмешиваться. Кунг Жу, самый младший в семье попытался пойти с отцом и братом в атаку, но я его придержал. — Стой! — тихо прошептал я. — У них нет и шанса. И действительно, как только Шао Кану надоело обороняться он применил черную магию. С его руки сорвалось сложное магическое плетение, волна зеленой энергии соединилась с телами магов, а затем пошла обратно. Как только Кан прервал заклинание, нападавшие упали замертво. — Теперь ваши души принадлежат мне! — весело сказал гигант и рассмеялся. Я продолжал держать плачущего Жу. Самому мне тоже было плохо. Внутри поселилось чувство негодования. — Если бы мы атаковали все вместе… — сказал двухметровый боец. — Шан Цунг Трусливый… Я убью Шао Кана. Я яростно замотал головой, показывая последнему Кунгу, чтобы тот немедленно замолчал, но Шао Кан это заметил. Вид у него был такой, словно услышал самую смешную шутку. — Ты можешь попытаться и умереть. — он призвал молот. — Но я сделаю лучше. Деритесь сами с собой и последний получит право на одну просьбу.        Шао Кан создал огненный смерч вокруг нас. Я заметил, что он начал сжиматься. Один из огненных магов, у которых я тоже получил обучение, попытался преодолеть барьер. Его прах попал мне на лицо. Я услышал веселый хохот Императора. Сзади на меня направили воздушный поток. Кунг застыл, как статуя, мокрые глаза опустились в пол. Я дернул его вниз и покрыл нас коконом огненного барьера. Волна воздуха прошла мимо, перерубив и переломав всех остальных. Что за сильный маг, что послал такую чудовищную волну, я так и не узнал. Он ошибся. Потому что, идея сдувать огненное кольцо в сторону от себя оказалась неудачной идеей. Всей его мощи хватило, чтобы передвинуть кольцо на полметра, но этого оказалось достаточно, чтобы пламя подобралось к магу сзади. Я и Кунг остались вдвоем. Он также лежал, уткнувшись носом в пол. — Я победил! — с трудом закричал я. Пламя потухло. Шао Кан веселился: — Присягни мне, своему Императору! Или хочешь бросить мне вызов? — он расхохотался. — Император, присягаю тебе на верность. — ответил я. — У меня просьба отпустить этого молодого человека. Его прадед учил меня рукопашному бою. — Будь ты проклят! — просипел Жу. — Цунг Предатель. — Молодец, послужи своему Императору. — он протянул руку и я опять увидел зеленый цвет. — Мой тебе подарок. Я зажмурился, а потом ощутил, что парю в воздухе и в меня проникают души убитых магов. Мое первое поглощение и далеко не последнее.        Жизнь превратилась в нескончаемую череду тренировок и миссий. Сакура по-прежнему посещала больницу каждый день, поэтому выполнять физические упражнения ей было очень трудно. Наконец, тринадцатого апреля, Наруто умудрился предложить ей бросить медицину. Эта забота так взбесила куноичи, что на следующем спарринге она показала Узумаки, для чего она рвет жилы. — Слабость это выбор. — сказала она блондину, после его избиения. —Никаких оправданий. Наруто не услышал эти слова, его заплывшие, подбитые глаза, закатились, однако вскоре, похоже, снова пришел в себя. — Сакура-тян красивая, — хрипло сказал он, — только бьет больно. Куноичи села рядом и начала лечить, нанесенные ей же, травмы блондина. Понимает ли блондин, что своим стремительным прогрессом, он мотивирует и других членов команды семь. Теперь Саске гонется за Наруто, Сакура за ними обоими.        На поляне появляется куноичи из АНБУ. Ее маска изображала кошачью мордочку с тремя вертикальными полосками на лбу, и по две на щеках. Внешне копия Югао, фиолетовые волосы, рост и телосложение. Даже голос похож: — Какаши-сенсей, Луна в больнице. — четко и серьезно сказала Газеру, сжимая, то разжимая кулаки. — И она попросила, чтобы вы пришли. — сердито добавила она. Ревнует бедная. У меня найдется лекарство. Я посмотрел на Сакуру. Та ответила, что бойцы АНБУ поступили ночью, перед началом смены, но ее не пустили к ним. — Почему в общее отделение? — спросил я. — Кто отвечает за смену? — В закрытом отделении не хватило места и самых легких отправили к нам. — сказала Харуно. — Ответственная за смену в травме — Инузука Хана-сан. Я оставил клона и отправился в госпиталь. Газеру следовала за мной. — Вчера состоялось нападение на караван из Страны Снега. Опять. — говорила куноичи. — Каждый раз предпринимаются все более дерзкие попытки. — И кто же такой смелый? — Какие-то уродливые люди. Гипертрофированные конечности, неестественные опухоли и полное отсутствие инстинкта самосохранения. Вы знаете, что достаточно отсечь пару пальцев, а иногда рук, голов, и самые тупые бандиты смиреют. Но не в этом случае. Они не боятся ни охранников, ни самураев, ни шиноби. Уроды прут без рук, если отрубить ноги, то пытаются укусить. Мы не можем найти их логово. Или хуже того — не хотим. — Что ты имеешь ввиду? — Начальство закрывает глаза на случившееся. А вы знаете, кому мы подчиняемся. — сказала АНБУ и замолчала. — Молчание и терпение ведут в пропасть. — ответил я.       Через двойную дверь, затем направо по узкому коридору, уставленному медицинским оборудованием и мы входим в маленькую палату с большим, на всю стену окном, который сейчас занавешен. Газеру сняла маску и наполовину отдернула занавеску. Югао лежала на койке. Левая часть лица, как и рука были забинтованы. В правой руке она держала незаточенный сюрикен и вращала его. Увидев нас куноичи заулыбалась. — Здравствуйте, Какаши-сенсей. — сказала больная, бросив сюрикен в Газеру. Та ловко его поймала и отправила в подсумок. — Хана-сан только что ушла, она обещала быструю поправку. — Ну, как ты, сестра? — Газеру наклонилась, поцеловала Югао в щеку и озабоченно спросила. — Тебе давали обезболивающее? — Отойди. — раздраженно ответила она и протянула здоровую руку, чтобы взять мою. — Какаши-сенсей я так рада, что вы пришли. Я обогнул койку и провел Югао диагностику. Трещины в костях, пара переломов и общее истощение. — Два жирдяя напали на Югао, когда мы преследовали мутантов с грузом металла. — сказала Газеру, обращаясь ко мне. — Очень крепкие ребята, я только с третьей попытки отрубила голову одному, а второго мы взяли в плен и допросили. — дополнила Югао. — Далось это не легко, после убийства одного, второй рассвирипел и показал силу на уровне джонина А-ранга. — Оказалось, что они косвенно причастны к налетам. Идиоты-братья Райджин и Фуджин съели своих товарищей и согласились работать на неизвестного за еду. — подхватила Газеру. — Остальное, здесь мы не обсуждаем, слишком неприятные выводы. Я про себя посмеивался над привратностями судьбы. Бог грома и бог ветра — идиоты-людоеды. Хотя, в каком-то смысле так и есть. — Приходит Райджин домой, а брат Фуджин спрашивает его: — Что тебе больше в твоей жене нравилось? — Глаза — отвечает тот. — Вот черт! А я тебе ногу оставил. Югао рассмеялась, а ее сестра нахмурилась. Газеру скрестила руки, всем видом говоря: “Ой! Так не смешно, же!”. — Иди туда! — указываю куноичи на угол. Она неуверенной походкой дошла до угла и посмотрела на меня. — Лицом к стене.        Я подошел к Югао и поцеловал. Судя по предвкушению в ее глазах, не знала, что будет дальше. — Хочешь посмотреть, как я отымею твою близняшку. — вкрадчиво произнес я, отдергивая одеяло. — Вижу, ты готовишься самостоятельно. Здоровой рукой она играла с киской. — Эй, а меня никто не хочет спросить. — нервно хохотнула Газеру. — Просто стой, спокойно. — отвечаю ей. Я потянул штаны куноичи вниз. Та стояла и старалась не дышать. Я достал свой член и головка уперлась в половые губы, которые я помассировал, прежде чем войти. Ошеломленная таким напором, Газеру молчала, хватая ртом воздух и вытаращив глаза. Я с размаху начал шлепать по ее упругой попке. Ее зад стал красным, а она продолжала молчать. — Раздевайся! — скомандовал я. — Продолжим вместе с Югао. Ты ведь любишь ее, признайся! — Да, — глухо подтвердила Газеру, сглотнув слюну. – А разве вам не хочется побыстрее засунуть в меня ваш член? Этот вопрос я оставил без ответа. Газеру разделась и забралась на койку между ног Югао. Я подошел к Газеру сзади и три человека стали единым организмом. Я чувствовал, как у неё бешено колотится сердце. Я стоял и насаживал на свой член куноичи. По палате разносились звуки шлепанья тел. Других звуков не было. Я уже поднял руку, чтобы шлепать девушку по заднице, когда за дверью раздался негромкий стук. Газеру судорожно сжала член внутри себя. Все ее тело пылало. Я не стал останавливаться и девушка замерла, испуганная моей решительностью. Дверь отворилась и в палату зашла Хана Инузука. — Какаши-сан, я пришла проверить пациента. — сказала она. Я подхватил Газеру за талию, освободил место для меднина. Мы отошли к стене и продолжили. Горячая киска сдавила стенками мой пенис, словно тисками, я ощутил, что готов завершить начатое дело до логического конца. Я поставил девушку на колени. Куноичи начала лизать мошонку. — Ну вот, теперь открой рот и убери язык. Я взял ее за голову и вогнал свой член ей в рот. Мой поток выплеснулся в ее замечательный ротик. Куноичи помогала рукой, выдавливая из головки последние капли спермы. Я погладил девушку по шелковистым волосам. Она тяжело вздохнула и закрыла веки. — Иди, поцелуй сестренку. — позвала ее Югао. Хана закончила осмотр и тихо стояла напротив окна и смотрела вдаль. — Не хочу! Не буду! — ответила с полным ртом Газеру. — Тогда поцелуй меня! — к ним присоединилась Хана. — Как-никак Какаши-сан мой будующий муж. Газеру сделала крупный глоток и четко произнесла: — Это. Моя. Награда. — Какая ты жадная, сестрица. — сказала Югао. — Газеру дернула меня за член и резко возразила: — Это ведь меня имели! С такой звериной страстью. А Хана еще свое получит. Сегодня. Завтра. Через неделю. — У вас с сестрой слишком напряженный график. Но мы всегда будем рады принять вас. — спокойно произнесла Хана. — До восьми вечера вас никто не побеспокоит. Я пойду. Вчера к нам попал маленький мальчик с кунаем в ягодице. По его словам, он царапал на монументе Третьего неприличные слова и вдруг рука соскользнула. Хана прошла мимо меня, скользнув ноготком по моему члену, подмигнула и собиралась уйти, но я схватил ее за запястье, обнял и оставил засос на шее. — Теперь иди. — я сжал ее крепкие ягодицы. — Удачного дежурства.       Инузука вышла, а я продолжил радоваться жизни в компании убийц-близняшек. Лучшая пора в жизни.